Рождение новых инстинктов

Под руинами, оставшимися от любой катастрофы, всегда мож­но найти свидетельства нашей способности вести себя наибо­лее эффективно. В случае урагана Катрина это были дейст­вия Береговой охраны США, которая спасла 34 тыс. человек, не дожидаясь приказов сверху. Во время событий 11 сентября так действовал Рик Рескорла.

Рескорла служил во Всемирном торговом центре главой охра­ны банка Morgan Stanley. Это был один из тех старых солдат с бычьими загривками, которые всю вторую половину своей жизни обходят по периметру мраморные вестибюли, как когда-то патру­лировали поля сражений. В любом шикарном высотном офисном здании можно увидеть, как они нашептывают что-то в свои рации и коротко кивают проходящим мимо высокопоставленным биз­нес-администраторам. Как правило, квалификация этих людей слишком высока для такой работы.

Рескорла оказался самой мудрой инвестицией банка Morgan 51ап1еу за всю его историю. Родившись в Англии, Рескорла пошел на службу в американскую армию, потому что хотел отправиться воевать с коммунистами во Вьетнаме. Там, в битвах, увековечен­ных вышедшей в 1992 г. книгой генералтполковника Гарольда Дж. Мура и Джозефа Л. Гэллоуэя «Когда-то мы были солдатами... и молодыми», он заслужил Серебряную и Бронзо­вую звезды, а также медаль Пурпурное сердце. Книга входит в список литературы, обязательной для прочтения армейскими офицерами. Именно Рескорла, опускающий свою М-16, очень мо­лодой, настороженный и измотанный, запечатлен на фотогра­фии, украшающей обложку этой книги. Хотя со временем он пе­реехал в Нью-Джерси и осел на посту руководителя службы безо­пасности, Рескорла отчасти продолжал вести себя как человек, находящийся на войне. М-16 занимал 22 этажа Башни-2 и еще не­сколько этажей в соседнем здании. После произошедшего в 1988 г. взрыва на борту рейса 103 авиакомпании Pan Am над шотланд­ским Локерби Рескорла начал беспокоиться по поводу вероятной террористической атаки на ЦТВ. В 1990 г. он привез в Нью-Йорк своего старинного армейского друга и устроил ему экскурсию по башням-близнецам. Он хотел узнать, как бы его друг, имевший опыт контртеррористической деятельности, предпочел атаковать здания, будучи террористом. Как пишет Джеймс Б. Стюарт в опубликованной в 2002 г. биографии Рескорлы «Сердце солдата», осмотрев гараж ВТЦ, друг заявил, что осуществить здесь террористический акт «не составит ни малейшего труда». Если бы он хотел напасть на Центр, то про­сто въехал бы на нагруженном взрывчаткой грузовике в гараж, а потом убрался восвояси.

Рескорла и его друг-эксперт написали в Администрацию порта докладную записку, объяснив причину своей озабоченности и на­стоятельно потребовав усилить меры безопасности в автомобиль­ных гаражах ЦТВ. По словам Стюарта, их рекомендации, кото­рые влетели бы Администрации в копеечку, просто проигнориро­вали. (Руководство порта не откликнулось на многократные просьбы прокомментировать этот факт для данной книги.)

Через три года Рамзи Юзеф, как и предсказывал Рескорла, въе­хал на груженном взрывчатыми веществами грузовике в подзем­ный гараж ВТЦ. Когда стены башни вздрогнули от взрыва, Рескор­ла встал посреди просторного операционного зала банка и начал выкрикивать инструкции. Но, как это происходило и до взрыва, когда он пытался проводить в Morgan Stanley учебные пожарные тре­воги, все просто игнорировали его. Тогда он залез на стол и заорал: «Мне что, надо снять штаны, чтобы вы обратили на меня внима­ние?» В зале наступила тишина, и тогда он раздал фонарики со­трудникам банка и повел их вниз по темным пожарным лестницам.

