Гермиона присела на кровати, пытаясь вспомнить, как она заснула накануне. Голова раскалывалась, думать совершенно не хотелось. Оглядев комнату, она вспомнила об устроенном ею погроме, везде валялись осколки ваз и статуэток. Удивительно, что они с Малфоем во время борьбы не порезались. “Малфой!” — девушка застонала от досады, когда вспомнила о Слизеринце. Какого черта он тогда вернулся! И как ей теперь с ним себя вести!
Медленно поднявшись с кровати, она подошла к зеркалу. Ужас! Она выглядела ужасно: растрепанная, глаза красные, о лице вообще говорить не хочется. Гермиона медленно прошла в ванную комнату, стараясь не наступить на осколки. Погрузившись в теплую воду, она устало откинула голову, пытаясь понять, что чувствует. “Опустошенность”, — пришла к выводу девушка. Как будто ее полностью выжали.
Она взяла флакон с маслом до сих пор неизвестного ей цветка, как только запах распространился, голова перестала болеть. Пролежав в ванне какое-то время, она, обернувшись махровым полотенцем, вернулась к себе в комнату… Черт!
Фарфор режет кожу, как нож масло и в этом Гермиона сейчас убедилась, сидя на кровати и рассматривая глубокий порез на ступне. Откинув мешавшие волосы, которые мокрой массой опустились ей на спину, она попыталась вынуть фарфоровый осколок. Приспичило ей ходить босой по ковру, усыпанным стеклом и фарфором. Осколок ускользал из рук, пальцы обагрились кровью. Поморщившись от боли, Гермиона попыталась встать, чтобы промыть порез водой. Но это сделать было почти невозможно: если она встанет на больную ногу, то фарфор сильнее врежется в кожу, а скакать на одной ноге через комнату, на полу которой лежит разбитое стекло и вдобавок в одном полотенце — было в высшей степени неразумно. Она снова попыталась вытащить ускользающий осколок, из-за чего порезала палец. Взяв его в рот, девушка почувствовала железный привкус крови. От своей беспомощности на глаза навернулись слезы, которые она сердито смахнула. Следующая неудачная попытка достать фарфор уже другой рукой заставила ее зарычать от злости, она лишь только еще больше углубила порез.
В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа хозяйки комнат, вошли. Драко Малфой с удивлением смотрел на сидевшую девушку, глаза которой пылали злостью. Он оценивающей пробежался глазами по фигуре, скрытой только полотенцем, его взгляд остановился на порезанной ступне, которая, наверное, была причиной злости Гриффиндорки.
— Малфой, тебе не говорили, что без разрешения нельзя входить в чужие комнаты, — зло проговорила она. — И незачем на меня так смотреть.
— Что ты делаешь?
— В данный момент пытаюсь вынуть осколок, — язвительно проговорила Гермиона, склонившись к порезу. — Ой, черт!
Она порезала другую руку и теперь с возмущение разглядывала кровь, выступившую на и так запачканном в алой крови, пальце. Парень, обходя разбитое стекло, подошел к кровати, садясь рядом.
— Верх гениальности, босой ходить по такому ковру, — ехидно проговорил он, склонившись к ноге девушки.
Она хотела оттолкнуть его, но передумала: сама она этот чертов фарфор не вытащит. Проигнорировав последнее замечание Слизеринца, она закусила губу, все-таки было достаточно больно. Малфой ловко подцепил осколок и достал его, при этом прошептав какие-то слова — порез затянулся. Гермиона с изумлением на него посмотрела, он, увидев ее взгляд, усмехнулся.
— Если ты не помнишь, то Нейрина говорила, что я могу использовать магию с помощью мысли.
Девушка не нашла, что ответить. Буркнув некое подобие “спасибо”, она потянулась за халатом. Сидя при Малфое в одном полотенце, она чувствовала себя неловко. Накинув широкий халат прямиком на полотенце, Гермиона хмуро посмотрела на Слизеринца.
— Зачем ты пришел?
— Сюда собиралась зайти одна рыжеволосая фрейлина, надеясь узнать, почему ты отсутствовала на обеде, я всего лишь ее опередил. Как ты думаешь, что это была за фрейлина? — он, усмехаясь, смотрел на девушку.
— Не трудно догадаться, — ехидно ответила она, обиженно поджав губы. — Удивительно, что ты не взял ее с собой, ведь вам так понравилось доставать меня, из вас получится замечательная команда — вы дополняете друг друга.
