Комментарии. С. 171. «И я тоже художник!» — выражение, по преданию, восходящее к восклицанию Корреджо (ок

С. 171. «И я тоже художник!» — выражение, по преданию, восходящее к восклицанию Корреджо (ок. 1489—1534) "P¹¹ ииде картины Рафаэля «Святая Цецилия» (иногда называют другую картину того же автора).

С. 172. Я приехал в Россию, находясь во власти одного предрассудка...— См. т.

I, с. 147 ^и примеч.

С. 173. ...самым слащавым тоном они уверяют вас, что русские крестьяне— счастливейшие существа в мире.— Ср. у Баранта: «Терпеливая покорность и смиренная преданность крестьян императору или помещику-- тема, о которой русские даже в частных беседах распространяются в тоне выспреннем и сентиментальном, восхищенном и умиленном» {Notes. P. 400).

С. 174—175- -.-станут говорить: «Надо признаться, он был страшно неосто­рожен».— Именно такая судьба постигла А. И. Тургенева, который в апреле 1843 г. был вызван из Москвы в Петербург по подозрению в том, что предоставил рукописные материалы для брошюры Долгорукова (см. следу­ющее примеч.). Тургенев сумел исчерпывающе доказать свою непричаст­ность к этому делу, и тем не менее летом 1843 г- на водах в Мариенбаде русские, включая великую княгиню Елену Павловну, сторонились его как «сообщника д'Альмагро» (ОА. Т. 4. С. 256).

С. 175- ..-князя Долгорукова, автора невинной брошюры...— Князь Петр Владимирович Долгоруков (1817—1868) в начале февраля 1843 ^г- выпустил в Париже на французском языке под псевдонимом граф д'Альмагро брошю­ру «Заметка о главных родах в России» (объявлена в «Bibliographic de la France» 11 февраля 1843 г.), в которой, по словам видного сановника М. А. Корфа, «откровенно рассказал происхождение и домашние тайны некоторых высших наших фамилий» и которую Я. Н. Толстой расценил как «хулы и клеветы с большими шансами на правдивость» (Лемке. С. д3¹, 53°) • Заметка в «Journal des Dcbats», на которую ссылается Кюстин и к которой восходит его примечание, была опубликована а8 марта 1843 г. Здесь сообщается, что «князь Д..., принадлежащий к одному из славнейших родов России и проживавший некоторое время в Париже, только что получил приказ покинуть Францию и немедля вернуться в Москву». Причиной этого, объясняет автор заметки, явилась брошюра князя, представляющая собою не что иное, как простое перечисление титулов, которое в любой другой стране могло бы испугать лишь людей, не имеющих на свои титулы никакого права, в России же произвела большой шум, ибо здесь все зависит от воли одного человека — императора, и никакие действия высшей власти никогда не обсуждаются публично. Ссылаясь на «своего корреспондента в Петербурге», газета сообщала, что особый гнев императора вызвали два места в брошюре. Первое — «приложение к биографической справке о роде князей Трубецких, один из представителей которого так жестоко рас­плачивается в Сибири за попытку устроить революцию, которую пред­принял по смерти императора Александра». В этом «приложении» князь Д... рассказывает об избрании на царство Михаила Романова и, назвав других претендентов на русский престол — Мстиславского, Пожарского и Трубецкого, отказавшихся от этой чести в пользу Романовых, напоминает о «конституции», которой поклялся хранить верность Михаил Романов:

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

«Палата боярская состояла из бояр и определенного числа чиновников, выбранных царем думных дворян, палата общин — из представителей духовенства, дворянства и буржуазии (т. е. купечества)». Конституция, которой Михаил Романов поклялся следовать в 1613 г., а Алексей Михай­лович в 1645 г., писал «Journal des Debats», не разрешала u^aP^Ю «устанавли­вать новых податей, объявлять войну, заключать мир и приговаривать к смертной казни без согласия палат. До Петра I в начале всех указов стояло: „Царь указал, и бояре приговорили". Петр I, мало приверженный конституционным формам правления, уничтожил обе палаты, и с тех пор ни одна русская книга не осмеливалась их упоминать. Но официальные бума­ги, хранящиеся в архивах империи, свидетельствуют об их существовании» (об «ограничениях» власти царя Михаила Федоровича как плоде анах­ронистических представлений XVIII века см.: Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. М., IQ93- С. 33&~ 344)- Другим источником высочайшего неудовольствия газета называет упоминание Долгоруким его более подроб­ного сочинения «История России после восшествия на престол Романовых», которое «к маю месяцу будет окончено и останется на хранении в гостепри­имной Франции вплоть до тех пор, когда оно будет опубликовано, сказать же, когда именно это произойдет, автор пока затрудняется». Российского императора, утверждала парижская газета, разгневало упоминание Фран­ции в таком контексте. В авторстве заметки в «Journal des Debats» подозре­вали самого Долгорукова (русский поверенный в делах Н. Д. Киселев, по сообщению Я. Н. Толстого, знал это «из верного источника» — ГАРФ. Ф. Ю9. СА, оп. 4- № ^б- •^^L- ^9 "б-); Долгоруков же «не признавал себя автором» (А. И. Тургенев Н. И. Тургеневу, з6 мая 1843 г.; РО ИРЛИ. Ф. 309, № 95°- Л. 235)- «Заметка о главных родах в России» вызвала во Франции оживленный интерес как в правительственных, так и в легити­мистских кругах. По свидетельству А. И. Тургенева, «Шатобриан и Тьер уговаривали его (Долгорукова) писать историю своей страны» (РО ИРЛИ. Ф. 309> -^° 95°- -^- 238; письмо к Н. И. Тургеневу от 18/30 июня 1843 г.), а сам Долгоруков в покаянном письме к Николаю I хвалился: «Старец Шатобриан — эта живая хоругвь чести и великодушия — сказал мне:

«Князь! Дворянству русскому следовало бы соорудить вам памятник; до вас никто из нас ничего и не знал об этом дворянстве!» {Лемке. С. 535)- i6/28 февраля 1843 г. Долгоруков за публикацию брошюры был вызван в Россию, куда прибыл i мая, и сразу по прибытии был арестован. 20 мая Николай I распорядился сослать Долгорукова в Вятку с обязанностью служить. От службы князь отказался, ссылаясь на закон, предоставляющий каждому дворянину право служить или не служить по собственному усмотрению, но в ссылку отправился (в Вятку он прибыл i июня 1843 г.).

Пока он еще не приговорен к ссылке, император лишь посоветовал ему от­правиться туда... См. «Франкфуртскую газету»...— Франкоязычная газета «Journal de Francfort», отчасти субсидируемая русским правительством, писала 5 мая 1843 г.: «Берлин, а6 апреля. Русские, посещающие нашу столицу, мало рассказывают о том, что происходит в их стране, ибо у них есть все основания действовать осторожно и осмотрительно. Тем не менее

Комментарии

нередко они помогают нам исправлять ложные слухи, которые иные люди охотно распространяют о России за границей и в особенности во Франции. Так, русские уверяют, что неверно, будто князья Долгорукий и Мирский, только что возвратившиеся из Парижа в Петербург, обречены на опалу. Всем русским помещикам, пробывшим некоторое время в чужих краях, приходится рано или поздно возвращаться в Россию. Если русское прави­тельство старается помешать богатым помещикам заживаться в Европе, то причиной тому исключительно соображения финансовые».

...и тем временем сердце его гложет червь.— Примечание Кюстина к пя­тому изданию 1854 ^r" «G 1839 тода. правительство это ничуть не измени­лось: и ныне, в 1854 1'оду, оно точно таково же, каково было прежде».