После террористического акта 1993 г. авторитет Рескорлы стал непререкаемым. В комбинации с сильным характером его было достаточно, чтобы сотрудники Morgan Stanley взяли на себя пол­ную ответственность за собственное выживание, то есть сделали то, чего не происходило больше нигде в ВТЦ. Он понимал, как опасна фаза отрицания и насколько важно агрессивно прорваться через нее и начать предпринимать активные действия. В 1993 г. он наблюдал за спускающимися по пожарным лестницам служащи­ми и понимал, что процесс эвакуации происходит слишком мед­ленно. В тот день он намеренно ждал, чтобы убедиться, что ухо­дит последним, а потому видел и отстающих, и неторопливых, и медлительных, и инвалидов.

Кроме того, у Рескорлы было необычно обостренное чувство опасности. Он знал, что риск еще одной террористической атаки не уменьшается с каждым спокойно прожитым новым днем. Он знал, как глупо полагаться на службы первого реагирования в де­ле спасения сотрудников своей организации. Его компания была крупнейшим арендатором в ВТЦ, своеобразной деревней, спря­тавшейся среди облаков. Работникам Morgan Stanley придется са­мим заботиться друг о друге.

С тех пор ни один посетитель не мог войти в офис без сопрово­ждающего. Рескорла увеличил штат службы безопасности. Он приказал сотрудникам в реальных экстренных ситуациях не вы­полнять никаких инструкций, поступающих от Администрации порта. Он считал, что она утратила всякое право давать советы, не среагировав на его предупреждения в 1990 г.

Рескорла начал проводить в масштабах всей компании частые и неожиданные пожарные учения. Он научил сотрудников встре­чаться в холле между лестницами и по его сигналу спускаться па­рами до 44-го этажа. Мало того, он настаивал, чтобы верхние эта­жи спускались первыми. Как только последние сотрудники, работающие на расположенных выше этажах, достигали нижнего, работники с этого этажа начинали спускаться вслед за ними.

Догадаться ввести такую систему мог только человек, очень хо­рошо понимающий, каким образом ведут себя участники эвакуа­ции. Как мы уже видели, люди, не получившие специальной под­готовки, в экстренных ситуациях начинают проявлять невероят­ную обходительность. Они пропускают вперед людей с этажей, расположенных ниже. В итоге люди с верхних этажей, подвер­гающиеся большей опасности, так как им необходимо преодолеть более длинный путь, эвакуируются последними. Попытка научить людей сопротивляться этому галантному чувству была мудрым и замечательно простым решением.

Радикализм проводимых Рескорлой тренировок трудно преуве­личить. Не забывайте, Morgan Stanley — это инвестиционный банк. Обладающих миллионными состояниями высокоэффективных бан­киров с 73-го этажа страшно раздражали учебные эвакуации. Им совсем не нравилось прерывать на полуслове переговоры с очень вы­годными клиентами. Каждая тренировка, отрывающая брокеров фирмы от клиентов и компьютеров, шла компании в убыток. Но Рес­корла не останавливался. Ему было все равно, как к нему будут от­носиться. В ходе армейской подготовки он понял простейшее прави­ло, касающееся натуры человека и являющееся главным выводом этой книги: заставить мозг человека эффективно действовать в со­стоянии экстремального стресса проще всего путем проведения многократных заблаговременных тренировок. Или, как сказали бы на своем жаргоне военные, исключить возможность неудовлетвори­тельных результатов деятельности можно посредством надлежаще­го заблаговременного планирования и подготовки.

После нескольких первых тренировок Рескорла жестоко кри­тиковал сотрудников банка за слишком малую скорость передви­жения по пожарным лестницам. Он начал замерять скорость спуска при помощи секундомера, и люди стали двигаться быстрее. Кроме того, он не прекращал преподавать сотрудникам основы поведения во время пожарной тревоги: всегда надо идти вниз. Ни­когда не подниматься на крышу. Никогда.

