Глава 1. Календарь подготовки к Новому году»!

 

 

 

Календарь подготовки к Новому году»!

На занятии Вы узнаете:

§ о традициях встречи праздника,

§ особенностях оформления дома,

§ правилах сервировки праздничного стола

§ и главное о создании «Королевского образа хозяйки праздника».

Вас будут ждать _15 ___декабря в __13__ часов

по адресу: ____________ГДО___________________

Контактный тел. _____________________

 

ВХОД СВОБОДНЫЙ

Глава 1

Сбросив с плеч заклинание, делавшее его невидимым, Курик Крей появился в дверях захудалой таверны и теперь с отвращением обозревал внутреннее убранство. Бормоча под нос сарское проклятие, он осторожно переступил порог, щурясь от застоявшихся винных испарений, нависших над сборищем вонючих оборванцев, которые склонялись над игрой в кости и карты, а в перерывах отпускали грубые шутки. Курик пригнулся под низкой потолочной балкой и тут же угодил в объятия пышногрудой служанки с бесстыжей, но слегка беззубой улыбкой.

– Что–то не я видала тебя здесь прежде, – проговорила она, захлопав щедро подведенными веками.

Чайного цвета глаза медленно скользили по блестящим черным волосам, мускулистым ногам и всему, что скрывалось под простыми на вид, но хорошо сшитыми туникой и плащом, наскоро пытаясь оценить все сразу.

– Помнится, был тут такой же красавчик…

Даже если бы он и был расположен к быстрому и дешевому удовольствию – едва ли отсутствие двух передних зубов позволяло брать полную цену, – Курик и тогда вряд ли оценил бы ее прелести. А следовательно, здесь у него только дело. Поэтому он неопределенно пожал плечами и уселся на треснувший стул возле двери в общую залу.

– Принеси мне виски. А если виски нет, так я попробовал бы эваршотского вина. Говорили мне, что вино это – лучшее в Делфархаме.

С алчным блеском в глазах служанка неторопливо удалилась. Курик уже знал, что пить ему вино из Эваршота, что бы там ни хранилось в кладовых таверны. Вино стоило в два раза дороже сарского виски, а этому сброду только того и надо – непременно всучат самое дорогое, если заподозрят, что ты способен заплатить. Однако пойти куда–нибудь в другое место он не мог. «Держись у самого дна. Ибо там зреют зерна мятежа, и там мы соберем наш урожаи», – так советовал Мудрец. Это понимала даже Атайя Трелэйн, начав свой роковой крестовый поход не с позолоченных дворцов вельмож, а с локи–притонов Кайбурна.

Курик покорно вздохнул – скоро уже оставит он здешнее убожество и вернется к более приличной жизни, чем та, что он вел последние два месяца. Случится это, когда Курик исполнит последнее повеление своего господина. Более того – будущее, что ждет его, не сравнится с прежней жизнью. Однажды миссия Курика будет успешно завершена – и тогда все могущество и сила Кайта будут принадлежать Мудрецу и его верным сподвижникам. К чему скромничать? Курик – один из самых способных учеников Мудреца, да и заслуг у него не меньше, чем у прочих.

Служанка принесла предсказанный Куриком кувшин с вином и гнутую оловянную чашу. Прежде чем поставить чашу перед ним, она грязным уголком фартука исподтишка вытряхнула оттуда таракана.

Курик вручил женщине пару серебряных монет в уплату за вино, затем вынул, однако так, чтобы монета оставалась вне пределов ее досягаемости, еще одну.

– Получишь крону, если ответишь на мой вопрос, а потом забудешь о том, что я спрашивал.

Развязность женщины в одно мгновение уступила место глухой обороне. Слишком часто с тех пор, как он прибыл на материк, приходилось Курику наблюдать подобное поведение. Большинство кайтцев так панически боялись Трибунала – ужасной королевской инквизиции, – что ни за что на свете не проговорились бы о том, какой сегодня день недели, не говоря уже о чем–нибудь более серьезном.

Да и кто мог бы обвинить их в трусости? Только не Курик. Ведомство, которое имеет законное право выпотрошить любого несчастного, предъявив ему для обозрения его собственные внутренности, не может не внушать людям ужаса.

– Скажи–ка мне, знаешь ли ты этих людей? – с наигранным простодушием поинтересовался он. Возможно, служанка все еще была взволнована, но притяжение монеты в руке Курика неуклонно толкало ее в нужном направлении. – Что ты можешь сказать о них?

– Ну, не так уж и много, – уклончиво отвечала та.

От Курика не ускользнуло, что женщина тайком изучает его одежду, пытаясь отыскать какие–нибудь знаки принадлежности к Трибуналу.

