По той же самой причине возрастание неоднородности

приводит к усилению политического неравенства. Физически ^невозМ°_йль- быть одинаковыми мужчине и ребенку, гению и идиоту, слабому и ^с _чСс ному, честному и бесчестному и т. д. Когда в одном и том же полит

ганизме есть раб и английский пэр, туземец из Конго и профессор *^о1Л °пьгии, то вы можете проповедовать равенство сколько вам будет цз _н0 оно тем не менее существовать не будет. Появится стратифи- угоДН _ч0ТИте вы того или нет. Если к этому добавить еще многие беждения" и эмоциональные симпатии и антипатии, разногласия»'ПреДУ _{и все В}р_аЖдебные эмоции, вызываемые ими, то станет ясно, что и ^в°^_р0дность должна работать в пользу стратификации. А если еще Р^вить человеческую алчность, жадность, страсть власти, борьбу за ествование и многие подобные "добродетели", то слабость одной ^С^гти и сила другой должны привести к лишению гражданских прав ^Чвых и к увеличению привилегий последних. Все эти и подобные ^Пе*еллиты разнородности случаются тогда, когда в результате войны насилия один политический организм поглощает другой. Пусть завоеватели состоят из безгрешных ангелов (в действительности ^е они чаще всего напоминают дьяволов), даже им не удастся Избежать стратификации. Когда такой совершенно разнородный Политический организм, как Индия, вошел в состав Британской империи, то будь даже все британцы искренними уравнителями, они не смогли бы установить действйтельного политического ра­венства. На бумаге и на Словах это можно сделать, но на практике — нет.

Причины, привиденные выше, объясняют, почему уменьшение размера политического организма или уменьшение разнородности его населения приводят к уменьшению стратификации. В качестве специфической формы уменьшения разнородности необходимо упо­мянуть факт длительного временного и пространственного сосу­ществования данного населения в пределах одного и того же политического организма. Такое сосуществование означает длительный социальный контакт и взаимодействие, за которыми следует воз­растание однородности в привычках, манерах, социальных традициях, идеях, верованиях и в "единомыслии". Это, в соответствии с выше­сказанным, должно привести к уменьшению социальной стра­тификации¹.

Аргументация. Приведенная выше гипотеза подтверждается и на­ходится в соответствии со следующими фундаментальными рядами фактов.

1- Когда размер и разнородность примитивных групп малы, то нет необходимости в заметной политической стратификации. Фактическая ситуация полностью подтверждает это ожидание.

2. Размер и разнородность таких европейских политических организ­мов, как Швейцария, Норвегия, Швеция, Дания, Нидерланды, Сербия, _ф-а_Рия и некоторых других, малы, поэтому их политическая страти- ация значительно меньше, чем стратификация более крупных поли- Гепм-^КИХ °Р^{ганизмов}> таких, как Британская империя (с колониями), нее р^аН к*' ^Р³¹¹¹^ (^с колониями), Россия или Турция (до отделения от и д_DvfP ^Ии' Болгарии, Румынии) и т. д. Экономические, политические ^Замет ^{ИС конт}Р^асты внутри этих малых социальных организмов менее раз_Ли^{НЬ1, Чем} внутри более крупных, несмотря на мешающее влияние Влияни^{НЫХ сил}' ^котоР^ые часто скрывают или ослабляют результаты ^^ния обсуждаемого фактора.

^ardus'°r^{d С Л}- ^The Psychology of Human Society. N. Y., 1925. P. 208 fT.; b^Ur&ss F U7^S' ^Fundamentals of Social Psychology. Los Angeles, 1924; Park R. E., ⁱⁿcinleV 7₀ Production to the Science of Sociology. N. Y., 1921. Ch. 4; Ross E. A. oi Sociology. N. Y., 1915. Ch. 11—17.

3. Так как размеры современных политических организмов в ере больше, чем размеры примитивных групп^[206], то естественно, ч_Тс^^еМ литическая стратификация современных организмов должна быть льше стратификации первобытных племен.

4. Так как до настоящего времени неожиданные и крупные личения размеров, возрастание разнородности населения происходи^ главным образом в результате войн, то следует ожидать, что фак ¹¹ войны вызывает усиление политической стратификации. Исследован⁰** Спенсера, Гумпловича, Ратценгофера, Ваккаро, Оппенгеймера, Ноь кова, не упоминая другие имена, подтверждают это ожидание^[207], т ^ в древнееврейском политическом сообществе появились группы угд*' таемых; в Древней Греции — илоты и метеки; в Риме — ^[208]УЖеземць • ими же были неполноправные в кельтских и тевтонских община^ низшие касты в Индии и т. д.

