Часть вторая. 1. Emile Durkheim. The Elementary Forms of the Religious Life

1. Emile Durkheim. The Elementary Forms of the Religious Life. With an introd. by Robert Nisbet. London, 1976.

2. Benjamin, Walter. 1969. „The Work of Art in the Age of Mechanical Reproduction". Illuminations. NY, 217-251. „Все усилия придать политике эстетическое измерение приво­дят к одному: к войне", пишет Беньямин (стр. 241, перевод мой. - И. С.).

3. Лотман, Ю.М. 1993. „Отзвуки концепции «Москва - третий Рим» в идеологии Петра Первого (к проблеме средневековой традиции в культуре барокко)". Совм. с Б.А. Успен­ским. Избранные статьи в трех томах. Т 3. Таллинн, 201-212.

4. Wolff, Larry. 1994. Inventing Eastern Europe: the Map of Civilization on the Mind of the Enlightenment. Stanford, Calif

5. Музиль, Роберт. 1994. Человек без свойств. Роман. Книга первая. Москва, 410-411.

6. Там же.

7. Там же.

8. Исследование истории и исследование памяти - не одно и то же. История как дисцип­лина с собственной традицией записи оказывается неспособной на сохранение прошлого, поскольку сама имеет начало и конец, сама пишется как произведение. Эту неспособность компенсирует память, удерживая в себе то, что отвергает история. Однако память, в свою очередь, оказывается в зависимости от „медиализации" - все возрастающего воздействия средств техники коммуникации и техники хранения памяти на ее содержание. Технически сохранение прошлого сейчас обеспечено так, как никогда раньше - это и архивные техни­ки, и музейные практики, и гигабайты памяти компьютеров, и Интернет. Однако идеоло­гически сохранение прошлого в памяти оказывается зависимым от технологии хранения, которая накладывает свои цензурные ограничения. Память - не только хранитель текста коллективной идентичности, но прежде всего редактор этого текста. См. обсуждение этой проблемы в Budick, Sanford and Wolfgang Iser. 1996. The Translatability of Cultures. Figurations of the Space Between. Stanford, Calif.; в частности работу из этого сборника Motzkin, Gabriel. „Memory and Cultural Translation", 264-281.

9. Об археологии слова как культурно-исторической вещи см. уже упоминавшуюся работу В.В. Виноградов. История слов. В этой опубликованной посмертно работе интересно обращение позднего Виноградова к слову-вещи, близкой категориям русского формализ­ма. Ср. работу Виктора Шкловского „Искусство как прием" в Первом сборнике ОПОЯЗа (Michigan Slavic Materials. Readings in Russian Poetics. Ann Arbor, 1971), а также манифе­сты Шкловского и Сергея Третьякова в ЛЕФовском сборнике „Литература факта" (напри­мер, Шкловский, В. 1929. „О писателе и производстве". Литература факта. Первый сборник материалов работников ЛЕФа. Москва, 189-194; Третьяков, С. „Сквозь непро­тертые очки". Там же, 227-232). Интересно также отношение между культурной археоло­гией слова у Виноградова и палеонтографическим анализом Н.Я. Марра.

10. Подробнее о знаке как институционализированном следе и особенно об интересующем нас отношении между следом и произвольном знаком см. Derrida, Jacques. 1976. Of Grammatology. Baltimore, Chapter 2. „Linguistics and Grammatology". Полемику с деконструктивизмом и метод деконструкции русского „следа" см. Мерлин, В.В. 1992. Пушкин­ский домик. Алма-Ата, 28-51.

11. Автор хочет выразить признательность проф. Йорану Терборну (Шведский коллегиум высших исследований в области общественных наук, Уппсала) за вопрос, ответа на кото­рый так и не нашлось.

12. Cherniavsky, Michael. 1961. Tsar and People. Studies in Russian Myths. New Haven and London, Chapter 4 „Holy Russia".

13. Сергей Третьяков. Сквозь непротертые очки.

14. Ашукин, Н.С. и М.Г. Ашукина. 1960. Крылатые слова. Литературные цитаты, об­разные выражения. Москва.