– Да перестань же, разве похож я на священника? – спросил он, посылая служанке одну из самых обворожительных улыбок – под стать ее развязности.

Простая уловка сработала словно хорошее заклинание – на грубом лице появилась беззубая улыбка.

– Был бы ты священником, дорогуша, я б и в церковь чаще захаживала.

Склонив голову набок, женщина каким–то образом умудрялась осматривать общую залу таверны, одновременно стараясь не выпускать из виду монету в руке Курика.

– В основном тут местные, – заговорила служанка. – Фермеры, кожевники, лудильщики и прочие. Есть и воры, но Орэн быстренько выкинет их вон, если застукает за их ремеслом. А однажды, еще и двух лет с тех пор не прошло, здесь оказалась сама принцесса. Дала дочке Орэна целую крону, точно вам говорю. Только за то, что та принесла ей вина из Эваршота, совсем как вы давеча. Господи, да я же хорошо помню ту ночь!

Служанка привалилась к плечу Курика бедром. Рассказывая свою историю, женщина постепенно забывала страх. Глаза загорелись как свечки, словно она собиралась поведать о самом охватывающем событии ее жизни.

– Тот малый, с которым ее высочество играла в кости, попытался заставить ее заплатить не деньгами, ну, вы понимаете, о чем я толкую? Да только она так его скрутила! Ну конечно, его дружки собирались немного проучить ее, но тут их повязала королевская гвардия. Потом гвардейцы забрали ее высочество в замок.

Недобрая улыбка заиграла на губах Курика, когда он представил высокородную леди, которая хлещет вино в компании отбросов столицы Кайта. Впрочем, принцесса ты или нет, во время мекана никто не знает, на какой глубине окажется. И не один желторотый юнец из лорнгельдов пытался с помощью оцепеняющего действия вина обуздать магическую силу, растущую внутри, – задача, которую следовало признать столь же тщетной, как и попытку управлять морским приливом. Курик с кажущимся безразличием осмотрел таверну. Невоздержанность в питье обычна для начинающих магов, она же является простым способом распознать их.

В подобном деле он не нуждался в помощи служанки. Курик мог бы просто просидеть здесь всю ночь, погружаясь в сознание любого из одурманенных вином ничтожеств. Но быстрее и приятнее действовать наверняка. Слишком интенсивная работа могла одурманить мозг совсем как вино, а Курик не мог позволить своим чувствам притупиться. Времени осталось немного – шла уже первая неделя мая, а сбор армии – человек за человеком – задача не из легких. Мудрец будет разгневан, если по прибытии в Кайт обнаружит, что не все подготовлено в соответствии с его волей.

Захваченный этими мыслями Курик не сразу понял, что его задумчивость пугает собеседницу. Служанка закусила губу последними имеющимися в наличии зубами, испугавшись, что молчание Курика таит в себе нечто зловещее.

– Ну, Орэн, конечно, не пустил бы сюда никаких колдунов, если бы заподозрил кого–нибудь, – поспешно добавила она. – Он добрый кайтец, верьте мне, и предан своему королю.

– Уверен, так оно и есть, – дружелюбно согласился Курик, стремясь обезоруживающей и слегка игривой улыбкой развеять страхи женщины. – А не замечала ли ты, чтобы кто–нибудь выпивал больше, чем обычно?

– В наше время все пьют больше, чем обычно.

Неожиданная откровенность ее слов прозвучала довольно зловеще. Хотя нигде поблизости не наблюдалось представителей закона, Курик ясно увидел нависшую над всеми тень Трибунала.

– Но вот Роб… – продолжала служанка, качнув головой в сторону растрепанного молодого человека, склонившегося над кружкой с пивом на табурете под затянутой паутиной лестницей. Голова его была так низко опущена, что волосы плескались в пене. – Этот хуже всех. Колючий как чертополох, и никто тут не может понять, что с ним такое. Рядом с ним его брат Дикон.

Курик бросил пристальный взгляд на старшего брата, такого же потрепанного и что–то быстро нашептывающего на ухо Робу, которому, впрочем, не было до этого никакого дела.

– Сначала мы тут думали, что Роб – колдун, – неуверенно добавила женщина. – Иногда они ведут себя так… ну, вы понимаете, от них одни убытки. Но Робу всего восемнадцать, так что вряд ли он колдун. Может быть, ему просто нужна девчонка, чтобы спуститься на землю.

