Тот, кому я дам шанс...

Уходя, я ощущал себя последней сволочью. Чувство, что я плюнул Даину в душу, не давало мне покоя. Видел, как Он мучается, как в его глазах читается какая-то детская растерянность, как он инстинктивно тянется ко мне даже после того, как я уже зашел в лифт. Все, наверное, смотрели Шрека? И помнят, какие глаза там делал кот в сапогах? Вот такие вот глаза сейчас делал и Даин. Только ушей кошачьих не хватало, чтобы прижать их к голове для полноты драматизма. «Может, ты останешься еще ненадолго?» — в его голосе слышалась почти мольба. Но я-то понимал, чем дольше пробуду у Даина сейчас, тем сложнее уходить будет потом. Господи, разве еще полгода назад я мог подумать, что Даин – тот парень, что по утрам курит с гопотой, днем дерется с панками, а вечером мацает хорошеньких эмо-девочек, вот так вот сейчас будет стоять передо мной с таким несчастным видом, с каким провожает собака своего хозяина на работу. Одним словом, пиздец, как мне было херово. Другого эпитета и не подобрать. И уходить то ведь в действительности не хотелось. И в этот Задрищенск ехать тем более!

Раньше я наивно думал, что плевать любишь ты человека или нет, все равно тебе будет приятно знать, что некто любит Тебя. Но в действительности все оказалось не так. От того, что было плохо Даину, мне самому было на редкость паршиво. И я уже проклинал ту любовь, на которую при всем своем желании не мог ответить взаимностью. Хотя если подумать… А почему не мог? Ведь Даин классный парень. Я считаю его красивым. Мне хорошо в его компании и я могу болтать с ним часами. И тот поцелуй… Он ведь был мне не неприятен! Скорее я смутился и испугался. Так… Постойте… Что-то я не понимаю… Себя, твою мать, не понимаю!

Дошел до дома я в каком-то забытьи. И хотелось бы перестать думать и о Даине, и о его словах, объятьях. Но, блять, если бы это было так просто! Мысли в моей голове буквально роились словно пчелы! Одна сменяла другую с устрашающей скоростью, превращаясь в кашу или какую-то смазанную картину Пикассо. А может Даин мне нравится? Да нет же… Просто тебе его жаль и только… Но он клевый! И если бы я был девчонкой! Но ты не девчонка, и прекрати об этом думать! Но.. И никаких Но! Разве тебе когда-нибудь нравились парни? Не нравились! И сейчас не нравятся! У тебя к нему дружеская симпатия! И только. И только? Правда? Голова буквально лопалась от мыслей.

«Если бы только я ответил ему взаимностью» — вопрос дня, а точнее уже вечера. Ни телевизор, ни книга, ни музыка, не могло меня оторвать от размышлений об этом. «Если бы…». Все было бы по-другому. Но ведь нельзя заставить себя любить! Да и к тому же… А что вообще значит эта самая любовь? Если поразмыслить, то я совсем не понимаю значения данного слова. Вот в прошлом году я думал, что Люблю одну девочку. Так почему же через неделю, после того как она меня отшила, я о ней благополучно забыл? А я ведь до этого грезил ей сутками. Смущался от каждого ее взгляда! Она казалась мне безумно красивой, очень умной и талантливой! Просто идеалом! Ангелом воплоти! Но она сказала Нет, и тут же перестала быть для меня чем-то неземным. Превратилась в обыкновенную ничего для меня не значащую девочку. Так значит то, что я к ней чувствовал на протяжении почти полугода,… Что же это было? Ведь не любовь?

Сдуру полез в интернет. Ввел мучащий меня вопрос.

«ЛЮБОВЬ — отношение к кому (чему) — либо как, безусловно, ценному, объединение и соединенность с кем (чем) воспринимается как благо» — было мне ответом на первой открывшейся мне странице. Проанализируем этот бред внимательней. И так, Даин действительно ценен для меня, если конечно в определении идет речь именно об этом. Но вот вторая часть объяснения заставила меня поперхнуться. «Соединение» значит? По спине пробежали мурашки размером с кулак.

— Соединиться с Даином, да? – вырвался у меня нервный смешок, — Что-то я к этому пока не готов.

