Студопедия — Семиотика. «мы»/»они». Явно принадлежа к другим, «прогрессивное че­ловечество» все равно говорит и реагирует как «мы».
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Семиотика. «мы»/»они». Явно принадлежа к другим, «прогрессивное че­ловечество» все равно говорит и реагирует как «мы».








Г.Г. Почепцов. Семиотика


«мы»/»они». Явно принадлежа к другим, «прогрессивное че­ловечество» все равно говорит и реагирует как «мы».

Интересно, что постсоветская Россия вновь практически возвращается к тем же дореволюционным составляющим. Православие занимает (или имеет тенденцию занять) место в структуре власти. «Народность» сохраняет свой потенци­альный характер.

Ханна Арендт увидела в революции такие составляющие, как «начало», «новизна», «насилие» [11]. Подчеркнем, что первые две составляющие несут явно позитивный симво­лизм. Общество умирает при отходе от инновативной дея­тельности.

Идеологические коды, организующие нашу жизнь, несут явно системный характер. Случайное в них подлежит сти­ранию, в любом случае оно не будет подлежать размноже­нию по разным каналам данного общества. В то же время «нужные» с точки зрения данной цивилизации сообщения подлежат обязательному умножению. К примеру, «Целина» Л. Брежнева существовала не только в рамках вербального текста, а читалась по радио, выходила в виде пластинок, по­падала в школы, на театральную сцену. Таким образом для выхода данного типа сообщения использовались все имею­щиеся в обществе «языки».

Одним из объяснений данного системного феномена следует признать иерархический характер тоталитарной ци­вилизации. Вяч. Вс. Иванов говорит в этой связи о «холод­ной культуре» в смысле Леви-Строса. Если горячая культу­ра сориентирована на открытие нового и необычного, то холодная культура стремится к повтору, отрицанию нового. Вяч. Вс. Иванов пишет:

«Холодная культура занята учреждением Олимпа, ценнос­ти которого постоянны; такова была сталинская культура, все главное предпочитавшая сводить к одной снежной вер­шине. Ею могли оказаться и люди достойные (Павлов в фи­зиологии и психологии или Станиславский в театре) или недостойные (Лысенко в биологии), но принцип единс­твенности если и нарушался, то только для того, чтобы вместо смещенного наместника (часто покойного, напри­мер, Марра в языкознании) лишний раз утвердить самого Верховного Владыку, впадавшего вдобавок к своей обыч-


Семиотика советской цивилизации



ной паранойе еще и в старческий маразм и уже не желав­шего ни с кем делить преимущества единовластного Гения всех времен» [70, с. 5—6].

Если мы возьмем элементарную первомайскую открыт­ку времен социализма, то увидим на ней набор «Мир. Ра­венство. Братство». «Мир» отражает международную коор­динату социализма. Следует признать, что именно эта координата занимала непропорционально большое место в жизни советского человека. Мы все время боролись за мир во всем мире вместе со всем прогрессивным человечеством. Заг­раничные типажи вроде Анжелы Дэвис становились частью обыденной жизни советского человека. На них всегда кон­центрировалось серьезное внимание пропаганды и, соот­ветственно, массового сознания. В этом ряду стоят и Поль Робсон, и Ван Клиберн.

Набор слоганов эпохи четко задавал ее координаты. Пе­речислим некоторые из них:

Партияум, несть и совесть эпохи.

Пролетарии всех стран, объединяйтесь.

— СЛАВА КПСС (этот лозунг был переведен из вербаль­ной в визуальную основу, поскольку многометровыми бук­вами высился повсюду).

Экономика должна быть экономной.

Наше дело правое, мы победим.

Органы не ошибаются.

Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме.

Новая историческая общность людейсоветский народ.

Этот набор задает определенную мифологию эпохи. При этом Д. Ольшанский написал, немного занижая статус по­добных социальных мифов:

«Миф, приобретающий политические рычага своего внед­рения в жизнь и сознание людей, со временем становится почти что реальностью — особой квазиреальностью, которая вроде бы даже существует (как брежневская мифологема о "новой исторической общности", говорящей исключительно на русском языке), но при малейшем катаклизме рассыпает­ся в силу отсутствия основания, фундамента, обеспечиваю­щего ее существование» [129].



Г.Г. Почепцов. Семиотика


Однако он не принимает во внимание того, что миф вполне хорошо функционирует в рамках своей собственной символической реальности. Только особые условия могут привести его в столкновение с подлинной реальностью. В нашем случае я имею в виду советскую мифологию, это произошло только при полной смене социальной системы.