Курик прищурился, сосредоточившись на юном Робе. Действительно, восемнадцать – слишком рано для проявления магической силы, но и такое бывало. Некоторые из лорнгельдов развивали свою силу в шестнадцать, другие – в тридцать, хотя и то, и другое встречалось крайне редко. Курик мысленно потянулся к Робу, исследуя его сознание и даже особенно не таясь. Роб так пьян, что нет никакой нужды проявлять осторожность. И вот он нашел то, что искал: каналы и пещеры, магические тропы, подобные спутанным корням ивы в сознании юного колдуна. Курик уже мог ощущать силу неукрощенной магии, стремящейся быть упорядоченной, а также растерянность и страх Роба, заподозрившего у себя какой–то недуг, от которого он не знал лекарства.

Смерть или измена, – размышлял Курик. – Действительно, небогатый выбор. Взгляд его потеплел – скоро лорнгельды предложат кайтцам другой выбор: могущество, силу и благоговение. Нетрудно догадаться, что они выберут.

– Спасибо за помощь, – рассеянно пробормотал Курик.

Он опустил монету в грязную ладонь и слегка кивнул, отпуская служанку. Та пробормотала благодарность и неохотно удалилась – возможно, рассчитывала на другое предложение, включающее в себя еще несколько монет и час–другой в комнатах наверху.

Взяв чашу и кувшин с вином, Курик с небрежным видом направился к затененному алькову под лестницей. Не встретив ни возражений, ни радушного приветствия со стороны братьев, подвинул ногой табурет и уселся напротив юного кайтца. В ответ на щедрое предложение дорогого вина Курик получил лишь неопределенное и несколько изумленное хмыканье, видимо, означавшее благодарность.

– Ты плохо выглядишь, друг мой, – произнес он, наливая вино в свою чашу и смакуя хмельной аромат.

– Эй, послушай, тебя сюда не приглашали, – забеспокоился Дикон, сообразив, что уходить Курик не собирается. – И если ты…

– Я разговариваю не с тобой, – отвечал Курик тоном, лишенным враждебности, но достаточно холодным, каким господин мог бы отчитывать неопытного слугу.

Ему не нужен Дикон – магической силой тот не обладал. Роб слегка приподнял подбородок – у него были угрюмые синие глаза, а лицо обрамлено копной черных кудрявых волос.

– Если хочешь сыграть в карты, так у нас денег нет. Попытай счастья с другими. – Роб вдохнул аромат вина и сделал глоток, отчего его налитые кровью глаза расширились от удивления. – Хотя если у тебя хватает монет на такое вино, тут тебе играть не с кем.

Курик снисходительно улыбнулся.

– Я не в карты хочу сыграть, Роб. Да, служанка сказала мне твое имя. И твое, Дикон. – Упершись руками в колени, он наклонился вперед и заметно понизил голос. – Я ищу здесь нечто гораздо более важное, чем карточная игра.

Он сделал большой глоток и неторопливо посмаковал вино во рту, прежде чем проглотить его, затем продолжил шепотом:

– Я ищу здесь колдунов.

Даже если бы Курик поджег Робу брюки, едва ли это отрезвило бы его быстрее. Дикон попытался заслонить собою младшего брата, глаза его запылал и негодованием, а Роб рванулся вперед, готовый сражаться за свою жизнь. К несчастью, он пытался двигаться быстрее, чем позволяло выпитое им, к горлу подступила тошнота, и Роб свалился в лужу разлитого на полу пива, зажмурив глаза и обхватив голову руками.

Дикон грубо толкнул Курика.

– Не знаю, что ты тут выискиваешь, приятель, но будь я проклят, если позволю тебе так оскорблять моего брата.

Голос его был чуть громче шепота, однако дрожал от сдерживаемой ярости.

– Что там происходит, Дикон? – спросил человек за соседним столиком. Он внимательно вгляделся в тонкую вышивку по краю воротника туники цвета ржавчины и наконец вынес свое суждение. – Чего надо этому павлину?

Курик и бровью не повел в ответ на оскорбление – назвать его павлином только потому, что одежда его не испачкана и не зияет дырами, лицо выбрито, а под ногтями нет полугодовой грязи? Однако язвительные слова не остались незамеченными приятелями говорившего, расположившимися за игральным столом. Все пятеро побросали карты, гадая, не станет ли напряженность между Диконом и его хорошо одетым приятелем предвестием долгожданной драки. Курик не думал, что эти люди услышали что–нибудь важное, но меньше всего ему хотелось привлекать к себе излишнее внимание. По счастью, Дикон, похоже, думал так же.

– Не-ет. Это… ну, в общем, я знаю его. – От волнения Дикон стал заикаться. – Вы играйте…

– Ты следил бы лучше за игрой, если не хочешь потерять последние деньги, – посоветовал Курик обидчику, сделав неопределенный жест по направлению к столу. – А то кто–нибудь подбросит туза вместо валета.

