РЕСПУБЛИКИ 4 страница

Из советских исследователей мнения о том, что боя­ре представляли собой первоначально должностных лиц, придерживался И. М. Троцкий³, И. Я. Фроянов и А. Ю. Дворниченко признают это «вполне вероят­ным»⁴.

Новгородские бояре могли происходить как из мест­ной знати славянских племен, так и из княжеской дру­жины. С утверждением княжеской власти в русских землях последнее стало считаться особо почетным. «И суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска»⁵, говорится в новгородской летописи.

Наличие бояр княжеских и новгородских сравни­тельно долго прослеживается в источниках. До второй половины XIII века летописи различают, с одной сто­роны, огнищан и гридьбу, с другой — бояр.

Слову «огнищане» нет никаких оснований приписы­вать (как это сделал М. П. Погодин, отождествивший

¹ Карамзин Н. М. История... Т. I. С. 74—75.

² Lizakevitz G. J. Essai abrege.... P. 65.

³ См.- Троцкий И. М. Возникновение Новгородской республики. Ч. 2. С. 369—370.

⁴ Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства Древ­ней Руси. С. 1873—1874.

⁵ НПЛ. С. 106.

огнищан с житьими) совершенно иной смысл, нежели тот, в котором оно употребляется в Русской Правде. По Русской Правде (а ее действие, несомненно, рас­пространялось на Новгородскую землю), огнищанин — высокопоставленный княжеский слуга, выделившийся из среды младших дружинников — гридей. Специфику огнищан подметил И. М. Троцкий, указавший, что они обособились, превратились в самостоятельную знать и растворились в населении Новгорода¹. Действительно, летопись говорит об огнищанах и гридьбе под 1166, 1195 и 1234 гг., т. е. когда князь уже превратился в должностное лицо, и им:нно как о представителях го­родского общества. Вот, „тля примера, интересующее нас место из летописи за 1136 год: «В то же лето на зиму приде Ростислав ис Киева на Луки и позва нов­городцев на поряд: огнищане, гридь, купцы вячьшее» (употребление терминов под 1195 и 1234 гг. анало­гично). Справедливо рассматривая огнищан как нов­городское боярство, Троцкий отказывается видеть дру­гие компоненты этой социальной категории. По его мнению, слово «боярин» означало в начале XII века только должностное лицо. Такая трактовка термина ведет к своеобразному объяснению эпизода летописи с вызовом бояр князьями Владимиром и Мстиславом в Киев и грамоты (рукописания) князя Всеволода Мсти-славича церкви св. Ивана на Опоках. В рассказе о приведении к кресту новгородских бояр князьями ки­евскими Троцкому казалось невероятным призвание в Киев всех новгородских бояр. Однако число их зна­чительно уменьшится, если понимать под боярами лишь именитых людей, выделившихся из новгородских об­щин, т. е. исключить огнищан и гридьбу. Вызов в Киев именно местных бояр вполне закономерен. К тому же, в летописи возможно преувеличение. Для демонстра­ции своей власти и готовности к решительным мерам Мономах мог ограничиться острасткой наиболее строп­тивых бояр. Предлагаемое Троцким толкование грамо­ты князя Всеволода церкви св. Ивана на Опоках как эпизода в борьбе Новгорода за независимость, привед­шего к освобождению торговли от вмешательства кня­жеских должностных лиц — бояр, также спорно. По­мимо того что, согласно современным представлениям,

¹ См.: Троцкий И. М. Возникновение Новгородской республики. Ч. 2. С. 354.

——————————————— 99 _______________

7*

документ, приписываемый Всеволоду Мстиславичу, от­ражает порядок, сложившийся не ранее второй трети XIII века¹, в нем запрещается вмешиваться в ивань-ские дела посаднику Мирославу, иным посадникам и «боярам новгородским». К моменту составления «ру­кописания» (будь то XII или XIII век) посадники уже назначались, как правило, горожанами, т. е. не были княжескими слугами, а следовательно, в данном кон­тексте трудно отнести к этой категории и «бояр нов­городских». В «Уставе Великого князя Всеволода о церковных судах и о людях, и о мерилах торговых», который одни исследователи (С. В. Юшков, Б. А. Ры­баков) связывают со Всеволодом Мстиславичем², дру­гие относят к XIII (В. Л. Янин, Я. Н. Щапов) и даже к XIV веку (А. А. Зимин)³, речь, действительно, идет о княжеских («его», «моих») боярах (ст.ст. 3, 5), а не о «боярах новгородских». Это подтверждает, что одни бояре принадлежали к княжеской свите, а дру­гие— к местному населению.