— Ты сама виновата в том, что случилось в саду. В библиотеке ты сказала, что я играю людьми, вот я решил оправдать твои надежды.
— Можешь быть уверенным — ты их оправдал, — прошипела Гермиона, отворачиваясь.
— Наверное, я перестарался, раз ты устроила здесь такую сцену, — продолжил он, игнорируя явный намек, что она не хочет продолжать эту тему.
— Я не хочу об этом говорить, — резко перебила его она, поняв, что намеки тут откровенно игнорируют.
— Почему? — парень развернул девушку к себе. — Можешь не отвечать, я сам отвечу. Потому что ты не можешь смириться с тем, что Лучшая Ученица Хогвартса может устраивать подобные сцены, ты всегда была известна своим уравновешенным характером.
Глаза Гермионы потемнели от злости, каждое слово отдавалось у нее в сердце болью: он был прав… как и всегда. Она занесла руку, чтобы дать ему пощечину, но Малфой вовремя ее перехватил.
— Разве я не прав, Грейнджер? — наклоняясь, прошептал он. — Ты просто не можешь с этим смириться.
— Уходи, — прорычала девушка, понимая: еще чуть-чуть, и она сорвется. — Я не хочу тебя видеть. Зачем ты тогда вернулся?
Парень немного растерялся от этого вопроса. За последние дни они сблизились и он, как ни странно, не хотел, чтобы эта близость перестала существовать. Если он сейчас ответит в своей вечной, язвительной манере, то ниточка, соединяющая их, оборвется.
— Наверное, потому что чувствовал себя виноватым, — пожав плечами, ответил Драко.
Она с изумлением посмотрела на него, не веря тому, что он это сказал.
— Перестань на меня так смотреть, Грейнджер. Ты спросила — я ответил.
— Ты вправду так думал? — неуверенно спросила девушка.
Он устало закатил глаза, будто поражаясь ее тупости.
— Да, вправду, — Драко оглядел комнату, как бы оценивая устроенный погром. — Что ты собираешься сказать насчет состояния твоей комнаты? Простым заклинанием статуэтке не вернешь прежнюю форму.
— Скажу, что опять с тобой поругалась.
— Белзенкар и Нейрина не поверят.
— Что я с тобой поругалась? — Гермиона скептически подняла одну бровь. — Мне кажется, что они все-таки поверят.
Она встала с кровати, и, осторожно ступая по ковру, подошла к зеркалу и села на пуфик. Волосы все еще были сырые, и расчесывать их — одно мучение, но девушка все равно взялась за расческу.
— Нет, они не поверят, что ты использовала силу, — он с раздражением отметил, что она сейчас полностью спокойна.
— Малфой, почему тебя это беспокоит, какая тебя разница, как я объясню, что здесь случилось? — Гермиона взяла палочку, лежащую рядом с расческой. — Тем более это не потребуется.
Она произнесла пару заклинаний, одно соединило осколки разбитых ваз, другое вернуло прежнюю форму статуэткам. Комната стала выглядеть, как до погрома.
— Что это за заклинание, последнее? — с интересом спросил Малфой. — Я о нем не слышал.
— Я бы удивилась, если бы ты о нем слышал, — довольно хмыкнула девушка. — На шестом курсе Гарри разбил одну вещь, я потом полгода пыталась составить нужное заклинание, в конце концов, это у меня получилось.
— Так вот как ты восстановила маги-статуэтки Снейпа, которые Уизли разбил во время наказания. Я уже думал, что у меня галлюцинации.
— Это было несложно. Тем более то наказание стоило того, чтобы увидеть твое выражение лица, когда ты со Снейпом пришел в класс, — она улыбнулась, вспомнив прошлое.
— Очень смешно, Грейнджер, — Драко поднялся с кровати. — Увидимся за ужином, лучше бы тебе к нему одеться.
Гермиона одарила парня тяжелым взглядом, затем снова вернулась к процессу расчесывания волос, не обращая на него внимания. Поняв, что не дождется от нее никакого ответа, Малфой вышел из комнаты.