С. 177- См. Рабле, книга III, глава д.— В этой главе, повествующей «О том, как Панург восхваляет должников и заимодавцев», говорится, что если никто никого ничем не будет ссужать, мир «выбьется из колеи». Употреб­ленное Рабле, а вслед за ним Кюстином французское слово derayer в словар­ном значении — сельскохозяйственный термин, означающий «проводить борозду через пашню» или «проводить межу».

С. 178. Дюпре— см. примеч. к т. i, с. 93-

С. 179- «Вильгельм Теллъ» (1829) — опера Джоаккино Россини (1792— i868).

Ронкони Джордже Алессандро (i8i2—1875) — итальянский певец, де­бютировавший в 1831 г. в Париже; в 1843 ^г-; после выступлений в Лондоне, вновь вернулся на сцену парижской Итальянской оперы. Кюстин был с ним знаком лично (см.: Tarn. P. 49 О-

«Бог и баядера» (1830) — опера-балет на музыку Обера (слова Скриба).

Буффе Мари (i8oo—1888) — французский комический актер, одной из прославленных работ которого была роль в водевиле «Мишель Перрен» (1834)) сочиненном Анн Оноре Жозефом Мельвшем (наст. фам. Дюверье;

1787—1865) и его братом Шарлем Дюверье (1803—1866) по одноименной новелле Александрины Софи Бауер (урожд. Кури де Шангран; 1773— i86o).

С. 18о. Не знаю, до какой степени понятны русским наши пьесы...— Сходные сомнения испытывал и Барант, который, по свидетельству Вяземского, на представлении в Петербурге осенью 1837 г. новой комедии Скриба «При­ятели» («La Camaraderie») «дивился, как публика хорошо ловила спирт этой пиесы» (РО ИРЛИ. Ф. 309- № 4715- ^л- ⁶⁶; письмо А. И. Тургеневу от 22 ноября / 4 декабря 1837 г.; «спирт» — каламбур Вяземского, основанный на двойном значении французского слова esprit— спирт и остроумие). Впрочем, позже, побывав в русской провинции, нравы которой показались ему очень похожими на провинциальные нравы во Франции, Барант пере­стал удивляться сочувственной реакции русской публики на французские комедии: «Не знаю, оттого ли, что у русского и французского характеров много общего, или оттого, что русских сблизила с нами привычка читать наши книги и говорить на нашем языке, но «Городок» Пикара (знаменитая французская комедия, впервые поставленная в i8oi г.) в России показался бы таким же достоверным, как и у нас» (Notes. P. 269). Ср. у д'Арленкура:

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

«Я испытал истинное чувство гордости и радости, когда, войдя в театр, находящийся в пятистах лье от Парижа, внезапно очутился во французском зрительном зале, а передо мной на сцене французские актеры разыгрывали французские пьесы. «Франция вездесуща», — говорил я себе и отказывался верить, что меня отделяет от нее огромное расстояние» (Arlincourt. Т.

I. Р. 201).

«Врач против воли» (1666) — комедия Мольера, где Сганарель, изобра­жающий врача, сыплет «латинскими» терминами собственного изобретения (д. 2, сц. 4).

С. 182. Они умеют желать.— Определение, восходящее к Ж.де Мест-ру: «Пишущий эти строки не раз говорил в шутку (но в шутке этой, полагаю, была доля правды), что если бы можно было запереть русское желание в крепость, оно бы эту крепость взорвало. Нет человека, который умел бы желать так страстно, как русский. Понаблюдайте за тем, как он тратит деньги, как гонится за пригрезившимися ему наслаждениями, и вы увидите, как он способен хотеть» (Maistre J.de. Quatre chapitres sur la Russie. P., 1859. P. 21). Работа Местра «Четыре главы о России» была впервые опубликована в 1859 г., но фразу о «русском желании», способном взорвать крепость, процитировала, со ссылкой на «одного выдающегося человека», г-жа де Сталь в книге «Десять лет в изгнании», которую Кюстин хорошо знал.