15. Подробнее о цитировании и апроприации как способе языкового существования см. Гаспаров, Б.М. 1996. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. Мо­сква, 51-63.

16. Цит. по Лемке, М.К. 1908. Николаевские жандармы и литература 1826-1855 гг. Санкт-Петербург.

17. Черных, П.Я. 1993. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Тт. 1-2. Москва.

18. Подробное изложение этих дебатов см., например, Булич, С. 1904. Очерк истории языкознания в России. Т. I (ХIII в. - 1825 г.). Санкт-Петербург, Сухомлинов, М.И. 1885. История Российской Академии. Вып. седьмой. Санкт-Петербург, а также фундаменталь­ные исследования наших современников Успенский, Б.А. 1985. Из истории русского ли­тературного языка XVIII - начала XIX века. Москва; Живов, В.М. 1996. Язык и культура в России XVIII века. Москва.

19. См. Ю.М. Лотман. „Отзвуки концепции «Москва - третий Рим»".

20. Пример таких геральдических толкований можно найти в собственноручных показа­ниях раннего „изменника отечества" дьяка Котошихина, в его рассказах шведским чинов­никам об иерархии при дворе Алексея Михайловича, особенно в его объяснениях по по­воду царских титулов и языка различных придворных документов. Pennington, A.E. 1980. Григорий Котошихин. О России в царствование Алексея Михайловича. Text and Commen­tary. Oxford, 49 и далее.

21. Вопрос о праве распоряжаться дискурсом, т. е. о власти над символическим, Жан Бод­рийяр рассматривает в связи с тем способом дискурсивного обмена, который он называет обольщением (более подробно см. Заключение этой книги). Обольщение представляет собой владение символической вселенной, тогда как собственно власть - это всего лишь владение вселенной реального. Суверенность обольщения, пишет Бодрийяр, несоизмери-

мо выше привилегии обладания политической или сексуальной властью. Эти слова как нельзя лучше объясняют страсть к овладению и регулированию символической вселенной отечества, которую так маниакально проводит в жизнь русский политический язык. Об обольщении см. Baudrillard, Jean. Seduction. NY. Определение обольщения, приведенное выше - стр. 8.

22. Michael Cherniavsky. Tsar and People, стр. 96-97 (постраничное примечание).

23. Греч, Н.И. 1886. Записки о моей жизни. Санкт-Петербург.

24. Шишков, A.C. 1825. „Рассуждение о любви к отечеству, читанное в 1812 году в Беседе Любителей Рускаго Слова". Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова, Рос­сийской Императорской Академии Президента и разных ученых обществ Члена. Часть IV. Санкт-Петербург, 147-185.

25. Шишков, A.C. 1832. Краткие записки адмирала А. Шишкова, веденный им во время пребывания его при блаженной памяти Государе Императоре Александре Первом в быв­шую с Французами в 1812 и последующих годах войну. Изд. второе. Санкт-Петербург. Кроме того, Стоюнин, В. 1880. „Александр Семенович Шишков". Исторические сочине­ния. Часть 1. Санкт-Петербург.

26. Аксаков, С.Т. 1961. „Воспоминание об Александре Семеновиче Шишкове". Собр. соч. в 4-х тт. Т. 2. Москва, 266-313.

27. См. статью Вл. Соловьева о де Местре в словаре Брокгауза и Ефрона. С(оловьев), Вл(адимир). 1897. „Мэстр". Энциклопедический словарь. Том XX. Санкт-Петербург, 349-352.

Соловьев, в частности, указывает: „В отношении политическом его проповедь абсолю­тизма обнаружила прочное влияние в России", видя в этом влиянии прежде всего полити­ческую школу, те „взгляды и рассуждения, которые образуют доселе политический кате­хизис известного направления" (стр. 350). В изложении Соловьева, де Местр утверждает:

Писаная конституция всегда бездушна, а между тем вся сущность дела в народном духе, которым стоит государство [...] Этот дух выражается прежде всего в чувстве патриотизма, одушевляющем граждан [...] Настоящий патриотизм чужд всякого расчета и даже совершенно безотчетен; он заключается в том, чтобы любить свою родину, потому что она родина, т. е. не задавая себе никаких других вопросов - иначе мы начнем рассуждать, т.е. перестанем любить. [...] В этом заключается истинная свобода [...] - свобода, состоящая в полном поглощении личности народом и государством (стр. 351).

