Культурные и лингвистические праваК экономическим, культурным и социальным правам, гарантированным Всеобщей Декларацией прав человека (статьи 22-28) и Пактом об экономических, социальных и культурных правах (статьи 3, 9, 10-13, 15 и др.) относятся следующие нормы: • право на труд и свободный выбор работы; • принцип равной оплаты за равный труд; • право на объединение в профессиональные союзы; • право на отдых и досуг; - право на определенный жизненный уровень; • право на образование; • право на социальное обеспечение (статья 9 Пакта); • права, связанные с охраной семьи, материнства, детства, здоровья • право на пользование достижениями культуры и науки. Права меньшинств в области культуры и образования и политика правительств в отношении культур меньшинств стали объектом подробного анализа Специального докладчика Ф.Капоторти, результаты которого достаточно рассмотрены выше, в разделе, где анализировалась деятельность Подкомиссии по предупреждению дискриминации и защите меньшинств ООН, Одной из причин межэтнических конфликтов, и, в особенности такого их типа как конфликты между этническими меньшинствами и так называемыми "титульными нациями" является негарантированность соблюдения языковых прав меньшинств, агрессивная ассимиляторская политика правительства. Угроза языку этнической группы является угрозой ее культурному и языковому существованию. Отсутствие языковых прав часто Мешает группе достичь образовательного, экономического и политического равенства с другими группами, то есть противоречит демократическим идеалам. Специалисты в этой области неоднократно подчеркивали, что предоставление языковых прав меньшинствам сокращает количество потенциальных причин конфликтов [Skutnabb-Kangas 1993:28]. Большинство исследователей культуры меньшинств и коренного населения отмечают, что родной язык не только составляет ядро культурных ценностей народа, но зачастую является важнейшей, а порой единственной базой этничности [Smolicz 1979; Skutnabb-Kangas 1987]. Однако, лингвистические права меньшинств остаются сферой, слабо регулируемой международным правом, хотя в настоящее время ряд специалистов и организаций работают над международным проектом лингвистических прав человека. К числу важнейших принадлежит право каждого человека получать образование на языке и на основе культуры того сообщества, к которому он принадлежит по своему рождению, наравне с правом доступа к языкам и культурам других народов. Обычно общины, которые считают себя нациями (или частью нации, проживающей в другом государстве) не склонны рассматривать свой собственный язык как диалект, но рассматривают его как язык в полном смысле слова. Термин диалект имеет для них сниженную коннотацию. Это восприятие особенно сильно в случае языков, являющихся официальными языками в других странах, но оно также обнаруживается в других случаях. Эта чувствительность учитывается правительствами многих государств, стремящихся к употреблению таких нейтральных терминов, как региональные языки (les langues regionales во Франции), общинные языки (community languages в Соединенных Штатах и в Великобритании), этнические языки (ethnic languages в Австралии) и др. Официальный язык и не обязательно является одновременно и языком большинства, точно так же как группы языкового меньшинства не обязательно пользуются неофициальными языками. С лингвистической стороны проблема еще более усложняется наличием многих конкретных случаев [Linguistic Minorities 1986:16-17). а) Некоторые общины говорят на языках, которые не являются официальными языками ни в какой стране или государстве (сардинцы в Италии ряд малочисленных народов Крайнего Севера и Сибири в России, в особенности те из них, которые не имеют своих автономий). Эти народы являются "слабейшими" меньшинствами с культурной точки зрения, поскольку они зачастую не могут обеспечить самостоятельно публикацию и деятельность средств массовой информации на своих собственных языках. b) Некоторые меньшинства говорят на языках, которые являются официальными языками в других странах или государствах (например, албанцы в Италии, немцы во Франции, поляки в Германии; армяне, греки, немцы, финны, корейцы, евреи в России). Эта категория содержит особые случаи, такие как языки "парных меньшинств" (например, немцы в Дании и датчане в Германии; татары в Башкирии и башкиры в Татарстане и др.). c) Другие представители групп меньшинств говорят на языках, которые исторически могут рассматриваться как диалекты официального языка государства. Этот случай представлен фриульцами в Италии, так как их язык может рассматриваться и как диалект итальянского языка. К этой же группе можно отнести диалекты аварского языка в Дагестане, С лингвистической точки зрения языки этой группы могут и не рассматриваться как языки меньшинств. d) Языки, на которых говорят в других странах, но которые также являются языками меньшинства в этих странах: каталонцы во Франции и в Испании, саами в Норвегии, Швеции, Финляндии и России. Эта категория языков особенно уязвима, поскольку их языки могут рассматриваться как языки "двойных" меньшинств. Для целей Европейской Хартии по региональным языкам и языкам меньшинств (см. Приложение) термин "региональные языки или языки меньшинства" означает "языки, которые: i. традиционно используются в пределах данной территории государства гражданами этого государства, которые образуют группу, численно меньшую, чем остальное население этого государства, и ii. отличаются от официального языка/официальных языков этого государства; они не включают ни диалекты официального языка/официальных языков государства, ни языки мигрантов".
