ГЛАВА 12 ЕШЬ, ПЕЙ И БУДЬ НАЧЕКУ
Клео ничего не имела против Олимпийских игр. Они зажигательные, и они происходят из Греции, как Девл. Но когда они начинались, любимые телешоу Клео убирали из эфира и заменяли — будем честны — двумя неделями невнятной и несносной двигательной активности. В это время Клео частенько ловила себя на том, что бродит по дворцу, словно заблудившийся в пустыне верблюд, в поисках чего-нибудь знакомого, за что можно было бы зацепиться. Это было сбивающее с толка, нервирующее состояние, единственным лекарством от которого была церемония закрытия и возвращение ее тщательно распланированной программы передач. Как только порядок был восстановлен, Клео отпраздновала это событие, проглотив один из упаднических тортов Хасины, шоколадных, сделанных в виде пирамиды, — дабы пополнить калории, утраченные за эти четырнадцать дней блужданий. И вот теперь, сидя в свободной от аллергии зоне школьной столовой с тремя своими лучшими подругами, Клео откусила шоколадную верхушку пирамиды, празднуя другое восстановление — восстановление своей тщательно распланированной жизни. Той самой, в которой Клодин, Ляля и Лагги сосредоточены на ней, словно высококачественный объектив с переменным фокусным расстоянием. Жизни, в которой всякие новички (Фрэнки!) и нормалки (Мелоди!) не попадают в газетные заголовки. Жизни, в которой мобильная связь в их дворце работает нормально. Жизни, в которой она по субботним вечерам отправляется на свидание с Д. Жизни, в которой она объявляет о съемках для «Teen Vogue», а подруги умирают от зависти. Той самой жизни, к которой она должна была вот-вот вернуться. До сих пор ничто не указывало на обратное. Столовая была забита голодными нормалами, стремящимися к своим столикам в зонах, свободных от арахиса, от глютена, от лактозы — и к новой зоне, свободной от жира. Как обычно, девчонки, проходившие мимо Клео и ее подруг, украдкой рассматривали их остромодные наряды. Если Девла не было рядом — а по понедельникам его не было из-за баскетбольных тренировок, — парни поступали точно так же. Они покачивали головами под обеденный плейлист, который сегодня начинался с «I Made It (Cash Money Heroes)» Кевина Рудольфа. Трудно было придумать более уместные строки. Я знал всю жизнь — Я это сделаю! Клео жевала сделанный в виде пирамиды кекс с фруктами под победный ритм, возвещающий ее возвращение. И с тщательно рассчитанным терпением листала фотки на своем айфоне, ожидая, пока кто-нибудь не задаст неизбежный вопрос. — Приглашения на мой ДР разослали сегодня, — сообщила Клодин, вгрызаясь в свой двойной бургер с беконом. — Я перецеловала все конверты помадой «Мае Girl About Town», перед тем как бросить их в почтовый ящик, и потому опоздала сегодня на математику. Она сделала паузу, явно ожидая реакции на свои слова. Клео реагировать отказалась: она уже несколько дней не находилась в центре внимания, и от этого у нее даже волосы начали тускнеть. В конце концов Ляля придвинулась поближе и взглянула на экран. — Эй! — Она смахнула своим холодным пальцем упавший на экран с кекса кусочек шоколада. Шоколад приземлился на черный свитер-сетку Клео, а оттуда свалился на ее серо-розовые леггинсы из узелкового батика. — Что это ты такое рассматриваешь? — Ай! Ты мне брюки испачкала! — Серьезно, чувиха, у тебя на мобиле должно быть что-то забойное, раз ты даже не заметила размазанную подводку у Ляли, — произнесла Лагги, игриво постукивая пальчиками в серых перчатках по щеке. — Отлично! Потешаемся над слепой девушкой! — Ляля сыпанула солью на сухую кожу Лагги. — Ничего ты и не слепая! — возразила Лагги. — Ты просто не видишь