Деление высшего слоя новгородского общества на огнищан, гридь и бояр носило чисто исторический ха­рактер и не было абсолютным. Потребовался век, в течение которого произошли перемены в количествен­ном соотношении местных и княжеских феодалов, пре­кратилось пополнение огнищан и гридьбы в узком смысле слова, чтобы эти понятия уступили место более общему. С 1258 года летопись говорит только о боярах,

Западногерманские исследователи (К. Герке, а вслед за ним И. Лойшнер) полагают, что боярство в (качестве правящего слоя, каким оно известно в XIV—XV веках, сложилось из различных элементов (местные крупные землевладельцы, воины и свита князя, старейшие ку­печеские роды) только во второй 'половине XIII века⁴.

Формирование сословия не привело к полной уни­фикации боярства. Однако деление традиционное усту-

¹ См.: Российское законодательство X—XX веков. Т. 1. Законо­дательство Древней Руси. М., 1984. С. 262.

² См.: Юшков С. В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. С. 217—221; История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 1. М., 1966. С. 636—637.

³ См.: Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 89—93; Ща­пов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—XIV вв. М 1972. С. 165—177; Памятники русского права. Вып. 2. М., 1952. С. 161, 166—169.

⁴ См.: GoehrkeC. Die Sozialstruktur des mittelalterlichen Nov­gorod. S. 361; Leuschner J. Novgorod. S. 36.

_______________ 100 _______________

пает место делению по экономическому потенциалу, по роли в политической и социальной жизни земли, опре­делявшейся в немалой степени и знатностью проис­хождения. Трудно сказать, носили ли эти деления чет­кий характер, приобрели ли они и во всех ли случаях правовое значение. При сегодняшнем состоянии источ­ников мы не можем полностью восстановить утрачен­ный смысл этих категорий и должны ограничиться си­стематизацией и комментированием беглых упомина­ний в исторических документах, служащих намеками на неоднородность боярства.

Устав Ярослава о судах святительских, сохранив­шийся в редакциях конца XIV —начала XV века и находящийся в рукописи Археографической комиссии после Комиссионного списка Новгородской первой ле­тописи, при определении наказаний за оскорбление бо­ярских жен и дочерей исходит из деления бояр на великих и меньших¹. Это деление неизвестно ни Рус­ской Правде, ни Новгородской судной грамоте, ни дру­гим новгородским источникам. С. В. Юшков полагал, что оно заимствовано из болгарского права².

Новгородская летопись не знает терминов «вели­кие» и «меньшие» бояре. Но зато в ней встречаются со второй половины XIII века понятия, которые вызы­вают ассоциацию с «великими боярами» — «лучшие», «вятшие», «добрые» бояое³. Такие определения приме­няются до середины XIV века, после чего всякие на­меки на дифференциацию в среде бояр по этому прин­ципу исчезают, и речь идет просто о боярах. Видимо, исходя из названных категооий, В. Н. Вернадский вслед за С. А. Таракановой-Белкиной говорил о «ве­ликих» боярах и просто боярах, относя к великим 22 боярские семьи, которым принадлежали огромные земельные угодья⁴.

Что же касается меньших бояр, то в собственно ^новгородских источниках этому понятию нет никаких аналогов. Однако, по мнению В. Л. Янина, формула грамоты отношений Новгорода с князьями «и от всех

¹ НПЛ. С. 481, 483.

² См.: Юшков С. В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. С. 214.

³ НПЛ. С. 84, 86, 313, 317, 347, 455.

⁴ См.: Тараканова-Белкина С. А. Боярское и монастырское зем­левладение... С. 43; Вернадский В. Н. Новгород и Новгородская земля в XV веке. С. 150—153.

