Душа и тело заложника

Посольство Доминиканской Республики в колумбийской Бого­те занимало большое, но слегка обшарпанное здание за пре­делами обычного дипломатического анклава. Послу США Диего Асенсио, его шоферу и четырем телохрани­телям придется потратить на дорогу туда не менее получаса. Но доминиканский посол праздновал День независимости своей страны, и по традиции любой дипломат должен посещать празд­ники, устраиваемые любым другим дипломатом. Кроме того, в обязанности Асенсио входила «охота за сокровищами» во время праздничных коктейлей. Всегда был шанс, что ему удастся при­нести домой какой-нибудь малозаметный слух, мелькнувшую в разговоре теорию или недобрый отзыв, который может оказаться очень ценным.

Как потом скажет 48-летний Асенсио, он был человеком, «привыкшим к приглушенному освещению удобных кабинетов». Сын испанских иммигрантов, он вырос в пролетарском Ньюарке, штат Нью-Джерси. Благодаря природному обаянию, трудолюбию и хо­рошему знанию испанского языка ему удалось подняться до высот Дипломатической иерархии. Сначала он закончил Школу дипло­матической службы при Джорджтаунском университете и Вашингтоне, округ Колумбия. Затем, до Колумбии, работал в по­сольствах в Мексике, Панаме, Бразилии и Венесуэле. В Государст­венном департаменте Асенсио знали как общительного человека, не расстающегося со своей трубкой и не боящегося высказывать свое мнение по самым деликатным вопросам. Он обожал непри­стойные анекдоты, и «чем непристойнее, тем лучше», как сообщи­ла в те времена одна известная газета. Ко дню праздничного вече­ра, о котором идет речь, то есть к 27 февраля 1980 г., он занимал пост посла США в Колумбии уже два с половиной года.

Асенсио прибыл на праздник около полудня, наметив корот­кую повестку дня: поздравить хозяина, поздороваться с несколь­кими друзьями, а потом элегантно исчезнуть, чтобы успеть вер­нуться домой к обеду. На прием уже прибыли около 60 человек. Разговоры, как всегда, велись непринужденно, но с осторожно­стью. Асенсио начал обход. Послы Израиля, Советского Союза, Египта и Швейцарии, а также представитель Ватикана обнима­лись, пожимали друг другу руки и разбирали легкое угощение. В тот момент, когда посол Венесуэлы отвел его в сторону, чтобы обсудить предложение, касающееся местной индустрии по произ­водству говядины, Асенсио почувствовал, что пора уходить. Он начал продвигаться к двери и формулировать прощальные слова.

Именно тогда в парадную дверь, миновав телохранителей Асенсио и принадлежащий ему бронированный лимузин Спгуз1ег 1трепа1, вошли две хорошо одетые пары. Их лица имели необыч­но серьезное для подобных мероприятий выражение, но это не привлекло особенного внимания. В соответствии с традицией ди­пломатических приемов в Колумбии на празднествах обязательно присутствовало некоторое количество незваных гостей.

Но эти четверо молодых людей были членами М-19, группы во­инствующих повстанцев-националистов, и они пришли, чтобы взять дипломатов в заложники. Выстроившись в линию у входа в зал, они расстегнули пиджаки, достали из-за пояса пистолеты и нача­ли стрелять в потолок. Поначалу в комнате воцарилась полная ти­шина, и было слышно, как с потолка падает штукатурка. Затем за­кричали несколько женщин. К их воплям добавились голоса муж­чин. Несмотря на свою крупную комплекцию, Асенсио не стал медлить. Он бросился на пол и заполз в пространство между софой и стенкой. Другие не предприняли вообще ничего, а просто стояли и смотрели, как вокруг них рушится мир.

Стрельба продолжалась. Лежащий на полу Асенсио поднял го­лову и увидел, как хозяин дома, посол Доминиканской Республи­ки, с воплями бросился вон из зала. Немедленно за этим послы­шался ответный крик его супруги: «Маллол, будь мужчиной!» Она схватила его за руку и силой забросила обратно в комнату. В этот момент еще 12 молодых людей, лениво пинавших футболь­ный мяч на другой стороне улицы, достали из своих спортивных сумок дробовики, карабины и пистолеты и вбежали в посольство, стреляя в стоящих у дверей телохранителей Асенсио.

Сотрудники службы безопасности открыли ответный огонь, но силы были неравными. Когда 16 террористов начали баррикади­роваться внутри посольства, какофония воплей, ругательств и вы­стрелов стала просто невыносимой. Пули разбили расположен­ное над Асенсио высокое окно, и на его голову дождем посыпа­лись осколки стекла. Он чувствовал, как дрожит от ударов пуль стена, рядом с которой он лежал. Террористы удерживали боль­ше 50 заложников: никогда раньше в руках боевиков не оказыва­лась такая большая группа дипломатических работников.

За предшествующие два месяца только в Латинской Америке посольства захватывались около дюжины раз. В этот самый мо­мент иранские боевики удерживали посольство США в Тегеране. Лсенсио приходилось читать отчеты оказавшихся в заложниках дипломатов, и совсем недавно он сам участвовал в переговорах об освобождении офицера Корпуса мира, захваченного колумбий­скими партизанами. Зная все это, он не ожидал, что ситуация обернется для него благополучно. «У меня было ощущение, что нет абсолютно никакой возможности выжить, — вспоминает он, — по сути, я был уже практически мертв».