В. 63. Теория баланса сил (ТБС)

Политика баланса сил – это система сдержек и противовесов. Сущность баланса сил - в поддержании мирового порядка и стабильности путем создания временных коалиций, военно-политических союзов, направленных на сдерживание растущей мощи лидирующего актора международных отношений.Уолт исходит из того, что государства как минимум стремятся сохранить себя, а как максимум - добиться глобального доминирования. С этой целью государства более или менее рационально используют имеющиеся у них ресурсы: на национальном (наращивание экономических и военных возможностей) и международном (усиление альянсов с союзниками для предотвращения общей угрозы или для нейтрализации мощи сильного государства) уровне. ТБС применима к системе, состоящей минимум из 3 государств.

ТБС показывает на то, каким будет поведение государств в том случае, когда одно или коалиция нескольких из них достигнут мощи, значительно превосходящей мощи остальных. Дисбаланс сил появляется, если в системе одно государство или коалиция обладает значительно большей силы, чем другое сильнейшее государство или коалиция этой системы. В ответ на подобную ситуацию остальные государства системы начинают наращивать свою собственную силу и/или заключают друг с другом союз, направленный против усилившегося государства (коалиции), т.е. стремятся уравновесить возросшую силу одного совокупной силой коалиции. Другими словами, они реагируют, прежде всего, на силы (которая включает военные экономические возможности, природные ресурсы, населения).

Принцип баланса сил берет свое начало с самых древних времен. Там, где государства были вовлечены в борьбу за власть и влияние, там всегда отношения между ними строились на основе принципа баланса сил. Всякое отдельное государство, если оно не встречает перед собой никаких препятствий, естественно стремится к расширению своей власти и влияния на такую большую территорию, какую оно способно захватить и какой способно действенно управлять. На практике, однако, препятствия возникают обязательно, главным образом в лице других государств, также стремящихся к расширению своего влияния. Следствием этого является столкновение различных интересов и устремлений, в котором решающую роль играет сила государства. Поскольку сила государства – величина сравнительная, всякое прибавление в силе одного государства ведет к относительному уменьшению в силе его соперников.

В каждой системе государств неизбежно возникают отношения в рамках действия принципа баланса сил. Например, имеется система из 3-х государств А, В и С. Увеличение силы любого приведет к уменьшению силы двух других. Если А завоевывает государство В или лишает его части территории, то это окажет немедленное неблагоприятное воздействие на государство С, т.к. А увеличило теперь свою мощь за счет В и находится в лучшем, чем прежде положении, чтобы навязать свою волю и С. Если руководство государства С достаточно разумно. Оно должно предвидеть такой результат и придти на помощь В против А не потому, что испытывает к нему симпатию или заботится о его будущем, но ввиду собственного интереса – не допустить опасного для себя усиления могущества А. Таким образом, каждое государство в этой гипотетической системе неизбежно будет стремиться помочь одному из двух других, кому угрожает опасность со стороны третьей. Если этот принцип последовательно соблюдается всеми тремя государствами, то ни одно из них не сможет нанести ущерба другому, и все сохранят свою независимость. Поэтому принцип баланса сил служит не столько тому, чтобы сохранить мир или способствовать международному взаимоотношению, сколько сохранению независимости каждого государства в этой системе путем недопущения увеличения мощи любого из них до таких пределов, когда она начинает угрожать остальным.

Мысль, в общей форме, высказанная еще в V веке до н. э. греческим историком Фукидидом, что скрытой причиной войны является рост мощи одного из участников международных отношений, вызывающий нарушение сложившегося равновесия, остается истинной и поныне.

Если рассматривать историю МО с т. зр. действия принципа баланса сил, то она представляет картину непрерывного столкновения 2-х тенденций в межгосударственных отношениях: тенденции к нарушению равновесия и тенденции к его поддержанию, восстановлению. Как уже упоминалось, древнегреческий историк Фукидид, рассматривая причины Пелопонесской войны между Афинами и Спартой, в качестве одной из главных называл усиление мощи Афин, приведшее к нарушению сложившегося равновесия и войне между этими городами-государствами. В Европе понятии Баланса сил появляется вместе с образованием централизованных государств, начиная с XV-XVI вв. Вестфальским договором, закрепившем итоги Тридцатилетней войны, суверенное государство было признано единственным субъектом международно-правовых отношений. Тем самым была как бы юридически закреплена система равновесия, существовавшая между ними. Сам же принцип равновесия получил свое международно-правовое подтверждение в Утрехтском мирном договоре, который подвел итоги войны за испанское наследство (1701-1713). Французская буржуазная революция 1789 г. и последовавшие за ней завоевательные войны Наполеона снова разрушили систему европейского равновесия 2-й половины XVIII в. Венский конгресс вновь подобно Утрехтскому мирному договору в качестве принципа внешней политики утвердил «принцип равновесия». Гарантом этого равновесия должна была стать «европейская пентархия», которая установилась с 1815 г. (Россия, Англия, Австрия, Пруссия, Франция). Но когда Россия сделала попытку нанести поражение Турции в 1853 г., то никакие узы Священного союза не смогли спасти ее от коалиции европейских держав, а затем и от войны, имевшей целью со стороны последней воспрепятствовать опасному усилению позиций России и сохранить Османскую империю.