__________________5101 ____________.-—__

старейших, и от всех меньших» предполагает именно меньших бояр: «Поскольку в полном виде эта фор­мула звучит: «от всех старейших, и от всех меньших, и от всего Новгорода», в ней следует видеть именно указание на меньших бояр, а не на весь Новгород, исключая старейших»¹. Трудно.с этим согласиться по соображениям как логического, так и исторического порядка. Традиционное описание новгородской сторо­ны в переговорах с князьями построено не по единому принципу и не состоит из взаимоисключающих элемен­тов. Оно составлено так, чтобы создать впечатление всеобъемлющего 'представительства, охватывающего действительно весь город. В нем комбинируются три элемента: должностной (владыка, посадник, тысяцкий, сотские), социальный (представители населения — в разных вариантах — от старейших и меньших, бояр, житьих и т. п.) и самый общий, вводимый для усиле­ния, при очевидном смысловом повторе (от всего Нов­города). Конечно, в «весь Новгород» входят и влады­ка, и городские сановники, и разные слои населения. Но формула идет на этот алогизм, чтобы подчеркнуть, что действительно весь город вступает в соглашение с князем, чтобы исключить мысль о неполноте, неавто­ритетности представительства. Поэтому «весь Новго­род» не исключает никого — ни старейших, ни мень­ших бояр, а, напротив, все охватывает.

Как справедливо отметил В. Л. Янин, приведенная им формула бытует до 70-х годов XIV века. Она повто­ряется еще в договоре с тверским великим князем Ми­хаилом Александровичем (1371)², но уже грамота 1372 года новгородским послам с наказом об условиях заключения мира с тем же князем вводит иную фор­мулу: «от посадника, от тысяцкого, от бояр, и от жить­их людей, и от черных людей, и от всего Новгорода»³. Заметим, что слово «весь» («все») фигурирует в ней только перед Новгородом, но не перед элементами пе­речня слоев населения. Из этого можно заключить, что «все старейшие» и «все меньшие» предполагают неко­торую неоднородность, многослойность этих категорий, раскрытую в формуле 1372 года. В таком случае ран­нюю формулу договоров следует понимать как пред-

¹ Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 328.

² ГВН и П. С. 29.

³ Там же. С. 32.

_______________ 102 _______________

ставительство от всех старейших и всех молодших — от двух категорий, на которые распадалось население и которые действительно охватывали весь Новгород. Понимание меньших не как молодших, а как меньших бояр, привело бы к неоправданному исключению из новгородского представительства всех слоев населе­ния, кроме «великих и меньших бояр».

Установив указанным образом наличие в Новгоро­де «меньших бояр», В. Л. Янин приступает к опреде­лению их социальной природы. Сопоставляя шкалу групп населения по Уставу Ярослава о судах святи­тельских (великие бояре; меньшие бояре; добрые, на­рочитые или городские мужи; простая чадь) и по Нов­городской судной грамоте (бояре, житьи, молодшие) и, соизмеряя их со шкалой наказаний, он приходит к выводу, что «главные юридические градации» в этих памятниках совпадают, причем «молодшие» Судной грамоты оказываются идентичными «меньшим боярам» Устава Ярослава, а «житьи» — новообразованным тер­мином, который.применялся к «социальной категории, стоявшей между «меньшим» и «великим» боярством, но ближе к первому. «Отождествляя меньших бояр и «молодших», — продолжает Янин, — мы тем самым при­знаем их менее привилегированным сословием, неже­ли житьи»¹. Под «меньшими» он понимает «ту часть феодалов-вечников, которые были лишены права уча­стия в высшем республиканском управлении и проти­вопоставлялись «вятшим» или «великим» боярам, а в дальнейшем своем развитии выделили из себя катего­рию «житьих», «сословие землевладельцев неаристо­кратического происхождения, опиравшееся в своей борьбе на народные массы»².

Как видим, проблема «меньших бояр» в интерпре­тации Янина тесно связана с житьимй, старейшими и молодшими, и поэтому при рассмотрении названных категорий эта интерпретация будет вновь затрагивать­ся. Пока же отметим, что признание неубедительности отождествления «всех меньших» договорных грамот с князьями с «меньшими боярами» делает излишним оп­ровержение концепции Янина,по существу. Обратим лишь внимание на спорность сравнения социальных градаций по Уставу Ярослава о судах святительских

¹ Янин. В. Л. Новгородские посадники. С. 323.

² Там же. С. 147, 369.