Человек заглянул в свои карты и издал пьяный вопль возмущения. Через мгновение и Курик, и его предосудительная одежда были забыты, и шестеро мерзавцев сцепились в кулачном бою. Тонкие губы Курика скривились в удовлетворенной улыбке, и он повернулся к драке спиной. Как же легко одурачить этих болванов, используя всего лишь простое отвлекающее заклинание.

Однако Дикона оказалось не так–то легко отвлечь, и он еще раз подтолкнул Курика по направлению к двери.

– А ну двигай отсюда свою задницу, а не то я…

– Не трогай его, Дикон, – пробормотал Роб откуда–то снизу.

Он снова влез на свой табурет, без особого рвения пытаясь стереть с брюк отвратительно пахнувшие пятна.

– С какой это стати? Черт побери, Роб, этот человек – проклятый лжец!

Продолжительное молчание Роба в ответ было красноречивее слов.

Дикон медленно разглядывал лицо брата, и гнев на его лице постепенно сменялся едва скрываемым ужасом.

– Ты же говорил мне, что все из–за того, что Бел вышла за сына шорника. Ты же мне говорил…

– Я говорил это для твоего же блага, идиот, – отвечал Роб, массируя ноющие виски. – Что ты хотел услышать от меня – что я… – Он остановился, так и не произнеся проклятого слова, затем более мягко продолжил: – Допустим, я – один из них, и что дальше? Вся наша семья была бы уничтожена. В лучшем случае мы потеряли бы и ту землю, что имеем. Ну а в худшем…

Одно лишь упоминание о столь ужасной участи заставило Дикона быстро оглядеть зал в поисках священников в черных одеждах.

– Во имя всего святого, да не гляди ты так виновато! – Курик грубо развернул его и втолкнул в затемненный угол под лестницей. – Просто сядь и слушай меня. Уверен, вас заинтересует то, что я могу предложить.

Затем, еле заметно шевеля губами, он произнес легкое заклинание трезвости над несчастным Робом. Конечно, мера временная – Роб еще почувствует последствия своего опьянения, но теперь хотя бы не забудет, чем закончится разговор. Когда тошнота чудесным образом отпустила Роба, его наивные синие глаза изучающе уставились на Курика. Дикон же, напротив, оставался настороже и прятал взгляд, словно ожидая, что Курик в любой момент обратится в демона, питающегося человеческой плотью.

– Как ты узнал? – просто спросил Роб. – Ну, обо мне…

– Ты не так уж далеко продвинулся на этом пути, но все же достаточно, чтобы я мог утверждать наверняка, – отвечал Курик.

Ссора за соседним столом все разгоралась, и ему пришлось увернуться от гнутой оловянной чаши, пролетевшей рядом с ухом и врезавшейся в деревянную перекладину. Курик повысил голос, чтобы быть услышанным сквозь крики и проклятия споривших.

– Не стоит меня бояться. Чего ради мне тащить тебя в Трибунал, если и сам я – колдун?

– Ты? – Брови Роба удивленно поднялись, а затем нахмурились. – Ну, пожалуй, ты и вправду не выглядишь судьей.

Ноздри Курика раздулись от отвращения.

– Только не судьей.

– Судьи ищут колдунов, – вмешался Дикон, – чтобы убить их.

– О, я ищу колдунов совсем не для этого, – заверил Курик братьев, качая головой. Он откинулся к стене, в темноте глаза мерцали как звезды. – Я их нанимаю.

Братья только заморгали в ответ, гадая, не ослышались ли они. Затем во взгляде Дикона промелькнула догадка.

– Так ты из людей принцессы? – развязно спросил он. – Народ тут в городе не жалует ее. Говорят, она пыталась убить короля с помощью своего брата, принца Николаса.

Курик едва удержался от довольной усмешки. За те восемь лет, что Мудрец правит островом Саре, он добился многого, но такой поворот следовало признать гениальным ходом. Весь прошедший год Атайя Трелэйн, бесспорный лидер лорнгельдов на материке, призывала их не поддаваться законам, запрещающим применение магии, и отказываться от церковного обряда отпущения грехов. Однако после того как она отказалась поддержать восстание против короля Кайта, заявив, что хочет лишь отменить законы, направленные против магии, Мудрец все время искал способы опорочить принцессу в глазах ее приверженцев. Известно, что его заклинание, наложенное на Николаса, не достигло цели – Дарэк так и не сделал тот единственный глоток отравы, который принц предложил ему, – но дело сделано. Атайя опорочена – а это верный путь к сердцам разуверившегося народа Кайта, где Мудрец со временем займет ее место.