' ...вооруженный неизменным топориком...— Ср. у Ансело: «Русский ремес­ленник не таскает за собой тот набор усовершенствованных инструментов, без которого шагу не могут ступить наши рабочие; ему хватает его топори­ка. Острый, как бритва, топорик в руках русского мужика выполняет работы как самые грубые, так и самые тонкие; топорик этот, которым русский простолюдин орудует с поразительной точностью, заменяет ему и рубанок, и пилу, и молоток» (Ancelot. P. 280).

Письмо тридцатое

С. 183. 17 августа 1839 года.— По старому стилю 5 августа. С. 184. ...единообразие... одна и та же всхолмленная равнина...— Сходные впечатления плоский русский пейзаж вызывал нередко и у русских путеше­ственников. См., например, ощущения Д. Н. Свербеева, возвращающегося из Европы в начале 1826 г.: «...охватывала меня всего скука и грусть по нашей однообразной плоской природе, по нашей крайней народной бед­ности не только по сравнению с народным бытом Германии, но и по сравнению с бытом Царства (Польского), которое на каждом шагу пред­ставляло нищету края, разоренного до конца частыми войнами...» (Свербе-ев Д. Н. Записки. М., 1899. Т. 2. С. 34°)-

С. 185. Луши Бернардино (ок. 1480/1490— ¹53'²) — итальянский ху­дожник, автор фресок, в которых заметно сильное влияние Леонардо да Винчи.

С. i86. ...от ^t6 марта 1837 года...- На русском языке то же сообще­ние было напечатано в «Санкт-Петербургских ведомостях» 26 февраля / ю

Комментарии

марта 1837 г- («Journal de Saint-Petersbourg»—газета, выходившая в Пете­рбурге с 1813 г.,— представляла собой сокращенный французский вариант этой официальной русской газеты). В нашем переводе текст заметки приво­дится по «Санкт-Петербургским ведомостям».

...один мой знакомей,, словам которого можно доверять.— В научной литера­туре повторяется утверждение о том, что «троицким» собеседником Кюсти-на был А. И. Тургенев (см.: Cadot. P. 180—182; эта версия подробно и с со­общением множества вымышленных подробностей развита в статье Е. Цим-баевой «Русские соавторы „России в 1839 году"» — Вестник МГУ. Серия 8. История. 1994- № i. С. 43 "44)- Версия эта, однако, противоречит хроноло­гии: Тургенев, прибывший из-за границы в Петербург ю/22 августа 1839 г. (см.: РО ИРЛИ. Ф. 309. № 7°6. Л. 2i), оставался в «северной столице» безвыездно (за исключением поездок в Царское Село) до февраля 1840 г., когда и уехал в Москву. В России Тургенев, дававший Кюстину советы и рекомендательные письма накануне поездки (см. примеч. к т. i, с. 62 и 122), увиделся с французским путешественником лишь по возвращении того из Нижнего Новгорода, в Петербурге 7/19 сентября 1839 ^г- Можно было бы предположить, что сходная беседа в самом деле состоялась у Кю-стина с Тургеневым, но не в Троице, а в другом месте, например, в Петер­бурге, однако некоторые реплики «троицкого собеседника» (прежде всего, резко недоброжелательные оценки поляков) трудно представимы в устах Тургенева; далека от беседы, описанной в комментируемом фрагменте, и тематика реального разговора Кюстина с Тургеневым, зафиксированная в дневнике последнего: «о разорении отечественных) памятников и о раз­личиях в сроке: все на одно лицо» (НЛО. С. ю8).

Русские приписывают эти беспорядки польским интригам.— Кюстин совер­шенно точно воспроизводит слухи, распространявшиеся в обществе; ср. в отчете III Отделения «о внутреннем состоянии и крестьянском движении в связи с пожарами» летом 1839 г.: «Общее мнение относило злоумышлен­ные действия к полякам» [Крестьянское движение. С. 349)-

С. 190. Песталоици Иоганн Гсйнрих (1746—'827) — швейцарский пе­дагог, филантроп, пропагандист и практический устроитель школ для народа; хотя его теории уступали в фантастичности и универсальности теориям французского философа и экономиста Шарля Фурье (i77²—1^37)' разрабатывавшего подробные планы переустройства на разумных основа­ниях всего общества, оттенок утопичности был свойственен и им.

