СОВЕТСКАЯ ПОВСЕДНЕВНОСТЬ: ПРОБЛЕМЫ СЕМИОТИЧЕСКОЙ РЕКОНСТРУКЦИИ 8 страницаЭпоха 20—30-х гг. породила нормативно-правовой хаос, который ощущается и сегодня. Советская государственность отказывалась воспринимать торговлю любовью как своеобразный вид ремесла. Одновременно при отсутствии системы регламентации становилось совершенно неясным, кого и за что необходимо называть проституткой и что такое проституция, если акт купли-продажи — важнейший признак сексуальной коммерции — нигде не регистрировался. В законодательстве отсутствовали нормы, объявлявшие торгующую собой женщину уголовной преступницей, но было много способов привлечь ее к ответственности за другие проступки. Как правило, действия женщины-преступницы — воровки, хулиганки, мошенницы — квалифицировали и как занятия проституцией. Создавалась своеобразная иллюзия, что в советском обществе сексуальной коммерцией занимаются лишь криминальные элементы или по принуждению. Путаница проникла и в уголовную и гражданскую статистку. Проводимый органами внутренних дел учет женщин, торговавших собой, реального представления о размахе проституции не давал. На самом деле государство лишалось возможности контролировать развитие проституции и, главное, оказывать посильную помощь женщинам, желающим порвать с прошлым. Лит.: Левина, Шкаровский, 1994; Проституция и преступность, 1991. РАЗВОД — до прихода большевиков к власти развод в России осуществлялся только по разрешению Священного Синода. Эта ситуация явно не соответствовала уровню развития городской сексуальной морали в начале XX в. Первые декреты советского правительства формально разрешили многие проблемы частной жизни россиян. Уже 16 декабря 1917 г. был принят декрет СНК «О расторжении брака». Развод в новом государстве изымался из ведения церкви, проводился через суд по заявлению одного из супругов или через специально созданные органы записи актов гражданского состояния (см. ЗАГС) — по обоюдной просьбе. Это прогрессивное положение, имевшее буржуазно-демократический характер, внесло сумбур в брачное поведение части горожан. Число разводов стало стремительно расти. С 1920 по 1925 г. в Ленинграде, например, их количество увеличилось в четыре раза. В первую очередь правом свободного расторжения брака пользовались молодые люди. Треть молодоженов не проживали вместе и трех месяцев. Около 70% разводов совершалось по инициативе мужчин, немногим более 20% — по требованию родителей, 7,5% — по обоюдному желанию супругов и лишь 2% — по настоянию женщины (Кетлинская, Слепков, 1929. С. 101). После принятия в 1926 г. нового Кодекса о браке и семье, который приравнивал зарегистрированные браки к незарегистрированным, фактическим, процедура развода вообще приобрела курьезный характер. Расторгнуть брак в 20— 30-х гг. в СССР было не только просто, но и очень дешево. За просроченный паспорт в начале 30-х гг. платили штраф 50 р., а за процедуру развода — всего 6 р. Это породило практику фиктивных расторжений брака. Женщины разводились, например, для того, чтобы меньше платить за ребенка в детском саду и школе. Однако не следует считать, что полная свобода сексуальных связей и стремление к расторжению брачных союзов стали нормами для всей массы горожан СССР. Повседневная жизнь довольно инертна, а интимные отношения и семейная жизнь менялись не так стремительно, как хотелось первым большевистским реформаторам. Тем не менее в 1936 г. сталинское руководство повело решительную борьбу с «сумбуром» в брачно-семейном законодательстве. Постановление ЦИК и СНК СССР от 27 июля 1936 г. «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и некоторых изменениях в законодательстве о браке и семье» коснулось и процедуры разводов. Для их осуществления требовался уже вызов в ЗАГС обоих разводящихся, чего не было в конце 20—начале 30-х гг. В паспортах делалась отметка о разводе. Людей, слишком часто расторгающих семейные узы, власти решили дисциплинировать и «рублем». За первый развод необходимо было заплатить 50 р., за второй — 150, а за третий — уже 300 р. «До сих пор брак у нас расторгался крайне легко... — утверждал в 1936 г. помощник генерального прокурора СССР по судебно-бытовому сектору А. Сольц, — теперь настала пора затруднить развод» (Максимова, 2004. С. 87). Существенно усложнил процедуру развода и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. С этого времени устанавливалась обязательность судебного расторжения брака. Делам о разводах придавалась широкая гласность, объявления о них печатались в газетах, в судопроизводстве обязательно участвовали свидетели. Такая практика продолжалась до начала 60-х гг. Лит.: Вишневский, 1998; Голод, 1996; Харчев, 1976.
|