Расчесав-таки свои непослушные волосы, она высушила их заклинанием. Девушка надела серебряное платье, в котором была утром, на этот раз не накинув сверху шаль. Когда она выходила из комнаты, ее взгляд упал на корону, после недолгого колебания, девушка ее надела. Ведь не просто так Лейла ее дала. Посмотрев в последний раз в зеркало, Гермиона удовлетворенно кивнула — все следы того, что она плакала, исчезли. Она призналась, что ей больше нравится так, как она выглядит сейчас, чем прошлые семнадцать лет. Как только девушка вышла из комнаты, к ней подошли Милорд и Миледи. В итоге, в зал она зашла в сопровождении своих охранников. Приметив взглядом Дайгена и Брадора, Гермиона поспешила подойти к ним, пока к ней не пристала какая-нибудь фрейлина.
— Ваше высочество, — Первый Советник радостно приветствовал девушку, целуя ей руку. — Очень рад, что вы к нам присоединились.
— Я тоже рада вас видеть, — с милой улыбкой ответила Гермиона, становясь рядом с братом.
— Собаки тебя одну не отпускают, — заметил Дайген, косясь на двух сидевших рядом с ними охранников. — Обычно они избегают этого зала — не любят шума.
— Они подошли ко мне, как только я вышла из комнаты, — призналась девушка. — Похоже, я перестала их бояться.
— Они чувствуют, если человеку угрожает опасность, вот поэтому они от тебя и не отходят, — проговорила подходящая к ним Нейрина. — Не очень-то мне нравится, что и во дворце тебе что-то грозит. Как только приедет графиня Лизель, мы отправимся в путь.
— Графиня Лизель? — переспросила Гермиона.
— Ей обязательно с нами ехать? — кисло спросил Дайген.
— Да, обязательно, лорд Дайген, пора бы вам прекратить эту глупую вражду, — Нейрина повернулась к Гермионе. — Вот этот молодой человек и графиня с детства портят друг другу жизнь. От их розыгрышей страдал весь дворец, мы облегченно вздохнули, когда Лизель уехала в родовое поместье изучать искусство шпионажа. Вся ее семья — шпионы, она тоже этим занимается.
— Я помню ее совсем маленькой девчонкой, но эти воспоминания не приносят мне радости, — вмешался Дайген. — Она настоящий дьявол во плоти, как вспомню летучих мышей в моей комнате, то дрожь пробирает.
Брадор и Нейрина засмеялись.
— Как она их туда загнала, мы так и не поняли, — проговорил Первый Советник, обращаясь к Гермионе. — Это был особый тип летучих мышей. Во-первых: они в три раза больше обычной летучей мыши, во-вторых: их писк сильно влияет на наш слух.
— Интересная вражда, — хмыкнула Гермиона. — Но я уверена, что вы, лорд Дайген, отвечали ей тем же.
— Остается надеяться, что графиня с годами поумнела, — хмуро отозвался ее кузен. — И не захочет продолжать свои детские забавы, хотя должен признать: когда она уехала, жизнь во дворце стала скучной и пресной.
— Пойдемте за стол, — проговорила Нейрина. — А то Дайген еще признается, что очень скучает по Лизель.
Как только темноволосая женщина заговорила о еде, Гермиона поняла, что сегодня ничего не ела, и как сильно проголодалась. Они сели за стол, девушка отыскала взглядом Малфоя, который беседовал с Белзенкаром. Поймав ее взгляд, парень вопросительно приподнял бровь, она, не ответив на молчаливый вопрос, переключила свое внимание на Лейлу, разговаривающую с каким-то старым бароном, но и на них Гермиона не задержала своего взгляда, переходя на леди Бланш, которая в открытую флиртовала с каким-то молодым человеком.
Принцесса принялась за еду. Когда ужин закончился, она решила прогуляться по саду, пока там никого не было. Успешно покинув зал, девушка шла по ставшим уже знакомыми коридорам. Зайдя в глубь сада, она села на траву возле пруда, опустив руку в прохладную воду. Так спокойно было сидеть тут, ни о чем, не думая, просто наслаждаться тишиной и одиночеством. Прислонившись к стоящему рядом дереву, Гермиона закрыла глаза. Казалось, что усталость стекает в землю, покидая ее.
Неожиданно для себя, девушка почувствовала слабое ощущение опасности. Она рывком поднялась, обеспокоено осматриваясь.
— Кто здесь? — неуверенно произнесла Гермиона — никакого ответа. Девушка облегченно вздохнула, решив, что ей показалось. Но слабый треск ветвей снова заставил насторожиться. — Кто здесь?