Мы акцентируем определенную непроверяемость мифа в рамках своей собственной системы, поскольку он входит в число ее аксиом. Мы можем только усилить и подтвердить эти аксиомы добавлением новой информации, но никак не отвергнуть их. Косвенное подтверждение именно такой трактовки современного мифа можно обнаружить в следу­ющих словах Юрия Лотмана: «Миф всегда говорит обо мне. "Новость", анекдот повествуют о другом. Первое организу­ет мир слушателя, второе добавляет интересные подробнос­ти к его знанию этого мира» [109, с. 210].

Столкновение советской мифологии с американской, например, только усиливает и ту, и другую, поскольку по­зиции «врага» в них занимали противоположные стороны. Наличие «американских империалистов — поджигателей войны» лишь подтверждает существование всех прочих ак­сиом советской мифологии. Миф позволяет определять ка­тегорию «МЫ» сквозь категорию «ОНИ». Категория «МЫ» также задается внутренними аксиомами типа «Коммунизм — это молодость мира и его возводить молодым». Задав пос­ледний параметр «молодой державы» удается косвенно под­черкнуть параметр «роста». И он действительно характери­зовал СССР как количественно (типа целины), так и качественно (типа Днепрогэса). Шло покорение Северного полюса, космоса (сначала — стратосферы), горных вершин.

Запад выполнял функции не только полюса, но и посто­янного противника, который пытался то и дело свершать свои злые дела.

Между полюсами «советское/буржуазное» стоят герои, призванные отражать удары, в том числе и идеологические. Дихотомия «герой/враг» несет с собой рассмотрение и мир­ных вопросов в этой области. Она реализуется также не только в метафорах, но и принятых в обществе типах одеж­ды. Ср. воспоминание Л. Троцкого о Сталине: «Со времени


Семиотика советской цивилизации



гражданской войны Сталин всегда носит нечто вроде воен­ной формы, чтобы напоминать о своей связи с армией: вы­сокие сапоги, тужурку и брюки хаки» [175, с. 405]. То есть реализацией этого значения может слу^сить многое, что можно изобразить следующим образом:

 

[значение форма
герой тип одежды
военная обстановка метафоры войны
военные герои массовой культуры

Советский человек был свободен для осуществления ге­роического поступка, обыденный поступок был неинтерес­ным для общества. Героическая суть толкала общество на изобретение принципиально не встречающихся в жизни со­четаний, как, например, «летчик» + «без ног». Чем удиви­тельнее было это сочетание, тем героичнее могло восприни­маться повествование. В системе принципиально героической, в ее воображаемом мире приоритет отдавался именно подобным ситуациям. Но одновременно это очень оптимистическая система, она настолько заражала всех оп­тимизмом, что трудности рассматривались нами только как временные. Советская мифология была действительным ге­нератором оптимизма. Это также четко фиксируется вождя­ми в качестве неписаных правил. Например, А. Жданов именно этот срез ставит в вину А. Ахматовой:

«Что поучительного могут дать произведения Ахматовой нашей молодежи? Ничего, кроме вреда. Эти произведения могут только посеять уныние, упадок духа, пессимизм, стремление уйти от насущных вопросов общественной жизни, отойти от широкой дороги общественной жизни и деятельности в узенький мирок личных переживаний. Как можно отдать в ее руки воспитание нашей молодежи?!» [175, с. 13].

Приведенная цитата выпячивает, помимо противопостав­ления «оптимизма/пессимизма», дихотомию «обществен­ное/личное», где позитивно окрашенным может быть только «общественное». Все эти характеристики достаточно проз­рачны. Так по поводу пессимизма А Жданов спрашивает:



Г.Г. Почепцов. Семиотика


«А что было бы, если бы мы воспитывали молодежь в ду­хе уныния и неверия в наше дело? А было бы то, что мы не победили бы в Великой Отечественной войне. Именно по­тому, что советское государство и наша партия с помощью советской литературы воспитали нашу молодежь в духе бод­рости, уверенности в своих силах, именно поэтому мы пре­одолели величайшие трудности в строительстве социализма и добились победы над немцами и японцами» [63, с.14].