___________________ 103 ______________—

и Новгородской судной грамоте. Если признать «мо-лодших» Грамоты аналогом «меньших бояр» Устава, становится неясным, почему они опустились ниже «доб­рых, нарочитых или городских людей». Не резоннее ли признать, что меньшие бояре — категория, не получив­шая развития в Новгороде, что «молодшие» Судной грамоты соответствуют не «меньшим боярам», а «про­стой чади» Устава, а «житьи» — «добрым», «нарочи­тым» или «городским» людям?

Наряду с меньшими боярами летописи знают еще одну категорию второстепенного боярства, которую мы назовем «земские бояре», полагая, что употребление этого термина новгородской летописью («бысть мятеж за Наровою велик, избиша чюдь своих бояр земских, и в Колываньскои земли и в Ругодивскои...»¹ — 1344 г.) является определительным и более широким по отно­шению к боярам новоторжским, двинским и т. п. Позд­нее новгородских выделившиеся из общин, земские боя­ре, вероятно, не имели, как правило, дворов в Новго­роде, и сфера их экономической и политической дея­тельности ограничивалась рамками своей провинции. Только в исключительных случаях земские бояре вы­ступали на общеновгородской арене. Земские бояре нередко бывали недовольны своекорыстной политикой центра.

Последняя группа, выделяемая источниками из об­щей массы бояр, — дети посадников и тысяцких. Лето­пись упоминает о них, начиная с XIII века (сын по­садника— впервые в 1230 году) и, как правило, в свя­зи с выполнением ответственных военных, дипломати­ческих и административных поручений. Так, сыновья посадницкие встречаются в числе стражи, назначенной Александром Невским для охраны татар, приехавших в Новгород с требованием дать число, во главе пол­ков, отправленных новгородцами на защиту Торжка от Симеона Гордого, в качестве воеводы, в посольстве с лучшими боярами, и в частности в качестве единст­венного представителя всего Новгорода в договоре о мире с королем польским и великим князем литовским Казимиром. Еще не вступив в распоряжение родитель­скими вотчинами, сыновья посадников и тысяцких про­ходили школу государственной власти и готовились к

НПЛ. С. 357.

смене своих отцов на важнейших постах новгородско­го управления.

Вошедшие в летопись списки новгородских посад­ников и тысяцких говорят о том, что _ сыновья посад­ников и тысяцких, а также братья их очень часто ста­новились сами посадниками и тысяцкими. В уста­новлении династической преемственности, время от времени нарушаемой насильственными переворотами, ярко сказались аристократические тенденции старейше­го новгородского боярства, превратившего в свою мо­нополию важнейшие отправления государственной вла­сти. По наблюдению В. Н. Вернадского, именно по­садники, тысяцкие, их сыновья и внуки составляли привилегированную даже в боярской среде прослойку великих (больших, добрых, вячших) бояр — уже упо­минавшиеся 22 семьи¹.

Летописи говорят также о детях боярских вообще (они назначались Александром Невским для охраны татар, брали вместе с посадниками черный бор с во­лостей, посылались с воеводами в походы и т. п.). По аналогии с детьми посадников и тысяцких², полагаем, что «дети боярские» нужно понимать в буквальном смысле, а не в том, в каком знало этот термин Мос­ковское государство. Н. И. Костомаров полагает, од­нако, что на детей боярских не распространялось бо­ярское достоинство их предков: «Если бы родовое на­чало не подрывалось в народе другими, противными понятиями, то боярство сделалось бы званием наслед­ственным и оставалось бы только в известных родах. Но родовое начало не достигло в народных понятиях такого значения. Масса всего народа, в том числе и черного, имела верховную власть, значение боярства зависело от ней: боярин был боярином — пока народу было угодно; поэтому, в смысле человека влиятельно­го, боярство могло и не переходить на потомство, если народ этого не захочет; могло оно не переходить и по владению землею, то есть можно было владеть землею и не быть боярином, хотя бы предки и находились в числе бояр... Примирение родового начала с началом личной свободы и правом верховной власти за народ­ною массою произвело сословие детей боярских. Это

¹ Вернадский В. Н. Новгород... С. 154—155.

² См.: Костомаров Н. И. Севернорусские народоправства... Т. II. С. 23.