28. Шишков, A.C. 1827. „Некоторые выписки из сочинений Графа Мейстера, с примеча­ниями на оныя". Собрание сочинений и переводов адмирала A.C. Шишкова. Часть XI. Санкт-Петербург, 264-290.

29. Можно, наверное, говорить об относительности, политической иносказательности терминов „архаисты" и „новаторы", предложенных Юрием Тыняновым. Я благодарю Любовь Киселеву за обсуждение этой темы в частной беседе.

30. Шишков, А. 1994, 1996. Письма к жене. Публикация Л. Киселевой. Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение. I (Новая серия). Тарту, 213-241; II (Новая серия). Тарту, 258-297.

31. О путешествии Шишкова из Кронштадта в Константинополь, которое он описал в собственноручных записках, см. Kiseleva, Lyubov. 1997. „Europe of the 1770s through the Eyes of a Russian Sailor: Aleksandr Shishkov". Reciprocal Images. Russian Culture in the Mirror of Travellers' Accounts. Ed. by Peter Ulf Moeller. Culture and History. Copenhagen, 67-73.

32. C.T. Аксаков описывает Шишкова как гневливого, страшно рассеянного, глубоко за­нятого своими мыслями и страстного ученого чудака. При всей его „русской самобытно­сти", Шишков у Аксакова - это персонаж „англизированного" толка, он самобытен, как диккенсовский джентльмен-эксцентрик.

33. A.C. Шишков. Краткие записки, стр. 1-2.

34. Карамзин, Н.М. 1984. „О любви к отечеству и народной гордости". Соч. в двух томах. Т. 2. Критика. Публицистика. Главы из „Истории государства Российского". Ленинград, 225.

35. Чаадаев, П.Я. 1991. Цена веков. Москва, 145.

36. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 149.

37. Там же, стр. 153-154.

38. Там же, стр. 167.

39. Там же.

40. Там же, стр. 169-170.

41. Там же, стр. 163-164.

42. Там же, стр. 147.

43. Там же, стр. 148.

44. Там же.

45. Там же, стр. 177.

46. Там же, стр. 168-169.

47. Там же, стр. 173.

48. Там же, стр. 165.

49. Там же, стр. 173.

50. Там же, стр. 175.

51. Там же, стр. 184.

52. Ср.: „22 и голоса играющих на гуслях, и поющих и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе (Вавилоне) уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества, и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе; 23 и свет светиль­ника уже не появится в тебе; и голоса жениха и невесты не будет уже слышно в тебе" (Откр. 18) и „5 И голос от престола исшел, говорящий: хвалите Бога нашего, все рабы Его и боящиеся Его, малые и великие" (Откр. 19).

53. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 149.

54. Там же, стр. 150.

55. Там же.

56. „Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели меня, не достоин Меня". (Мтф. 10:37).

57. „53 Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. 54 Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: „поглощена смерть победою". (1 Кор. 15).

58. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 153-154.

59. A.C. Шишков. Краткие записки, стр. 90.

60. Там же, стр. 81-91.

61. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 177-178.

62. Там же, стр. 187-188.

63. Шишков был автором одной из многочисленных драм о Самозванце.

64. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 161-162.

65. A.C. Шишков. Краткие записки, стр. 30.

66. A.C. Шишков. Краткие записки, стр. 70.

67. A.C. Шишков. „Рассуждение о любви к отечеству", стр. 186-187.

68. Там же, стр. 184.

69. Там же.

