КРЫЛЬЯ СВОБОДЫ

— Дворец, превращенный в музей, — объявил Камилль, на­конец-то разрешив мне открыть глаза. До последнего момента Камилль так и не говорил, куда же мы едем. Редкий белый снег слепил глаза, пока мы добирались до небольшого городка на се­вере Дании. Но стоило нам выйти из гостиницы, как Камилль завязал мне глаза. Крепко вцепившись в его руку, я осторожно шла, боясь споткнуться и упасть.

— Варя, мне казалось, что ты уже научилась доверять миру и мне и что состояние Девочки для тебя не является чем-то страшным. Расслабься и позволь мне тебя вести. Поверь, что мир приготовил для тебя подарок, и тогда ты действительно его получишь.

— Я стараюсь, — прошептала я и расслабилась, перестав це­пляться. Наконец мы остановились, и Камилль снял повязку с моих глаз. На трех маленьких островах посреди озера раскинул­ся дворец. Увенчанный голубыми башенками, дворец поражал изяществом форм и в то же время величественностью.

— Что это? — спросила я, потрясенная его красотой.

— Когда-то этот дворец был основной королевской резиден­цией, и в нем до 1840 года проходила коронация всех королей, но после огромного пожара его отстроили заново и превратили в му­зей. Через несколько месяцев в этом дворце состоится всемирный совет — я называю его главной битвой моей жизни, — на кото­ром будет решаться судьба небольшого государства. Но это будет битва не войск, а битва интеллекта и энергии, эмоций и внутрен­ней силы. И если я смогу убедить совет, что суверенность этого го­сударства всем выгодна, то сохраню его независимость.

— А от чего зависит результат?

— От тебя, — серьезно сказал Камилль.

— От меня?

— Да, если ты будешь рядом и поддержишь меня, тогда я смогу победить. Мы прошли вместе большой путь, и ты силь­но изменилась. В тебе появились огонь энергии, сила уверен­ности и наполненность любовью. Когда ты обретешь внутрен­нею свободу и усилишь свое состояние Королевы, ты станешь самой могущественной женщиной на Земле и одно твое при­сутствие уже будет менять ход истории. Впрочем, историю все­гда меняли женщины, мужчины лишь следовали их желаниям и потакали их капризам.

— Как-то мне не верится в собственное могущество, — за­мялась я.

— У тебя достаточно времени, чтобы поверить в него, — не­возмутимо заметил Камилль.

— А разве нельзя провести совет в другом месте?

— Для меня очень важно, чтобы совет прошел именно здесь. Для меня это место силы. Его стены хранят память исилу многих веков королевской власти. Тебе предстоит ощу­тить эту власть, чтобы идти дальше.

— Доброе утро! — Я увидела моложавую женщину, устре­мившуюся к нам навстречу. Услышав ее низкий голос, сразу за­хотелось присесть в реверансе. Что я и сделала, наклонив голо­ву. Несмотря на простое приветствие, это был голос женщины, привыкшей повелевать и властвовать. И хотя было видно, что ей много лет, ее голубые глаза поражали ясностью и чистотой. Белоснежные волосы были убраны в высокую прическу. Скром­ное платье жемчужного цвета и белоснежная меховая накидка не могли скрыть величественной осанки.

— Как добрались? — с мягкой улыбкой обратилась она к Камиллю.

— Как добрались? — спросила нас Хельга, встретив в холле замка, когда мы с Фабианом наконец-то добрались до Зеленда, в котором был расположен замок Коккедал Слот. У меня жутко раскалывалась голова, и вообще я чувствовала себя плохо. Фабиан встретил меня в аэропорту в Копенгагене и всю дорогу был сдержанно холоден. В какой-то момент мне показалось, что он уже не рад, что пригласил меня с собой. Не понимая, что про­исходит, я решила, что нужно срочно войти в состояние Коро­левы. Как только происходит охлаждение, нужно увеличивать дистанцию. Но в том и вся проблема, что это состояние для ме­ня было самым трудным. Я прекрасно ощущала себя в роли страстной Любовницы, в роли доверчивой Девочки и в роли заботливой Хозяйки. Но вот роль Королевы, независимой и хо­лодной, мне была незнакома.

Я понимала, что если в душе я не стану истинной Короле­вой, то не найду сапфир и, самое главное, не найду любовь. Пока я размышляла мы доехали до белоснежного замка с тол­стыми стенами. Стоило войти в холл, как мы увидели моло­дую светловолосую женщину, поднявшуюся к нам навстречу. Голубоглазая и светловолосая блондинка с длинными ногами больше походила на скандинавскую королеву красоты, чем на владелицу замка. Я была поражена ее красотой и внутренней отстраненностью. Она поднялась к нам с грацией и достоинст­вом истинной королевы. И почему я решила, что Хельга будет старой?

— Ты сообщил Хельге, когда мы приезжаем? — повернулась я к Фабиану с вопросом.

— Нет. — Он выглядел удивленным, но и обрадованным. — Мы договорились созвониться только сегодня вечером.

— Я почувствовала, что вы приезжаете, и решила вас встре­тить, — мягко улыбнулась Хельга. — Сейчас мы пообедаем, и я расскажу вам историю замка.

— Я покажу вам дворец и расскажу его историю, — выслу­шав заверения Камилля в том, что дорога была чудесной, обра­тилась незнакомка ко мне. Я переводила взгляд с Камилля на Женщину и обратно и не могла отделаться от мысли, что что-то похожее угадывалось в чертах их лиц. — Но прежде, Камилль, может, ты все-таки представишь нас друг другу? — с мягкимукором обратилась она к Камиллю. Камилль засмущался, слов­но мальчик, которого пожурили за мелкую оплошность.

— Матушка, простите. Мне казалось, что вы давно знаете друг друга. — Повернувшись ко мне, он сказал: — Варвара, я хо­чу познакомить тебя со своей матерью — Ингрид. Она поможет тебе освоиться и многое расскажет.

— Как я счастлива, что Камилль вас нашел, Варвара! А то я голову бедному мальчику совсем заморочила — легко ли найти русскую девушку, владеющую знаниями о женской силе и го­товую познавать дальше? Но мой мальчик справился, не зря я его учила.

Я слушала, открыв рот, и растерянно переводила взгляд от одного к другому.

— Вы хотите сказать, что мы встретились не просто так? — недоумевая, спросила я Ингрид.

— Все случайности — проявление божественного. Любая встреча не просто так, но когда у тебя достаточно силы, ты мо­жешь сама создавать нужные тебе ситуации лишь силой своего желания и силой своих мыслей.

— И что же мне нужно делать, чтобы накопить столько силы?

— Три четверти пути ты уже прошла с Камиллем. — Ингрид с любовью посмотрела на него. — Женщина обретает силу, на­чиная снизу, накапливая энергию, простраивая тело, открывая сердце и только потом освобождая свой ум. Это мужчина идет сверху — меняя свои представления, раскрывая эмоции, нахо­дя точку опоры и, наконец, ощущая свою энергию. Так я учила Камилля. Но любой мужчина получает инициацию от женщины — матери, кормилицы, возлюбленной. Так было всегда и так

будет. Пришло время вступить в новую фазу преображения и обновления, освобождения от всех ненужных представлений о мире и о себе.

«Господи, как же мне освободиться от своих представле­ний, от своих сомнений в собственных силах, от мыслей, что у меня ничего не получится с Фабианом, о том, что он поте­рял ко мне интерес!» Я вертелась на роскошной кровати под балдахином в своем номере, больше похожем на королевскую опочивальню, чем на номер гостиницы, вспоминая, какими гла­зами Фабиан смотрел на Хельгу за обедом. В то же время я злилась на него: как он мог, притащив меня за тридевять зе­мель, полностью меня игнорировать, едва увидев Хельгу! Даже если она ему нравится, то можно хотя бы соблюдать правила приличия и не делать мне больно, откровенно интересуясь ею за обедом и всячески ее обхаживая. Я вспоминала его взгляды, его неподдельный интерес к любым мелочам ее жизни, как он подливал ей чай и предлагал попробовать свое блюдо, как будто бы она первый раз была в собственном ресторане.

Но обвинения в адрес Фабиана не помогали, я чувствовала себя лишней и понимала, что эти дни мне придется терпеть их компанию или им — мою (резанула меня мысль). Во мне все клокотало от унижения и обиды. Я ворочалась, ворочалась и ворочалась. И самое главное, я не представляла как мне вести себя дальше. Наконец я поняла, что еще несколько часов та­ких размышлений и терзаний, и завтра на меня будет жалко смотреть. Я понимала, что уже поздно, но оставаться в номере боль­ше не могла. Быстро одевшись, я спустилась в бар. Пожилой дат­чанин принес мне чай и, видно почувствовав мое состояние, произнес:

— У психологических проблем нет решения. Твой ум созда­ет тебе проблемы, пугая тебя картинами будущего или вытас­кивая похожие ситуации прошлого. Но эти надуманные пробле­мы не имеют решения. Это только трата времени и энергии. Ре­шения имеют только реальные проблемы.

— Но он игнорировал меня весь обед! Он уделял внимание другой, — не выдержала я.

— О, ум любит обвинять других и себя, и ты задаешь себе вопросы «Почему я так страдаю?», «Почему это случилось со мной?». Все происходит только в твоей голове. Если ты будешь продолжать обвинять его, то как это поможет решить твою про­блему?

— Но, может, он все-таки начнет уделять внимание мне?

— Может, на краткий миг, из-за чувства вины, но разве ты такого внимания хочешь?

— Нет, — покачала я головой. — Я хочу любви.

— Желание любви — ненасыщаемое, и пока твой ум будет сравнивать, вешать наклейки на поведение, называть «это лю­бовь», а «это равнодушие», этому не будет конца. Вся умст­венная активность создает надуманные проблемы. Реальные проблемы не так страшны, как надуманные.

— А как мне отличить реальные проблемы от надуманных?

— Если при столкновении с проблемой ты чувствуешь раз­ные эмоции, это и есть психологическая составляющая проблем-

Эмоции мешают тебе принять правильное решение. Правиль­ное решение ты можешь принять только с холодной головой.

— Главное — сохранять спокойствие и холодный рассудок в любой ситуации, — рассуждала Ингрид. — Холодный рассу­док — вот одно из достоинств настоящей королевы. А холод­ный рассудок — это прежде всего свобода от эмоций. Мы с Ингрид и Камиллем сидели в аудиенц-зале, великолепно укра­шенном картинами, живописными плафонами на потолке и резной мебелью сливочного цвета с позолотой, и пили чай. Светлая мебель не казалась холодной и безжизненной, а на­полняла пространство светом и торжественностью. Камилль рассказал Ингрид о четырех состояниях женщины — Любов­ницы, Хозяйки, Девочки и Королевы. Ингрид указала взгля­дом наверх, и я увидела на потолке плафоны, изображающие четырех женщин: знойную африканку с укрощенным львом, величественную европейку в короне, воинственную американ­ку в головном уборе североамериканских индейцев и нежащую­ся азиатку в тюрбане. Мы стали обсуждать, что делает женщи­ну Королевой.

— Для меня состояние Королевы, — продолжала Ингрид, — это состояние независимости и самодостаточности, осознания своей власти и своего могущества. Это готовность принять бой и победить в этом бою. Это ясность мысли и острота ума. И са­мое главное — это внутренняя свобода.

— Но так трудно сохранять ясность мысли, когда перепол­няют эмоции! — заметила я.— Трудно, но возможно. Когда появляется какая-то пробле­ма или задача — мне не нравится слово «проблема», — замети­ла Ингрид, — отдели, что в ней действительно грозит твоему физическому существованию, а что является твоими страхами, чувствами, эмоциями, переживаниями.

