От автора. Люди, сумевшие выжить в катастрофах, дают нам самую боль­шую надежду на реконструкцию событий, не только их по­следовательности

Люди, сумевшие выжить в катастрофах, дают нам самую боль­шую надежду на реконструкцию событий, не только их по­следовательности, но также запахов, звуков и спонтанных актов милосердия. Их воспоминания о банальном и ужасном ста­новятся для нас дверью в непознанное.

Тем не менее важно помнить, что память человека несовершен­на. Бывало, что после беседы с пятью выжившими в одном и том же пожаре людьми я получала пять совершенно разных наборов фактов. Как объясняется в этой книге, для возникновения таких искажений времени и пространства есть свои причины. Кроме то­го, течение времени приводит к ревизии рассказа, по мере того как наш мозг работает над созданием логичного повествования, а в медийных репортажах формируется окончательная версия со­бытий. А еще люди просто забывают о случившемся. Естественно, воспоминания уходят, а в некоторых случаях я просила спасших­ся вспомнить подробности событий двадцати- или тридцатилет­ней давности.

Компенсировать ненадежность воспоминаний я пыталась тре­мя способами. Прежде всего сверяла воспоминания выживших с результатами официальных расследований, книгами и репортажами СМИ и вносила необходимые дополнения. В целом, мне пришлось обратиться к тысяче с лишним статей из научных жур­налов и популярных изданий и изучить 75 официальных отчетов по конкретным инцидентам, начиная с авиакатастрофы в Тенери­фе и заканчивая гибелью парома «Эстония». Кроме того, я анали­зировала имеющиеся расшифровки и видеосъемки несчастных случаев.

Во-вторых, при любой возможности я опрашивала сразу не­сколько выживших в одной и той же катастрофе, чтобы выявить и устранить самые серьезные несоответствия. Я посетила несколько стран, чтобы лично поговорить с максимально возможным коли­чеством экспертов и выживших. В каждом случае я старалась за­давать вопросы в свободной форме, чтобы не вкладывать им в ус­та варианты ответов. Кроме того, в целях обеспечения прозрачно­сти исследования и возможности проверки его результатов я не стала менять имен упоминаемых в книге людей.

Наконец, я постаралась дополнить рассказы выживших самы­ми достоверными данными научных исследований. Надо при­знать, что серьезные исследования человеческого поведения во время катастроф отличаются фрагментарностью. За исключением периодов, когда в обществе царило повышенное ощущение опас­ности, эта область финансировалась очень слабо. Но есть и весь­ма качественные труды (особенно в авиационной и военной сфе­ре), и я во многом полагалась на эти материалы. Будучи чрезвы­чайно интересными сами по себе, они помогали представить в истинном свете реальные истории людей, выживших во время ка­тастроф.

Однако я хочу попросить читателя не забывать о том, что и па­мять выживших, и выводы исследователей не застрахованы от ошибок. Книга о человеческом поведении не может не страдать от тех же самых несовершенств, которые она описывает.

С другой стороны, все, что в этой книге правдиво и истинно, — результат совместной работы. Прежде всего я благодарна выжив­шим людям, которые делились со мной воспоминаниями о самых мрачных моментах своей жизни, а потом возвращались к ним сно­ва и снова, когда я вновь встречалась с ними, чтобы задать допол­нительные вопросы и уточнить факты. Их терпение и душевная

щедрость, даже когда я задавала какие-нибудь, по моему глубокому убеждению, дурацкие вопросы, поразили меня до глубин души.

Эта книга основана на знаниях экспертов в самых разных областях, нейробиологов, летных инструкторов и полицейских психологов, которые потратили сотни часов, чтобы понятными ело вами объяснить мне все свои открытия. Особенную благодарность я хочу выразить Марку Гилбертсону, Гордону Гэллапу-младшему, Робину Гершон, Ронну Лэнгфорду, сотрудника пожарного департамента Канзас-Сити, Сюзан Каттер, Деннису Милети, Кэтлин Тирни и всем другим людям, сотрудничающим с Центром изучения опасных природных явлений Университета Колорадо в Боул Дере.

Но я никогда не смогла бы закончить работу над этой книгой без благословения журнала Timeи его ответственных редакторов Джима Келли и Рика Стенгеля. Одна и характерных особенностей Time заключается в том, что в нем до сих пор работают люди, понимающие, что, прежде чем рассказать какую-то историю, ее надо изучить вдоль и поперек.

За мудрость и вдохновение я хочу поблагодарить своих коллс и друзей Майкла Даффи, Та-Негизи Коутс, Джона Клауда, Ненси Гиббс, Присциллу Пейнтон, Мишель Орекли, Эрика Ростона, Сюзи Вагнс, Адама Загорина, Ромеша Ратнесара, Даниэллу Алфер, Лиз Бейер, Аарона Кляйна, Джея Карий, Эми Салливан и Джудит Столер. Фоторедактор TimeКэти Эллсуорт проявила огромную душевную щедрость, помогая мне найти иллюстрации для этой книги. Я хочу поблагодарить Эллен Чарльз и Франсез Саймз, моих блестящих и добрейших ассистентов-исследователей, не допустивших ни одно ошибки, кроме той, что покинули меня в поисках нормальной работы. Мой литературный агент Эсмонд Хармсуорт III был моим бесценным союзником и советником с са­мого начала до завершения этого проекта. Спасибо всем в изда­тельстве Crown, а также моему редактору Рику Хоргану за полное понимание с самого начала работы и за помощь в поисках ресурсов, энтузиазм и профессионализм.

За помощь в репортерской области я очень благодарна Джейн Прендергаст в Цинцинатти и Сибилле Бродзински в Колумбии. За помощь в редактуре я бла­годарю Стивена Хаббелла, Дэвида Карра, Лизу Грин, Бекку Корнфилд, книжный клуб РАСЕ, Майка Шаффера, Дейва Рипли, Луизу Рипли, Бена Рипли и Алана Гринблатта. За советы и под­держку во всем до мелочей, от выбора стиля повествования до подбора шрифтов и веб-стратегии, я благодарю своего мужа Джона Фанджи.