своего отражения. — Это отлично. — Клодин намотала янтарную прядь на длинный палец. — Нет. — Ляля протерла веки влажной салфеткой. — Отлично было бы, если бы я не способна была учуять твое дыхание — сплошные бургеры! — Она поджала губы, чтобы не улыбаться прилюдно. Клео, однако же, улыбнулась, не таясь. Все возвращалось в нормальную колею. Пора. — Я пытаюсь решить, что выбрать для фотосессии в «Teen Vogue», — произнесла она таким тоном, словно они говорили об этом все утро. — Мне нравится ожерелье с соколом и серьги в форме груши, но надеть их вместе — это уже перебор, да? Девчонки в замешательстве нахмурились. Невозможно было сыграть эту сцену лучше, даже если бы Клео отрежиссировала ее заранее. Что она, в некотором роде, все-таки сделала. Клео вызвала на экран каталог, отснятый ею сегодня утром. На рассвете, если говорить точнее, когда солнечный свет прекраснее всего. Оранжевое сияние подало золото в самом выгодном свете, как сурьма — ее голубые глаза. Клео положила бесценные украшения на песчаный островок в своей спальне и окружила камышами и травой. Какой там «кайр кутюр» — ее коллекция была по-царски великолепной! — Как вы думаете, а? — Она показала подругам фотографии сережек и ожерелья. — Чересчур? — Я думаю, тебе стоит поставить это на паузу и перемотать. — Лагги убрала белокурые локоны с лица и закрепила их лакированными палочками для еды. — Полный мех! — воскликнула Клодин. — Эти серьги даже лучше, чем… — Изумруды, которые Анджелина надевала на получение «Оскара». Спасибо, я знаю. Ляля перегнулась через стол. Концы ее волос с розово-черным мелированием проехались по кексу Клео. — А еще есть? — Масса. Клео продемонстрировала им чеканные широкие браслеты, корону, сплошь покрытую камнями, светящееся в темноте кольцо, ожерелье с перьями и браслет-змею с изумрудными глазами — и плюс к этому прекрасно освещенную визитку Анны Винтур. — Это настоящее? — спросила Ляля, коснувшись экрана. — Конечно! Папа нашел это в гробнице тети Нефертити. — Да нет! Визитка! Клео жестом подозвала подруг поближе. Как только они очутились в пределах ее напоенного запахом амбры круга, она рассказала им про полет ее отца вместе с Анной, про фотосессию для «Teen Vogue», про песчаные дюны, верблюдов, ее предстоящий дебют в качестве модели и про безграничные возможности, с которыми связано это сотрудничество. С каждой новой подробностью глаза девчонок делались все шире. — Чувиха, ты гонишь! Что, серьезно? — Я бы стала есть мясо, лишь бы сняться в «Teen Vogue». — Я бы стала вегетарианкой! Интрига примотала их к ней не хуже прекрасных полос льна. — Ты вправду будешь сниматься верхом на верблюде? — А какие еще модели будут участвовать? — А блондинки им не нужны? И притянула друг к дружке, словно платье от «Herve Ledger». — А можно нам после уроков посмотреть на коллекцию? — А померить что-нибудь, а? Милостью Геба, репутация Клео как царицы, их царицы, была сохранена еще как минимум на день или два. Кризис был предотвращен. Теперь она могла продолжать вещать часами, и они бы слушали. Но ее шоколадный кекс-пирамида, пребывавший в центре их группки, вдруг поднялся с тарелки в воздух и принялся исчезать по кусочку. — Билли! Последний кусочек упал на тарелку. — Извините. От смеха в круге с ароматом амбры открылся проем, в котором обнаружились Фрэнки, Мелоди и Джексон. Они поставили белые подносы на стол и уселись с таким видом, будто их сюда пригласили. Хотя никто их не приглашал — во всяком случае, Клео не приглашала! — Привет! — Фрэнки лучезарно улыбнулась из-под толстого слоя грима. Ее фигурка была упакована в черный атласный комбинезон (смахивающий скорее на летный, чем на женский) и в шарф. Широкий плетеный пояс на талии был превосходной попыткой добавить к ее маскировке частицу сходства с «девушкой с обложки». Но попытка не удалась. Этот комбинезончик был пошит совершенно не в том стиле. — До чего же это высоковольтно — вернуться обратно, — произнесла Фрэнки, оценивая по достоинству сутолоку и шумиху переполненной в обед столовой и покачивая головой под песню — на этот раз включилась «Алехандро» Леди Гаги. Клео закатила глаза, не в силах решить, что надоело ей больше — словечко «высоковольтно», манера Фрэнки красть внимание окружающих или все это, вместе взятое. — Вечеринка была в пятницу, — заметила Клео. — Сегодня понедельник. Ты не пропустила ни одного учебного дня. — Я знаю. — Фрэнки улыбнулась. — И все благодаря этим двоим. Она зааплодировала Мелоди и пустому месту рядом с ней. Джексон, Ляля, Клодин и Лагги присоединились к аплодисментам. Клео оттолкнула кекс. Празднование закончилось. — Мне прямо не верится, что Бекка показала тот ролик, — сказала Ляля Джексону. — Ты разозлился? — Не то слово. — Джексон снял очки в черной оправе и протер стекла подолом мятой рубашки в коричнево-желтую клетку. — Я носился туда-сюда, искал свой паспорт, и тут вдруг Мелоди написала мне и сообщила хорошие новости. Он шаловливо дернул свою нормалку за завязку трикотажной кофты-худи. Клео изучала новую пару, пытаясь понять, что Джексон нашел в Мелоди. Если рассматривать внешность саму по себе, Мелоди была неоспоримо привлекательна, быть может, даже красива. Длинные черные волосы, узкие серые глаза, безукоризненный нос и чистая, гладкая кожа. Но с точки зрения стиля это была просто вторая Кристен Стюарт в настроении «я лучше буду уютной, чем клевой». Только вот она — не Кристен Стюарт. Потому она выглядела, как хорошенькая девушка, которая выскочила из дома, забыв переодеться. — Билли — настоящий герой! — заявила Мелоди. — Отвлекающие действия придумала ты, — сказал Билли, ухватив отвергнутый кекс. — И вы бы слышали, как Мелоди под конец повесила все это на Бекку! Той теперь придется отпахать сотни две часов на общественных работах. — Да, я слыхала. — Клодин рассмеялась. — Недурно. Но будь моя воля, я бы ее отправила на электрический стул. — А что в этом плохого? — пошутила Фрэнки. Мелоди чуть не лопнула от смеха. — Что ты вообще здесь делаешь? — выпалила Клео, не в силах больше сдерживаться. Мелоди побледнела. — Клео! — рявкнул Джексон. — Э-э… в смысле — у тебя же вроде аллергия, — пошла на попятный Клео. — Тебе же вроде как полагается сидеть в другой зоне. — У меня астма, но мне стало намного лучше после того, как мы переехали сюда, — сообщила Мелоди. — Сегодня утром я в первый раз за много лет запела, когда мылась в душе, и получилось… — Ты поешь? — спросила Лагги. — Ты моешься? — пробормотала себе под нос Клео. — И то, и другое, — ответила Мелоди, проигнорировав подколку. — Я часто выступала, когда была маленькая. А что? Ты тоже поешь? — Я играю на гитаре, — сказала Лагги. — И немного на пианино. — Все еще возишься с этой чешуей? — хихикнула в бумажную салфетку Ляля. — Все еще возишься с этими шутками? — пальнула в ответ Лагги. Клео продолжала перебирать фото на своем телефоне, надеясь перенаправить их внимание обратно к по-настоящему важным вещам. — Бекку сегодня утром выставили с математики и отправили в кабинет к директору Виксу, — сообщила Фрэнки, захлопнув свою пудреницу, сине-черную, со вставками из горного хрусталя. — Почему? — дружно поинтересовались все, поворачиваясь к ней. — Это был первый урок. А мистер Кантор опоздал, так что мы начали разговаривать про… про всю эту историю. Когда Бекка вошла в класс, все стали аплодировать ей и говорить, какой крутой получился розыгрыш. Она принялась твердить, что все было на самом деле, но ей никто не поверил. Она так разозлилась, что принялась швыряться мелом. И вот тут-то и пришел Кантор. Голубой мелок влетел ему прямо в лоб. Ну он и отправил ее прямиком к Виксу. — Клево, — сказала Клодин, стащив кусок курятины с тарелки Джексона. — И ее мышку-подружку тоже, — добавила Фрэнки. — Хэйли! — простонали все. — Угу, Хэйли. Она попыталась заступиться за Бекку. Она сказала, что Бекка перенервничала, потому что Бретт сказал, что хочет устроить перерыв, но… — А ты знаешь, почему он хочет перерыва? — перебила ее Мелоди. Все захихикали и посмотрели на Фрэнки. Фрэнки уставилась в стол. — Ве-эрно! — пропела Мелоди. — Он хочет встретиться с тобой. Свободная от аллергии зона заполнилась девичьим визгом. Фрэнки убрала руки под себя. Джексон спрятался от буйства женских гормонов, укрывшись под своими длинными каштановыми волосами. Клео захотелось швырнуть телефоном в лицо этой нахалке, везде сующей свой нос. — Правда-правда. Он просил меня, чтобы я вас познакомила. — Это небезопасно! — рявкнула Клео. — А вдруг это ловушка? — И как, ты будешь знакомиться? — Ляля захрупала морковкой. — Он довольно интересный для нормала… извини, Мелоди. Мелоди улыбнулась, чтобы показать, что не обиделась. — Даже не знаю. — Фрэнки вздохнула. — А как же Ди Джей? — спросила она у Джексона. — Я думала, что нравлюсь ему. — Давай, я попробую поговорить с ним насчет тебя, — неловко предложил Джексон из-под завесы волос. — Ну так что, это значит да? Мне пойти сходить за Бреттом?. — Нет, не надо! — воскликнула Фрэнки. — Не здесь. Не при всех. Вдруг Клео права? Вдруг это небезопасно? — Тогда, может, после школы? — предложила Мелоди. — На Риверфронте. Мы с Джексоном пойдем с тобой, на всякий случай. Фрэнки вздохнула. — Ну давай, соглашайся, — принялась уговаривать ее Мелоди. — Ты ему вправду очень нравишься. — Ладно. Да. Девушки завизжали от радости за других. — Можно, мы тоже пойдем? — спросила Ляля. — Да! Мы будем кататься на карусели и делать вид, будто вовсе вас не знаем, — присоединилась к ней Лагги. — Только выбраться надо будет пораньше, или мои братья пойдут за нами, — сказала Клодин. — Они считают, что там опасно. — Погодите! Мы же собирались идти смотреть на драгоценности! — вмешалась Клео, не в силах скрыть разочарования. — Знаю! — Лагги, их миротворец, подняла палец. — Почему бы нам не пойти в Риверфронт сегодня и к Клео завтра? — Вот еще! — возмутилась Клео. — Почему «вот еще»? — спросила Ляля. Она была не из тех, кому можно указывать, что ей делать и чего не делать. — Потому, — ответила Клео, пытаясь потянуть время. — Из-за сюрприза. — Какого еще сюрприза? — Ну… Я собиралась сказать вам об этом дома, но… Клодин и Лагги будут моделями вместе со мной, — выпалила Клео. — А Ляля — я хочу, чтобы ты помогала стилистам, — ну, ты же не очень хорошо получаешься на снимках, но… Пропахший запеканкой воздух снова наполнился визгом. Как обычно, все прочие ученики в этой зоне повернулись посмотреть, что же они такое пропустили. И, как обычно, улыбающаяся Клео наслаждалась вниманием. — Но если вы предпочитаете пойти в Риверфронт, поработать дуэньями, то пожалуйста, как хотите. Мне просто надо знать, потому что тогда мне придется искать замену. Вам решать. Девушки заверили ее, что замена не потребуется и что им не терпится поучаствовать в фотосессии. — Золото! — произнесла Клео, взывая к Гебу, чтобы редактора «Teen Vogue» восприняли эту новость с не меньшим энтузиазмом.
|