70 Там же

71 Там же, стр. 182

72 Там же, стр. 184

73 Потебня, А.A. 1989. „Мысль и язык" Слово и миф. Москва, 17-200 Потебня, как из­вестно, видел во внутренней форме источник языкового поэзиса, который, подобно клю­чу, „бьет" из поэтического народного творчества, „приутихает" в прозе и „осаждается" в виде метафоры в слове обыденного языка Внутренняя форма не есть представление (ре­презентация) - это поэтический центр образа, „образ образа" Потебнианское понимание внутренней формы, как нам кажется, определило то, как русская лингвистика „прочитала" теории западного структурализма, в частности, как она откликнулась на понятие формы содержания у Луи Ельмслева и позднее на категорию мифа у Ролана Барта

См в связи с этим основополагающую работу по коннотации Телия, В H 1986 Кон­нотативный аспект семантики языковых единиц Москва, а также анализ „пост-потебнианских" интерпретаций идеи внутренней формы в русской религиозной философии в Постовалова, В И 1995 „Наука о языке в свете цельного знания" Язык и наука конца 20-го века Ред. Ю. С. Степанов. Москва, 342-420

74 Шпет, Г. Г. 1996 Внутренняя форма слова (этюды и вариации на темы Гумбольдта) Москва - Воронеж, 49-260

Рассматриваемая нами „пост-потебнианская" интерпретация внутренней формы Г. Г. Шпетом относится к самому авангарду раннего русского структурализма в философии -направления, которое, по известным обстоятельствам, вынужденно ушло в глубокое под­полье советской эзоповско-научной речи Шпетовский акцент на технэ сближает его кон­цепцию с концепцией языка у Вальтера Беньямина, особенно в ее позднем варианте, пред­ставленном в уже цитированной нами работе о „механической воспроизводимости" языка. И у Шпета, и у Беньямина во главе угла стоит технэ как способ производства (в широком смысле), что дает возможность интересных сравнений между этими двумя теоретиками, их философскими истоками и историко-политическими контекстами возникновения их теорий

75 Там же, стр. 159

76 Там же, стр. 150

77 См работу современного шведского философа языка Ханса Руина (Hans Rum). „Origin in Exile - Heidegger and Benjamin on Language, Truth, and Translation" (рукопись) Автор проводит линию преемственности между Гаманом и Гердером, с одной стороны, и, с дру­гой стороны, между Хайдеггером и Вальтером Беньямином как последователями антипо­зитивистской „словоцентристской" философии языка раннего Романтизма Руин опирает­ся на раннюю работу домарксистского периода в творчестве Вальтера Беньямина „О язы­ке как таковом и о языке человека" (Benjamin, Walter 1996 „On Language as Such and on the Language of Man" Selected Writings Vol 1 1913-1926 Cambridge, Mass, 162-74)

78 Cp. гердеровскую полемику с Руссо по вопросу о происхождении языка в Herder, Johann Gottfried 1986 „Essay on the Origin of Language" On the Origin of Language.

Chicago and London, 87-166 Для Гердера была неприемлема позиция Руссо, который видел в языке „всего лишь" первичный социальный институт и продукт исключительно общественного договора в человеческом обществе

79 О лингвофилософских аспектах энергийного принципа внутренней формы см. Посто­валова, В И 1982 Язык как деятельность опыт интерпретации концепции В Гумбольд­та Москва

80. Об открытии концепта „историческое время" в теории Нового времени и об оппозиции „древнее / современное" как базовой метафоре в самоидентификации см Calmescu, Matei 1987 Five Faces of Modernity Modernism Avant-Garde Decadence Kitsch Postmodernism Durham, особенно первую часть этого труда „The Idea of Modernity" Калинеску указывает, в частности, на значение дискуссии о Лаокооне, которую начал Винкельман и продолжили Лессинг и Гете Именно в ходе этой дискуссии сформировались начала того диалога об Истории и о Прекрасном, отзвуки которого мы находим и у Шишкова О том, что эта проблематика имеет актульность и в наши дни, свидетельствует чрезвычайно интересная дискуссия о лессинговском „Лаокооне" в контексте его написания и рецепции в Lessmg's Laokoon Context and Reception Ed by Frederick Burwick Poetics Today Special Issue 20, 2, Summer 1999

81 С Булич Очерк истории языкознания в России, стр. 262

82 Там же, стр. 267

83 Шишков, А С 1829 „О сходстве языка древних народов Малой Азии с языком древ­них и новых народов фракийских и иллирийских Сочинение Франциска Марии Апендини, ректора рагузского лицея Напечатано в Рагузе MDCCCX Перевод с италиянскаго языка" Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова Часть XIII Санкт-Петербург, 150-296