Если только он не разрушит себя до того, как это произойдет. Непрошеные мысли мелькнули в голове и задержались там. Курик вспомнил, в каком состоянии находился Мудрец, когда он отплывал в Кайт. Мудрец уверял своих людей, что знает все об опасностях, которые таит в себе заклинание блокировки, а болезнь и безумие – да, и безумие тоже, – вполне можно предотвратить. Однако насколько мог судить Курик, Брандегарт страдал от воздействия своей запечатанной магии гораздо дольше, чем ожидал, и в любой момент может погибнуть. Какие бы новые магические знания ни обрел впоследствии его господин, Курик серьезно сомневался в том, что ради них стоило так безумно рисковать.

– Слыхал я об этой авантюре принцессы, – небрежно отвечал Курик, стараясь не выдать собственных опасений. – Но, по правде сказать, я никогда даже не видел Атайю Трелэйн. Я служу другому господину – колдуну с гораздо большей силой и возвышенными стремлениями, чем у вашей принцессы–отступницы. – Курик бросил взгляд в сторону Роба. – Он принесет всем вам великое благо, если ты и подобные тебе помогут ему.

– Но как? Семейная ферма – все, что я видел в жизни.

Не успел Курик ответить, как над ним склонилась служанка, наполняя кубок и выставив на обозрение роскошный бюст. Курик едва не подпрыгнул, когда женщина заговорила, – он и не предполагал, что она так близко.

– Желаете чего-нибудь еще? – спросила служанка, безмолвно, одними глазами давая понять, что предложение включает в себя не только выпивку и еду.

Внезапно Курик заподозрил в ее поведении что–то неладное – женщина словно никак не могла решиться спросить о чем–то важном. Кроме того, в ее развязности ощущалось нечто искусственное, какая–то холодность… и едва заметная доля страха.

– Не сейчас, спасибо.

Служанка пожала плечами и без дальнейших пререканий удалилась, окинув беглым взглядом Роба и Дикона. На нее натолкнулись двое дерущихся и опрокинули на пустой стол. Бормоча проклятие, служанка выплеснула остававшуюся в кувшине муть им на головы.

– Так вот, – продолжил Курик, – мой господин хочет править Кайтом, и чтобы достичь этого, он нуждается в армии. Он придет, друзья мои. Уже скоро. И те, кто поддержат его, будут щедро вознаграждены. А прочие – погибнут.

– Так ты призываешь меня повернуть против короля? – одними губами прошелестел Роб, не осмеливаясь произнести подобное даже шепотом.

– Король и его слуги уничтожат тебя только за то, что ты колдун, – резонно возразил Курик. – И этим людям ты собираешься хранить верность? Самое большее, чем они вознаградят тебя, будет скорое отпущение грехов.

Страх вновь появился в глазах Роба, и Курик тут же использовал его в своих целях.

– Так это и есть то, к чему ты стремишься? Твоя семья и друзья соберутся в церкви, чтобы увидеть, как ты выпьешь чашу с ядом, причем большинство из них будут убеждены, что и впрямь присутствуют при некоем таинстве. Да, я знаю, ваши священники говорят, что магическая сила идет от дьявола, и победить его можно, лишь отдав наши жизни Богу. – Курик издевательски хмыкнул. – Они утверждают также, что истинно благочестивый человек не должен снимать панталоны ни днем, ни ночью, – какая глупость!

Что обещает Атайя? Жизнь – то, чем вы и так обладаете. Мой хозяин предлагает богатство, силу и почести для всех своих слуг. – В глазах Курика ясно отражалось осознание того, что доля его, одного из самых верных слуг Мудреца, в грядущих почестях будет немалой. – А если вы все–таки откажетесь, ну что ж… Почему бы вам не присоединиться к сторонникам Атайи? Ее люди прошлой зимой умирали от голода, и я не думаю, что сейчас что–нибудь изменилось. После того как они отказались сражаться, им осталось только попросить Трибунал прийти и перерезать им глотки. Мудрец предлагает вам пищу, деньги и теплую постель, а не палатку в лесу и сушеное мясо на обед.

По тому, как задумчив и молчалив стал Роб, Курик понял, что юноша заинтересован. Высокие идеи, конечно, хороши и правильны, но привлечь массы народа на сторону Мудреца может только обещание таких простых вещей, как кров и еда.

– Люди Мудреца не будут бездействовать, – продолжал он опутывать Роба сетями славы. – Наша армия завоюет все, чего заслуживает. У Мудреца сотни хорошо обученных магов – магов, умевших пользоваться своими заклинаниями еще до того, как Атайя появилась на свет! Наша сила делает нас особенными, а вовсе не проклятыми. Мы лучше обычных людей, и мы должны управлять ими! Это Божья воля и это то, для чего нам дан наш дар!

– Но постойте! – хрипло воскликнул Дикон.