По сути, это определение - адаптация подхода Капоторти/Дешена, приведенного выше. Языковые права можно определить как права выбора, изучения и использования определенного языка человеком в личной и общественной жизни, однако в связи с таким определением возникает целый комплекс проблем, по которым ведется большая исследовательская работа, координируемая международной рабочей группой по языковым правам. Группа была учреждена в ходе Международного конгресса социологии Щели, 1986 г.), в рамках которого действовала секция по языковым правам при координации ведущих экспертов по проблеме Тове Скутнабб-Кангас и Роберта Филлипсона. В нашей стране в Закон о языках народов Российской Федерации от 25 октября 1991 г. включено понятие "языкового суверенитета", понимаемого как "совокупность прав народов и личности на сохранение и всестороннее развитие родного языка, свободу выбора и использования языка общения" (ч.1, ст.2). Глава II Закона (ст.8-10) целиком посвящена правам граждан по использованию языков народов Российской Федерации - правам на выбор языка общения, воспитания и обучения. Понятие "языковых прав" на внутригосударственном и надгосударственном уровнях имеет два измерения: защита родных языков, находящихся под угрозой, и предоставление языковых прав национальным и этническим меньшинствам; равные возможности выбора и изучения языка международной коммуникации, информации, образования. Эксперты отмечают, что с лингвистической точки зрения все языки имеют равную ценность и достоинство, все из них логичны, когнитивно сложны и способны выражать любые мысли. Не существует "примитивных" языков, и на лингвистических основаниях все языки могли бы иметь одинаковые права. Однако на практике дело обстоит иначе и различные языки имеют различные права не из-за своих внутренних лингвистических характеристик, а в зависимости от отношений - экономических, политических, социальных и др. Языковые права - одна из категорий фундаментальных прав человека. Защита языковых прав призвана обеспечивать поддержку языкам, находящимся под угрозой исчезновения, предотвращать смерть языка или лингвицид. [Skutnabb-Kangas, Phillipson 1989:3-4]. Важной основой для разработки языковых прав являются международные документы по правам человека неспециализированного характера; языковые права должны рассматриваться как естественное развитие духа следующих международно-правовых документов: - Всеобщая декларация прав человека ООН, 1948г.; - Конвенция по защите прав человека и основных свобод (Совет Европы 1950 г., дополненная к 1990 г. девятью протоколами); Конвенция ЮНЕСКО против дискриминации в Образовании 1960 г.; - Международный пакт об этических, социальных и культурных правах 1966 г.- Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.; Конвенция Международной организации труда (МОТ) о коренных и ведущих племенной образ жизни народах N 169 1989 г.; - Конвенция о правах "Государства-участники соглашаются в том, что образование ребенка должно быть направлено на: а) развитие личности, талантов и умственных и физических способностей ребенка в их самом полном объеме;
b) воспитание уважения к правам человека и основным свободам, а также принципам, провозглашенным в Уставе Организации Объединенных Наций; c) воспитание уважения к родителям ребенка, его культурной самобытности, языку и ценностям, к национальным ценностям страны, в которой ребенок проживает, страны его происхождения и к цивилизациям, отличным от его собственной; d) подготовку ребенка к сознательной жизни в свободном обществе в духе понимания, мира, терпимости, равноправия мужчин и женщин и дружбы между всеми народами, этническими, национальными и религиозными группами, а также лицами из числа коренного населения; e) воспитание уважения к окружающей природе" (ч.1, ст.29). В отношении этнических меньшинств Конвенция прямо провозглашает: "В тех государствах, где существуют этнические, религиозные или языковые меньшинства или лица из числа коренного населения, ребенку, принадлежащему к таким меньшинствам или коренному населению, не может быть отказано в праве совместно с другими членами своей группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком" (ст.