 

уже не были только дети бояр-родителей, но и внуки и правнуки их во всех разветвлениях носили такое на­звание. Эти дети боярские были незначительные зем­левладельцы, помещики, и составляли обыкновенно новгородское военное ополчение»¹. Основа этой кон­цепции, как и многих других положений Н. И. Косто­марова, — преувеличение народного верховенства. Идеа­лизация демократических устоев переносится на со­циальный строй и приводит к выводам, несовместимым с природой феодализма. О временном характере бояр­ского достоинства, о лишении его нам ничего не из­вестно из новгородских или каких-либо иных источ­ников. Смена высших должностных лиц часто была связана с неудовольствием ими, а порой и с изгнани­ем их и разграблением имущества, но ничто не гово­рит о лишении боярского звания. Напротив, возмож­ность повторного возвращения на ту же должность скорее свидетельствует о его сохранении. Признавая сословный характер «детей боярских», отрицать со­словность боярства нелогично. Сословность — универ­сальный принцип феодального общества, но историче­ски он начинает оформляться прежде всего, вероятно, в верхних слоях общества, заинтересованных в сохра­нении и увековечении своих привилегий. Исходя из этого, можно понимать «детей боярских» как возраст­ную, а не социальную категорию.

В последние полтора-два века Новгородской рес­публики в источниках упоминаются лишь дети бояр­ские и земские бояре. «Меньшие бояре», о которых говорит В. Л. Янин, даже если признать их существо­вание, по сути, боярами не являлись. Нельзя не согла­ситься с ним в том, что в «XV веке никакого деления на правовые категории внутри собственно боярства не было. Существовала категория бояр, единая в юри­дическом отношении, хотя и включавшая в свой состав лиц разного экономического положения»². «Большие бояре и боярыни» новгородские, о которых говорили московские летописи в связи с высылкой новго­родской знати Иваном III в 80-х годах XV века³, оче­видно, отличались от других бояр лишь своим бо-

¹ Костомаров Н. И. Севернорусские народоправства... Т. II. С. 24—25.

² Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 323.

³ ПСРЛ. Т. VI. С. 36; Т. VIII. С. 215.

__________________ 106 ___________________

гатством и авторитетом. Развитие феодальных отно­шений подвело единый экономический фундамент под сословие, восходящее корнями к эпохе разложения ро­дового строя, и содействовало известному выравнива­нию социально-правового статуса его представителей.

В дореволюционной литературе встречаются раз­ные взгляды на экономическую природу боярства. Од­ни исследователи видели в боярах «землевладельцев», «землевладельческий класс»¹, другие — наиболее бога­тых купцов². В. О. Ключевский, полагавший, что «еще до князей старшие города на Руси управлялись воен­ной старшиной, выходившей из местной промышлен­ной знати», считал, что и новгородское боярство «об­разовалось из такого же класса», и говорил, что «на верху общества лежал класс бояр, крупных капитали­стов»³. Правда, знаменитый историк дает и другое, более широкое и более близкое к действительности оп­ределение бояр как «крупных землевладельцев и ка­питалистов, принимавших двоякое участие в торгов­ле»⁴.

Казалось бы, применительно к Новгороду, в жизни которого торговля имела особое значение, концепция Ключевского имела больше прав на существование. Господство торгового капитала в торговом городе ло­гически возможно. Но эта концепция оказалась несо­стоятельной и была отвергнута советскими историка­ми сначала по принципиальным соображениям, а по­том и на основе фактического материала. Уже М. Н. Покровский видел в боярах феодальную знать и про­тивопоставлял им «буржуазию» — житьих людей⁵. Представление о боярах как феодалах, землевладель­цах, обладающих в новгородской земле громадными латифундиями, утвердилось в советской литературе еще в довоенное время⁶, а в начале 60-х годов было

¹ См: Костомаров Н. И. Севернорусские народоправства... Т. II. С. 19; Никитский А. И. История экономического быта Великого Новгорода. М., 1893. С. 40.

² Эта тенденция отмечена советскими исследователями. См.: Арциховский А. В. Новгород Великий... С 44; Янин В Л Очер­ки... С. 222—223.

³ См.: Ключевский В. О. Сочинения. Т. П. С. 78, 84.

⁴ Там же. С. 79.

⁵ См.: Покровский М. Н. Русская история... Т. I. С. ПО.