Системность этого мира задана как четкими противо­поставлениями, так и обязательной окрашенностью единиц в качестве положительных или отрицательных. Такая четкая картина мира позволяла многократно выйти на любую его точку. Например: учитель — это интеллигенция, т.е. нечто подозрительное, но зато у него может оказаться рабоче-крестьянское происхождение, что помогает нейтрализовать первый признак. Или у него ученики — рабочие, которые могут его перевоспитать. Таким образом присутствует уже несколько уровней генерализации, и мы можем «бродить» по подобной схеме бесконечно. Кстати, системность совет­ской идеологии отмечают и западные исследователи. По­добная четкая картина мира имеет массу преимуществ, пре­допределяя в ряде случаев принятие решений, что в то же время являлось и негативной чертой.

При этом и сторона «врага» столь же системна. Приве­дем в качестве подтверждения цитату из «Краткого курса». Речь идет о тех, кого наши успехи не приводят в состояние счастья:

«Эти господа расценивали достижения рабочих и колхоз­ников не с точки зрения интересов народа, который при­ветствовал каждое такое достижение, а с точки зрения ин­тересов своей жалкой, оторванной от жизни и насквозь прогнившей фракционной группы. <...> А чтобы уберечь при этом свою жалкую группу от разоблачения и разгрома, они накинули на себя маску преданных партии людей, ста­ли все больше и больше лебезить перед партией, славосло­вить партию, пресмыкаться перед нею, продолжая на деле свою скрытую от глаз подрывную деятельность против ра­бочих и крестьян» [73, с. 310].

Здесь поведение врагов объясняется как их прошлым, так и их настоящим. В результате построена очень сложная


Семиотика советской цивилизации



схема, где «чужие», ведущие свое происхождение из дорево­люционной эпохи, вредят успехам современным, но делают это, войдя в партию. Таким образом, враг может замаски­роваться и в святая святых. С этой точки зрения враг даже более универсален, чем герой.

Можно представить себе два параллельных механизма; генератор подвигов (героев) и генератор врагов, которые в со­циалистической модели мира функционировали наиболее эффективно. Мы уже говорили, что герой невозможен без врага. Мифология врага — это введение в массовое созна­ние определенных дестабилизирующих элементов. Во-пер­вых, дестабилизация внешняя автоматически вызывает дес­табилизацию внутри, т.е. вражеские действия извне изменяют атмосферу внутри. Во-вторых, дестабилизирую­щая координата очень серьезно модифицирует законы со­циального поведения в сторону более сильного управления. Можно привести ряд таких последствий:

а) во время кризисов происходит объединение вокруг
лидера, следовательно, значимость фигуры лидера явно воз­
растает,

б) происходит более жесткое выполнение правил пове­
дения,

г) более поощряется становится наказание «еретиков» различного уровня.

В целом можно сказать, что введенный в социум опре­деленный объем «страшной» информации (пускай даже придуманного характера), серьезным образом тормозит все варианты анти-действий. Иван Грозный, бросая царство и уезжая в свою слободу, тем самым дестабилизировал обста­новку. В результате у каждого терялась автоматизация дейс­твий. Сталин также моделировал свои подобные символи­ческие уходы.

Таким образом, символическое пространство советского мира соткано из двух видов единиц: объединений концептов и противопоставлений концептов. Бинарное противопостав­ление единиц — это стандартное представление, принятое в семиотике. Мы дополняем его также понятием объедине­ния, в котором задается иерархия сближенных концептов.



Г.Г. Почепцов. Семиотика


Объединения

Обратите внимание, что все встретившиеся нам объеди­нения имеют трехчленную структуру: рабочие—крестьяне— интеллигенция, партия—правительство—народ, Маркс—Эн­гельс—Ленин, партия—комсомол—пионерия. В этих наборах у трех различающихся единиц имеется одно общее качество, которое распространено неравномерно: у первой единицы его больше, у последней меньше. Удобно изобразить этри тройки в виде треугольника:


рабочие \ / крестьяне

интеллигенция партия V 7 правительство

народ Маркс \ / Энгельс

Ленин партия \ / комсомол


пионерия

При этом череда генсеков также может быть представле­на в этом же виде, где третий член суммирует всех последу­ющих генсеков, поскольку в них присутствует тенденция минимизациии качеств первых двух.