5. Вне зависимости от военных условий увеличение размера по литических организмов приводит к росту стратификации, если она не сдерживается влиянием иных балансирующих сил. История под. тверждает этот тезис. Одновременно с увеличением размера по­литического сообщества Рима периода республики чрезвычайно усло­жняются политический механизм управления и стратификации на­селения. Становится больше правительственных рангов, а население начинает постепенно распадаться на все более многочисленные по­литические слои. Помимо cives^[209]* и clientes⁴* и небольшого числа хорошо оплачиваемых слуг появляются много разнообразных групп, как-то latini,^[210]* члены civitates с suffragio и без suffragio^[211]*, группа civitates liberae⁷*, подразделяемые на aequm и iniquum^[212]*, жителей provincii^[213]* с их различными рангами и т. д. В результате могу­щественного расширения Римской империи весь политический аппарат Рима, вся политическая стратификация, начиная с граждан самых низких политических рангов и самых лишенных жителей provincii и кончая высшими слоями центрального правительства, все население Рима сильно возросло в вертикальном и горизонтальном напра­влениях^[214]. И наоборот, в начале империи, когда практически оста­новилось расширение государства и благодаря постоянным контактам уменьшилась разнородность населения, мы видим, что вплоть до 212 года нашей эры исчезают все эти градации, римское гражданство предоставляется почти всем жителям Римской империи, кроме peregnni

. Подобный параллелизм, Хотя не такой явный и не _паНорамный, мы наблюдаем в истории Древней Греции, Афин и Спарты, Ахейской лиги. Установление Делосского. под гегемонией Афин, или установление Ахейской лиги, ^с01°^3апасширение гегемонии Спарты на Пелопоннесе приводили ИЛИ ^_икНОвению новых слоев в управленческом аппарате и новых к ^в° среди свободного населения². Уменьшение размеров этих ^сТритических организмов в IV—III веках до нашей эры привело ^пОЛпотивоположному результату. Еще более заметен этот процесс ^К примере создания империи Александра Македонского, при объ- ^На нении племен первыми Меровингами и Карлом Великим, при ^еД£ытках создания Священной Римской империи, при расширении к°итанской империи, России и, наконец, при образовании Германской Империи в XIX веке. Общее направление всех этих процессов, ак бы они ни отличались друг от друга, в том, что за периодами Увеличения политических организмов следовало создание допол­нительных политических и управленческих страт — империального, Федеративного, конфедеративного, — причем слой завоевателей всегда возвышался над покоренными и ранее существовавшими стратами. В результате в период такого политического увеличения или немного позднее весь политический конус становился выше и сложнее. Уменьшение политической стратификации, которое было достигнуто среди населения России, Англии, Бельгии, было уни­чтожено или ослаблено приобретением новых колоний, таких, как Индия, Конго, Филиппины, Марокко, азиатские, финские и польские провинции России с их разнородным населением. Все эти факты, среди большого числа им подобных, подтверждают нашу гипотезу³.

6. В период уменьшения размеров политического организма и со­кращения разнородности населения обязательно происходит процесс "выравнивания" политической стратификации. Несмотря на многие противоборствующие факторы, такой параллелизм проявлялся не раз. "Феодализации" в древнем Египте, Китае, распады крупного политического организма на независимые части приводили к уни­чтожению верхних слоев центральных правительств и наиболее при­вилегированной части населения. Подобный процесс произошел в ре­зультате распада поздней Римской империи, империи Александра Македонского, Древнегреческих союзов, Священной Римской империи, империи Карла Великого. В наше время — в результате распада олитического единства Австро-Венгрии или уменьшения размеров _Чт^Ссии- Отделение Финляндии, Польши, Прибалтики от России уни- Есл^ЖИ^° ^опР^еД^еленный слой граждан в политическом конусе России. _0тв^ "Ы произошло отделение Индии, Конго или Марокко от со- _Вы ^ТствУющих европейских держав, то результат был бы тем же: ⁰Ргай^{НИВание} стратификации внутри этих европейских политических нач_ае^Измов- Независимость прежних частей крупного организма оз- MoryJ ^уничтожение политической сверхструктуры этих в прошлом Равни ^{Твенных} организмов и, соответственно, шаг вперед к вы- политического конуса.