—- К счастью, не так много проблем, которые бы грозили мо­ему существованию, — улыбнулась я.

— И я о том же. Поэтому сядь удобно и вспомни ситуа­цию, которая тебя тревожит, или в сложной ситуации выйди на несколько минут, сделай десять вдохов и выдохов через пра­вую ноздрю, зажав левую ноздрю указательным пальцем, счи­тая дыхание. И представь, как каждая твоя мысль, каждое твое переживание, каждый твой страх, связанные с этой ситуацией, вместе с выдохом превращаются в облака и уносятся по небу прочь от тебя. Посмотри, насколько эти облака эфемерны и изменчивы. Также и твои переживания эфемерны и изменчи­вы. Делай это до тех пор, пока небо твоего сознания не станет чистым и ясным. Тогда ты можешь задать себе вопрос, как поступить в той или иной ситуации.

«Как мне поступить в этой ситуации?» — все еще размышляла я по дороге в свою комнату. Я убегала оттуда в растрепан­ных чувствах и слезах, а вернулась собранной и холодной. В принципе, мне не в чем было обвинять Фабиана, между нами был лишь легкий флирт и никаких обещаний, так что он впол­не может уделять внимание другим женщинам. Просто я сама

себе напридумывала прекрасные картины будущего и больше оплакивала именно будущее, которого не будет.

Я вошла в номер, и тут меня осенила мысль, что одно из ка­честв истинной королевы — непредсказуемость.

Как-то нас учили в коучинге: надо сесть и написать мини­мум пять вариантов того, что я могу сделать в этой ситуации, включая самые сумасшедшие.

Я взяла лист и стала писать:

— я могу завтра улететь домой;

— я могу притвориться больной и вынудить Фабиана уде­лять мне внимание;

— я могу стать холодной и деловой;

— я могу уехать одна на какую-нибудь экскурсию;

— я могу сделать вид, что ничего не заметила, и вести себя мило и мягко.

Последний вариант мне нравился меньше всего, а вот идея с экскурсией и королевской холодностью мне понравилась. И вообще мне понравилась сама идея стать непредсказуемой.

— Тебе пора научиться быть непредсказуемой, — заметила Ингрид за завтраком. Весь предыдущий день я ловила на себе ее изучающие взгляды. Рано утром Камилль уехал куда-то по Делам, и мы сидели вдвоем.

— Но мне трудно быть непредсказуемой, я слишком открыта.

— И это не слишком хорошо. Я наблюдала за тобой и Ка-миллем. Когда непредсказуема ты, предсказуем мужчина. Пока он тебя до конца не знает, он не может контролировать ситуацию, ситуацию контролируешь ты. Когда мужчина (или поддан­ные) могут просчитать твою реакцию, ты становишься марио­неткой в их руках.

— Но я не понимаю, как это проявляется в реальной жизни.

— Это когда вдруг в тебе включается холодность, а для это­го нет никак внешних причин. Еще вчера ты была мягкой и неж­ной, и вдруг ты просыпаешься утром и делаешь вид, что не за­мечаешь его, занята своими делами, мыслями далеко-далеко, хо­лодно с ним разговариваешь.

— Только я с тетушкой растапливала лед в моем сердце, а теперь опять превращаться в Снежную Королеву!

— Из огня да в полымя — в этом острота жизни. Когда ты ровна и спокойна, в этом нет жизни. Я же не говорю, что надо оставаться холодной все время. Нет, как истинная королева, ты можешь то приблизить, то оттолкнуть, в один момент ты мо­жешь одарить милостью, а в следующий — приказать казнить.

— Нет, я не хочу никого казнить.

— Пока от тебя это и не требуется. Пока просто войди в со­стояние Королевы. Разве ты не играла в принцессу, когда была маленькой?

— Играла, — согласилась я.

— Когда я была маленькой, я играла в жрицу стихии Возду­ха. Моя няня говорила, что стихия Воздуха управляет состоя­нием Королевы.