Готов не готов, а пальцы сами собой набрали в поисковике новый запрос «Геи». И дабы сразу все понять наглядно, нажал на кнопку «Картинки». Зачем! Зачем я это сделал??? Ну ладно целующиеся эмо-парни. Это я стерпел. Даже одна фотка красивой показалось. Но дальше… ДАЛЬШЕ! В конце концов, шарахнулся от компьютера, с час просидел под столом, затравленно глядя на фотографии, где парни выделывали друг с другом Такое…!!! Успокоившись и приведя свою нервную систему в более или менее нормальное состояние, из-под излюбленного еще с самого детства стола я таки выбрался. Стойко посмотрел на последнюю фотографию и прислушался к собственным ощущениям. По идее, если я гей, то меня это все должно было возбудить. Логично? Думаю, вполне. Но кроме страха и отвращения, ничего эти фотографии у меня так и не вызвали. Что поделать. Природы своей не изменить. На такой веселой ноте я и решил пойти спать.

Проснулся в холодном поту. На часах было без четверти три. Я шумно вздохнул, с тихим ужасом вспоминая, что мне снилось. Все-таки, зря я затеял всю эту муру с любовью и фотографиями. В результате во сне я сначала разъяснял Даину, что же такое любовь а потом… Потом Даин взялся мне объяснять то же самое, только слегка другими методами, о которых вспоминать мне было страшно и очень стыдно. То, что делал со мной Даин… И вообще почему Он со мной, а не наоборот? Хотя слишком уж у нас большое различие в росте и комплекции. Стоп… Не признал ли я только что, что гожусь для пассива? Или в том, что хотел бы отыметь Даина? Не-не-не-не-не! Так не пойдет! Да прекрати же ты обо всем этом думать! Ты мужик или кто! Да какой мужик… Вот Даин!

Сна естественно ни в одном глазу. Минут пять провалялся в постели, поворачиваясь то на один бок, то на другой. Кровать внезапно показалась слишком жесткой, подушка же слишком мягкой, одеяло колючим, да еще чертова луна светила в окно прямо на меня. Хотя луна как раз таки чертовой не была. Почти полная. На фоне кристально чистого летнего неба. Я невольно поднялся с постели и подошел к окну, собираясь залезть на подоконник и следующие несколько часов потратить на разглядывания неба и настырные размышления, когда внезапно увидел это чудо. В свете фонарей недалеко от моего подъезда стоял Даин. Я даже со своего 4 этажа видел его несчастное лицо. Выглядел он как-то растрепанно. Всклокоченные волосы, десятки поблескивающих металлических браслетов на запястьях, черная футболка, мягко очерчивающая фигуру, которой могли бы позавидовать многие парни, темные джинсы с потертостями, пара цепочек. В общем и целом Даин во всей своей красе стоял в три часа ночи под моим окном. Но что самое интересное, смотрел он не в сторону окон, а себе под ноги, засунув руки в карманы джинсов, и как ни в чем небывало пинал какой-то камушек. Терпеть это зрелище долго я не мог, открыл окно и тихо, но четко прошептал:

— Ты что тут делаешь? – то, что днем вряд ли бы кто-нибудь услышал, сейчас, в ночной тишине показалось мне поразительно громким. Даин вздрогнул, посмотрел в мою сторону с нескрываемым испугом, затем отвел глаза, бормоча себе под нос что-то про магазин и сигареты и «случайно проходил мимо». О да… Я конечно тут же во все это поверил…

*****

Он ушел и ты, наконец-то даешь волю своим эмоциям. Носишься по квартире как ошпаренный, пиная все, что попадается под ногу. Затем отдышавшись, стараешься уверить себя, что все отлично. Ну, три месяца. Не навсегда же, в самом деле! Нет. Целых три месяца! Это же вечность!

Понимаешь, что за это время просто умрешь от тоски по нему. Так нельзя! Нельзя так! Брать и уезжать на столь длительное время от человека, который тебя так любит! Ён! Ну разве ты не понимаешь? Хотя при чем тут он… Это все его отец! Эта тварина, которая наверняка и оставила на теле твоего бесценного Ёна те синяки. Ох, как же ты ненавидишь этого мужика! Пусть ни разу и не видел и не общался! Не-На-Ви-Ди-Шь! Ты готов бесноваться часами, но домой возвращаются родители, и тебе приходится сдерживаться. Запираешься в своей комнате, берешь барабанные палочки в руки и три часа набиваешь самые трудные ритмы. Меняешь, импровизируешь, одним словом делаешь все, только бы отвлечься и больше не думать о… О Господи! Три месяца! Это же так долго! Так невыносимо долго!!!

Спать. Если ляжешь, заснешь, то твои муки прервутся хотя бы на недолгое время. Ты даже пьешь успокоительное, что бы Наверняка! Отрубиться и забыться. Но успокоительное не может справиться с тем, что бурлит внутри тебя. Через час ты вскакиваешь с кровати и вновь начинаешь метаться по комнате как лев по клетке.