¹ *.

^He3iiBHcif^{ИТели гос}Уларств, которые после поражения в войне были лишены Ч 25. ^arnm°nd в. Е. Bodies Politic and Their Government. Cambridge, 1915. Ch. 9, Spencer H. Principles of Sociology. Vol. 2.

7. Так как при изменениях размеров и разнородности насе_л политических организмов не наблюдалось никакой определенной^6111,51 денции, иными словами, они попросту колебались во времени^ ожидается, что политическая стратификация, как "функция" этих "н ^т° висимых колебаний", будет обязательно изменяться безо всяк^* определенного направления. А это и будет объяснением отмеченн°^Г° выше процесса "ненаправленных" колебаний политической стратисЬ_й^ОГо ции. Каждый, кто изучал немного историю политических организац*-' знает, что самым нерегулярным образом изменяются их размен Иногда они увеличиваются, иногда сокращаются^[215]. Многие общее? прошлого, такие, как Египет, Персия, Рим, Греция, Карфаген, Вавило^ Священная Римская империя, империя Тамерлана, Арабские халифат^ образовывались, развивались с колебаниями, достигали своего расцвет с колебаниями же приходили в упадок и, наконец, исчезали вовсе. Нын действующие политические организмы, будь то Китай или любое европейское или американское государство, тоже демонстрируют похо­жие изменения в течение своей истории. Некоторые из них пережили самые противоположные фазы флуктуаций (Китай, Турция, Испания) крупные циклы увеличения и циклы существенных сокращений их размеров. Даже те державы, которые и поныне находятся в фазе увеличения (Британская империя, США), пережили колебания размеров в прошлом своей истории. Такие изменения размеров в истории политических организмов в одних случаях значительны и внезапны, в других — постепенны и замедленны. Наряду с глобальными изменени­ями, для реализации которых порой требовался отрезок времени в несколько столетий, существуют более мелкие колебания, которые происходят в течение нескольких лет или нескольких десятилетий. Сокращение размера России со 178 миллионов населения в 1914 году до 133 миллионов в 1923 году; изменение размеров европейской части Турции с 9,5 миллиона в 1800 году до 15,5 миллиона в 1860 году и вновь до 5,9 миллиона в 1900 году; сокращение размеров Австрии и частично Германии за последние несколько лет — вот лишь некоторые примеры таких колебаний. Де Греф показал, что такие изменения суть нормаль­ное явление в истории любого политического организма; он также отметил, что для любого политического организма существует точка перенасыщения, после достижения которой наступает период "отступле­ния", который в некоторых случаях приводит к концу существования организма, в других же за ним снова следует период увеличения размеров и т. д.^[216] Если положение вещей таково и не существует определенной постоянной тенденции в изменении размеров организмов, если политическая стратификация является функцией размера полити­ческого организма и разнородности его населения, то, естественно, нельзя найти какую-либо долговременную тенденцию во флуктуаци политической стратификации. Так как наши "независимые колебани меняются без какого-либо направления, то их "функция" (политическ стратификация) должна меняться тоже безо всякого направления. Так результат, к которому мы пришли. ₀g

То, что мы не нашли какой-либо тенденции в сфере политичес^ стратификации, полностью соответствует результату, к которому. пришли, исследуя экономическую стратификацию. Эта идентичя результатов, достигнутых в обеих сферах стратификации, есть Д

ьное подтверждение нашей гипотезы "ненаправленного цикла 1Н^^теЛ_и'\ Более того, тот факт, что приверженцы теории наличности |{ст°Р^и_заКОНОмерной тенденции не смогли доказать ее, дополнительно ^иеК°^Иержда^{ет наш}У правоту. Все это дает основание для признания поД^т^ _гИПотезы в качестве столь же научной, как и все модные на^^е_{с те}ории "различных направлений" и "исторических тенденций". ^се^^Ча_те с силами политического выравнивания действуют силы по- ^^ческой стратификации. Их взаимная борьба была, есть и, вероятно, ^ЛйТИт продолжаться. Иногда в одном месте одерживают победу силы ^авнивания, в другом — победителями оказываются стратифици- ^вЫ^шие силы. Любое усиление выравнивающих факторов по аналогии Иконами физики вызывает усиление противодействия со стороны ^{С 3} хивоположных сил. Так история развивалась и, вероятно, будет взвиваться впредь.