Момент Божьего избрания

В 1994 году у меня был странный, неожиданный случай. Я находился с группой христиан в ходатайственной молитве перед Господом. Неожиданно, без какого-либо действия со стороны моей воли, мои руки поднялись в воздух, и мое тело испытало серию конвульсивных толчков. На момент я смутился, думая о том, что могут подумать люди. Затем я спросил себя:

"Что более важно: что думают люди, или то, что Бог хочет делать?"

Я решил не сдерживать то, что хотел делать Бог. (На самом деле, большинство окружавших меня людей были заняты общением с Богом и не обращали внимания на то, что происходило со мной). Конвульсивные толчки продолжались несколько минут; затем я расслабился, и мое тело обмякло. Я знал, что получил освобождение от духа, и в мой разум пришло слово "жесткость". Затем Бог показал мне, как этот дух вошел в меня.

Когда я родился в Индии в 1915 году, местное медицинское обслуживание было очень примитивным. Когда мне было восемнадцать месяцев, доктор определил, что мои ноги были разной длины. Он наложил шину на несколько месяцев и предписал моей матери держать меня на спине. В результате у меня развилась жесткость в некоторых частях моего тела и неспособность делать определенные нормальные физические движения.

За последующие потом почти восемьдесят лет я пережил множество благословений от Бога: спасение, крещение в Святом Духе, чудесное исцеление, упражнения в различных духовных дарах. И все же этот дух жесткости не оставил меня, пока Божье суверенное вмешательство не выявило его и не освободило меня. Теперь, с момента моего освобождения, я начал испытывать необыкновенную свободу в движениях.

Так же, как и Лидия, моя вторая жена Руфь всегда активно участвовала в оказании помощи людям, нуждающимся в освобождении от бесов. Но ее жизнь также не была свободной от конфликтов с бесами. Мы поняли, что Бог по Своей суверенной воле выбирает время для раскрытия демонической активности.

Однажды утром, десять лет назад, мы сидели в кровати, читая наши Библии, как мы постоянно делали, затем Руфь начала говорить о некоторых влияниях, которым она открылась в то время, когда практиковала иудаизм. Она рассказала, как сильно было подвержено ее мышление гуманистическим элементам еврейской культуры. Неожиданно она сказала: "Может ли гуманизм быть духом?"

Когда Руфь отказалась от этого духа и приказала ему оставить ее, её стало сильно трясти. Фактически, если бы я не держал ее, то дух сбросил бы ее с кровати. Как только дух был изгнан, Руфь снова обрела контроль над своим телом и начала славить Бога и поклоняться Ему.

Но для нас обоих было сюрпризом, что нечто, казавшееся абстрактным и интеллектуальным, могло произвести такую сильную физическую реакцию. Когда я обдумывал это, я понял, что корни гуманизма заложены в греческой философии. Я верю, что это одна из самых главных сатанинских сил, действующих сегодня в мире: она, в конечном счете, откроет путь для прихода антихриста.

Из этого и из других переживаний, связанных с демоническим царством, я пришел к выводу, что мы находимся в состоянии войны. Чем больше битв мы выигрываем, тем больше мы учимся узнавать сатанинскую тактику, и таким образом приближаемся к полной победе, завоеванной для нас Иисусом на кресте.

Я хочу подвести итог полученным урокам словами Павла из Послания к Филиппийцам 3:12: "Говорю так не потому, чтобы я уже достиг или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус".

В 4 и 5 главах я описал свою мучительную битву с депрессией и с гордостью, которая не желала признать перед всей моей общиной, что я нуждался в освобождении.

Кроме того, я всегда предполагал, что человек должен быть свободным от бесов, чтобы служить в освобождении другим. И все же я знал, что если кто-то получил спасение через веру во Христа, от него не требуется стать немедленно примерным христианином для того, чтобы свидетельствовать о спасении или вести других к Иисусу. Фактически, вдохновенные свидетельства новообращенных часто производят больший эффект, чем изощренные презентации зрелых верующих.

То же самое является истинным и в отношении освобождения. Люди, пережившие освобождение на собственном опыте, часто бывают более успешными в этом служении другим, потому что они знают из личного опыта силу Имени Иисуса и Слова Божия. Они также могут понять и сопереживать другим в их борьбе. Теологические знания, с другой стороны, могут быть больше препятствием, чем помощью. Освобождение - это служение, в котором человек не должен бояться "запачкать свои руки", имея дело с представителями злого сатанинского Царства.

Основное требование для служения освобождения установлено Иисусом в Евангелии от Марка 16:17: "уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов..." Иисус требует одного: простой веры в Его Имя и Его Слово. Это истина остается неизменной независимо от того, изгоняет кто-то бесов из других или из себя.

Исследуя проблемы людей и помогая им обрести свободу как это ни парадоксально, помогло мне распознать и разобраться со своими собственными проблемами. Вскоре я научился двум важным принципам. Первое, многие проблемы с бесами, возможно, большинство из них, начинаются в детстве. Второе, если человек имеет продолжительные или неподдающиеся проблемы с бесами, то почти всегда это указывает на существование какого-либо корня в оккультизме. По этой причине полное освобождение, возможно, не придет до тех пор, пока этот корень не будет разоблачен и вырван.