⁶ См.: Арциховский А. В. К истории Новгорода//Исторические записки. 1938. № 2; Тараканова-Белкина С. А. Боярское и монастыр­ское землевладение...

________________ 107 ________________

подкреплено исследованием В. Н. Вернадского. Изу­чение писцовых книг, составленных московскими пис­цами в конце XV века, и их сопоставление со списком новгородских бояр 1475 года, содержащимся во вто­рой Софийской летописи, показывает, что все новго­родские бояре были крупными землевладельцами¹.

Однако такое положение явилось результатом дли­тельной эволюции. Изучение берестяных грамот при­вело В. Л. Янина и А. А. Коновалова к выводу, что новгородским боярам понадобился продолжительный процесс накопления капиталов, чтобы в XIV—XV ве­ках в полной мере заняться расширением своих земель­ных владений².

Каковы были источники боярских доходов на ран­
них этапах? Главный из них в Новгороде, как и во
всей Древней Руси, — кормление³, а также сбор долж­
ностными лицами государственных доходов, который
не всегда носил законный характер. Часть этих дохо­
дов наверняка оседала в руках сановников как кня­
жеских, так и республиканских. Случай с посадником
Дмитром Мирошкиничем, против которого новгородцы
в 1209 году «створили веч разграбили дворец
Дмитра и «братии его», об этом свидетельствует. Дмит-
ра обвиняли в том, что он повелел «на новгородцах
серебра имати, а по волости куры брати, по купцем
виру дикую, и повозы возити, и иное все зло». Иму­
щества у Дмитра и потерпевшего вместе с ним Ми-
рошки оказалось так много, что грабеж и дележ его
обогатили многих новгородцев⁴.

В основе достатка боярских фамилий лежало, та­ким образом, выполнение управленческих функций. Оно послужило мощным стимулом к классообразова-нию путем приватизации государственных доходов. Ско­лоченный благодаря должности капитал пускался в оборот на частной основе. Скупались села и начина­лась их феодальная эксплуатация. Деньги давались в рост. В упомянутых событиях 1209 года при разграб-

¹ См.: Арциховский А. В. Новгород Великий по археологиче­ским данным. С. 44.

² См.: Янин В. Л. Я послал тебе бересту. М, 1965. С. 170; Коновалов А. А. Периодизация новгородских берестяных грамот и эволюция их содержания//Сов. археология. 1966. № 22. С. 67—69.

³ См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь. Очерки социально-экономи­ческой истории. С. 68.

⁴ НПЛ. С. 51, 248.

________________ 108 ________________

лении дворов Дмитра и Мирошки были найдены дос­ки— долговые обязательства, переданные новгородца­ми князю. Как отмечал М. Н. Тихомиров, это под­тверждает ростовщические операции боярства¹.

Не совсем ясен вопрос об участии бояр в торговле. По словам крупнейшего дореволюционного знатока новгородской экономики А. И. Никитского, «торговать мог там всйкий, начиная с князя и кончая последним простолюдином». Однако применительно к боярам он замечает, что «источники не представляют прямых ука­заний на совершение ими торговых операций»². Н. И. Костомаров, напротив, полагал, что «в кружок бояр, людей влиятельных, поступали разбогатевшие купцы, да и такие бояре, которые были по происхождению бо­гатыми землевладельцами, занимались торговлей»³. По В. О. Ключевскому, бояре участвовали в торговле двоя­ко: они поставляли на новгородский рынок товары (больше продукты промыслов, чем земледелия) из своих владений и кредитовали купцов или использо­вали их в качестве агентов в торговых сделках⁴. Запад­ногерманские исследователи К. Герке и И. Лойшнер пишут, что старейшие и наиболее богатые купеческие семьи послужили одним из элементов складывавшего­ся слоя бояр⁵. Во всяком случае, не вызывает сомне­ний, что бояре ссужали купцов капиталами и поэтому были заинтересованы в новгородской торговле не толь­ко как потребители. Еще М. Н. Покровский видел в долговых обязательствах — досках, изъятых новгород­цами в 1209 году во дворах у Дмитра и Мирощки, «век­селя новгородских купцов»⁶.