Покурить… Вот что тебе сейчас нужно! Сигареты. Отрываешь полупустую пачку. За двадцать минут с наслаждением выкуриваешь все, что там осталось. В этот момент в голове даже как-то проясняется. Но легче не становится. Последний окурок летит с балкона вниз, и ты вновь готов лезть на стены от кромсающей тебя изнутри безнадеги. В результате в час ночи ты, не обращая внимания на крики матери о том, куда ты собрался наночь глядя, вылетаешь на улицу. Слоняешься по пустым улочкам, искренне надеясь нарваться на неприятности. Тебе нужна разрядка. Драка была бы неплохим громоотводом. Ну, а ее завершение тебя не особо и заботило. Если даже и побьют, что впрочем, маловероятно, тебе плевать.

Но, как назло, улицы пусты, словно все вымерли. Сам не замечаешь, как подходишь к знакомому подъезду. Ну и что ты тут делаешь? Он же давно спит! В окнах свет не горит. Казалось бы, что тебе здесь делать. Но все равно стоишь и грустно смотришь на его окно, словно надеясь, что вот он сейчас выглянет из него и позовет тебя. Но часики тикают, окна по-прежнему темные и никто тебя не зовет. Неужели ты действительно на это надеялся? Ты что совсем дурак? Да. Именно. Дурак! Просто неисправимый! Но даже так… Уйти ты все равно не можешь. Смотришь на часы – без четверти три. Появляется безумная идея проторчать здесь всю ночь, и утром, когда Ён будет уезжать, еще раз увидеть его. Ну, всего разок!

Тут под ноги попадается маленький камушек и ты, вспоминая детство, парой пинков заставляешь камешек взлететь в воздух, а затем каждым следующим пинком не давать ему упасть на асфальт. Как не странно, но эта незатейливая игра в три часа ночи тебя наконец-то отвлекает от мучащих весь день мыслей. Ты уже расслабляешься и даже подумываешь все-таки пойти домой, когда внезапно слышишь шепот:

— Ты что тут делаешь? – резко поднимаешь голову к окнам Ёна и вздрагиваешь, понимая, что не кто-то, а именно он сейчас говорит с тобой. Первое чувство – счастье, правда, почти сразу перекрываемое вторым – паникой. Как тебе сейчас объяснить ему, что ты тут делаешь? Начинаешь что-то сочинять про сигареты, что частично является правдой. Но он же не дурак. Не поверит он в эти твои идиотские бредни! Хоть ты тресни! А это конец. Окончательный и бесповоротный финиш. Он посчитает тебя маньяком-преследователем и будет не далек от истины. Но ты ведь тоже не виноват, что настолько сильно хочешь его увидеть. И ты не ломился к нему в квартиру… так… По-сталкерски скромно стоял на улице и пялился на него… И после этого ты еще удивляешься что он тебя боится?! Да ты же ведешь себя как ополоумевший придурок!

— Ладно, заходи, раз «случайно проходил» — тем временем слышится шепот Ёна. Ты буквально не веришь ушам. После всего этого он тебя еще и домой приглашает?! Зверь мурчит. «Самое время!» — шепчет он, хищно облизываясь. Он станет нашим! Сегодня! Сейчас!

Мотаешь головой, прогоняя эти мысли. Хватит идти на поводу у своих эмоций!

Стараясь унять дрожь в коленях, поднимаешься на его четвертый этаж. Он встречает тебя на пороге и выглядит так забавно и… мммм… соблазнительно в этой серой длинной футболке и коротких шортах. Невольно облапываешь его взглядом, но он к счастью этого не замечает или не хочет замечать. Проходите на кухню. Он ставит чайник, а ты все еще пялишься. Ножки тонкие, длинные, а какая зад…

Мысли прерывает звон чашки, которую он ставит перед тобой. Ён хмурится и ясное дело почему. Прекрати уже на него так плотоядно смотреть! Вы друзья! Только друзья и ничего больше. Тем временем из форточки дует прохладный ветерок. Ён ежится, и через футболку проступают затвердевшие от холода соски. Так и хочется прикоснуться к ним языком. Вот так вот просто…

Зажимая рот рукой, вылетаешь из комнаты и запираешься в туалете. Так… спокойствие, только спокойствие! Прекрати пускать слюни и думать о сексе. Прекрати! Иначе вновь все испортишь как и Тогда! Тяжело дышишь. Вдох-выдох, вдох-выдох. Наконец-то кое-как берешь себя в руки. Выходишь из туалета, натянув на морду лица улыбку ангела. Ён на это лишь зевает, поедая при этом банан. Ты хватаешь ртом воздух. Да что же Ён творит! Стараясь не смотреть на столь желанный тобой субъект, садишься за стол, залпом выпиваешь чай, и что-то сочиняешь про то, что тебе пора домой. Знаешь, что оставаться здесь… ночью… наедине с ним… У тебя и так крышу того и гляди сорвет!

