Историческая альтернатива

Преступники нарушают закон государства и должны поне­сти наказание, государство обязано взять на себя заботу об этом,— все это кажется таким естественным и неизбежным. Несомнен­но, карательная парадигма действует в нашем обществе на протя­жении многих веков. Несомненно, она должна представлять со­бой более совершенный вид правосудия, нежели тот, что предше­ствовал ей. Несомненно, должно быть именно так.

Но Западный мир отнюдь не всегда рассматривал правосу­дие исключительно в категориях карательной модели. На протя­жении большей части нашей истории господствовали иные мо­дели правосудия, и лишь в течение последних нескольких веков карательная парадигма монополизировала наше мировоззрение.

Победа этой парадигмы не означает и то, что она более со­вершенна по сравнению с предшествующими формами право­судия. Это типичное заблуждение — толковать историю как про­гресс. Современность мы трактуем как почти неминуемое раз­витие по отношению к прошлому. Но настоящее вовсе не обя­зательно вытекает из прошлого и отнюдь не всегда привносит прогрессивные изменения.

При исторической интерпретации развитие уголовного правосудия в первую очередь связывается с двумя обстоятель­ствами: приданием правосудию публично-правового характера при одновременном вытеснении частного правосудия и все возрастающей зависимостью от тюрьмы как средства наказа­ния. Наличие этих, происходивших в тех или иных формах, изменений сомнений не вызывает. Однако в современных ис­торических исследованиях поднимается вопрос о конкретных формах и значении этих изменений.

Обычно, мы думаем, что в прошлом господствовало только «частное» правосудие, для которого характерна кровная месть, часто необузданная и жестокая. Современное же правосудие, на­против, находится под строгим контролем государства и более гуманно, более взвешенно, менее сурово. Мы уверены, что тю­ремное заключение является менее жестоким и более просвещен­ным наказанием по сравнению с предшествующими формами. С этой точки зрения мы стали более цивилизованными и рацио­нальными в отправлении правосудия и определении наказания.

Реальность, однако, много сложнее этого традиционного представления. «Частное» правосудие не было таким уж част­ным и вовсе не обязательно подразумевало кровную месть. Ре­шения, принимавшиеся «частным» порядком, не всегда были более суровыми, менее взвешенными или просвещенными, чем при государственном правосудии. Напротив, о последнем можно было бы сказать, что оно даже в большей степени на­целено на возмездие и предлагает меньше возможностей для выбора. Кровная месть, хотя и имела место, пока не была вы­теснена государственным правосудием, являлась лишь одним из многих вариантов разрешения конфликта. Так называемое частное правосудие, бесспорно, не было лишено недостатков, но общая картина не так примитивна, как мы привыкли себе представлять (1).