Семиотика советской цивилизации 409

Ленин \7 Сталин

иные генсеки Противопоставления

Выпишем ряд противопоставлений, о которых шла речь выше. А затем попытаемся их проинтерпретировать:

 

1»♦«-w w» мы "они"
советское буржуазное
герой враг
оптимизм пессимизм
| общественное личное
физическое интеллектуальное
военный гражданский
| технический природный |
[лидер народ
|город деревня |
[партия народ
Ленин другие генсеки J

Под мы/они, советское/буржуазное подходит реализация массы мифологем советского времени. Сюда же подпадает противопоставление: советской/царской России. Например: мы не рабы, рабы не мы. Или: привычный отсчет ситуации от данных 1913 г. Царское время выступает как нечто бес­просветное, советское — иное. При этом противопоставле­ние «мы»/»они» задает большой массив речевого поведения. Приведем пример из поездки Хрущева в Америку, вызвав­ший максимальный интенсив коммуникации именно в этой области:

«Первые два дня в Америке прошли в идеологических де­батах. С каким-то болезненным сладострастием Никита Сер­геевич рвался разъяснять американским бизнесменам, кон­грессменам и политикам примитизированные до уровня средней школы азы марксизма-ленинизма. Для него, очевид­но, это было своего рода самоутверждением, переходящим



Г.Г. Почепцов. Семиотика


порой в обыкновенное ребячество: за мной, мол, весь ход ис­тории и деваться вам все равно некуда. Из выступления в выступление на разные лады он назойливо разыгрывал один и тот же спектакль: вы капиталисты, а мы коммунисты — да­вайте дружить и мирно соревноваться, а потом мы вас все равно закопаем» [56, с. 55].

Под физическим/интеллектуальным мы понимаем то, что затем реализуется в противопоставлении рабочий-кол­хозник/интеллигенция. Советский герой всегда принципи­ально физически превосходит, возможно, даже более интел­лектуального (и от этого более «гнилого» по своей сути) противника — например, белогвардейского генерала побеж­дает красный командир, не кончавший академий.

Противопоставление военный/гражданский задает осо­бый статус военных в сталинской модели мира. Вспомним, как в фильме «Трактористы» аргументом за работу на трак­торе было то, что так можно стать танкистом. В этой систе­матике особой любовью пользовались не просто военные, а летчики и танкисты. Весь киномир в основном строился вокруг них.

Противопоставление партия/народ было всегда выраже­но достаточно четко, что можно подцвердить многочислен­ными примерами. Приведем один из них — последнее предложение из «Истории западноевропейской филосо­фии» Г. Александрова, одной из знаковых книг данной эпо­хи: «Советские люди обязаны непрестанно изучать великий исторический опыт нашей партии, ее теорию о законах раз­вития общества, уметь руководствоваться этим учением в своей деятельности» [6, с. 481]. Значимым туг является за­даваемая обязательность поведения, что четко выражает тип противопоставления.

Противопоставление техническое/природное с приорите­том, отданном природному, отражает основное противопос­тавление советского государства, выраженное в структуре «государственное/личное». Если западная модель устройства отдает приоритет «личному», а «государственное» рассмат­ривает как помощь «личному» в его саморазвитии, то совет­ская модель, наоборот, отдает приоритет «государственно­му». Отсюда любовь к «техническому» как реализации


Семиотика советской цивилизации



«государственного», а не «природного», которое в этом пла­не более приближено к «личному». Отсюда проистекают и другие особенности типа моделирования героя как овдаю-щего свою биологическую жизнь ради жизни государства. Можно представить себе следующую градацию приоритетов в западной и советской модели:

 

[приоритетность советская модель западная модель
+ государственное личное
1 """ личное государственное |

В результате в западной и советской моделях все равно происходит рост и укрепление государства, но с разными целями. В рамках западной модели личное обеспечивается за счет государства. Отсюда же и разный болевой порог, свойственным этим двум цивилизационным вариантам. Ес­ли, например, для США гибель нескольких десятков чело­век перерастает в масштабы национальной трагедии, то для истории советского государства гибель миллионов не при­водит к существенным последствиям. Отсюда советская ак­сиома: государство всегда право (органы не ошибаются), а уровень ошибки смещен на личностный уровень.

Способы порождения истины в данных цивилизацион-ных вариантах также закреплены за разными уровнями: го­сударственный — для советской модели, личностный — для западной. 75% населения США вовлечены в разного рода добровольные объединения, что также демонстрирует по­рождение своей собственной модели мира в рамках подоб­ного объединения.