– Нет, мы даже не лучше обычных людей, – быстро добавил Курик, осознав, что для людей неблагородных речь его прозвучала, пожалуй, чересчур возвышенно. Нельзя позволить, чтобы Роб попал под влияние брата. – Мы не лучше их, мы – другие. Лорнгельдам присущ особый дар – дар, встречающийся только у святых и ангелов… и у самого Всевышнего. Принцесса, конечно, обладает магической силой, но она не верит в святость дара своих людей. Она недостойна вести нас, Роб. Только Мудрец может быть нашим правителем.

Курик завершил свою проповедь. Он понимал, что Робу необходимо время, чтобы осмыслить сказанное. Дикон хмурился в замешательстве. Принцесса Атайя проповедует святость магии, но вряд ли Дикону под силу осознать практическую сторону этого утверждения. Верить в божественное происхождение магии – одно, а знать, что твой младший брат является неким небесным созданием, – совсем другое.

Не успел Роб ничего ответить, как Курик внезапно осознал, что в таверне наступила такая мертвая тишина, что можно было услышать бурчание в животе человека, сидящего за столиком на другом конце комнаты. Даже отпетые негодяи, сцепившиеся в драке, остановились, а повисшие над ними винные испарения как будто рассеялись. Курик осторожно бросил взгляд через плечо. Все завсегдатаи таверны застыли, словно каменные статуи, как если бы сам король со своей свитой, а не тощий священник с двумя вооруженными охранниками внезапно возник в проеме дверей. Один из охранников жадно облизывал губы, как будто собирался пожрать добычу, а не арестовать виновного.

Обвиняющий взгляд священника словно тупая бритва заскользил по таверне. Черная мантия с изображенной на ней кроваво–красной чашей, используемой при обряде отпущения грехов, безошибочно выдавала в нем судью Трибунала. Заметив Курика и его собеседников, священник медленно двинулся по направлению к ним, перешагивая через пивные лужи и остатки грубой пищи. Прочие посетители безмолвно возносили благодарственные молитвы, ибо на сей раз ангел смерти миновал их. Под недружелюбным взглядом священника, призывающего их заняться своими делами, люди возвращались к напиткам и картам, хотя и без прежнего оживления.

Курик был совершенно уверен в том, кто виноват в нежданном появлении судьи. Служанка слишком старалась выглядеть невинной – он подозревал, что впервые в жизни. Она, единственная из дюжины собравшихся в таверне людей, не казалась потрясенной появлением священника.

– Ну вот, ты и сделал свое дело, – прошипел Дикон, злобно пнув Курика в лодыжку.

– Заткнись и успокойся, – приказал Курик. – Я разберусь с этим. И не гляди так виновато, иначе они почуют твою вину.

Затем незаметным привычным движением погрузил палец в кожаный кисет, висящий на поясе. Один вдох – и коричневый порошок попал в ноздри.

Изможденный священник выглядел таким же голодным, как и его охранники. Курик заключил, что имеет дело с человеком, которому никогда не суждено насытиться, как и чудовищному Трибуналу, на который он работал. Священник видел в троих сидевших перед ним людях всего лишь куски плоти, как если бы они представляли собой выставленные на продажу мясные туши на городском рынке. С отсутствующим видом он поглаживал заостренный подбородок, словно выбирал лакомые кусочки к обеду.

– Что ты здесь делаешь, сарец?

Курик недовольно нахмурился. Значит, служанка знает разницу между кайтским и сарским серебром.

– А в чем дело? Остров Саре находится под защитой Кайта. Я имею право пересекать границу по собственной воле.

– Возможно, но у нас есть сведения, что сарцы появились на западном побережье и вызывают там волнения. А также собирают армию против короля.

Священник остановился, уверенный в том, что одно его устрашающее присутствие заставит перепуганную жертву признаться.

Курик, нисколько не смущаясь, продолжал потягивать вино. В сочетании с силой семян пастлы оно придавало ему чувство непобедимости.

Глаза священника сузились, превратившись в пару щелок кремового цвета.

– Ступайте с нами. Все трое.

Роб тяжело сглотнул, а Дикон затрясся, по щеке его заскользила тонкая струйка пота. Никто из тех, кого забирал Трибунал, не возвращался обратно целым и невредимым, а гораздо чаще оттуда не возвращались вовсе.

– Мне кажется, вы не там ищете, – произнес Курик надменным тоном царственной особы.

– Что-о-о ты сказал?

Театральным жестом священник извлек из своей мантии корбал размером с желудь, подвешенный на кожаном ремешке, и принялся размахивать им перед глазами Курика. Он ждал. Роб, находившийся лишь на грани своего мекана, ничего не почувствовал. Однако священник, очевидно, надеялся, что Курик упадет на пол и, извиваясь в агонии, будет молить о пощаде.

