Герой на борту

Самолет авиакомпании Air Florida, следующий рейсом 90, вылетел ранним утром того дня с коркой льда и снега, покрывающей его крылья. Вылет Боинга-737, направлявшегося в Форт-Лодердейл во Флориде, задержался почти на два часа, пока в Национальном аэропорту округа Колумбия с взлетно-посадочных полос убирали снег. Аэропорт вновь был открыт для полетов незадолго до трех утра. Экипаж рейса 90 устранил обледенение, но не настолько тща­тельно, как следовало. После взлета самолет изо всех сил стремил­ся в небо, но тяжелая корка льда тянула его к земле.

Джо Стайли знал, что самолет упадет, еще до того, как он оторвался от взлетной полосы. Будучи административным работником СТЕ, он постоянно путешествовал. Он летал Боинга-ми-737 из Национального аэропорта, по крайней мере, раз в неде­лю. Может быть, оттого, что Стайли и сам умел водить самолет, он мог видеть определенные вещи, которых не замечало большин­ство окружающих. Прежде всего он заметил, что экипаж не за­кончил работы по устранению обледенения. Они видел это через окно. Но когда самолет все-таки взлетел, Стайли почувствовал, что он движется слишком медленно. Он уселся, застегнул ремень безопасности и велел своему секретарю Патришии (Никки) Фелч сделать то же самое: «Я сказал: Никки, нам с тобой не светит ничего хорошего. Делай, как я. А потом засунул голову поближе к своему мягкому месту».

Перед падением лайнера Стайли еще раз успел выглянуть из окна. Он увидел, что самолет идет с большим креном на левое крыло, и снова спрятал голову между ног. В тот день, 13 января, был день рождения его сына. За мгновение до того как самолет врезался в мост, Стайли попросил прощения у Бога за то, что по­зволил себе в этот день уехать в командировку. Ему было больно думать, что теперь его сын всегда будет вспоминать день своего рождения как годовщину смерти отца.

Всего через несколько секунд после взлета, меньше чем в миле от аэропорта, рейс 90, подобно тарану, врезался в мост на Четыр­надцатой улице, уничтожив семь автомобилей, убив четырех человек и снеся целую секцию ограждения моста. Во время удара самолет развалился на десяток частей.

По воспоминаниям Стайли, ощущения во время столкновения с мостом были во многом похожи на то, что испытываешь во вре­мя автомобильной катастрофы. Удар сотряс его до костей. Тем не менее падение в воду было еще хуже. Он почувствовал, как теряет сознание: «Удар был невероятной силы. Я уже не рассчитывал, что смогу прийти в себя».

Очнувшись, Стайли обнаружил, что сидит на своем месте, по шею погруженный в воду. Фелч по-прежнему была рядом. Он слы­шал, как вокруг стонут люди. Затем самолет начал тонуть. Он по­грузился в воду и, как ему показалось, очень долго опускался, пока наконец не улегся на дно реки. Пока все это происходило, Стайли мысленно составлял в голове список действий. Предстояло сделать многое. Прежде всего надо было освободить сломанную и застряв­шую в обломках левую ногу. Затем отстегнуть ремень безопасно­сти. Потом надо было помочь Фелч. Подобно многим другим опи­санным в данной книге выжившим в катастрофах людям, обладав­шим военной подготовкой, Стайли умел составлять план действий. Возможно, именно это и спасло ему жизнь. «В такой подготовке есть гигантский плюс, — говорит он. — Ты не сидишь на месте, раз­думывая, что надо делать, а просто делаешь, что надо».

Как только самолет перестал двигаться, Стайли начал выпол­нять пункты своего плана. Он выдернул зажатую ногу, расстегнул ремень и начал оказывать помощь Фелч. Ему пришлось сломать ей ногу, чтобы освободить ее. Затем они вместе поплыли мимо ос­тальных сидений, мимо студентов колледжа, с которыми болтали на взлетной полосе перед вылетом. Они не могли остановиться, чтобы помочь кому-то еще. Они слишком долго пробыли под во­дой, и их легкие уже не выдерживали напряжения. Они продол­жали плыть, схватившись за руки и на ощупь пробираясь к выходу через черную воду. Наконец они выбрались на поверхность реки. Глотнув морозного воздуха (было около -5° С), они увидели в де­сяти ярдах от себя торчащее из воды хвостовое оперение самоле­та. Больше держаться было не за что. Они помогли друг другу до­плыть до него. Потом они увидели Келли Данкан, единственную из экипажа выжившую 22-летнюю стюардессу. Она тоже подплыла, чтобы ухватиться за хвост лайнера. Затем на по­верхности появилась Присцилла Тирадо. «Где мой ребенок? Никто не видел моего ребенка?» — кричала она. Всего за пять минут она потеряла двухмесячного ребенка и мужа. Стайли подплыл к Тирадо и подтащил ее к небольшой группе вы­живших. Он помнит, что она чуть не задушила его, слишком силь­но ухватившись за галстук.

Снег валил безостановочно. Капли воды на ресницах Стайли замерзли и превратились в крошечные сосульки. У него были сло­маны обе ноги и одна рука. Все пассажиры получили серьезные ранения. Стайли увидел плавающий в воде спасательный жилет, но не смог открыть пластиковую упаковку донельзя замерзшими руками. Данкан разорвала ее зубами. Они надели его на Фелч, и Данкан заполнила его воздухом, дернув за шнур. Несмотря на ра­нения и относительную неопытность, Данкан в тот день мастерски исполняла свои обязанности, делая все, как ее учили.

К этому моменту на мосту уже собралась толпа. Люди глазели на небольшую группу спасшихся. Некоторые из них сбросили вниз веревки. Но Стайли не думал, что ему удастся доплыть до моста, особенно если он будет тащить за собой Фелч. Кроме того, он понимал, что не сможет добраться и до берега, так как тот был еще дальше. Поэтому он не двинулся с места, продолжая цеплять­ся за стальные обломки самолета. Он вспоминает, что в какой-то момент посмотрел на собравшуюся наверху толпу и увидел наце­ленные на себя объективы камер.

Стайли посмотрел на часы, чтобы проверить, сколько они с Фелч находятся в воде. Десять минут. Из курса подготовки, кото­рый он проходил во время службы на флоте, он помнил, что оста­новка сердца у человека, как правило, происходит после двадцати минут пребывания в очень холодной воде. Чтобы согреться, он попытался пошевелить всеми частями тела, где не было перело­мов. Наконец Стайли увидел мерцание красных проблесковых ма­ячков. Нагруженные снаряжением спасатели бегом бросились к кромке воды. «Ну вот, они здесь! Слава тебе, Господи, — подумал Стайли. — Они приехали, как и должно было случиться». Но по­том он увидел, как замерли спасатели, добежавшие до воды. Они ничего не могли сделать: «Им, как и всем остальным, оставалось только наблюдать».

До этого момента Стайли постоянно пытался поддержать сво­их собратьев по несчастью. Один мужчина, зажатый в своем крес­ле в хвостовой части самолета, не переставая бормотал: «Мне от­сюда не выбраться...» Стайли противопоставлял таким разгово­рам свой неистребимый оптимизм. Он заставлял всех, кто мог двигаться, выполнять небольшие упражнения, при помощи кото­рых можно было оттянуть момент наступления гипотермии. Но теперь, видя, как спасатели наблюдают за ними, он почувствовал, что внутри его разверзлась бездна. «Я подумал: Господи, я выжил в авиакатастрофе, а теперь мне придется сидеть тут и замерзать на виду у сотен людей».