С. 191. Сей знаменитый пустынник основал в 1338 году Троицкий монас­тырь...— Информацию об истории Троице-Сергиевой лавры Кюстин мог почерпнуть в кн.: Schnikler. P. 96—97-

...история бегства Петра Великого...— См.: Segw. P. 290—291 (кн. VII, гл. i); у Сегюра, впрочем, указание на исключительное мужество десятилетнего Петра отсутствует; напротив, стоящие на его стороне воины чудом спасают

отрока от смерти.

С. 192. ...дар императрицы Анны... Петр Великий возил его с собою...— Почти дословное воспроизведение рассказа Шницлера (см.: Schnit^ler. P. 99).

Число монахов... достигает лишь сотни; раньше их было более трехсот.— Ср.:

Асгольф де Кюстин Россия в 1839 году

«Прежде в монастыре жило триста монахов; теперь их не больше

сотни» {Schnitz.ler. P. 101).

...мне так и не захотели показать библиотеку...— Комментарий Греча:

«Маркиз уверяет, будто, несмотря на его настоятельные просьбы, ему не захотели показать библиотеку Троицкого монастыря, а переводчик будто бы сказал ему, что ее осматривать запрещено. Быть может, так оно и было. Однако ж в 1833 году побывал я в монастыре в обществе г-на Бьюкенена, американского посланника, и г-на Герреро, секретаря португальского посольства, и нам с величайшей преду­предительностью показали библиотеку» (Gretch. P. 87).

С. IQ5- Ликург считал...— Цитата из Монтеня приводится в переводе Ф. А. Коган-Бернштейн.

Письмо тридцать первое

С. 197- ¹^ августа i8yg года.— По старому стилю 6 августа. С. zoo. Станцы — парадные залы Ватиканского дворца, росписями которых прославился Рафаэль.

С. 205. ...ярославский губернатор...— Этот пост занимал с 1834 ^П0 1842 г. Константин Маркович Полторацкий (1782—1858), с i8i8 г. женатый на Софье Борисовне, урожденной княжне Голицыной (1796—1871). Полторац­кий, произведенный в i8i2 г. в генерал-майоры, командовал в 1813 г. Нашебургским и Апшеронским полками, отличился при блокаде и взятии крепости Торн и в Лейпцигской битве; под Шампобером взят французами в плен и отправлен в Париж; освобожден лишь после занятия столицы Франции союзными войсками. Сын Полторацкого Борис Константинович (1820—1880) был в 1839 ^r- подпоручиком лейб-гвардейского гусарского полка. Ср, описание визита к Полторацким в письме Кюстина к г-же Рекамье из Нижнего Новгорода от з сентября 1839 ^г" «Я вхожу в элегант­ную гостиную и вижу там два десятка человек, находящихся в родстве с хозяином дома; они назначили друг другу свидание в этом городе. Первое, что я слышу, это вопрос, как поживает Эльзеар (де Сабран, дядя Кюстина^ и сочиняет ли он басни. Выясняется, что жена здешнего губер­натора— урожденная княжна Голицына, что у нее есть пять или шесть весьма любезных сестриц, состоящих в родстве с парижской госпожой Эдуар де Комон, и наконец, что гувернанткой их всех была госпожа де Нуазвиль, ближайшая подруга моей бабушки. Она — побочная дочь гос­пожи де Водрей; женщина исключительно острого ума, она сообщила всему дому, всей семье, всему краю тон записок госпожи де Жанлис. Семейство это расспросило меня обо всех любезнейших жителях Парижа, следователь­но — о вас» (цит. по: Cadet. P. 220; пользуемся случаем исправить неточ­ность в публикации этого письма: речь в нем идет не о госпоже, а о господине де Водрее; благодарим за эту информацию, а также за биографические сведения о г-же де Нуазвиль ее потомка г-на Филиппа Мартине). Альбер-тина де Нуазвиль (урожд. де Фьерваль; 1766— не позже 1842) была