Курику понадобилась вся его сила, чтобы сдержать торжествующий смешок. Ну что мог знать этот глупец? Ни один колдун в Кайте, даже их печально знаменитая принцесса, не догадывался, что для многих из народа Саре подобные игрушки не представляют никакой опасности. Несомненно, однажды они обнаружат это, только вот будет слишком поздно.

Курик попытался принять невинный вид, как если бы беспокоился за неудачный прыжок, исполненный неумелым акробатом.

– Прошу вас, отец, не тратьте понапрасну время. Я же говорил, что не колдун. Вот и священный кристалл доказывает, что я прав.

Священник вглядывался в кристалл, внимательно изучая его поверхность в поисках изъянов или сколов. Охранники в немом изумлении тяжело переминались с ноги на ногу.

– Ты можешь и не обладать магической силой, – огрызнулся священник, не в силах признать, что мог ошибиться, – но все равно ты – предатель. Многие, не имеющие магической силы, переходят на сторону Атайи, потому что знают тех, кто этой силой обладает.

Курик чуть помедлил с ответом, так как, хотя и поддерживаемый силой семян, мозг его был захвачен кристаллом, и ему нелегко было поддерживать разговор с представителем правосудия.

– Конечно, вы правы. Но выслушайте мой совет – уберите эту драгоценность с глаз долой. Посетители таверны – люди бедные и не слишком умные, и любой из них пьян настолько, что для него не составит труда перерезать вам глотку за такую дорогую вещицу.

Конечно же, Курик понимал, что, судя по реакции на появление священника, люди в таверне и дышать–то едва осмелятся в присутствии представителя правосудия, не говоря уже о том, чтобы попытаться залезть к нему в карман. Однако вряд ли это понимание было доступно священнику. Тот молчаливо пожевал губами, скептически оценивая возможность столь дерзкого нападения. Затем, прикинув количество грязных и пьяных людей, ссутулившихся за карточными столами, священник пришел к выводу, что нет ничего невозможного. Люди способны и не на такие глупости ради того, чтобы завладеть гораздо менее ценной вещью, а кристалл подобного размера стоит достаточно, чтобы одеть и прокормить в течение нескольких месяцев всех завсегдатаев таверны. Священник запихнул кристалл в маленький бархатный мешочек и засунул его подальше в мантию.

Курик моргнул несколько раз, чтобы рассеять внезапное головокружение.

– А теперь, друг мой, хочу еще раз заверить вас, что не знаю никого из приверженцев Атайи Трелэйн. Никогда в жизни не видел ее и ни за что не поверю, что ее безумный крестовый поход может завершиться успешно.

Судья скептически оглядел его.

– Итак, ты утверждаешь…

Черт побери этого священника! Какой упорный! Перед тем как заговорить, Курик расслабил мышцы и попытался привести себя в состояние равновесия при помощи очищающего дыхания, одновременно протягивая тонкую нить убеждения к узкому судейскому разуму.

– Как я могу лгать служителю Божьему? – начал он.

Окажись поблизости другой тренированный маг, он легко уловил бы едва заметную перемену в ритме речи Курика. Однако сторонники принцессы Атайи не в чести в столице Кайта, и редкий лорнгельд осмелится показаться в публичном месте.

– Я думаю, следовало бы приглядеться к той юной леди, что вызвала вас сюда, – сказал он.

Донести на невиновного с тем, чтобы скрыть собственное преступление, – весьма старая уловка. Особенно если служанка рассчитывала получить за ложное обвинение богатую награду.

Лоб священника нахмурился, словно собирающаяся на горизонте грозовая туча.

– Того, кто намеренно вводит в заблуждение правосудие, ждет суровое наказание.

Курик обернулся к служанке, сидящей на коленях рослого мужчины. Та тесно прижалась к нему, бесстыдно предлагая себя. Женщина бросила взгляд в сторону священника и, почувствовав опасную перемену в его мыслях, попыталась вырваться из объятий мужчины. Но тот, уже соблазненный предложенным товаром, грубо потащил ее обратно.

– Видите, как часто смотрит она в нашу сторону? – спросил Курик, еще туже затягивая нить, протянутую к разуму священника. – Что–то наш разговор слишком интересует ее…

– Очевидно, хочет удостовериться, что мы арестуем тебя, – пробормотал священник, послушно заканчивая мысль Курика.

– Совершенно верно.

– Взять ее!

Священник повернулся к своим людям и резким жестом указал на служанку.

