Примирение Жертв и Преступников: экспериментальная площадка

28-го мая 1974 года два юноши из Элмиры (Онтарио), при­знали себя виновными в актах вандализма, совершенных на территории двадцати двух частных владений (1). Тогда никто не мог предположить, что их дело ляжет в основу движения меж­дународного масштаба.

За несколько дней до суда группа христиан встретилась для обсуждения того, как христианам следует реагировать на мага­зинные кражи. О деле двух молодых людей тогда много писа­ли, упоминалось о нем и в этом разговоре. Участвовал в этом разговоре и Марк Йантци, представитель службы пробации, ответственный за подготовку для суда материалов по этому делу. «А как было бы хорошо, если бы преступники могли встретиться с пострадавшими», — мечтательно сказал он. Но понимая, что это утопия, Марк не стал развивать свою мысль.

Но Дейв Уорт, координатор Добровольной Службы Меннонитского Центрального Комитета в Китченере (Онтарио), ух­ватился за эту идею. Считая существующую судебную проце­дуру неудовлетворительной и размышляя о том, как бы сделать миротворчество частью судебного процесса, он откликнулся: «Я готов попытать счастье». Марк, тоже меннонит, уже неко­торое время работал в службе пробации, получив это место бла­годаря договору о сотрудничестве этой службы с Меннонитским Центральным Комитетом. Задача Марка состояла в поис­ке альтернатив, ориентированных на общину. Он был открыт к новым идеям, но испытывал некоторые сомнения. «Следует ли мне рисковать своей репутацией, предлагая переговоры между пострадавшими и преступниками, при том, что эти перегово­ры не имеют под собой никакой юридической почвы?» И все-таки Марк решился и предложил судье устроить встречу пре­ступников с жертвами с последующим возмещением ущерба.

Судья ответил, как и следовало ожидать: «Это невозмож­но». Однако, к удивлению Марка и Дейва, когда подошел срок вынесения приговора, судья распорядился устроить встречу между преступниками и пострадавшими для решения вопро­са о возмещении ущерба. В сопровождении сотрудников служ­бы пробации или добровольцев-координаторов юноши посе­тили дома почти всех жертв, за исключением двоих, которые переехали на новое место жительства. Был урегулирован воп­рос о размере возмещения, и в течение нескольких месяцев состоялась выплата. Так в Канаде зародилось движение При­мирения Жертв и Преступников. В США это движение воз­никло в связи с проектом, разработанным в 1977—1978 гг. в Элкхарте, штат Индиана.

В деле Элмиры подход был примитивным. «Мы были доста­точно бестактны, — вспоминает Марк. — Мы подходили к двери, они (юноши) стучались. Мы отступали в сторону, держа нагото­ве свои блокноты». К счастью, с тех пор подход был значительно усовершенствован. Развивалась и сама философия, лежащая в ос­нове Программы по Примирению Жертв и Преступников (the Victim Offender Reconciliation Program — далее в тексте VORP).

В настоящее время при значительном разнообразии подхо­дов и наименований подобных программ — в Соединенных Штатах таких программ насчитывается в общей сложности око­ло ста — все они в качестве ведущего элемента примиритель­ной технологии используют посредничество (mediation) (2). Не­сколько десятков таких программ применяется в Канаде. Сход­ные программы существуют в Англии, а также в нескольких странах континентальной Европы, включая Германию, Фран­цию, Финляндию и Голландию (3). Не все они восходят корнями к VORP, но около 60% программ, известных в Соединенных Штатах, безусловно связаны с традицией VORP. В совокупнос­ти эти программы представляют собой широкую эксперимен­тальную основу для подхода, который пытается включить в тело уголовного правосудия элементы примирения и возмещения ущерба. Зарождается и множество программ по разрешению конфликтов, часть которых касается дел, потенциально или реально имеющих уголовный характер. Такие программы ста­ли дополнительным полем для поисков.

 

Идея программы VORP

 

В той «классической» форме, в какой VORP зародилась в Китченере, Онтарио, и в Элкхарте, штат Индиана, она пред­ставляет собой независимую организацию, действующую вне уголовно-правовой системы, но тесно сотрудничающую с этой системой (4). Деятельность VORP заключается в организации встреч между пострадавшим и преступником «лицом к лицу» по делам, поступившим в ведение уголовного суда, и лишь в тех слу­чаях, когда обвиняемый признал факт совершенного им право­нарушения*. В ходе этих встреч акцент ставится на трех элемен­тах: фактах, чувствах и соглашениях. Подготовка и проведение встречи находится в руках специального посредника (ведущего); желательно, чтобы это был доброволец из местной общины.