Комментарии

побочной дочерью Жозефа Иасента Франсуа де Поля Риго, графа де

Водрея (174°—1817), приближенного королевы Марии Антуанетты и лю­бовника ее ближайшей подруги герцогини де Полиньяк. В Петербург г-жа де Водрей приехала, по-видимому, около 1795 ^Г-' ^{а с} начала i8oo-x гг. (не позднее 1804 г.) сделалась воспитательницей в семействе Голицыных. Г-жа Эдуар де Комон -— урожденная княжна Голицына (см.: РО ИРЛИ. Ф. 309-№ 127. Л. 30). Вторично Кюстин виделся с четой Полторацких и госпожой де Нуазвиль, «умной воспитательницей всех князей Голицыных» (А. И. Тургенев— НЛО. С i2i) в январе 1840 г. в Париже, где те были

проездом (см.: Tarn. P. 514 "S^)-

С. зоб. Альтана— см. примеч. к т. i, с. 228.

«Это прямо сказка об Алине...»— Кюстин упомянул сказочную повесть «Алина, королева Голконды» (опубл. 1761), во-первых, потому, что сюжет ее изобилует неожиданными встречами и совпадениями, а во-вторых, пото­му, что таким образом он отсылал осведомленную собеседницу к кругу своих семейных преданий: повесть о голкондской королеве сочинил возлюб­ленный его бабушки г-жи де Сабран шевалье Станислас Жан де Буфлер

(1738—1815).

...эмигрировала в Россию вместе с семейством Полиньяк, а после смерти

герцогини де Полиньяк...— Герцогиня Иоланда Мартина Габриэла де Поли­ньяк (урожд. де Поластрон; 1749—^! 793)' жена герцога Жюля де Полиньяка (?—1817); была ближайшей подругой королевы Марии Антуанетты и полу­чала от нее в дар огромные денежные суммы, за что была особенно ненавистна французским простолюдинам накануне революции. Полиньяки покинули Францию едва ли не самыми первыми, через два дня после взятия Бастилии, однако до России герцогиня не добралась и умерла в 1793 ^r-в Вене, герцог же после смерти жены приехал в Петербург, получил в дар от Екатерины II поместье на Украине и до своей смерти не покидал Россию.

С. 207. ...из знатного рода, основатель которого был выходцем из Литвы...— См.: (Долгоруков П. В.) Notice sur les principales families de la Russie. P.,

1843. P. 25.

Госпожа де Марсан (урожд. де Роган-Субиз) Мари Луиза (1720—1803) приходилась не сестрой, а теткой Анри Луи Марку де Рогану, принцу де Гемене (1745—1809), «прославившемуся» в 1783 r. оглушительным банкрот­ством (он лишился около 70 миллиардов старых франков); в первую очередь эта финансовая катастрофа отразилась на жене принца (урожд. де Субиз), которая потеряла свою должность гувернантки королевских детей.

...в комнате своей бабушки...— О графине де Сабран см. примеч.

к т. i, с. 29.

Госпожа де Куален — Мари Анна Луиза Аделаида, маркиза де Куален (урожд. де Майи; 1732—1817), кузина фавориток Людовика XV (его благосклонностью пользовались четыре сестры: графини де Майи и де Вентимиль, герцогини де Лораге и де Шатору), воплощение старинного аристократического духа, женщина надменная, независимая, непринужден­ная, ироничная; ее остроумные высказывания, привычки и причуды вырази­тельно описаны Шатобрианом в «Замогильных записках» (кн. 17, гл. а).