— Ты что с ума сошел? В три часа ночи по улицам шляться. Мало ли кто тебя может встретить за углом, — возмущается тем временем Ён, — Оставайся уж у меня, раз пришел, — при этом он скрещивает руки на груди, и ты понимаешь, что спорить бесполезно. Ён наливает тебе еще чаю, а сам уходит стелить постель. Уже из комнаты практически сразу слышится:

— Слушай, у меня нет ни матраса, ни раскладушки, только подушка и покрывало. Придется довольствоваться одной кроватью.

У тебя словно все тело немеет. Не к добру это, ой не к добру!

— Ничего, я могу поспать и на полу! – хрипишь ты, понимая что того и гляди сорвешься.

— С ума сошел! Утром встанешь с воспалением легких и что мне тогда делать?! – слышится возмущение Ёна.

— Тогда тебе придется остаться и все лето ухаживать за мной, — бормочешь ты тихо, стараясь сдержать мечтательную улыбку, но получается плохо. Когда Ён возвращается на кухню, ты лыбишься во все свое лицо, из-за чего Ён вновь хмурится:

— Что? – поймав твой взгляд, он краснеет. Так мило! Твоя улыбка, кажется, становится шире и ты, молча, идешь в комнату. Кровать, на которой вам предстоит спать явно одноместная, что не может тебя не радовать. Ты уверенно стаскиваешь с себя футболку, расстегиваешь было штаны, но тебя прерывает вопрос Ёна о том, что ты собственно делаешь?

— Ну… спать собираюсь, — пожимаешь ты плечами, уже собираясь рассказать, что предпочитаешь спать вообще голышом, но ради исключения в этот раз трусы снимать не будешь… Но встретившись с несчастным взглядом Ёна, так и быть штаны свои так же оставляешь в покое.

Гаснет свет. Ты ложишься и кутаешься в свое покрывало, чувствуя, как за твоей спиной тихо дышит Ён. Зверь вновь мурчит. Что же ты делаешь, придурок. Он зовет тебя ночью домой. Укладывает в свою постель. Он же сам этого и хочет! А ты упускаешь момент, шанс, который возможно тебе больше дарован не будет!

Слова зверя вполне резонны. А вдруг и, правда и на твоей улице наконец-то настал праздник? Стоит проверить. Но осторожно, чтобы не спугнуть. Ты поворачиваешься к Ёну. Он спит, повернувшись от тебя к стене. Осторожно забираешься под его одеяло, нежно обнимаешь, прижимаясь к его спине так плотно, что чувствуешь его пульс, просовываешь колено между его ногами. Его сердцебиение учащается, быстро набирая обороты, становится почти бешеным. Так он все еще не спит!

— Эй…, не мог бы ты слегка ослабить хватку, — бормочет Ён, пытаясь в первую очередь, избавится от назойливого колена, что трется у него между ног. Ты игнорируешь эти слова, наклоняясь к его голове и целуя затылок. Тут же по всему его телу высыпают маленькие мурашки. Нравится! Ему это нравится! Твои руки тем временем забираются под его футболку, мягко поглаживая оголившийся живот, скользят дальше, выше…

— Даин! – Ён вскакивает, скидывая с себя твои руки и гневно буравя тебя взглядом.

— Что? – ты стараешься задать этот вопрос, как можно более, невинным тоном.

— Никаких соединений! – выкрикивает он, приводя тебя, мягко говоря, в недоумение.

— Каких еще Соединений?

— Одним словом, не прикасайся ко мне, — сухо, четко и причиняя невыносимую боль. К горлу подкатывает комок, и ты, лишь бросив тихое «прости», захватив подушку, сползаешь с кровати на пол. Отворачиваешься от него и закутываешься в одеяле, дабы не видеть этого осуждающего взгляда. Знаешь… Ты прекрасно знаешь, что не должен был этого делать… Ты вообще не должен был влюбляться в парня! В Ёна. Ведь этим ты наверняка доставляешь ему кучу проблем. Да еще и пристаешь. Так нагло и настойчиво. В сердце, словно колотая рана, которая никогда не затянется и не заживет. Она болит настолько, что глаза начинают щипать от соленной влаги и кажется, что умереть намного проще, чем продолжать это жалкое одинокое существование.