84 Там же, стр. 191-194

85 Там же, стр. 236-238

86 В К Тредиаковский „Три рассуждения о трех главнейших древностях российских' Цит. по С. Булич Очерк истории языкознания в России стр. 204 и далее

87 Умберто Эко прослеживает миф о „совершенном языке' через всю историю европей­ских идей от библейских легенд о языке Адама и Вавилонской башне до современных нам теорий искусственного интеллекта См Eco, Umberto 1995 The Search for the Perfect Languages Oxford and Cambridge Работа Эко посвящена семиотическому аспекту этой теории и представляет собой своего рода „прозрачную карту" когнитивного мифа У Ми­шеля Фуко мы находим обстоятельный эпистемологический анализ, в котором мы видим признаки общего эпистемологического стиля в понимании универсальности языка по аналогии с универсальностью денег и универсальностью классификации природы См Фуко, Мишель 1994 Слова и вещи Археология гуманитарных наук Санкт-Петербург, особенно Часть 1

88. Шишков, A.C. 1825. „Опыт славенского словаря, или объяснение силы и знаменования коренных и производных Руских слов, по недовольному толкованию оных мало извест­ных и мало употребительных". Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова Часть V. Санкт-Петербург, 246.

89. Шишков, A.C. 1829. „Краткое начертание о писменах славенских. Статья взятая из сочинения Павла Соларича. Перевод с италиянскаго". Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова. Часть XIII. Санкт-Петербург, 64-66, особенно постраничные приме­чания.

90. Приводя шишковские этимологии Нептун от не потону, ночь от нет очи или море от мою, исследователь истории русского славяноведения A.A. Кочубинский (Кочубинский, A.A. 1887—1888. Адмирал Шишков и канцлер гр. Румянцев. Начальные годы русского сла­вяноведения. Одесса) говорит об этимологизаторстве как о болезни, мании. На этом ут­верждении настаивают и другие историки. Действительно, нельзя не увидеть общности между этими этимологиями и структурой бреда при психозе. Однако постановка меди­цинского диагноза - дело психиатра, а не историка культуры. Гораздо ценнее упоминание Кочубинским, в связи с этой „манией", имени Лейбница (стр. 27-28).

91. В.И. Постовалова. „Наука о языке в свете идеала цельного знания".

92. Шпет, Г.Г. 1922. Очерк развития русской философии. Первая часть. Петроград, 8.

93. Предмет рассуждений Шпета - „складывающееся на почве невежества утилитаристическое отношение к знанию":

[К]огда невегласие выступает как характер народа и истории, когда оно навязывается историческому наблюдателю, как существенный признак национальной истории, когда сам утилитаризм - не сменяющаяся реакция, а производный признак этого существен­ного, тогда над соответствующей историей [...] нависает какая-то угроза. Нация - пе­ред лицом фатальной беды она кажется обреченной на „бескультурность". Утилитар­ное отношение к знанию обличает некоторую примитивность культуры и духа [...] Ее (России. - И. С.) интеллигенция - ее репрезентант и воплощение - не дошла до над-утилитарного понимания творчества. И вот, спрашивается: исторический рок это, или только культурное несовершеннолетие? (стр. 8).

94. С. Булич. Очерк истории языкознания в России, стр. 206.

95. С. Булич. Очерк истории языкознания в России, стр. 291-292.

96. Eriksson, Gunnar. 1994. The Atlantic Vision. Olaus Rudbeck and Baroque Science. Canton,

Mass.

97. A.C. Шишков. „Некоторые выписки из сочинений Графа Мейстера", стр. 273-274.

98. См. уже упоминавшуюся работу Вл. Соловьева о де Местре.

99. В.М. Живов. Язык и культура в России XVIII века.

100. О „трудной герменевтике" Державина и о взаимном влиянии между Державиным и Шишковым, см. Альтшуллер, Марк. 1984. Предтечи славянофильства в русской литера­туре (Общество „Беседа любителей русского слова"). Анн Арбор, 69-95.

101. Там же, стр. 48-55.