Рескорла не допускал исключений. Когда во время тренировок в Morgan Stanley были посетители, он добивался, чтобы и они зна­ли, как выбраться из здания. Несмотря на низкую вероятность то­го, что они тоже окажутся в экстренной ситуации, Рескорла хо­тел, чтобы к эвакуации были готовы и эти люди. Он понимал, что им придется помогать больше, чем другим. Ведь они, подобно по­сетителям Beverly Hills Super Club, будут вести себя в незнако­мой обстановке пассивно, а эта роль несет большую опасность.

После взрыва 1993 г. Рескорла написал еще одну докладную записку, предупреждая высшее руководство Morgan Stanley о том, что террористы ни перед чем не остановятся в своем стрем­лении разрушить башни-близнецы. Он даже кратко описал веро­ятный сценарий террористической атаки, сказав, что они могут попытаться направить на Всемирный торговый центр самолет с грузом взрывчатых веществ. Воображение у Рескорлы работало лучше, чем у представителей властей, и оно постоянно подкиды­вало ему все новые гипотетические варианты катастрофы. В ко­нечном счете Рескорла порекомендовал Morgan Stanley перенести штаб-квартиру в малоэтажные здания студенческого городка в Нью-Джерси. Но срок аренды помещений должен был закончить­ся только в 2006 г. Как пишет Стюарт, отчасти благодаря выводам Рескорлы, Morgan Stanley решил подать против Администрации порта иск о возмещении ущерба, нанесенного взрывом бомбы, и о досрочном прекращении договора аренды. (Судебный процесс был наконец завершен в апреле 2006 г. на условиях, которые Morgan Stanley согласился держать в секрете.)

Рескорла продолжал проводить учения на протяжении восьми лет, даже тогда, когда все почти забыли о взрыве в подземном га­раже. «Он все время говорил: они снова нападут на нас. Либо с воздуха, либо из подземки», — вспоминает менеджер админист­ративного отдела Стивен Энгел, по роду своих обязанностей работавший в тесном сотрудничестве с Рескорлой. По словам Энгела, нанимая на работу сотрудников службы безо­пасности, Рескорла выискивал кандидатов с невиданно высоким для таких постов уровнем профессиональной подготовленности: «Он набирал не отставных патрульных полицейских, желающих получить прибавку к пенсии, а людей, ранее работавших в области обеспечения безопасности компьютерных сетей».

Рескорла не отказывался от института пожарных комиссаров, но у него таких людей было больше, и он очень часто проводил ротацию персонала. «Он очень серьезно настаивал, чтобы в по­жарных учениях участвовали абсолютно все. Мы говорили: ну вот, сержант опять взялся за тренировки. И все это повторялось раз за разом, — вспоминает Билл Макмэгон, один из руководителей Morgan Stanley. — Случалось, что я про­сто оставался в своем офисе, но приходил пожарный комиссар и говорил: нет, надо идти».

Кроме того, Рескорла заставлял пожарных комиссаров наде­вать флюоресцентные оранжевые жилеты и шлемы. «Мы шутили над ними: ой, ты уже в шлеме? А где же жилет? — вспоминает Макмэгон. — Но теперь я благодарю за это Господа».

Тем временем радикально изменилась и жизнь самого Рескор­лы. Он влюбился в женщину, с которой познакомился, бегая трус­цой у себя в квартале, и они сыграли свадьбу. Кроме того, врачи нашли у него рак. Он прошел тяжелый курс лечения и набрал вес. Он перестал быть похожим на солдата, но все равно в 7.30, надев костюм и галстук, приходил на работу и учил своих подопечных быть готовыми ко всему.