*****

Нет, ну чего я ожидал, добровольно впуская в свою постель парня, который в меня влюблен? А? Ну разве я не понимал, что ничем хорошим для меня это точно не закончится! Даин, конечно же, воспринял это как приглашения для чего-то большего, чем обыкновенный сон. Но даже когда он меня обнял, я еще наивно ничего не подозревал. Когда же его колено прошлось у меня между ног, когда его руки оказались под моей футболкой, когда я почувствовал его горячие губы на своем затылке, вот тогда до меня и начала доходить вся серьезность ситуации!!!

Признаю, я очень испугался. И в панике наговорил каких-то глупостей. Ох, как же были красноречивы его глаза. Он извинился, холодно и сдержанно, после чего сполз с кровати и разместился на полу. Я хотел извиниться сам, попросить, чтобы вернулся, но понял, что ему от этого будет только хуже. Но что же делать? Не мог же я оставить все как есть! Я бы просто не заснул!

— Даин? – наконец решился я подать голос. Ответом мне была тишина.

— Ты ведь не спишь еще? – я старался, чтобы мой голос был ровным.

— Не сплю, — наконец-то ответил он. Глухо, сдавленно, явно расстроено.

— Прости меня.

— Тебе не за что извинятся.

— Нет… как раз таки есть… Я просто… мне, наверное, надо время.

«Что это я несу?!»

Даин приподнялся на локтях и посмотрел в мою сторону:

— В смысле?

— В прямом, — почти прошептал я, закрываясь одеялом с головой. Сейчас захотелось вновь отвернуться к стене, чтобы Даин не заметил, как я нервничаю, как я краснею и, наконец, дрожу. Моя бедная-бедная нервная система.

— То есть… — Даин сел на полу и оперся локтями на кровать, смотря прямо в мои виднеющиеся из-за одеяла глаза, — ты дашь мне шанс?

Ну вот, зачем задавать вопросы, на которые и так знаешь ответы? Зачем? Мне ведь так не хочется отвечать! У меня просто язык каменеет! И… и это все очень сковывает… Я настолько смутился, что смог лишь кивнуть. Наградой мне была такая улыбка, которой у Даина я еще никогда не видел! Я даже не сразу смог отвести от нее взгляд. Лишь довольно наглое: «Двигайся» — заставило меня вновь вернуться к реальности. Даин же кинул свою подушку обратно на кровать, покрывало же оставил на полу. Забрался под мое, прижал к себе. Настолько нежно, что у меня того и гляди закружилась бы от этого голова.

— Я люблю тебя, — услышал я шепот Даина сквозь навалившуюся сонливость.

— Знаю.

*****

А просыпаться в чьих-то объятьях оказывается чертовски приятно! Это первое, о чем я подумал, открыв глаза и поняв, что лежу в плотном кольце из рук Даина. Он спал, безмятежно чему-то улыбаясь. Я и подумать не мог, что люди во сне могут быть такими красивыми! А Даин был. Просто глаз не оторвать!

Так бы и смотрел на него, дожидаясь пока он не проснется, если бы не вспомнил что сегодня уезжаю. На душе сразу как то стало неспокойно. Так. Стоп. А сколько сейчас времени?!

Часы располагались на небольшем столике, что стоял недалеко от кровати. Но из-за Даина мне их было не видно. А главное я даже приподняться не мог, потому что Даин прижимал меня к себе ну настолько сильно, что я и шевелиться то толком не мог. Когда тщетные попытки избавиться от рук Даина так и не увенчались успехом, я таки решился его будить.

— Даин! Просыпайся! Пора вставать!!!

— …еще… 5 минут… детка… — пробормотал мне в ответ Даин, даже не удосужившись открыть глаза. И какая еще Детка???

— Даин, нет 5 минут! Ладно, сам не встаешь, так меня хоть отпусти!

— Не-е-е-ет… полежи со мной.

— Не могу я с тобой лежать! Возможно, скоро уже отец придет! Ты представляешь, что будет, если он нас увидит!!!

— Уже увидел, — холодный тон показался мне ведром опрокинутой мне на голову ледяной воды. Я осторожно повернулся к двери комнаты и в ужасе осознал, что напротив моей кровати стоит отец. Ни один мускул не дрогнул у него на лице, и лишь холодные глаза выдавали ту ярость, что он мастерски скрывал. В отличие от меня, Даин моего отца не особо испугался и уж точно не постеснялся. Привстал на локтях и одарил его взглядом ничем не лучше, чем у моего папочки. Воцарилось долгое напряженное молчание. Воздух, казалось, наэлектризовался и того и гляди все вокруг бы начало взрываться. А в эпицентре этого напряжения находился я и ожидал непоправимого…