Глава 9. -Да как вы смеете задерживать нас?

-Да как вы смеете задерживать нас?! Кто вы вообще такой?! Лейтенант?! Я – капитан госбезопасности, наделённый особыми полномочиями лично его превосходительством Ноябревским, а тот в свою очередь прибыл лично от его высокопревосходительства маршала Листового! – задыхаясь от возмущения, размахивая руками, кричал кочегар, - Мы направляемся в сторону шахт, подробности вам знать не положено!

Лейтенант спокойно листал документы. Эти пришлые совсем оборзели. Им надо бы сидеть в своем штабе и носа оттуда не высовывать, в целях безопасности. А эти пятеро еще и хотят пройти к шахтам! К самому охраняемому объекту! Посторонних туда не пускают. А может пристрелить их? Переворот близится, а после него почти все старые грехи будут забыты, а то и возвеличены.

-Всё в порядке, можете идти.

-Я же тебе говорил, лейтенант, всё хорошо, а ты не верил.

Внезапно завыла сирена, и из громкоговорителя послышался смутно знакомый голос:

-Товарищи бойцы, офицеры, рабочие и ученые! Говорит руководитель научно исследовательского института «Ракетострой» генерал армии Дмитрий Звягинцев. Я объявляю вам об отсоединении НИИ от правительственных структур и провозглашаю автономию от Предлесья. Это связано с ренегатскими амбициями члена Совета Верховного Главнокомандования маршала Листового, который желал подмять под себя институт и оборвать расследование по сверхважному делу, проникновения в вентиляцию НИИ сторонних людей. Нами было установлено, что эти люди прибыли из-за пределов Луга и не желали нам вреда, в отличие от солдат карательного корпуса, посланного Листовым. Они убивают и мучают наших людей. Нами была выявлена практическая предательская деятельность генерала Ноябревского, а сам он был расстрелян лично мною за попытку убийства товарища Лихтмана. Всем, кто меня слышит! Убивайте или задерживайте любых бойцов госбезопасности и их приспешников. Также, если есть желание, арестуйте нацистов, они, я думаю, вам всем порядком надоели. Помимо ранее сказанного хочу сообщить…

Речь руководителя на блокпосте дослушать не успели - прервали выстрелы. Пуля обожгла щеку Геннадию Захарову, чей-то приклад врезался в затылок первого пилота. Судьба Экспедиции, казалось бы, предрешена, если бы не её боец.

Он стремительно бросился на лейтенанта и приставил к его горлу нож. Младший офицер изо всех сил пытался высвободиться, но боец, выросший на экологически чистой тушенке и профильтрованной воде Библиотеки, был намного крепче его.

-Просто дайте нам уйти на поверхность, и никто не пострадает! – выкрикнул солдат прямо в ухо лейтенанта.

Командир поста понимал что происходит. Выхода всего два. Приказать своим солдатам стрелять и погибнуть вместе с доброй половиной взвода, еле завалив этих пятерых. Или выпустить их наружу, при этом никого не потеряв. А таким маленьким отрядом они всё равно не уйдут дальше наружных границ НИИ.

-Уходите, – просипел офицер, - откройте им заслоны, обещаю, что никто не будет по вам стрелять.

Тяжелые створки отворились, и команда отправилась в черный проход за ними. Никто из них не знал, что их там ждёт. Быть может, там просто тупик или расстрельная комната, но выхода нет. После того, как последний вошел в темноту, створки захлопнулись.

Ученый чиркнул кремнием зажигалки, стало немного светлей, и взору открылись хлипкие деревянные лестницы, ведущие наверх.

-Не нравятся мне эти штуки, - сказал второй пилот, пошатывая лестницу одним мизинцем.

-А выбора у нас нету! – весело сказал кочегар, радуясь тому, что они выжили.

-Может, стоило сказать им, что мы та самая диверсионная группа?

-Поздно уже, - сказал профессор и полез по лестницам.

Наверху их ждало небольшое помещение с открытым выходом наружу. Помещение полностью находилось под землёй, но не слишком глубоко, на глубине около двух метров. Комнату давно не использовали, но живность с поверхности не проникала сюда из-за узкого входа. На двух стенах были прибиты полки, причем более качественно, чем лестницы. На полках лежало старое, но вполне боеспособное, оружие с патронами, небольшие запасы еды и простейших медикаментов и довольно приличная одежда. Обнаружилась также карта пометками населенных пунктов и границ государств.

По всеобщему согласию члены Экспедиции решили поспать, так как не спали они долго, в отличие от военных, которые занимались их поимкой, а отдохнув и перевооружившись, отправиться в путь.

*******

Сирена военной угрозы невыносимо выла уже десять минут. Солдаты, верные руководителю, поспешно занимали оборону в административном корпусе блока «А». Катили пулемёты, таскали мешки с землёй, смазывали винтовки. Непрерывно шли переговоры с другими блоками, в которых тоже шла борьба с белоповязочниками. В НИИ началась настоящая война между сторонниками генштаба и идеологическими бойцами Звягинцева-Лихтмана. Гвардейский корпус сопротивлялся с отчаянием погибающих, им было уже нечего терять. Отходной путь по Восточному тоннелю был перерезан полусотней смельчаков, а на поверхность соваться нельзя. Единственным выходом был арест руководителя и торжествующее отступление к Листовому. Потом был бы военный трибунал и расстрел, а Проект осуществился бы уже без борзого Звягинцева.

Поэтому жалкие остатки солдат и четыре офицера пытались взять приступом обитель высшего военного руководства «Ракетостроя». Получалось плохо. Тридцать солдат и два генерала уверенно держали оборону в двух комнатах и коридоре, в которых на момент объявления автономии НИИ не было бойцов государственной безопасности.