Девушка отскочила в сторону, когда увидела, что из кустов выпрыгнул человек, рассекая мечом место, где она раньше стояла. Вид у воина был потрепанным, но меч, который он держал в руках, был превосходным оружием, готовым к убийству. Гермиона это поняла даже своим неопытным глазом.
— Здравствуйте, ваше высочество, — издеваясь, проговорил он. — Какая жалость, что такую красоту нужно убить.
Когда он замахнулся мечом, Гермиона закричала. Она попыталась отбежать в сторону, но платье запуталось в кустах, из-за чего она упала. Холодное оружие прикоснулось к груди девушки, перешло к шее, приподняв за подбородок. Карие глаза девушки встретились с безжалостными глазами убийцы, он уже праздновал свою победу.
— Смотри на меня, когда я буду тебя убивать, принцесса, — лицо человека выражало удовольствие; кто бы он ни был, он испытывал наслаждение, когда убивал.
Гермиона посмотрела на него глазами, полными страха и ужаса, меч снова опустился к груди, порезав нежную кожу. Дальше девушка видела все как в тумане. Из кустов выскочил Милорд, с рычанием набросившись на человека, который едва успел увернуться. Между псом и убийцей завязалась борьба. Пес ловко избегал меча, тесня человека к дереву. С другой стороны выскочила Миледи, с глухим рычанием вцепившись в руку, державшую меч. Гермиона в оцепенении не могла пошевелиться. Убийца выронил оружие, вскрикнув от боли. Милорд прыгнул на него, наваливаясь своим массивным телом. Его зубы уже готовы были перегрызть глотку, как раздался окрик Дайгена: “Стой, Милорд!”
Гермиона заметила бегущих в их сторону Малфоя и брата. Дайген подошел к человеку, распластавшемуся под псом. Драко помог Гермионе встать, а потом накинул на ее дрожащее тело плащ, притянув к себе. Девушка спрятала голову у него на груди, чувствуя, как ее душат рыдания, но сдержалась, только дрожь выдавала ее состояние.
— Кто ты? — как сквозь стекло слышала она яростный голос своего кузена, затем послышался удар. Гермиона сильнее прижалась к Малфою, не желая ничего ни слышать, ни видеть.
— Я отведу ее к ней в комнаты, — услышала она голос Слизеринца. — Где вы будете?
Дайген что-то ответил, потом девушка почувствовала, как Малфой поднял ее на руки. Раньше она бы возразила, но не сейчас. Лицо того человека до сих пор стояло перед глазами, особенно девушку потряс беспощадный взгляд, которым он на нее смотрел. Спустя какое-то время Гермиона почувствовала, как ее опустили на что-то мягкое. Она разжала руки, отстраняясь от своего Защитника. Он внимательно на нее смотрел, его взгляд остановился на порезе.
— Что именно там случилось?
— Он просто появился из кустов, — прикрыв глаза, нервно проговорила Гермиона, она все еще дрожала. — Платье запуталось, и я упала, потом появился Милорд.
— А порез, откуда? — настойчиво спросил Малфой.
Гермиона болезненно скривилась.
— Этот… — она судорожно вздохнула, но продолжила, — этот человек мечом поцарапал, Милорд вовремя появился.
Драко прошептал заклинание, затягивающее рану.
— Ты не должна была одна ходить по саду, — наконец произнес он.
— Будешь учить, что я должна, а что нет, — нервно огрызнулась девушка, откидываясь на кровать. — Откуда я знала, что так все случится.
— Я думал, что у тебя хватит ума не заходить в самый дальний конец сада, где ограда очень ненадежная. Дайген предупреждал тебя быть осторожной и не ходить одной.
— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила Гермиона.
— Мы как раз об этом и говорили, когда Милорд сорвался с места, а за ним побежала Миледи. Не трудно было угадать, что что-то случилось.
Дверь открылась, и стремительно вошли Нейрина и Лейла. Они сразу же бросились к Гермионе, желая убедиться, что она цела и невредима. Драко встал с кровати, и, кивнув женщинам, вышел, направляясь к Дайгену и наемному убийце.
Нейрина сразу же сказала, что девушке нужно поспать и на возражения Гермионы, что она и так весь день спит, никто не обратил внимания. Как только женщина прикоснулась к ее вискам, веки девушки закрылись, и ее потянуло в сон.
— Она проспит до утра, — были последние слова, которые она услышала, потом сон безраздельно завладел ее сознанием.