Рескорла соблюдал строжайшую дисциплину во всем, даже в сво­их хобби. Он взялся за гончарное дело и подарил своему другу Энге-лу собственноручно изготовленный горшок для цветов. «Однажды Рик сказал, что хочет заняться резьбой по дереву, а через несколько месяцев пришел ко мне с вырезанной им уткой. Он был просто вели­колепен!» — со смехом говорит Энгел. Рескорла обожал смотреть старые вестерны и одну за другой глотал книги. «Стоило только упомянуть какую-то тему, от боевых искусств до старых фильмов, и он сразу же был готов рассказать что-нибудь из этой области».

В 1998 г. Рескорла дал интервью кинематографисту Роберту Эдвардсу, чей отец воевал вместе с ним во Вьетнаме. Главной темой документального фильма была суть войны. Если смотреть фильм сейчас, становится ясно, как часто Рескорла заду­мывался о терроризме (и не только а том, как он может коснуться его офиса). Рескорла предупреждал, что изменилась природа вой­ны, а лидеры страны не смогли адаптироваться к новым условиям. «В будущем суть войны будет состоять в охоте за террористами. Не будет гигантских полей сражений, не будет массовых танковых наступлений, — говорил он. — Думая о будущих войнах, мы рассу­ждаем о боевых действиях в Лос-Анджелесе. Но силы террористов могут сковать обычные войска и поставить их на колени».

Однако были моменты, когда Рескорле с его воображением было тесно в рамках этой работы. 5 сентября 2001 г. в электрон­ном сообщении старинному другу Рескорла говорил о kairos: так в греческом языке называется экзистенциальный или космиче­ский момент, выходящий за рамки линейного времени. «Я сми­рился с фактом, что у меня никогда не произойдет момент kairos, а будет просто бедная событиями мильтоновская повседневная пахота, — писал он. — Еще несколько чашек мокко в Starbucks, и каждая следующая будет казаться менее вкусной».

«Голос из Ватерлоо»

В утро 11 сентября Рескорла услышал взрыв и из окна своего каби­нета увидел, как горит Башня-1. По внутренней трансляции начал вещать чиновник из Администрации порта, призывая всех оставать­ся на своих рабочих местах. Но Рескорла схватил свой мегафон, ра­цию и сотовый телефон и начал методично отдавать сотрудникам Morgan Stanley приказы о немедленной эвакуации. Они знали, что надо делать. Даже 250 посетителям, обучавшимся на курсах бирже­вых брокеров, уже показали, где находятся ближайшие пожарные лестницы. «Самым важным фактором было знание, куда надо идти. Ведь мозг человека (по крайней мере, мой) просто отключается, — говорит Макмэгон. — Что уж точно совсем ни к чему во время ката­строфы, так это необходимость думать о чем-то».

11 сентября некоторая группа людей вполне могла бы спа­стись, если бы слышала то, чему учил Рескорла. Но они работали не в Morgan Stanley. По данным проведенного Колумбийским университетом опроса выживших, около 50 % работников Центра не знали, что выходы на крышу здания будут заперты. При отсут­ствии другой информации некоторые люди вспомнили, что в 1993 г. людей эвакуировали вертолетами с крыши. Поэтому они потрати­ли последние минуты своей жизни, поднимаясь на самые верхние этажи небоскребов, только чтобы уткнуться в запертые двери. Они так и погибли там, не понимая, почему закрыты выходы.

Пока Рескорла на 44-м этаже направлял людей вниз по пожар­ной лестнице, врезался второй самолет, на этот раз попав в его здание, 38-ю этажами выше. Башня резко содрогнулась, и некото­рые из сотрудников Morgan Stanley оказались на полу. «Всем ос­тановиться, — приказал Рескорла через свой мегафон. — Не дви­гаться, вести себя тихо и спокойно». «Люди перестали говорить и двигаться, — пишет Стюарт, — как будто Рескорла заколдовал их». Рескорла немедленно перевел эвакуацию на другую лестницу и продолжил выводить людей. «Все будет хорошо. Не забывай­те, — повторял он снова и снова, будто эти слова сами по себе могли придать людям сил, — вы же американцы».