-Дима, так больше продолжаться не может! Довольно нам здесь прятаться! Подымай в атаку всех военных! – кричал Твардовский, заглушая своим голосом даже выстрелы зенитных пулемётов.

Руководитель поднялся с кресла и выключил сирену, затем подошёл к контрразведчику и тихо сказал:

-Без больших потерь нам эту войну не выиграть. У НИИ двести солдат, а у корпуса сто пятьдесят. Не знаю, как тебе, но мне мои люди дороги.

-Не забывай, не только твои люди сражаются. От нашего ведомства тридцать диверсантов кусают исподтишка врага. И они не заняли оборону, хотя находятся в тылу противника, а постоянно перемещаются и уничтожают отдельных солдат госбезопасности, которые имели неосторожность ходить в одиночку.

-Пусть даже сто человек останется от корпуса, приказа наступать я не отдам. Тут грубой силой не решить. Дипломатия может остановить войну, поможет избежать многих жертв. Знаешь, Саша, мне неохота убивать этих людей.

-Листовой предал нас!

-Листовой, но не эти солдаты. Они не знают ничего об Проекте. Просто пешки.

Пуля прошила толстую стену и ударила в метре от головы Звягинцева. Из коридора доносились вопли солдат. Скорее всего, солдат противника, так как все бойцы руководителя, которые защищали штаб, были исключительно храбры. Только как пуля пробила две стены и сохранила такую мощь? Стреляли либо из крупнокалиберной зенитки, либо прямо из коридора, который контролировался войсками НИИ, но тоже чем-то зверски мощным.

В комнату ворвался сержант, крикнул: «Отступаем, генерал!» и с огромной силой грохнулся на пол, забрызгивая стены кровью из артерии. Из коридора в комнату, пригибаясь, вбежали семь человек, трое из которых отстреливались от противника. Два солдата захлопнули двери и заложили их зенитной винтовкой, которая бессмысленно стояла у стены. Остальные начали таскать к двери мешки с песком, чтобы повысить шансы на выживание. Хотя бы на пару минут продлить свою жизнь.

Руководитель угрюмо оглядел свою армию. Пятнадцать человек, учитывая его самого, Твардовского и двух радистов. Врагов в три раза больше.

-Что там случилось? Почему они смогли захватить коридор? – удивленно спросил майор.

Один из бойцов выступил вперед и, виновато опустив глаза, сказал:

-Зенитная пушка, ваше высокоблагородие. Госбезопасность стреляла через стены, а потом начали наступать их солдаты.

-Понятно. Товарищ Звягинцев, передавать приказ о наступлении? – поинтересовался Твардовский, почти уверенный, что ответ будет положительным.

Руководитель не спешил. Вот и решай теперь. Если он выйдет, то враги спокойно уйдут без кровопролития, но продолжится диктатура Совета. Если он не выйдет – начнётся полномасштабная война, но в случае победы диктатура будет свергнута.

Одна жизнь против сотен. Ради уничтожения буржуйской власти можно пойти на многое. Революцию не делают в белых перчатках. Ленин кажется. И откуда он это знает? Никогда не держал его сочинений в руках. А с другой стороны, если старому вождю не удалось свергнуть ненавистный ему режим мирно, то, может быть, это удастся товарищу Звягинцеву? Надо попробовать. Для начала вырваться из окружения, только как это сделать никто не представлял.

Почти.

Стена внезапно раздвинулась, и из-за неё вышел человек в старом плаще с автоматом в руках.

-Лихтман! Как вовремя! – обрадовался руководитель, увидев, что академик не один.

Двадцать бойцов в серых комбинезонах с респираторами на лицах. У каждого по автомату и связке гранат. Теперь можно не только выйти из окружения, но и отвоевать весь административный корпус, а остатки солдат противника отступят без боя.

-Ваше высокопревосходительство, отдельный взвод тайных агентов НИИ поступает под ваше командование! – отрапортовал лейтенант.

-Только управьтесь побыстрее, эти люди мне нужны. Враг, уж не знаю и зачем, прорывается к центральному костру.

*******

-Петр, поймите, мы не можем вас тотчас провести к руководителю проекта. Он сейчас немного занят, а потом отправится в блок «Г» на три дня, не учитывая времени пути.

-Почему так долго? Моя информация не может ждать! Я прилетел вместе с моими коллегами, которых вы по незнанию называете диверсантами, из самой Библиотеки. Неужели вы не подозреваете, что мы может вам предоставить, чем мы сможем вам всем помочь.

-Да, мы осматривали ваш упавший самолёт, это действительно чудо современной техники, Луг с радостью воспримет ваше предложение об торговле этими самолётами.

-Но…

-Вы думаете, нам нечем расплатиться за самолёты? В Библиотеке из еды только тушенка, если верить вам, у нас еды хоть и меньше вашего, но насколько разнообразнее! На древе растут яблоки, мы их измельчаем и едим, варим компоты и варенье, делаем сок. Из некоторых жуков получается весьма недурное мясо, а мастера из южных окраин иногда отправляются глубоко в леса, там у них природная пасека. О, какой вкусный у них дикий мёд. А на трёх огромных фермах Ризы растут даже огурцы и помидоры!

-Я не про это. Мы готовы предоставить Лугу гораздо больше, чем самолёты. В Библиотеке множество книг, переписанных нашими умельцами. Книги есть всякие, от руководства по правильному уходу за телом, до пятитомника квантовой физики. Есть и художественная литература.

-Это не столь заманчиво, как ваша техника, ведь книги мы сами восстанавливаем по памяти. Правда, далеко не все, да и теряется больше половины текста. Я сообщу по тоннельной связи генералу и передам вам его решение.