Оба эти принципа оказались действенными в моем случае. Моими родителями были британцы, номинальные христиане, а родился я в Индии, где и провел первые пять лет своей жизни. В соответствии с традицией, установившейся в британском высшем классе, моя мать вскоре передала меня на воспитание няне, в моем случае это была женщина-индуска, которая, несомненно, имела самое сильное духовное влияние на меня в детстве. Я не помню, что она делала, но позже, чуть-чуть повзрослев, я часто чувствовал, как какая-то злая сила преследует меня по пятам.

Это темное влияние преследовало меня все годы моей ранней жизни. В подростковом возрасте я сформировал в своем воображении обаятельный образ Индии, как источника эзотерической мудрости, которая превышала по своему уровню материалистическую культуру Запада. В студенческие годы в Кембридже я изучал йогу и даже испытывал побуждение стать йогом. Если бы такие глобальные путешествия, как переезд из Англии в Индию, были бы в те времена так просты, как сейчас, то я, несомненно, обивал бы порог какого-нибудь индийского гуру.

В Кембридже я изучал греческую философию и, в частности, философию Платона. Двумя моими героями в то время были Сократ и Платон. Затем, во время Второй Мировой войны, я имел сверхъестественное переживание, связанное с Иисусом Христом (как упоминалось в 4 главе), и это полностью изменило курс моей жизни. С того времени я с горячим рвением стал изучать Библию. Но большинство моих размышлений были все еще под влиянием Платона, и я хранил некоторые из его работ, как некий справочник.

По мере роста моего понимания, когда я стал видеть, каким образом люди становятся открытыми для бесов, я увидел, что мое любование Сократом и Платоном оставляло дверь моей личности открытой, и это делало меня уязвимым для демонического влияния. Сократ сам осознавал влияние беса в его жизни. Когда он умирал, выпив по принуждению настой из ядовитой травы, его последними словами были: "Мы должны петуха Эскулапу". Он приказал от его имени принести петуха в жертву Эскулапу, языческому богу исцеления.

Несмотря на это, Сократ почитался в интеллектуальном мире, хотя его поведение принадлежит к той же категории, что и поведение человека, приносящего в жертву петуха на церемонии вуду. Идолопоклонство остается идолопоклонством, даже если оно описывается элегантным, классическим греческим языком.

Я осознал также, что похожие оккультные влияния проникали и в работы Платона, другого моего героя. В его последнем большом диалоге "Тимеус" он просто признает: "Мы не имеем слова от Бога". Тогда он обратился к оккультной литературе Египта, чтоб найти откровения о таинствах вселенной.

Снова и снова пытаясь помочь нуждающимся в освобождении, я наблюдал близкую связь между вовлечением в оккультизм и серьезными проблемами с депрессией. Для меня стало ясно, что, возможно, именно это было причиной моей собственной борьбы против депрессии, когда я был молодым пастором.

Однажды в 1970 году, я размышлял над Второзаконием 7:26: "И не вноси мерзости в дом твой, дабы не подпасть заклятию, как она; отвращайся сего и гнушайся сего, ибо это заклятое". Я обошел свой дом и понял, что я имел достаточное количество "мерзостей". Тогда я принял решение, которое, как я верю, оказало серьезное влияние на будущий курс моей жизни и служение: я решил не хранить ничего, что каким-то образом оскорбляет Иисуса Христа или открывает дверь демоническому влиянию.

Я освободился от кучи вещей, унаследованных от своей семьи: четырех античных красиво вышитых китайских императорских драконов и целого набора китайских древних вещей, содержащих эмблему дракона. Я также избавился от вещей, содержащих элегантную арабскую каллиграфию, некоторые из которых, несомненно, прославляли Мухаммеда и мусульманского бога Аллаха. Я также очистил свою библиотеку, особенно от книг Платона и от всего, что каким-то образом прославляло оккультизм. Затем я выбросил серию поэм, которые я написал в дни, когда я все еще был влюблен в Индию.

Это драматически изменило духовную атмосферу вокруг меня. Это было похоже на то, если бы я прошел через сумерки навстречу ясному дневному свету.

Я на самом деле беспокоюсь за многих христиан, которые очень не торопятся осознать Божью ненависть к любой форме оккультизма. Продолжение любого рода оккультного влияния в нашей жизни открывает нас силам, которые угрожают нашему собственному духовному благополучию.

Я помню, когда телевизионные серии "Заколдованные" приносили оккультизм в наши дома, как казалось, забавным и невинным образом. Распознав это обольщение, я предупреждал других христиан об опасности допуска такого влияния в свой разум и дух. Тридцать лет спустя оккультные программы размножились на телеэкране и во многих случаях производят искусный разрушающий эффект на семьи. Это истинно в отношении Интернета и в гораздо более сильной степени - в отношении фильмов, видео, игрушек и других форм развлечений для детей.