Сотрудники Morgan Stanley видели, что происходило в другой башне после взрыва первого самолета. Им было прекрасно видно, как в здании разгорается пожар и как люди (такие же люди, как они) с развевающимися на ветру галстуками выпрыгивают из окон. Посему, когда врезался второй самолет, они точно знали, что происходит на расположенных над их головами этажах.

Рескорла целую ночь выводил своих людей с контролируемой вьетконговцами территории Центрального нагорья Вьетнама. Он знал, что его мозг плохо справляется с предельным страхом. То­гда он успокаивал солдат, распевая выученные в детстве корнуолльские песни. Теперь, покрытый потом, проступающим даже через пиджак, он стоял на заполненной людьми лестнице и пел в свой мегафон: «Люди Корнуолла, мужайтесь, к битве готовьтесь и не сдавайтесь!» Один из сотрудников его службы безопасности принес стул, но Рескорла предпочел остаться на ногах.

Позднее майор Армии США Роберт Л. Бейтман напишет про Рескорлу в журнале Vietnam. В приведен­ном ниже абзаце он описывает его на поле боя, но точно теми же словами можно было говорить о Рескорле в тот страшный день ВТЦ:

 

Рескорла знал, что такое война. Его люди — пока еще нет. Чтобы успокоить их, не дать им сконцентрироваться на страхе, охватывающем человека в момент осознания, что совсем рядом находятся сотни людей, стремящихся его убить, Рескорла пел. В основном он пел неприличные песни, от которых покраснел бы даже матрос. Вперемешку со строками песен звучали его коман­ды: «Примкнуть штыки... в шереееенгу... внимаааание... вперед». Это был голос прямо из Ватерлоо или Соммы, безупречный, не­умолимый, не допускающий неповиновения. Солдаты забывали свой страх, сосредоточивались на его приказах и шли вперед. Он вел своих людей прямо на страницы учебников истории.

 

11 сентября, в перерыве между песнями, Рескорла позвонил жене. «Перестань плакать, — сказал он. — Я должен безопасно вывести этих людей. Если со мной что-нибудь случится, знай, что я никогда не был так счастлив: ты стала смыслом моей жизни».

Некоторое время спустя Рескорла успешно завершил эвакуа­цию абсолютного большинства сотрудников Morgan Stanley из го­рящего здания. Потом он вернулся в него. В последний раз его ви­дели поднимающимся по лестнице в районе 10-го этажа незадолго до обрушения башни. Для Рескорлы настал момент kairos. Его ос­танки обнаружить не удалось.

Люди, близко знакомые с Рескорлой, знали, что он не покинет башен, пока из них не выйдут все остальные люди. «Когда здания обрушились, у меня не было ни малейшего сомнения, что он нахо­дится внутри, — говорит менеджер административной службы Энгел. — Рик хотел бы такого яркого и славного конца». Никто не знает точно, что произошло, но Энгел считает, что Рескорла уз­нал об оставшихся в здании людях. В частности, в своем кабинете оставался старший вице-президент Morgan Stanley. В последний раз его видели разговаривающим по телефону уже в самый разгар эвакуации. «Зная Рика, — говорит Энгел, — я могу предполо­жить, что он собирался подняться, оглушить его и вынести, пове­сив на плечо».

Религией Рескорлы была способность человека не зависеть от внешних обстоятельств. Однажды он рассказал другу, каким ви­дит настоящего мужчину. Его можно выгнать на улицу абсолютно голым. Вечером того же дня он должен быть одет и сыт. Через неделю у него должна быть лошадь. А к концу года — свое дело и счет в банке.

Рескорла научил сотрудников Morgan Stanley спасать себя. Та­кие уроки в последнее время почему-то стали встречаться очень редко и потому приобрели особую ценность. В момент обрушения башни внутри оставались всего 13 работников Morgan Stanley, включая Рескорлу и еще четырех сотрудников его службы безо­пасности. Остальные 2687 уже были в безопасности.