Та вскочила, как испуганный кролик из зарослей, надеясь укрыться на кухне, но, споткнувшись об оловянную чашу, которая валялась на полу после драки, рухнула поперек пустого стола. Не обращая внимания на то, что служанка уцепилась за него, словно утопающий за край утеса, охранники оторвали ее руки от стола и грубо потащили прочь; в ладони женщины впивались дюжины заноз. Тщетно пыталась она вырваться и отчаянно визжала. Охранники надели оковы на запястья и потащили служанку на допрос. Несмотря на жуткие крики, никто не сдвинулся с места, чтобы помочь ей. Самые смелые отважились на жалостливый взгляд – проявить большее участие значило навлечь на себя такую же участь.

Курик вздохнул и повернулся спиной к двери. Его больше не заботило, что будет с женщиной, – это научит ее не вмешиваться в дела колдунов. А что же священник? На его разум было до смешного просто воздействовать. Все фанатики таковы – скоры на расправу с выдуманным злом, а реальной опасности не замечают.

Все еще съежившись под лестницей, Роб и Дикон сидели с разинутыми ртами. Их потрясло не то, что они до сих пор живы, а то, как легко Курику удалось провести судью.

– Но как же так, ведь этот кристалл… – Роб от волнения стал заикаться. – Как тебе удалось?

– Магия может быть сильным оружием, – объяснил Курик, таинственно нахмурив лоб. – Если захочешь, сможешь делать так же. Ты всего лишь должен позволить Мудрецу научить тебя. А когда Мудрец обретет власть в Кайте, эти люди не посмеют тебя тронуть.

Роб недоверчиво покачал головой.

– Тогда я согласен, можете располагать мною.

Брат дернулся к нему.

– Роб!

– Ну что же мне остается, Дикон? Если я не хочу пройти через обряд отпущения грехов, что мне остается? Только измена. Передо мной один выбор – с кем быть? Прислушайся к тому, что он говорит: то, что предлагает этот Мудрец, гораздо больше того, что может дать принцесса. Мы ведь небогаты, Дикон. Подумай, как пригодились бы матери лишние деньги сейчас, когда отец ушел.

– Но если тебя поймают…

– То, что ты не сдал своего брата Трибуналу, в случае, если его поймают, уже делает тебя виновным, – заметил Курик. – Для тебя и твоей семьи будет лучше, если Роб присоединится к нам и когда–нибудь принесет богатство в ваш дом. Вот держи, – добавил он, опуская несколько серебряных монет в ладонь Роба.

За такие деньги бедняку пришлось бы работать целый год. Потрясение, читавшееся в глазах Роба, ясно свидетельствовало об этом.

– Ступай в Эристон, это на крайнем северо–западе. Присоединяйся к нам, и ты не прогадаешь. Мудрец очень богат, Роб. Его люди беззаветно служат ему, а он защищает их от зла и ведет своей божественной мудростью.

Курик задержал руку на плече Роба.

– Эти деньги – всего лишь начало. Когда мы будем править Кайтом, то по праву слуг Божьих разделим все его богатства между собой. Я рассчитываю на герцогство, – добавил он многозначительно. – Возможно, если ты докажешь свою ценность и преданность, то сможешь получить должность при дворе, и это еще не все…

Курик умышленно не упомянул о награде, причитающейся Дикону. Как бы ни развил свою силу Дикон, все, чего он сможет достичь, будет зависеть только от расположения и милости лорнгельдов.

– Нет никакого сомнения в исходе нашей битвы, – заключил Курик. – Кайту не выстоять перед натиском армии колдунов, особенно если все оружие кайтцев – эти корбалы. Мы добьемся победы в течение года, Роб. Весь Кайт будет нашим – ни одному безземельному наемнику при разорении богатого города не доставалась такая великая награда за столь малые труды.

Минуту Роб размышлял, вертя монету между большим и указательным пальцем. Затем, когда решение было принято, крепко зажал серебряный кружок в ладони.

– Когда вы выступаете?

Не обращая внимания на смятенный вид Дикона, Курик удовлетворенно улыбнулся.

– Когда Мудрец призовет нас, – ответил он, молясь про себя, чтобы под властью заклинания блокировки Мудрец сохранил рассудок и прибыл в Кайт целым и невредимым и… достаточно вменяемым. Курик оттолкнул табурет и накинул на плечи плащ. – Не волнуйся, друг мой, ждать осталось недолго.

Пожелав своему новому союзнику доброй ночи, Курик выскользнул из таверны и затерялся в сумерках. Он быстро пересекал продуваемые ветром улицы Делфархама в надежде добраться до своей постели еще до того, как бодрящий эффект семян рассеется и наступит изнеможение.

Они с Робом еще увидятся, это очевидно. С удовлетворенной усмешкой Курик подумал о том огромном количестве мужчин и женщин, с которыми встречался за последние несколько недель и которых ему еще предстояло увидеть вновь. Мудрец абсолютно прав: Кайт созрел для восстания, и людей, потерявших веру в Атайю Трелэйн, нетрудно убедить следовать