Моя территория, где сам себя стою я,
Отстаивая в сражениях без поражения Эту песню через 30 лет споют певица Ёлка и шоумен Павел Воля. Воля и ёлка – это то, о чём мы мечтали и то, что мы видели каждый день…
Наша смена пришла в казарму. В бытовке перед зеркалом пританцовывая на цыпочках, и ворочаясь боком, кружи-лись два подмосквича Серёга Павлов и Пашка Сергеев. Образцово выдроченые парадки, значки, шевроны, сапоги. Всё готово к демобилизации. Оба друга крепкие и статные, как пуговицы на их парадном кителе. Я сел опустошённый. Мне так захотелось оказаться на их месте. Сердце сжалось в комок, а желание стиснуло зубы. Я съёжился, уменьшился и, казалось, что могу залезть внутрь гимнастёрки, так что меня не будет видно. Но поскольку в армейской бытовке манекены не предусмотрены, мне не удалось уменьшиться до таких размеров, и я задумался: с какого момента моё отчаяние имеет значение, а грусть – пользу? Мне вдруг стало себя жалко: «Свистяра я, свистяра. И свистеть мне ещё тут, как медному котелку». Подмосквичи ехали домой, и я бы сейчас ехал на дембель, если бы меня призвали в армию 2 года назад. Накатило непреодолимое чувство вины, что ты младше и призвался позже. Что родился позже, и что родился вообще. В потускневших глазах мелькнули воспоминания о доме, ведь, что невозможно приобрести, для нас во сто крат притягательней того, чем мы обладаем. Здесь я не обладал ничем, а больше всего не хватало свободы. Интересно, чем пахнет грусть? Вдруг так захотелось, чтобы теперь пожалели меня… Бывают минуты слабости, но не путайте жалость с презрительной снисходительностью. Это та жалость, когда мама гладила ладошкой по голове. Мама может пожалеть, но не презирать. Даже сейчас, в такие минуты навалившегося отчаяния. Печаль всегда трогательна. Ни радость, ни безудержное веселье не могут быть такими трепетными. Я вновь задумался: с какого момента моё веселье будет иметь основание, а восторг – источник? Каждый человек на что-то надеется: оплошник на бога. Ленин на жену. Космонавт на компас земной. А где теперь у человечества надежда? Может оно переросло в ожидание? Ведь каждый человек что-то ожидает: Хрущев коммунизм, моряк погоды, солдат дембеля. Я смотрел на дембелей глазами полных надежды и ожидания. Завтра они будут дома, и я готов был пожертвовать всем, чтобы оказаться на их месте. Они поочерёдно пожали мне руку, а Сергей щёлкнул по носу и подмигнул: Служи, салажонок, как я служил – на военную присягу хуй ложил, - и, щёлкнув замками дипломата и ещё раз мне по носу, отправился с лежачим на присягу хуем к выходу. # 11 ноября – сегодня ровно 503 года со дня освобождения от монголо-татарского ига. Помните по истории – Стояние на Угре? У нас сейчас такое стояние!!!!!!! Без Угры и Виагры. Бром, добавленный в кисель, не помогал. Для обрушения стойкости надо было выпить кисельные реки Угры. - Где этот канцелярский Бонапарт? - Где этот Моцарт словесности? – я узнал шепелявый говорок Валеры Золотухина, по кличке Бумбараш, поскольку он был полный тёзка киноактёра. Забыл вам рассказать ещё про двух друзей старшего призыва: это Валера Золотухин и Дима П о носов. Несмотря на то, что у фамилии Димы ударение было на первый слог, иначе, как Бздун его никто не звал. Они были отъявленные размуздаи и залетали по очереди, то Поносов, то Золотухин. - Где этот гусинопёрый Ниязи? Где этот Омар Хайям в гимнастёрке, да продлит Аллах его чернила - жёлтая струя погоном ефрейтора Золотухина резанула по глазам. Лычка цвета скрофулёза. - Где этот Мистер Фломастер? - Фломастер?.. Зови меня просто Мастер Фло!!! - Ну, ты написал письмо, моя баба просто в восторге! Издаваться тебе пора. - Русские не издаются. - Чем ты на гражданке занимался? - Стрелял, вешал, резал… Сигареты, нос, правду-матку. - Не изгаляйся, я серьёзно. - Неправильно излагаюсь? – я был явно не в духе. - Совершенно - Хоть в чём-то я совершенен.
… Валера познакомился по переписке с Оксаной, сестрой своего друга Димы Поносова. Ей я писал в таком духе:
Сила моей любви воспылала в дремоте твоей дружбы. Ты самая чистая грязь, попавшая мне в глаза. Ты самая чистая ветошь для моего грязного мозга.
|