Это еще раз показывает, что государства, стремясь к поддержанию баланса сил, исходят не из абстрактного желания к сохранению системного равновесия как такового, но из реального соотношения сил, сложившегося в системе, и связанных с ним соображений собственной безопасности. Объективно баланс сил в системе служит реальной основой безопасности государств до тех пор, пока система состоит из государств с противоположными политическими и иными интересами. Субъективно же государства, исходя их своих целей, нередко идут на его нарушение, ставя систему на грань войны. Однако, какими бы ни были причины нарушения баланса сил, система в своем функциональном движении стремиться восстановить его. В этом, собственно, и состоит действие принципа баланса сил, и как таковой он выражает системную необходимость.

Порой в политической литературе можно встретить мнение, что концепция баланса сил не применима к биполярным межгосударственным отношениям. В качестве аргументов приводится 2 довода: 1) концепция баланса сил действует лишь в системах с полицентристской структурой, и 2) баланс сил не действен в условиях наличия у основных субъектов межгосударственных отношений ядерного оружия. Однако, эти доводы говорят только о специфике действия баланса сил в различных системах межгосударственных отношений, но отнюдь не отрицают самого этого действия. Послевоенная биполярная система есть одновременно и специфическая система баланса сил. Что же касается ядерного оружия, то вся история гонки ядерных вооружений между СССР и США основывалась исключительно на концепции баланса сил. Если брать буквальное значение понятия баланса сил применительно к ядерному оружию, то ядерный паритет явно не соответствует ему, ибо паритет представляет собой особый род баланса сил.

Политика баланса сил имеет свои особенности и формы в разные исторические периоды и зависит от характера превалирующих системно-структурных отношений, от места и роли того или иного государства в этих отношениях и географического положения государств. Одно дело традиционная политика баланса сил Англии в XVII-XX вв., когда она, пользуясь своим островным положением, играла роль «балансира» в европейском равновесии сил, бросая в случае необходимости свой «вес» то на одну, то на другую чашу евроейских политических «весов»; и другое дело политика Франции, Австрии или Германии, находящихся в тот же период в самом центре европейской системы межгосударственных отношений. Внешнеполитическая деятельность последних проявлялась уже в форме «политики союзов», т.е. в создании противоборствующих союзов государств, с помощью которых возросшая мощь одного государства компенсировалась совокупной мощью нескольких государств.

В конце 1980-х гг. известный неореалист С.Уолт выступил с теорией баланса угроз, которая, по мысли автора, должна была бы дополнить теорию баланса сил. Теория баланса угроз не имела широкого резонанса в западной литературе и была мало известна у нас в стране. Теория баланса угроз помогает объяснить, почему государство на среднем востоке формируют союзы. Прежде всего, для того, чтобы противостоять угрозам своих соседей, а не в ответ на изменения глобального баланса сил. А поступают они подобным образом потому, что их соседи представляются более опасными, чем любая сверхдержава в силу географической близости. Теория баланса угроз может также объяснить выбор потенциальных союзников государства в той ситуации, когда они приблизительно равны по силе. В этом случае государство заключает союз с наименее, в его представлении, опасной стороной. С позиции теории баланса угроз одно из государств (или коалиции государств) угрожает другим в случае его географической близости, его наступательной способности, агрессивности его намерений. При этом важное значение имеет не столько декларации или реальные намерения государств или их союзов, сколько восприятия их действий в качестве угрозы.

С.Уолт доказывает свою теорию на примере СССР. Во-первых, СССР воспринимался как значительная угроза большинством граничащих с ним стран потому, что он являлся самой большой и могущественной страной на евразийском континенте. Во-вторых, советская военная доктрина делала акцент на преимуществе и ценности наступления, что отчасти объяснялось невыгодным географическим положением СССР. Наконец, известные попытки Сталина и Хрущева запугать Запад воспринимались последним как осознанная агрессивность намерений, несущая в себе угрозу. Результатом стала сплоченная стратегия Запада, направленная на изоляцию и сдерживание СССР со всеми известными последствиями.

Оставим в стороне некоторую односторонность в интерпретации С.Уолтом политики СССР и Запада. Попробуем использовать его теорию применительно к ситуации расширения НАТО на восток, т.е. его географического приближения к границам Российской Федерации. Трудно отрицать (особенно с учетом натовской операции в Косово), что складывающаяся ситуация полностью подпадает под характеристику нарушения баланса угроз. Налицо не только географическая близость, но и наступательная способность Североатлантического союза. Что касается агрессивности его намерений, то каковы бы ни были мотивы расширения, их трудно воспринимать как миролюбивые по отношению к России, особенно с учетом новой стратегии НАТО, принятой на юбилейном саммите членов этой организации в апрле 1999 г. в Вашингтоне. Согласно этой стратегии, Североатлантический союз наделяет себя правом на «гуманитарное вмешательство» за пределами зоны своей ответственности и без санкции ООН. Если же к трем аспектам складывающегося дисбаланса угроз добавить уже существующий после развала СССР дисбаланс сил, то трудно отрицать обоснованность тревог российского политического класса по поводу расширения НАТО и то, что новая доктрина этой организации, «весьма вероятно, станет дестабилизирующим фактором международных отношений (будет провоцировать интенсификацию гонки вооружений во многих регионах)» (Стратегия для России. 2000. 2. 1. 2).