ЗО). Конвенция о правах ребенка поощряет также средства массовой информации "к уделению особого внимания языковым потребностям ребенка, принадлежащего к какой-либо группе меньшинств или коренному населению" (п. d, ст. 17), рекомендует при замене семейного ухода за ребенком, имеющим право на особую защиту и помощь со стороны государства, "учитывать желательность преемственности воспитания ребенка и его этническое происхождение, религиозную и культурную принадлежность и родной язык" (ч.З, ст.20). Для характеристики актов международного права, содержащихся в некоторых документах ООН, ЮНЕСКО, МОТ и других организаций, воспользуемся классификационной системой, предложенной двумя ведущими специалистами в области лингвистических прав меньшинств - Т.Скутнабб -Кангас и Р.Филлипсоном [Skutnabb-Kangas, Phillipson 1989]. В своем анализе лингвистических прав меньшинств эти исследователи предложили использовать два классификационных континуума, позволяющих оценить правительственные и международные документы и соответствующую политику в области образования и лингвистических прав меньшинств. Первый из них - степень "открытости - скрытости" (эксплицитности - имплицитности) соответствующих норм и правовых актов; второй - степень "поддержки - подавления" языков меньшинств. В международных документах - законах, хартиях прав и декретах лингвистические права могут формулироваться в явной, эксплицитной форме, либо лишь подразумеваться, оставаясь скрытыми. Например, правовые нормы в области образования многих африканских государств совсем не содержат актов, касающихся языковых меньшинств (полюс "скрытости" первого континуума), либо характеризуют языки вообще или официальные языки (язык большинства). Напротив, ряд государств имеет законы весьма детально определяющие сферу употребления языков меньшинств (вплоть до числа часов преподавания в зависимости от возраста/класса обучения), что близко к "открытому" полюсу континуума. Континуум "поддержки подавления" имеет на одном полюсе официальный запрет пользования языком меньшинства, а на другом - систему правовых актов, ориентированных на развитие этого языка. Промежуточными ситуациями в этом континууме являются принцип терпимости (толерантности), принцип недискриминации, разрешение и поддержка языка меньшинства. Использование данной классификационной схемы (рис.1) позволяет распределить известные правительственные и международные документы на две группы: ориентированные на ассимиляцию меньшинства и ориентированные на сохранение и развитие меньшинства, его культуры и языка. Ниже приводятся примеры и выдержки из международных актов, содержащих положения о языках меньшинств. Присвоенные каждому из этих примеров номера позволяют представить результаты классификации графически. 1. Устав ООН (1945) обязывает члены-государства обеспечивать "всеобщее уважение и соблюдение прав человека и основных свобод для всех без различия расы, пола, языка или религии (параграф 6.11). 2. Всеобщая декларация прав человека (1948) в параграфе 26, касающемся образования, не упоминает язык. В параграфе содержатся положения о свободном доступе к всеобщему образованию, "полном развитии человеческой личности" и праве родителей на выбор типа образования для своих детей. 3. Международный Пакт по экономическим, социальным и культурным правам (1966; вступил в силу в 1976) в параграфе об образовании не упоминает язык (параграф 13.1): "... образование позволит всем лицам эффективно участвовать свободном обществе, обеспечить понимание, терпимость и дружбу между всеми нациями и всеми расовыми, этническими или религиозными группами, упрочить деятельность ООН по поддержанию мира". 4. Декларация ООН по правам детей (1959) называет числе прочих права ребенка на образование, безопасность и понимание, защиту от эксплуатации и злоупотреблений [abuse], но не содержит упоминаний о языке. 4.2. В Проекте Конвенции по правам ребенка (1988) статья об образовании (ст. 15) также не содержит упоминаний о языке, однако в нем есть положение, защищающее право ребенка: "В сообществе с другими членами своей группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию, или использовать собственный язык" (ст.16-бис). Принцип недискриминации, содержащийся в Проекте, разрешает использовать язык меньшинства в общине и в сфере межличностной коммуникации. Отсутствие эксплицитного упоминания о языке в цитированных статьях международных соглашений (статьи об образовании), по мнению Т.