Глава 15. Полицейский Мартинеc оказался отличным парнем

 

Полицейский Мартинеc оказался отличным парнем. Не знаю, каким чудом Марку это удалось, но нас отпустили без всякого рапорта, ограничившись лишь строгим выговором. А уж какие слухи потом поползут о сегодняшних событиях, знать мне совершенно не хотелось. Хотя Мартинеc, похоже, скептик – наверное, потому его и назначили патрулировать окрестности, – и я надеялась, что утренний выпуск «Барнетт Геральд» не выйдет под заголовком: «Скандальная связь представительницы семейства Гуднайт с Безумным Монахом!»

Марк на джипе довез нас до фермы, где Фин приготовила крепкий горячий чай – Гуднайты не особо жалуют кофе. К тому же чайный магазин – одно из направлений семейного бизнеса. А «Чай для студентов» тетушки Айрис («Когда вам очень надо не спать всю ночь») действует не хуже эспрессо.

Я устроилась под одеялом на диване в гостиной, пока Фин перекачивала снимки на свой ноутбук. Дуэйн и Дженни расположились рядом с ней на полу вокруг журнального столика, с воодушевлением обсуждая охоту за призраком.

Марк сидел на диване около меня, искоса поглядывая на товарищей по команде. Своим энтузиазмом они порядком раздражали, и как‑то странно, что только Марк и Фин не забыли, что нашли меня свернувшейся калачиком на земле и дрожащей от холода.

– Их воодушевление испарится по дороге обратно в мотель, – заверила я Дельгадо.

Нет ничего необычного в том, что присутствие Фин превратило сегодняшнее происшествие в игру. А вот без влияния сестренки ребята еще раз прокрутят все в голове и вдоволь посмеются.

– Утром все покажется совершенно обычным.

– Неужели? – недоверчиво переспросил Марк.

– Точно, – убежденно ответила я, потому что в мои обязанности входило взывать к разуму и делать так, чтобы необычное казалось абсолютно естественным даже после того, как действие «Эффекта Фин» пройдет. – Подумай, как легко превратить какое‑то пятно света или вспышку фотоаппарата во что‑то внеземное. Либо кто‑то оступается, а у всех присутствующих разыгрывается воображение.

Марк окинул меня пристальным взглядом и скептически улыбнулся. Затем, словно снимая меня с крючка, заявил:

– Ладно, chica, давай притворимся, что оба в это верим.

Я моргнула. Он поймал меня на лжи. Хотя перетасовка фактов не совсем неправда. Проще простого: возьмите мрачную атмосферу и всплеск адреналина – и вуаля! – призрак готов. Но я себя обманывала, считая, что завтра буду чувствовать себя чуточку менее ненормальной.

Марк оказался более проницательным, чем можно было подумать по его дружеской улыбке и приятной внешности.

– Почему там, на поле, ты назвал меня bruja?

Дельгадо пожал плечами и искренне ответил:

‑ Говорю то, что вижу.

Дело в том, что если веришь в сверхъестественное, то видишь его свидетельства, а если нет – то ничего не замечаешь. Настоящего скептика никакие доказательства не убедят, что мир не состоит из черного и белого, реального и воображаемого. А вот настоящий верующий… такие иногда и обычную лошадь могут принять за единорога.

Но большинство людей как раз находятся где‑то посередине, избирательно принимая паранормальное в свою жизнь: талисманы на удачу, суеверия, легенды о призраках, ароматерапию, энергию чакр, медитацию… колдовство.

Марк явно выбрал свой вариант. Но я все же пояснила:

– Ведьма у нас Фин, а я просто… – И замолчала, потому что никак не могла точно описать свою сущность.

– Говорящая с призраками? – спросил Марк, улыбаясь почти как обычно.

«О, нет! Только не это!»

– Никогда не обладала сверхъестественными способностями, – уклончиво закончила я.

– А другие родственники?..