102. Одним из способов администрирования языка является позитивное научное описание в терминах моделей и структур. О „цензуре и самоцензуре онтологии", о подавлении вы­сказывания Другого не через политическую репрессию, а через „растворение" Другого в формальных категориях собственного анализа при установке на формально-научный, позитивистский подход к языку см. Schultz, Emily. 1990. Dialogue at the Margin: Whorf, Bakhtin, and Linguistic Relativity. Madison, 139-153.

103. О принципах составления риторик в русской традиции XVIII в., о риторике как о науке „сцепления идей" (а не слов) и о связи этих принципов с идеями универсальной грамматики см., в частности, Виноградов, В.В. 1949. Очерки по истории русского лите­ратурного языка XVII-XIX вв. Лейден, 115-120. В основе этих риторик лежит идеографи­ческий принцип, характерный еще для прототипических риторик эпохи эллинизма. Прин­цип „сцепления идей" важен и для Шишкова с его акцентом на словопроизводство как аналог истории. Обучение правильному сцеплению идей - часть шишковской программы воспитания патриота, которую он излагает в „Рассуждении о любви к отечеству". Шиш­ков, таким образом, предлагает общую основу для филологического истолкования, семан­тической интерпретации, политической цензуры и того, что впоследствии получило на­звание „идеологического воспитания населения".

104. Солженицын, А.И. 1990. Русский словарь языкового расширения. Москва. Задача словаря - не регистрация слов, а „обогащение языка": „не в смысле „что живет сегодня", а - что еще может, имеет право жить" (стр. 3). Характерна морально-этическая, „судебная" установка по отношению к языку („имеет право"). Далее в „Объяснении" (стр. 3-4) соста­витель - „архаизатор-обогатитель" - пишет:

Лучший способ обогащения языка - это восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств. Так и французы в начале XIX века [...] пришли к этому верному способу: восстанавливать старофранцузские слова, уже утерянные в XVIII веке. [...] Тут подобраны слова, никак не заслуживающие преждевременной смерти, еще вполне гибкие, таящие в себе богатое движение - а между тем почти целиком заброшенные, существующие близко рядом с границей нашего изношенного узкого употребления, -область желанного и осуществимого языкового расширения.

105. Сухомлинов, М.И. 1885. История Российской Академии. Вып. седьмой. Санкт-Петер­бург, 206.

106. Отрывки из „Словаря корнесловия" цит. по М.И. Сухомлинов, там же, стр. 207-208.

107. Шишков, A.C. 1825. „Рассуждение о красноречии Священнаго Писания, и о том, в чем состоит богатство, обилие, красота и сила Российскаго языка, и какими средствами оный еще более распространить, обогатить и усовершенствовать можно, читанное в го­дичное Императорской Российской Академии собрание, бывшее в 3-й день Декабря 1810

года". Собрание сочинений и переводов адмирала Шишкова. Часть IV. Санкт-Петербург,

33-34.

108. Там же.

109. Шишков имеет в виду отсутствие (на момент написания) в России смертной казни.

110. Под „Домочадцами" Шишков имеет в виду крепостных, подразумевая, по-видимому, что крепостное право - это род семейных отношений между помещиками и мужиками, а не юридическое состояние лишения прав.

111. A.C. Шишков. „Краткое начертание о писменах славенских", стр. 69-71.

112. В. Стоюнин. Исторические сочинения, стр. 223-224.

113. Там же.

114. Цит. по Скабичевский, A.M. 1892. Очерки истории русской цензуры (1700-1863 г.). Санкт-Петербург, 131.

115. Там же, стр. 179.

116. Шишков, A.C. 1868. Записки адмирала Александра Семеновича Шишкова. Издание Императорского Общества Истории и Древностей Российских при Московском Универ­ситете. Москва.

117. Там же, стр. 1.

118. Там же, стр. 127.

119 Сборник постановлений и разрешений цензуры с 1720 по 1862 гг. 1862. Санкт-Петер­бург, 89.

120. Эпизод травли Попова подробно описан в исторической литературе: одна из версий -протокол заседания совета министров - приводится в A.C. Шишков. Записки адмирала Александра Семеновича Шишкова.

121. Цензурный устав, ст. 159 и далее, см. Сборник постановлений и разрешений цензуры, стр. 168 и далее.

122. Там же, стр. 167.

123. A.C. Шишков. Записки адмирала Александра Семеновича Шишкова, стр. 23.

124. A.C. Шишков. Записки адмирала Александра Семеновича Шишкова, стр. 14.

125. A.C. Шишков. Записки, стр. 89.

126. Ложное умствование, так же как и пустое фразерство - политические термины русской реакции. В практике Священного союза по подавлению революционных настрое­ний среди интеллигенции в Пруссии и Австрии имел хождение подобный термин: демаго­гические происки - demagogische Umtriebe. Об истории немецкой реакции, в частности, об обсессии охранительства и о страхе перед лицом всякого рода заговоров, тайных обществ, происков и прочих вредных появлений „духа времени" см. Пыпин, А.Н. 1917. „Времена реакции (1820-1830)". Исследования и статьи по эпохе Александра 1. Том 2. Очерки ли­тературы и общественности. Петроград, 111-186.

127. Прослеживание истории словесности как истории борьбы между словом и фразой -метод В.В. Виноградова в его Очерках по истории русского литературного языка. Здесь Виноградов удачно превращает риторическую фигуру русского интеллигентского дискур­са в инструмент для критического описания самого дискурса.

128. Этот знаменитый эпизод превращения Савла в Павла драматично, хотя и несколько глухо описывается у Б.А. Успенского (Из истории русского литературного языка XVIII -начала XIX века).

129. Поливанов, Е.Д. 1931. За марксистское языкознание.

Заключение

1. Анализ современной (западной) культуры как „культуры видимостей", как культуры игры кажимостей в противоположность иерархии порядков содержания и выражения см. Baudrillard, Jean. 1990. Seduction. NY.

2. Там же, гл. 2 „Superficial Abysses".

3. См. теоретизацию добровольного и принудительного у Н. Козловой: Социально-исто­рическая антропология., стр. 71-76.

4. Jean Baudrillard, op. cit. См. также разработку темы „гладкой поверхности эпохи пост­производства" (в частности, тела) в Baudrillard, Jean. 1995. Symbolic Exchange and Death. London, etc., главы „The Order of Simulacra" и „The Body, or the Mass Grave of Signs".

5. Это утверждение, казалось бы, противоречит тому контексту имперской пропаганды, в котором разворачиваются, в момент дописывания этого текста (зима 2000 года), полити­ческие события на российской сцене, а именно, контексту войны в Чечне и президентских выборов. Однако подход к постсоветской Родине с точки зрения трансвестизма, который мы предлагаем ниже, как нам кажется, снимает это противоречие.

6. О принципе „гардероба" в концептуализации культурной конструкции гендерной иден­тичности см. основополагающую работу Butler, Judith. 1990. Gender Trouble. Feminism and the Subversion of Identity. NY and London.

Мы находим чрезвычайно плодотворным перенос идеи трансвестированности с гендера и на другие формы идентичности, в том числе на этническую и государственническую

идентичность, которая конструируется внутри смыслового пространства Родины ее фал­лическим языком. В связи с этим чрезвычайно актуальна и предложенная в рамках пост­модернистской феминистской теории еще одна модель - конструкция субъектности как киборга (Haraway, Donna. 1991. Simians, Cyborgs and Women. NY).

Киборг - это симбиоз „натурального" с „электронным", тела с микросхемой, т. е. жи­вой плоти желания с компьютерным (инженерно сманипулированным) разумом. Субъект-киборг - это пограничное пространство между „органическим" и (культурно)-сконструированным. У такого киборга нет и не может быть никаких „корней", кроме тех, ко­торые заложены в его память программистом. „Голос природы", „зов предков", „голос крови" - все эти „каналы связи" с Родиной в субъектности постсоветского типа оказыва­ются глубоко подозрительными. Это и позволяет нам говорить о подобии между постсо­ветским патриотом и трансвеститом: и там, и там - игра мерцания границы между озна­чающим и означаемым, та самая игра, которая в конечном счете обращает внутренне при­сущую Родине символическую агрессию против ее же собственных устоев.