Скутнабб-Кангас и Р.Филлипсона, противоречит общим положениям о недискриминиции, регулирующим практическое пользование правами человека. Так Всеобщая декларация прав человека в параграфе 2 провозглашает. "Каждый должен обладать всеми правами и свободами, изложенными в этой Декларации, независимо от различий любого рода, таких как раса, цвет кожи, пол, язык, религия, политические или иные взгляды, национальное или социальное происхождение, собственность, по рождению или иному статусу". Это означает, что три документа ООН (№№ 2, 3 и 4.1) характеризуются на уровне общих гарантий эксплицитным принципом недискриминации в отношении языков меньшинств, однако их статьи, касающиеся образования, сформулированы в терминах и выражениях, которые классифицируются в предложенной схеме как имплицитная, ориентированная на ассимиляцию терпимость. 5. Конвенция о защите прав и основных свобод человека Европейского Совета (1950; вступила в силу в 1953), в своем первом протоколе (с.2) провозглашает "Никому не будет отказано в праве на образование При исполнении любых функций, которое оно принимает в отношении образования и обучения, Государство будет уважать право родителей обеспечить такое образование и обучение [своим детям], которое будет соответствовать их собственным религиозным и философским убеждениям" Хотя это положение не определяет язык, на котором должно вестись обучение, Европейский Суд по правам человека (при рассмотрении вопроса о лингвистических правах в Бельгии) отметил, что "это право теряет смысл..., если оно не подразумевает... права быть образованным на национальном языке, или одном из национальных языков,, в зависимости от конкретных обстоятельств" [Sieghart 1983'249]. Это, по всей видимости, предоставляет государству право решать на каких языках должно предлагаться образование, и, соответственно, какие языки должны поддерживаться, а какие - нет, независимо от желаний меньшинства. Следовательно, оно может классифицироваться как имплицитная ориентированная на ассимиляцию терпимость. 6. По инициативе Европарламент в 1982 г. был создано "Европейское бюро менее используемых языков" с задачей поддержки языков и культур индигенных групп меньшинств (т.е. исключительно групп коренного населения; иммигрантские меньшинства не включены в сферу деятельности Бюро). Резолюция Европарламента от 16.10.1981 (так называемая "резолюция Арфе") содержала призыв к национальным и региональным правительствам обеспечить использование языков меньшинств в трех основных сферах: образовании, средствах массовой коммуникации и в социальной сфере (сфере публичной жизни). В частности, в сфере образования они призывались: - поддержать и принять меры для обеспечения включения региональных языков и культур в официальные учебные планы от яслей до университетов; - обеспечить, в ответ на просьбы населения, обучение в школах всех уровней во всех классах на региональных языках, уделяя особое внимание этим языкам при обучении в яслях и детских садах с тем, чтобы ребенок был способен говорить на своем родном языке (материнском) языке; - разрешить обучение литературе и истории рассматриваемых общин [меньшинств] с включением этих предметов во все учебные планы [Contact 1983:2]. Однако резолюция Арфе не произвела сколько-нибудь значительных изменений в политике государств-членов Европарламента, поскольку предлагаемая линия действий была определена в терминах "призывов". В октябре 1987 г. была принята новая резолюция [Kuijpers resolution 1987], рекомендующая государствам активно поддерживать языки меньшинств в образовании, средствах массовой информации и на локальном административном уровне [Contact 1987-88:1]. 7. Резолюция Европарламента об использовании языков в Сообществе (1984). Целью резолюции является содействие обучению иностранным языкам во всем [европейском] сообществе и улучшение качества обучения, а также устного и письменного переводов. Резолюция: "1. Подтверждает принцип, что все языки и культуры, которые они выражают, обладают внутренней ценностью; 2. Подтверждает право каждого индивида свободно выражать себя на собственном языке, или на языке по его выбору; 3. Подчеркивает важность борьбы с неграмотностью; 4. Просит принятия всех мер на уровне Сообщества и Государств-Членов для поддержки и развития языков Сообщества"... [Official Journal 1984].
