Глава 3. А Пиноккио — датский принц,

А Пиноккио — датский принц,

Пиноккио — черный мавр,

Пиноккио — Мистер Икс,

У него миллион глаз,

У него миллион лиц.

Пиноккио — великий артист!

Крематорий, "Пиноккио";

 

Миссис Хадсон, конечно, никто не собирался сообщать, что к ней в дом привели Наполеона преступного мира с амнезией. Джима представили гостем Шерлока, который «поживет у нас некоторое время, если это возможно». В процессе знакомства Джон мысленно прокручивал совсем другую фразу («Вот самый главный враг Шерлока, вы его должны помнить, он недавно взорвал тут рядом квартиру») и старался сдержать рвущийся наружу истерический смех.

Джим вел себя на удивление прилично, даже вызвался помочь домовладелице с приготовлением чая. В процессе выяснилось, что он умеет печь замечательные блинчики. Джон, правда, от блинчиков хотел отказаться, но, получив особенный взгляд от Шерлока, рискнул попробовать. Угощение оказалось даже вкусным, и Ватсон прибавил готовку к многочисленным талантам их нового соседа. Сам Шерлок еду игнорировал. В общем и целом доктор чувствовал себя участником кэрролловского безумного чаепития: его друг, его враг и его… миссис Хадсон сидят за одним столом, едят блинчики, приготовленные самым опасным криминальным гением современности, и мило болтают. Болтали, правда, Мориарти (Мортон, надо привыкнуть называть его Мортоном!) и миссис Хадсон. Шерлок над чем-то размышлял и периодически скользил взглядом по лицу Джима. Джон пытался сохранить здравый рассудок.

У него не укладывалось в голове, как демоническое создание с горящими глазами, с которым они ехали в машине, превратилось в этого милого парня. Джим настолько быстро переключался между разными режимами и личинами, что доктор не успевал засечь эту метаморфозу. Удивительное, невообразимое умение прятать свою истинную сущность пугало и влекло, как привлекает публику в балаган толпа ярмарочных уродцев. Джим походил на хамелеона, но если хамелеон меняет исключительно цвет, то Джим менял и цвет, и форму, и голос, становился по собственной прихоти правшой или левшой. Похоже, он одинаково хорошо владел обеими руками.

В машине Шерлок на ходу сочинил довольно подробную биографию Джима Мортона, искусно смешав правду и вымысел. По его версии Мортон был хакером, который связался с экстремистской группировкой. В результате их совместных действий погибли люди. Мортон отказался от дальнейшего сотрудничества с террористами, но к тому времени на него уже вышли люди из МИ-5. В обмен на снятие всех обвинений он стал тайным агентом разведки в стане врага, но закончилась эта шпионская деятельность печально: взрывом, в результате которого Мортон и потерял память. Однако навыки, как показали недавние события, остались при нем, и это может помочь в расследовании деятельности группы, главари которой до сих пор не пойманы.

Скорее всего, Джим этому монологу не поверил. Но он совершенно точно понял: существует только два варианта — сделать вид, что он согласен помочь Холмсу, или вернуться обратно в госпиталь. Конечно, он выбрал первый.

***

Лестрейд выслушал новость о прибавлении на Бейкер-стрит стоически.

— Шерлок, признайся, — сказал он после продолжительного молчания, — ручной злой гений — это мечта твоего детства?

— У меня был Майкрофт. Уверяю тебя, с ним не сравнится никакой злой гений.

— И брошюра «Руководство по обращению с беспамятным убийцей» тоже имеется?

— Джон мне напишет.

Инспектор шумно вздохнул, откинулся на спинку кресла и помассировал виски.

— Вот что. Я отдам тебе диски и даже не стану посылать к вам домой отряд быстрого реагирования с психиатрической бригадой. При одном условии: держи Мориарти в узде. Меня не волнует, что вам с Джоном придется для этого предпринимать, можете посадить ублюдка на цепь в подвале, можете приковать его наручниками к батарее, можете действовать более мягкими методами. Но если я услышу хотя бы крошечный намек, одно словечко о том, что он принялся за старое — он отправится в камеру. Если доживет. Клянусь Богом, Шерлок, я всегда придерживаюсь буквы закона, но в этом случае сначала пристрелю подонка, а потом найду повод.

Шерлок кивнул.

— Кстати, ты уверен, что оставлять с ним наедине Джона безопасно?

— Совершенно. Джон ему нравится.

Лестрейд, который как раз сделал глоток кофе, подавился и закашлялся. Ему показалось, или в голосе детектива действительно мелькнули обиженные ревнивые нотки?

***

Бойтесь злодеев, блины вам пекущих... Или что-то подобное. Бойтесь — это в любом случае. Мориарти провел в квартире 221Б уже три дня, и отсутствие криминальной активности с его стороны нервировало куда больше самой активности.