Ведущие встреч, или посредники, представляя нейтральную сторону, играют очень важную роль в этом процессе. При под­готовке будущих ведущих их учат не навязывать собственное видение проблемы или свои решения. Ход встречи предпола­гает наличие особого плана, и тем не менее, именно участни­кам, а не ведущим встречи, предоставляется решающее слово. Обеим сторонам предлагается высказать собственную версию и уточнить у своего визави, что же все-таки, по его мне­нию, произошло. Далее, они обсуждают значение и последствия случившегося. После этого стороны вместе решают, что в свя­зи с этим следует предпринять. Приняв совместное решение, они подписывают соглашение. Часто содержанием такого со­глашения становится решение о материальном возмещении ущерба. Но это не единственная возможность.

Иногда преступники соглашаются поработать на пострадав­ших. Случается, что пострадавшие просят, чтобы преступники отработали на пользу общины, тогда подписывается контракт с общиной. Или же они могут сойтись на соглашении об особо оговоренных правилах общения. В том случае, если проступок касался людей, которые были прежде знакомы, такое соглаше­ние может уточнить, как они должны вести себя в будущем по отношению друг к другу.

Такие встречи могут стать значимым опытом в жизни обе­их сторон. Пострадавшие получают уникальную возможность получить всю информацию, задать волнующие их вопросы. Они могут выразить свои чувства, дать понять преступнику, чем стало для них это преступление, но так же и попытаться понять, что оно значит для того, кто его совершил. Поскольку жертвы встречаются с виновниками случившегося непосред­ственно, господствующие в их сознании стереотипы пере­сматриваются, а страх уменьшается. У пострадавших появля­ется возможность не только получить компенсацию, но и при­нять непосредственное участие в решении о характере такой компенсации. Таким образом, VORP создает условия для про­явления чувств, обмена информацией и возмещения ущерба, возвращая при этом жертвам преступления чувство уверенно­сти и ощущения контроля над ситуацией.

Преступники получают возможность увидеть в своих жерт­вах реальных людей. Они узнают о последствиях своего пре­ступления из первых рук, что приводит к новому взгляду на прежние стереотипы и попытки самооправдания. В такой ситуации они вынуждены принять ответственность за свои по­ступки. Они имеют возможность подвести нечто вроде эмоци­онального итога всему случившемуся, восстановив справедли­вость конкретными делами, а также, если будут к этому гото­вы, выразив свое раскаяние и прося прощение. Поскольку пре­ступники выступают здесь как подлинные участники, а не сто­ронние наблюдатели, они так же, как потерпевшие, могут обрес­ти опыт управления собственной жизнью и чувства уверенности.

Встречи между жертвами и преступниками, организуемые для обсуждения преступления и приемлемых решений, стоят в центре VORP, но важная работа проводится и до, и после таких встреч. Первым делом ведущие встречаются по отдельности с каждой из сторон. Это позволяет преступникам и пострадав­шим высказать свои чувства и потребности, а также решить, же­лают ли они участвовать во встрече. Если они изъявляют такое желание, организаторы устраивают встречу. По окончании встречи остается утрясти некоторые формальности. Одному из штатных сотрудников Программы поручается проконтролиро­вать процедуру подписания договора, удостовериться в его исполнении, а также принять необходимые меры в случае не­исполнения. Некоторые из программ предусматривают орга­низацию заключительных встреч с целью подведения итогов после того, как соглашение выполнено.

В большинстве случаев дела направляются в VORP судами, хотя бывают исключения: иногда дела передаются в VORP по­лицией; порой инициатива исходит от жертв или преступни­ков; в VORP могут поступать дела, от ведения которых отказа­лась прокуратура. Но в классических случаях в Соединенных Штатах сами суды отсылают преступников и пострадавших к этой Программе, и соглашения, достигнутые в результате дей­ствий VORP, полностью или частично ложатся в основу приго­воров. По делам, которые направлены в VORP судом, преступ­ники часто осуждаются условно и состоят под надзором до тех пор, пока не будут выполнены условия соглашения.

В Соединенных Штатах и Канаде большинство дел, попав­ших в ведение VORP, были делами об ограблении*. Метод, ис­пользуемый в рамках VORP, адекватен для разрешения дел об ограблениях. «Система» часто относит ограбление к разряду второстепенных преступлений, тогда как в глазах пострадавших это посягательство на их личность. Встреча позволяет дать выход чувствам, понять, что произошло, увидеть конкретного чело­века. (Почему именно мой дом? А что, если бы я был дома? Что случилось с вещами, которые имели особую ценность из-за воспоминаний, связанных с ними?) Часто в ходе таких встреч страх уменьшается, стереотипы пересматриваются. Так как речь идет о материальных убытках, обсуждение способов возмеще­ния становится конкретной целью встречи.

Но VORP берется не только за дела, касающиеся частной собственности. Уже начали работу программы, имеющие дело с насильственными преступлениями (5).

Одна такая программа, действующая в Виннипеге, в про­винции Манитоба, сосредоточивает свое внимание в первую очередь на делах о нападении", несколько других программ тща­тельно работают со случаями серьезных актов насилия, вклю­чая убийства. Изучая Британские программы, мы пришли к выводу, что тяжесть преступления не является главным факто­ром успешности решения дела с помощью VORP.