Рис.1. Лингвистические права в международных соглашения
Резолюция чисто внешне сформулирована в терминах, отражающих позицию эксплицитного ориентированного на развитие разрешения и, исходя из ее логики, должна распространяться на все языки меньшинств. Однако известно, что все предварительные исследования на стадии подготовки этой резолюции к принятию касались языков, функционирующих на уровне государств и Европейского Экономического Сообщества в целом. Первоначальным мотивом являлось стремление ограничить доминирование английского в рамках ЕЭС и поощрить развитие многоязычия и равенство между языками членов-государств [European Parl, Doc. 1984]. Кроме того, резолюции не имеют юридической силы в отдельных странах, что означает необходимость применения полигаческого давления со стороны международного сообщества и ученых для их реализации. Что касается ученых, то помимо уже упомянутых Т.Скутнабб-Кангас и Р.Филлипсона, широко известна работа Ф.Гомеса де Матоса, предложившего свой проект "Декларации лингвистических прав индивида". Проект получил одобрение и поддержку у ведущих лингвистов мира - Хаймса, Хомского, Болинджера, Себеока и др. Одна из редакций проекта содержит два перечня лингвистических прав - один для использующих родной (материнский) язык; другой - для изучающих второй/иностранный язык [Gomes de Matos 1986]. Расширение прав языковых и культурных меньшинств в международном праве связывается сегодня с выработкой специальных инструментов, посвященных исключительно проблемам меньшинств. Интерес к языкам этнических меньшинств особенно активно поддерживается на уровне Европейского Парламента после создания интергруппы по языкам меньшинств. Между 1984 и 1987 гг. было выдвинуто двенадцать независимых предложений по языковым и этническим меньшинствам, подготовивших почву для следующего обобщающего документа - Резолюции Кюйперса, принятой 30 октября 1987 г. и названной так по имени Вилли Кюйперса (Willy Kuijpers), члена парламента от Фландрии. Резолюция содержала 36 рекомендаций государствам-участникам, Совету Министров и Комиссии Европейских Сообществ и представляла собой развернутую программу действий в поддержку этнических языков и культур [Хруслов 1994:24-25] 13 октября 1993 г. Марк Киллилеа (Mark Killilea), член Европейского Парламента от Ирландии, представил доклад "О языковых и культурных меньшинствах Европейского Сообщества", который явился новым важным шагом к признанию языковых прав европейских меньшинств. Во второй части доклада дан отчет о положении меньшинств, проживающих в странах Европейского Союза, их языков, культур, сферы образования. Предложение о принятии резолюции включает в себя обобщение текстов и документов о языковых меньшинствах и "снова подчеркивает необходимость для государств-участников признать их языковые права и принять юридические и административные меры, требуемые для сохранения и развития их языков". В докладе содержится серия рекомендаций государствам-участникам и региональным властям принять определенные меры в сфере образования: гарантировать, чтобы образование на языке меньшинства было доступно на всех уровнях - от дошкольного до университетского; официально признать курсы и школы, где ведется преподавание на языке меньшинства; гарантировать курсы подготовки и повышения квалификации для учителей; предоставить необходимые ресурсы для производства и распределения педагогических материалов и признать дипломы, сертификаты и тесты профессиональной пригодности. Резолюция также предлагает Европейскому Союзу, чтобы все его образовательные и культурные программы, особенно Молодежь для Европы (Youth for Europe) Эразмус (Erasmus), Темпус (Tempus), Европейское измерение (European Dimension) и Платформа Европа (Platform Europe) учитывали потребности языков этнических меньшинств. Предлагается также распространить действие программы Лингва (Lingua), с соответствующими условиями и правилами, для европейских граждан, желающих изучать менее используемые языки, не включенные в нынешнюю программу, особенно для лиц, переселяющихся в районы, где говорят на этих языках. Доклад упоминает также нетерриториальные автохтонные языки (как например, языки цыганских и еврейских общин), приглашая все компетентные учреждения применять к ним те же самые меры, которые применяются к языкам других этнических меньшинств [Хруслов 1994:25-26]. Таким образом, современные международные документы в подавляющем большинстве не располагают специальными актами, регулирующими лингвистические права меньшинств. Существующие декларации лингвистических прав пока не обрели статус международных соглашений и остаются проектами, известными международному научному сообществу, но не получившими поддержки правительств и международных организаций. Несмотря на это, уже существуют впечатляющие примеры как всеобщих, так и региональных международных норм в этой области - Европейская Хартия по региональным языкам и языкам меньшинств 1992 г. и Конвенция о правах ребенка 1990 г.
|