Концентрация богатства, получаемого из разных источников и разными методами, превращала бояр в крупнейшую экономическую силу в новгородском об­ществе. Состояния наиболее видных бояр бывали на­столько велики, что князья не считали зазорным по­родниться с ними⁷. Влияние 'бояр на политические дела

¹ См.: Тихомиров М. Н. Древнерусские города. С. 174.

² Никиткий А. И. История экономического быта... С. 94.

³ Костомаров Н. И. Севернорусские народоправства... Т. П. С. 20.

⁴ См.: Ключевский В. О. Сочинения. Т. П. С. 79.

⁵ См.: Leuschner J. Novgorod. S. 36.

⁶ Покровский М. Н. Русская история... Т. I. С. 101.

⁷ В 1176 году князь Мстислав «оженися в Новгороде и поня-ша у Якуна у Мирославича дшерь» (НПЛ. С. 224).

________________109 ————————————————-

было таким могучим, что князья для упрочения своей власти считали не лишним задобрить их дарами¹. Да и само «народоправство» в высшей степени отвечало интересам боярства. Не случайно оно выступало носи­телем сепаратистских настроений на заре движения за независимость (вспомним вызов бояр к Мономаху), и не случайно именно бояр в первую очередь переселил из Новгородской земли покоритель Вольного города Иван III, видя в них опаснейший оплот вечевого быта.

Новгородский строй, не чуждый показных проявле­ний всеобщего равноправия (декларация Судной гра­моты о равном суде как для боярина, так и для житье-го и для молодшего), рядом обычаев прочно укреплял политическое преобладание боярства. Мало того, что бояре направляли деятельность государства через бо­ярский совет, — все важнейшие и, как правило, вы­борные должности в Новгородской земле замещались почти исключительно боярами. Их мы видим неизмен­но в роли посадников, тысяцких и воевод, они вместе с житьими фигурируют в посольствах, причем обычно как представители всего Новгорода, их отправляли на отвод земель при определении границ и т. п.

Ход новгородской жизни, несмотря на отдельные «эксцессы демократии», обеспечивал соответствие меж­ду богатством и влиянием на политические дела. Рав­новесие устанавливалось с помощью многочисленной городской голытьбы, которая за плату или угощение верно служила глотками и кулаками боярству три на­родных волнениях. Этот сорт людей — содержавшиеся на княжеские или боярские.подачки наемники, выпол­нявшие политические заказы, а иногда и полезные при дворе, — назывался, по нашему мнению, милостниками, о которых под 1136 годом сообщает новгородская ле­топись: «стреляша князя милостьници Всеволжи»². Наряду с милостниками бояре заручались поддержкой улицы, конца, стремясь найти опору в своем непосред­ственном окружении. С этой целью они устраивали пи­ры, проводили за свой счет благоустоойство и не ску-

¹ Сообщение летописи за 1215 год о том, как князь Ярослав, удаляясь из Новгорода, где оставался его наместник, в Торжок, многих бояр одарил (НПЛ. С. 253).

² НПЛ. С. 24, 209. М. Н. Тихомиров подчеркивает феодально-зависимый характер милостников, получавших, по его мнению, ми­лость от князя в виде коней, оружия, а вероятно, и землю. См.: Тихомиров М. Н. Древнерусские города. С. 166, 167.

_________________1110 ___________________

пились, чтобы прослыть благодетелями. Летопись со­хранила известие о единстве боярина с улицей: «Того же лета (1392.— О. М.) посадник Богдан Обакунович с своею братьею и с улицаны поставища церковь Свя­того Симеона камену на Чюдинцеве улице».

Изучение городских боярских усадеб поднялось на новую ступень благодаря расширению археологических работ в Новгороде и сопоставлению их результатов со сведениями, почерпнутыми из берестяных грамот. Это позволило определить не только социальную принад­лежность, но и имена хозяев многих раскопанных с 1951 года жилищ¹. Так, топографическое изучение бе­рестяных грамот Мишиничей-Онцифоровичей привело к «открытию боярской патронимии как главной ячей­ки городской организации средневекового Новгорода»². Поразительна устойчивость этих «боярских гнезд», больших боярских семей, состоявших из боярина с ча­дами и домочадцами и зависимых от них людей. Гра­ницы боярских усадеб оставались практически неиз­менными с X по XV век³. Это были центры обществен­ной и политической жизни, связанные между собой родственными и союзническими связями и противостоя­щие соперничающим группировкам.