Джон чувствовал себя попеременно сиделкой, шпионом, охранником, объектом для препараций и голосом разума. Последнее — исключительно с Шерлоком. Остальное — с Джимом. Все роли у него выходили из рук вон плохо, но он старался. В утреннем разговоре Шерлок даже почти прислушался к его словам.

— Это слишком опасно. Он может все вспомнить, а если не все, то достаточно, чтобы самому домыслить остальное.

— Даже если он вспомнит — это поможет делу. Мориарти заинтересован в поимке предателя не меньше нас.

— Только послушай себя! Мне кажется, ты просто жаждешь вернуть ему воспоминания.

— В некотором роде. Его загадки меня развлекают. Но ситуация с амнезией тоже забавна.

Джон покачал головой, не зная, что удручает его больше: желание Шерлока развлечься за счет больного (во всех смыслах) человека или наличие этого человека у них дома. Жизнь на пороховой бочке была бы менее рискованна.

— Хорошо. Отдай ему диски.

— Не волнуйся, оба сразу я ему не предоставлю.

— Это, конечно, утешает, — съязвил доктор и вышел из комнаты, в коридоре столкнувшись с предметом разговора. Предмет выглядел невыспавшимся и взъерошенным.

— А, доктор Ватсон.

Джона передернуло: последний раз он слышал свое имя, произнесенное этим журчащим голосом с певучим ирландским акцентом, в бассейне. Непосредственно перед тем как тот взлетел на воздух. Возникло ощущение противной тяжести жилета со взрывчаткой. Джон даже как будто случайно провел рукой по груди, чтобы убедиться, что на нем только свитер.

— Доктор Ватсон? С вами все в порядке? Вы побледнели.

— Нет, все… прекрасно, просто нужен свежий воздух. Да, немного воздуха.

Джим открыл ближайшее окно.

— Так лучше?

— Да, спасибо. Кстати, называйте меня Джоном. Мне так будет привычнее.

Легкий кивок и вопрос под дых:

— Это из-за Шерлока, верно? И я как-то тоже связан.

— Что? — Джон встретился взглядом с внимательными шоколадными глазами. «Господи», — мелькнуло в голове доктора, — «Надеюсь, он не читает мысли. И не умеет гипнотизировать. А если умеет, то забыл об этом». Глаза засверкали детским любопытством. В глубине, у зрачка, притаилось какое-то темное чувство. Джон моргнул.

— Да, мы говорили о вас, — уклончиво ответил он.

— На будущее: у меня отнялась память, а не мозги. Благодарю за откровенность, доктор… Джон, — с этими словами Мортон изобразил полупоклон и удалился в сторону ванной.

«Бедлам», — подумал Ватсон, поборов искушение ущипнуть себя за что-нибудь.

Он разрывался между двумя взаимоисключающими желаниями: держаться от Джима как можно дальше (присутствие Мориарти, его голос, жесты, манера разговора вызывали оторопь и рефлекторный импульс взяться за пистолет) и защитить Шерлока (а значит, постоянно находиться в обществе жертвы амнезии). Джона беспокоило, что эти двое слишком много времени проводят рядом. Он даже выпросил на работе очередной отпуск за свой счет — начальство согласилось подозрительно быстро, наверняка не обошлось без протекции Майкрофта — и посвятил все время бдительной слежке за соседями по квартире. Разговаривали они редко, чаще просто сидели рядом и молчали. При этом между ними совершенно точно шла какая-то коммуникация, но Джон не мог понять, по какой системе они общались. Один раз он застал Джима сидящим на полу возле кресла Шерлока и медитирующим под какое-то классическое скрипичное сочинение. Кажется, это был Моцарт*. Детектив впервые на памяти Джона играл что-то подобное. Может, в конце концов, Мориарти не так уж плохо на него действует? Или за те несколько суток, что Джим гостит на Бейкер-стрит, он успел вживить всем постоянным обитателям какой-нибудь контролирующий сознание чип…

«Я становлюсь параноиком», — решил доктор. — «Новый диагноз: адреналиновый параноик. Великолепно. Просто великолепно. Теперь в доме вообще нет нормальных людей».

Миссис Хадсон в концепцию нормальности тоже не вписывалась: если в квартире живут три психа, у хозяйки дома с головой совершенно точно не все в порядке. Но ее, в отличие от Джона, это абсолютно не беспокоило.

____________

*Ориентировочно Шерлок играл Джиму вторую часть пятого скрипичного концерта Моцарта. Вот тут (http://www.youtube.com/watch?v=ZwhCueJ7mI4&feature=related) можно послушать (естественно, представлять придется скрипку соло, без сопровождения; и не думаю, что Шерлок настолько хорошо владеет инструментом). Солист вступает с 1:37.