Посмотрев на Фин и кирлианографии на ее ноутбуке, я решила, что лгать глупо, и со вздохом, призналась:

– Гуднайты – необычная семья.

– Я понял это сразу, как познакомился с твоей сестрой. – Марк отнесся к новостям совершенно спокойно. И влияние Фин тут ни при чем. – Так вы все и правда ведьмы?

– И экстрасенсы, – признала я. Хуже не будет, он ведь и так уже сделал свои выводы. – Кто‑то талантлив в одном, кто‑то – в другом. Это как физики и лирики. – Я помолчала, а затем предупредила антрополога: – Только не спрашивай Фин, в чем между ними разница, если не хочешь услышать целую лекцию.

– Я это запомню.

Фин настаивала, что занимается только химией и ноу‑хау, но граница между ними размыта еще сильнее, чем между простой магией и экстрасенсорным восприятием. В некоторых семьях по наследству передается музыкальный дар, а Гуднайты обладают сверхъестественными способностями. Большинство из нас чувствительны к экстрасенсорике – даже у меня срабатывает интуиция – и могут без проблем активировать заклинание. Ага, и я тоже. Но у каждого своя специализация. У экстрасенсов это некие индивидуальные таланты.

А у ведьм – склонность к какому‑то особому типу заклинаний. Точно так же, как художник выбирает: холст, глина или мрамор. Мама называет это «тяготением». И даже для нашей семьи Фин – странная. Ей больше всего подходило кухонное ведьмовство – сочетание готовки и химических опытов. Но моя сестра интересовалась лишь наукой и гаджетами. Как маленькие дети разбирают игрушки, чтобы посмотреть, как они работают, так и Фин, полагаю, мечтала разложить магию по косточкам и снова собрать. Как можно лучше, сильнее и быстрее.

Может, я привратник между двумя мирами? Паранормальное влияет на жизнь людей, даже если сами они того не сознают. Иногда это хорошее влияние, иногда – плохое. Гуднайты, к примеру, стремятся творить добро. А моя задача – отвлекать остальных, пока семья работает на благо общества.

Во всяком случае, именно в этом я себя убеждала. Но я никогда не увлекалась чем‑то так же, как Фин своими гаджетами… или Марк – древними костями. И хорошо, что поняла это сейчас, учитывая, сколько лет нужно учиться на врача.

– Все в порядке? – спросил Марк. – Ты словно только что увидела… хм, ну понимаешь.

Я невольно рассмеялась и подтянула край одеяла ближе к подбородку.

– Просто задумалась. – И тут же сменила тему, чтобы собеседник не спросил, о чем именно: – Вы что‑то видели, когда побежали на шум? Нашли какое‑то объяснение?

Марк покачал головой:

– Только темноту. И тут нас нашел коп, который тоже услышал шум. Вот и все. Пока вдруг Фин не бросилась к тебе. Мы даже не поняли почему. – Он посмотрел на мою сестру: – Это особая способность Гуднайтов?

– Да, только вот срабатывает через раз. – Марк снова меня разговорил, что мало кому удавалось. – Мы, э‑э‑э… называем это «мандражем». Разве такое предчувствие не бывает во всех семьях?

– Да, у моей мамы случалось. В основном, когда я проказничал, но она называла это материнским чутьем.

– Эй, Ами! Куда ты дела диктофон? – спросила Фин, сидящая на полу рядом с ноутбуком.

Хороший вопрос. Поискав, я обнаружила, что каким‑то образом сунула прибор в карман. Получив его, Фин тут же заметила царапины на корпусе.

И обвиняющее воскликнула:

– Ты его уронила!

– Давай посмотрим, работает ли он, – нетерпеливо предложила Дженни.

Дуэйн улыбнулся мне:

– Ага, и узнаем, в самом ли деле призрак сказал «Бу!»

Ой, очень смешно. Как будто они мало подшучивали и сомневались в искренности моего признания, как только я его озвучила.

Фин промотала запись до звука удара о землю, потом прибор отключился. Затем опять включился, несколько секунд было слышно лишь мое затрудненное дыхание, и наконец мой дрожащий от холода голос:

‑ Ч‑что в‑вы хот‑ти‑ти‑те?

И тишина. В комнате тоже все молчали. В голосе на записи даже сквозь стук зубов ясно слышался ужас, дикий животный ужас, от одних воспоминаний о котором душа уходила в пятки.

Собаки, что еще недавно спали в разных концах комнаты, залаяли. Я с облегчением принялась утихомиривать животных, попутно отвлекаясь и успокаивая нервы.

Фин снова включила запись, но после моего вопроса не прозвучало больше ничего, кроме все того же хриплого дыхания, а затем все остановилось.

Наконец заговорила Дженни:

‑ Похоже, голос записать не удалось.

– ФЭГ не так уж просто услышать, пока не увеличишь громкость и не уберешь помехи.

Фин присоединила диктофон к компьютеру и скачала файл.

– А что такое «ФЭГ»? – поинтересовался Дуэйн, пока мы ждали результатов. – Поди разберись во всех этих аббревиатурах.

– Явление, когда голос слышен на аудиозаписи, а не вживую, называют феноменом электронного голоса или ФЭГ.

Дженни хихикнула:

– Вживую, ха! Забавно.

Даже я рассмеялась, услышав эту чушь. Фин озадаченно нахмурилась, и Дженни пояснила:

– Это ведь призраки! – И многозначительно вскинула бровь, как мистер Спок, отчего мы захохотали еще сильнее.

Я пребывала в состоянии шока. Два часа ночи, мы уже давно перешли границу «сюрреализма». Я поведала Марку о семье, смеялась над шутками про призраков. Меня уже так занесло, что даже не знаю, как выкарабкаюсь.

Мы с Дженни успокоились, а Фин повернула ноутбук, чтобы и мы увидели программу обработки аудиофайла. Сестра увеличила громкость, пока вертикальная линия двигалась по временной полосе, оставляя за собой резкие перепады там, где мое неровное дыхание прорывалось через белый шум потрепанных динамиков.

И тут новый звук прорезал тишину, вызвав помехи на экране. Остальные, услышав его, дернулись и напряженно застыли.

– Да уж, будь я проклят! – воскликнул Дуэйн. – Оно и правда сказало «Бу». На записи точно слышно.

Марк сосредоточенно нахмурился:

– Фин, проиграй еще раз. – Он напряг плечи и подался вперед, упершись локтями в колени. От его тона наше легкомыслие как ветром сдуло.

Фин исполнила просьбу. Я затаила дыхание на повторе пятисекундной записи и снова услышала шипение призрака в тишине. Только на этот раз обратила внимание на то, что заметил Марк.

– Тут что‑то еще после «бу», – сказала я, чувствуя, как по спине бегают мурашки.

Фин указала на звуковую волну на экране. Буква «Б» сопровождалась большим всплеском, за которым тянулось два «хвостика».

– Три слога. Звук затихает, но разницу можно разобрать.

– Тс‑с, – шикнул Марк. Он уже сполз с дивана и устроился у ноутбука плечом к плечу с Фин. – Проиграй снова.

Три слога, появившиеся из ниоткуда. Их звуковой призрак завис в воздухе между нами.

– Bъscame, – произнес Марк, вытащив слово из Небывандии прямо к нам. – Это по‑испански.

– Bъscame, – повторила я. В школе я учила испанский и даже кое‑что запомнила. – Что‑то вроде «buscar»?

Мозг выдал слово, но его значение как‑то затерялось в пути, а уж смысл – и подавно.

Марк теплым человеческим голосом, словно дымовой завесой, перекрыл электронный шепот:

– «Найди меня». Призрак говорит: «Найди меня».