Вероятно, возможно построение иной модели данной цивилизации с акцентом на иных признаках. И. Кондаков пишет:

«Тоталитарная культура в своей приверженности к мифо­логическим архетипам консервативна и архаична; ее люби­мые образы — атлет, борец, вооруженный воин, готовые к преодолению трудностей, выполнению почетного задания или подвига; дородная мать героиня, воплощающая плодо­родие земли и продолжение рода; умиротворенный и вели­чественный вождь, снисходящий до общения с простым на-



Г.Г. Почепцов. Семиотика


родом или взирающий на него с высоты; ликующие и воо­душевленные массы, объединенные в торжественном шес­твии, военном или спортивном параде, в боевом строю или трудовом порыве; семейная идиллия как символ всеобщего счастья и пр.» [87, с. 261].

Здесь конкретные образы уже более интересны, посколь­ку задают реализацию конкретных идеологем советского общества.

Выше мы рассмотрели два типа противопоставлений: одни вдут по водоразделу «свой»/»чужой», другие отражают наличие качества в рамках категории «свой». При этом иде­ология пыталась примирить, свести воедино некоторые ти­пы противопоставлений. Например, смычка города и дерев­ни. Или такой пример, как народная армия. Все эти типы противопоставлений активно вводились песенными мифо­логемами типа «непобедимая и легендарная». Подобный тип внедрения в массовое сознание характерен тем, что поз­воляет вводить целые блоки мифологемы, даже без их по­нимания. По этой причине не может быть и отторжения подобных песенных тем.

Характерным для советской семиотической схемы было наличие определенных семиотических двойников, где одна единица служила прототипом для остальных. Например: Ленин продолжался в любом из генсеков. С одной стороны, Ленин был недосягаем для всех остальных, но в каждом последующем генсеке воплощалась его частица. Аналогич­но, Стаханов порождал стахановцев, Гастелло — продолжа­телей его подвига. Эта схема пронизывает всю советскую действительность, задавая ее в сильной степени «цитатный характер». Это реализовалось как в бесконечном числе юби­леев, так и в бесконечном числе цитат классиков марксиз­ма-ленинизма, которыми должны были насыщаться тексты.

Подобная системная картина мира не требует времени на раздумывание, куда поместить какой-то объект, сетка уже выработана. В подобной системе необходимо лишь ре­шать, что это за объект, оценка же его автоматически пред­решена.

Подобные коды имеет любое государство. Особенность тоталитарных кодов состоит в том, что они не допускают


Семиотика советской цивилизации ___________ 413

разночтений, и множество перекодировок все равно должно завершаться единым результатом. Все разнообразные сооб­щения ведут к одному прочтению: мощь и сила советского государства стали еще больше. Тоталитарные коды харак­терны еще и тем, что любые виды коммуникативных цепо­чек носят идеологический характер. И семья, и еда, и при­ческа, — все это все равно оказывается в конце концов идеологически окрашенным.

Семиотические коды социализма несомненно доказыва­ют свою жизненность тем, что до трети населения в странах СНГ и сегодня придерживаются данной идеологии даже при полной смене контекста. Исчезновение поддерживаю­щей их пропагандистской машины никоим образом не по­колебало глубин массового сознания.







Дата добавления: 2015-10-15; просмотров: 335. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

Логические цифровые микросхемы Более сложные элементы цифровой схемотехники (триггеры, мультиплексоры, декодеры и т.д.) не имеют...

Дезинфекция предметов ухода, инструментов однократного и многократного использования   Дезинфекция изделий медицинского назначения проводится с целью уничтожения патогенных и условно-патогенных микроорганизмов - вирусов (в т...

Машины и механизмы для нарезки овощей В зависимости от назначения овощерезательные машины подразделяются на две группы: машины для нарезки сырых и вареных овощей...

Классификация и основные элементы конструкций теплового оборудования Многообразие способов тепловой обработки продуктов предопределяет широкую номенклатуру тепловых аппаратов...

В эволюции растений и животных. Цель: выявить ароморфозы и идиоадаптации у растений Цель: выявить ароморфозы и идиоадаптации у растений. Оборудование: гербарные растения, чучела хордовых (рыб, земноводных, птиц, пресмыкающихся, млекопитающих), коллекции насекомых, влажные препараты паразитических червей, мох, хвощ, папоротник...

Типовые примеры и методы их решения. Пример 2.5.1. На вклад начисляются сложные проценты: а) ежегодно; б) ежеквартально; в) ежемесячно Пример 2.5.1. На вклад начисляются сложные проценты: а) ежегодно; б) ежеквартально; в) ежемесячно. Какова должна быть годовая номинальная процентная ставка...

Выработка навыка зеркального письма (динамический стереотип) Цель работы: Проследить особенности образования любого навыка (динамического стереотипа) на примере выработки навыка зеркального письма...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия