Язык как особая система знаков

 

Установив связь языка и мышления, необходимо выяснить, что же представляет собой сам язык, из каких единиц он со­стоит, каковы отношения между этими единицами? В совре­менном языкознании принято рассматривать язык как особую систему знаков. Такое понимание языка непосредственно свя­зано с признанием его коммуникативной функции и его един­ства с мышлением.

Процесс коммуникации (связи, сообщения) и состоит в пе­редаче значений (содержания мысли) с помощью определен­ных знаков. Со знаками мы сталкиваемся в нашей жизни постоянно. Они могут иметь весьма разнообразный харак­тер (ср. знаки дорожной или морской сигнализации, азбуку Морзе, математические знаки и т. д.), но во всяком знаке все­гда есть две стороны: его материальная форма и значение. Зеленый флажок или зеленый цвет в фонаре в принятой на железных дорогах сигнализации означает «путь свободен», желтый — «тихий ход», красный — «стоп»; рисунок черепа и скрещенных костей на трансформационных будках означа­ет «очень опасно, смертельно опасно» и т. д.

В знаках принято различать означающее, т. е. матери­альную сторону знака, и означаемое, т. е. значение зна­ка. Так, означаемым у знака «+» в математике оказывается «прибавить» (2+3) или «положительное число», а у знака «—» — «отнять» или «отрицательное 'число». В данном случае одно означающее (знак плюс или минус) соответствует двум означаемым. Возможны и случаи, когда два означающих пе­редают одно означаемое (зеленый флажок и зеленый цвет фо­наря имеют одно означаемое «путь свободен»). Это показыва­ет известную самостоятельность (автономность) двух сторон знака, но в то же время и связь между ними. Какие-то пред­меты, признаки могут быть знаками, если они получают осо­бое значение, используются как заместители другого предме­та. Дым служит знаком огня, кавычки в письменной речи за­ключают «чужую речь», показывают, что говорит не автор, и т. д.

Языковой знак также является двусторонним. В слове, на­пример, означающим является его звуковая сторона, звуковой комплекс, а означаемым — значение слова. Но в языковом знаке связь означаемого и означающего более тесная, чем в других знаках. Материальная форма знака не восприни­мается отдельно, автономно, она сливается со значением, на нее как бы не обращают внимания. Никто из нас, говоря во­да, река, бежит и прочее, не думает о звуковом составе этих слов. Для нас важно лишь их значение. С расчлененным вос­приятием означаемого и означающего в слове мы сталкиваем­ся, только начиная изучать какой-либо чужой язык. На пер­вых порах мы помним об особой звуковой форме, помним, что red в английском — «красный», a black — «черный». Мы со­знательно соединяем звуковой образ и значение. По мере усвоения чужого языка означающее перестает воспринимать­ся отдельно.

Такое тесное слияние означаемого и означающего есть ре­зультат непосредственной связи языка и мышления, их един­ства. Единство языка и мышления делает языковые знаки зна­ками особого рода.

Знак не может существовать изолированно: его значение определяется значением других знаков, употребляющихся ря­дом с ним. Действительно, чтобы зеленый цвет в железнодо­рожной сигнализации воспринимался как «путь свободен», на­до, чтобы рядом с ним были другие знаки, где иной цвет пе­редавал бы иное значение. Совокупность взаимосвязанных знаков составляет систему знаков. Системы знаков могут быть простыми, элементарными (подобными, например, си­стеме дорожных знаков) и очень сложными. Язык является очень сложной системой знаков. Сложность его не только в том, что число знаков очень велико, во много раз больше, чем в любой другой системе знаков, но и в том, что знаки, входящие в языковую систему, находятся в сложных отноше­ниях друг с другом.

Знаки языковой системы не равноправны. Одни из них являются простыми, другие сложными, состоящими из ряда простых. В составе языковой системы есть свои подсистемы или частные системы. Сложность языковой системы опреде­ляется исключительной ролью языка в жизни общества, един­ством языка и мышления. То, что язык — «важнейшее сред­ство человеческого общения» (В. И. Ленин), «непосредствен­ная действительность мысли» (К. Маркс) — определяет суще­ственные отличия языка от всех остальных знаковых систем. Все остальные системы знаков как бы опираются на язык, «переводятся на язык слов»; языковая система не опирается и не может опираться на какой-то другой «язык», какую-то другую систему: она непосредственно связана с мышлением. Языковая система несоизмеримо богаче любой другой знако­вой системы, так как она обслуживает человека во всех сфе­рах его жизни и деятельности. Вместе с тем она и во многом сложнее любой другой знаковой системы.

 

§ 4. Структура языка. Элементы языковой структуры, их качественное различие

 

В языке мы встречаемся с различными видами знаков, с различными знаковыми единицами, каждая из которых вы­полняет свою особую функцию, т. е. имеет свое особое назна­чение. Все языковые единицы взаимосвязаны между собой и составляют вместе единую сложную структуру языка.

Под структурой языка мы будем понимать единст­во, целостность его строения, взаимосвязь всех его эле­ментов.

Возьмем короткое предложение Зима наступила и посмо­трим, с какими элементами (единицами) языка мы в нем встречаемся. Прежде всего обнаруживаем, что имеем дело с отдельным предложением, которое похоже на такие предло­жения, как Пришел отец. Учитель говорит и т. п. целым рядом признаков: предложения эти повествовательные, простые, не­распространенные и т. д., отличается от таких, как Весна наступила, и дни стали теплее или Все изменилось вокруг, ко­гда взошла луна тем, что данное предложение — простое, а эти — сложные; от таких, как Берег быстро темнел, стано­вился голубым, синим, лиловым. На суше уже наступал ве­чер. Глянцевая зыбь отражала чистое небо и т. п. тем, что это распространенные (первое еще с однородными членами), а наше предложение — нараспространенное; от таких, как Было темно, У него совсем нет времени. Взгрустнулось как-то мне в степи однообразной тем, что это безличные предложения, а наше личное и т. д. Можно найти и еще ряд признаков, отличающих предложение Зима наступила от других типов предложений.

Но в разных предложениях рядом с отличиями их друг от друга есть и общие черты. Какое бы из приведенных предло­жений мы ни взяли, всегда можно сказать, что перед нами именно предложение, так как содержание их всегда соотнесе­но с действительностью (в языкознании говорят, что им свой­ственна предикативность, см. § 61), они построены по опре­деленным грамматическим правилам русского языка, имеют характерное для предложений интонационное оформление (см. §61).

Предложение в языке выполняет очень важную функ­цию— коммуникативную. В процессе общения мы пользуемся не отдельными словами, а предложениями. Ряд отдельных слов, например, зима, наступить или взгрустнуть­ся, как-то, я, степь, однообразный и т. п., не передают мысли, г. е. не являются средством интеллектуальной коммуникации, не выполняют коммуникативной функции. Чтобы они стали средством передачи мысли, должна быть раскрыта и специ­ально оформлена связь между ними, должно появиться пред­ложение.

Предложения в языке очень разнообразны по содержанию, но все они могут быть систематизированы в несколько основ­ных типов (см. § 63), совокупность которых и будет характе­ризовать синтаксическую систему данного языка.

Продолжая далее разбор нашего предложения, видим, что оно состоит из двух слов, каждое из которых что-то называет (предмет, действие и т. д.). Основная функция слов — но­минативная (от латинского nominativus — назывной), иначе назывная. Слова служат для называния предметов, при­знаков, действий, т. е. тех или иных явлений действительности. Как увидим в дальнейшем, есть слова, не имеющие этой функ­ции, но для подавляющего круга слов она характерна. Слову присуща и другая функция — семасиологическая (от двух греческих слов: semasia — обозначение и logos — слово). Семасиологическая функция проявляется в способности слова выражать понятия (подробнее об этом см. § 28). Таким обра­зом, через номинативную и семасиологическую функции сло­во связано с действительностью и мышлением. Но слово не обладает коммуникативной функцией. В коммуникации оно принимает участие, только входя в состав предложения.

Слова в языке систематизируются, объединяются в опреде­ленные группы, составляя вместе словарную систему языка.

Продолжая анализ, можно каждое из слов нашего пред­ложения разделить на его составные части. Тогда получим: sum— корень и -а — окончание; на--приставка, ступ— ко­рень, -и-, -л—суффиксы, -а— окончание. Каждая из этих ча­стей слова имеет свое значение. Такие минимальные значимые части слова называются морфемами (от греческого слова morphe — форма). Все морфемы выражают понятия, имеют определенные значения: вещественные (зим-, ступ-, или срав­нить: дом-, книг; добр- и т. д.) или грамматические (окончание -а указывает в том и другом слове на женский род, единствен­ное число, а в слове зима — еще и на именительный падеж, суффикс -л- — на прошедшее время и т. д.). Следовательно, можно сказать, что морфемам свойственна семасиоло­гическая функция, так как они способны выражать поня­тия вещественные или грамматические. Но морфемы не име­ют номинативной функции, т. е. они не могут называть (зим-, ступ-, на-, -л- и т. д. ничего не называют), и тем более они не обладают коммуникативной функцией. Морфемы в любом языке разнообразны, но всегда составляют единую опреде­ленную систему.

Морфемы состоят из более мелких единиц — фонем (от греческого слова phone — звук, голос). В слове зима можно выделить 4 фонемы (з'-и-м-а) в слове наступила — 9 (н-а-с-т-у-п'-и-л-а). Фонемы являются минимальными звуковыми единицами языка (об отношении между звуками и фонемами см. § 20). У них две основные функции, связанные с особенно­стями самого процесса речевого общения. Первая функция на­зывается функцией восприятия, или перцептивной (от латинского perceptio —.восприятие). Сущность ее в том, что фонемы служат своеобразными эталонами, с помощью которых мы узнаем, воспринимаем звуки. Когда говорим на родном языке, этот процесс происходит автоматически, мы его не замечаем. Другое положение на начальных стадиях изуче­ния чужого языка. Пока не усвоен хорошо, не автоматизиро­ван состав фонем языка, т. е. состав его звуковых эталонов, трудно воспринимать на слух слова этого языка, они не все­гда легко узнаются. Бывает и так, что они узнаются в речи своего преподавателя, к произношению которого привыкли, и не воспринимаются в речи других людей.

Второй очень важной функцией фонем является различи­тельная, или сигнификативная (от латинского significare—обозначать), проявляющаяся в том, что фонемы служат различителями слов и форм слов. Например, слова дом и том мы различаем по первой фонеме, слова стол — стал — стул — стыл различаются гласной фонемой; слова дом, город, лес и подобные приобретают форму множественного числа по­сле присоединения окончания, выраженного фонемой -а и т. д.

Другими функциями, свойственными морфемам, словам, предложениям, фонемы не обладают. Фонемы в любом языке четко систематизированы и составляют фонетическую систему языка.

Между четырьмя рассмотренными нами элементами язы­ка: звуками, морфемами, словами, предложениями — разница не количественная, а качественная, т. е. разница не в величи­не их, а в их назначении, в их функции. Разницы в величине между этими элементами может и не быть, но разница в функ­ции останется всегда. Слово зима в рассмотренном предло­жении Зима наступила по величине не отличается от Зима! — самостоятельного предложения, но функциональная разница несомненна. Вспомним знаменитое «Э!», о приоритете произ­несения которого спорят Бобчинский и Добчинский в гоголев­ском «Ревизоре». Здесь «Э!» — уже не просто звук, так как с его помощью сообщается определенная мысль («Это не спроста», «В этом что-то есть» и т. п.), т. е. здесь э выступает как элемент, обладающий коммуникативной функцией, свой­ственной предложению.

Итак, отдельные элементы языка имеют существенные ка­чественные различия, так как выполняют разные функции. Каждый тип элементов составляет свою систему.

Можно говорить о наличии в языке фонетической, морфо­логической, лексической и синтаксической систем. Однако каждая из этих систем существует не изолированно, а как со­ставная часть языка в целом, т. е. каждая система является как бы частной системой по отношению к общей си­стеме языка в целом. Все элементы языка тесно связаны меж­ду собой,,не могут существовать друг без друга.

Изменение одного из элементов той или иной частной си­стемы сказывается и на элементах другой системы. Так, изме­нение звука или морфемы в слове приводит к изменению сло­ва. Звуки существенны для языка только в составе слов; толь­ко в составе слова звуки и морфемы могут выполнять свои

¹ Буквы выполняют ту же функцию, что и фонемы, но отличаются от последних своей материальной основой: восприятие звуков опирается на действие слуховых раздражителей, а букв — зрительных.

основные функции; слова используются в языке не сами по се­бе, а в составе предложения. Это свидетельствует не только о взаимосвязи всех элементов языка, но и о их неравноправно­сти: одни из них могут существовать самостоятельно, другие нет. Неравноправными оказываются и частные системы язы­ка. Они находятся в иерархических, т. е. зависимых, отноше­ниях, поэтому в языкознании чаще говорят не о частных си­стемах в составе языковой структуры, а о разных уровнях, или ярусах, языковой структуры. Низшими уровнями (яруса­ми) являются фонетический и морфологический, высшими — лексический (лексико-семантический) и синтаксический.

Тесная связь всех элементов языка, их взаимозависимость и взаимообусловленность и позволяет говорить о языке как о единой структуре. Каждый язык обладает своей особой структурой, сложившейся в результате его длительного исто­рического развития.

Различные элементы языковой структуры изучаются раз­личными отраслями языкознания — общей науки о языке. Языковая структура недоступна непосредственному наблюде­нию. Непосредственному наблюдению любого человека, гово­рящего на том или ином языке, и лингвиста, специально изу­чающего язык, доступна только речь в виде звучащей речи или письменного текста. Анализируя это непосредственно дан­ное, лингвист и должен выявить то, что относится к языку, к его структуре, Поэтому рассмотрим вопрос об отношении языка и речи.