Судебник 1497 г. Формы землевладения и категории населения. Начало закрепощения крестьян

В едином государстве утверждаются и единые нормы судоустройства и судопроизводства, за­крепленные в Судебнике 1497 г. Этот документ подробно классифицировал виды преступлений (тогда впервые были запрещены взятки — «посулы»), регламентировал проведение судебного поединка — «поля», нормы судебных пошлин и порядок выдачи судебных актов. Впервые вво­дился принцип опроса представителей местного населения под присягой в случае отсутствия про­тив подозреваемого бесспорных улик; при этом голоса феодалов и прочих «добрых христиан» были равноценны.

Судебник несколько облегчал положение холопов: теперь бежавший из плена холоп или поря­дившийся в городское хозяйство феодала человек освобождались от холопского статуса. В отно­шении всех частновладельческих крестьян Судебник установил вместо существовавших ранее на разных территориях различных сроков крестьянских переходов от одного владельца к другому унифицированный порядок и единый срок «выхода»: уйти можно было за неделю до и неделю после Юрьева дня осеннего (14 ноября) при условии уплаты компенсации землевладельцу в раз­мере 0,5-1 рубля.

С середины XIV в. интенсивно шел процесс восстановления феодального землевладения. Теперь московские бояре (как и в других княжествах) из получателей собранного с населения дохода — «корма» становятся путем княжеского пожалования владельцами вотчин. За верную службу, в целях привлечения рабочих рук или просто из благочестия, князья жаловали своим слугам и духовным корпорациям — монастырям право суда над крестьянами своих вотчин без участия великокняжеского наместника (судебный иммунитет) или освобождали их от дворцовых и государственных податей и повинностей: косить сено княжеским коням, строить укрепления, платить таможенные сборы и «корм» наместнику и т.д. (налоговый иммунитет). Эти передачи осуществлялись специальными жалованными грамотами. Бояре и прочие «вольные слуги» обла­дали правом «отъезда» с княжеской службы, что привлекало их на службу к наиболее богатым и влиятельным князьям.

В ХУ-ХУ1 вв. крестьяне заключали с землевладельцами договоры — «порядные грамоты», обязуясь построить дом и двор, распахать пашню, нести оговоренные повинности и вообще «жить тихо и смирно, корчмы не держать и никоим воровством не воровать»; в свою очередь, боярин или монастырь обещали освободить крестьян от податей на несколько лет и предоставляли им «под­могу» зерном, скотом или деньгами. Появление в боярских селах вотчинного хозяйства привело к установлению различных форм зависимости крестьян от владельца. Обычной нормой можно считать оброк примерно в четверть урожая, вместе с ним крестьяне уплачивали «мелкий доход» курами, яйцами, маслом, мясом, рыбой, ягодами. Кроме него, источники называют около 200 различных видов феодальных повинностей: «пашни пахати», «пруд прудити», «сено косити», «двор тынити», «на невод ходити» и т.д. По актам Х1У-ХУ вв. насчитывается около ста наимено­ваний зависимых крестьян: половники, изорники, старожильцы, серебряники, закладни, тяглые, страдники и т.д.

Крестьяне, не имевшие конкретных владельцев, стали называться «черносошными»; они все больше попадали под власть администрации князя и платили ему дань и прочие платежи (напри­мер, за пользование княжескими угодьями или рыбными ловлями). Но все же черносошные крес­тьяне имели больше прав, чем владельческие: они — во всяком случае, на русском Севере — мог­ли даже продавать свою землю, но с условием, что новый владелец становился членом общины, вместе с ней «тянул» все повинности и платил подати. Размер повинностей и для владельческих, и для черносошных крестьян определялся традицией — «стариной».

Результатом становления поместной системы стало по-степенное увеличение крестьянских по­винностей. «Послушные грамоты» на владение поместьями отменяли «старину» и разрешали новым владельцам расширять барщину и прочие повинности — но при условии, чтобы новый хозяин не запустошил владение. «А что прибавит на крестьян своего дохода, и он в том волен, только бы было не пусто, а доспеет пусто, и Семену платити великих князей дань и посошная служба самому, а от великих князей в том быть ему в опале», — гласила грамота, выданная в 1503 г. новому новгородскому помещику Семену Огареву.