ГЛАВА 13. До полдника в аббатстве Рэдволл оставался час

 

До полдника в аббатстве Рэдволл оставался час. Сестра Шалфея украшала яблочный пирог и пирог с малиной. Вытирая лапы о белый от муки передник, старая мышь обернулась и взглянула на Симеона. Он выкладывал на подоконник пирожки с овощами, чтобы они остыли. В кухню степенно вошел Тарквин.

– Ну и жарища сегодня! Как дела на продовольственном фронте?

Сестра Шалфея вежливо кашлянула:

– Что‑нибудь случилось?

Улыбка Тарквина исчезла:

– Случилось? Да ничего не случилось, моя дорогая королева кухонь. В сущности я здесь нахожусь в качестве официального дегустатора.

Симеон понимающе кивнул:

– Конечно, это же твоя обязанность. Как раз за твоей спиной – пирог с морковкой. Может, отведаешь его?

Голодный заяц повернулся и с жадностью набросился на огромное произведение кулинарного искусства. Набив рот, он пробормотал:

– М‑м‑м! Вкуснотища! Слушайте‑ка, у нас что, к чаю пирог с морковкой?

Симеон усмехнулся и покачал головой:

– Нет, я испек его специально для тебя, чтоб ты не слопал все, что приготовлено к чаю.

Шалфея только фыркнула, увидев, как ест Тарквин, затем поднялась и отправилась к кухонной двери, возле которой висел маленький металлический треугольник. Ударив по нему ложкой, она многозначительно заметила:

– Думаю, пора звать дежурных, чтобы они убрали еду подальше от тебя, Тарквин. Я, знаешь ли, обучила нескольких малышей накрывать на стол.

В кухню вошла ватага малышей и остановилась в ожидании, когда же нагрузят тележки. Тарквин с удивлением заметил среди других малышей и трех своих отпрысков.

– Превосходно! – обратился он к ним. – Научитесь накрывать на стол – и ваша мама будет гордиться вами, когда вернется!

Шалфея пересчитала малышей, обучающихся сервировке стола:

– Восемь? Двоих не хватает! Маленький бельчонок поднял лапку:

– По‑моему, нет мышонка и кротихи Фертил! Симеон поднялся с места:

– Надо пойти и проверить ворота. Если они закрыты, значит, никто сегодня не выходил и малыши где‑то здесь, в аббатстве.

– А если открыты? – спросил бельчонок, дергая Симеона за рукав.

– Если ворота открыты, значит, после чая в лесу начнутся большие поиски, дружок.

Чай пили в саду. Матушка Меллус сидела вместе с Сакстусом под кривой грушей. Старая барсучиха была в сильном волнении:

– Они наверняка ушли через калитку в восточной стене прямо в лес. Я же просила, чтоб замок сделали повыше, тогда бы малыши не достали его.

Сакстус сжал ее лапу и принялся увещевать:

– Брат Фингл и другие сейчас ищут их наверху в спальнях, так что перестань беспокоиться! Помнишь, как на прошлой неделе мышонка и еще троих малышей нашли спящими под кроватью аббата?

– Наверное, ты прав. Подождем, а там видно будет. Хорошо бы поговорить с Томом и Розой, но, похоже, никто не знает, в какой части леса они сейчас живут, – у них есть и весенний домик, и летнее жилище…

Сакстус еще сильнее сжал ее лапу:

– Малыши найдутся! Перестань волноваться и поешь!

Но в стенах аббатства малышей так и не нашли. Чай давно допили. Полуденные тени уже начали удлиняться, когда Тарквин выстроил рэдволльцев и, расхаживая перед ними туда‑сюда, давал наставления:

– Выходим через восточные ворота, потом идем цепью и прочесываем лес. Осматривайте все! Шагом марш!

Солнечные лучи пробивались сквозь зеленую листву, где‑то вдалеке слышался голос кукушки, которому вторило эхо. У реки Мшистой было много притоков, на берегу одного из них, маленького, неспешно текущего ручейка, сидели двое малышей. Через сук невысокой ивы мышонок и маленькая кротиха Фертил перекинули простыню, похищенную из спальни. В этой‑то палатке они и расположились, даже не подозревая о переполохе в аббатстве. Виновники этого переполоха спокойно играли: мышонок размахивал палкой, которая изображала меч Мартина Воителя, Фертил же вооружилась бечевкой с завязанными узлами, представляя, что это Чайкобой Мэриел.

С первого удара Фертил уложила надоедливого комара.

– Я проголодалась, Мартин. Мы пропустили чай. Мартин – иначе говоря, мышонок – привязывал нитку к своей палке.

– Я поймаю большую рыбу в реке.

– Хур‑р, а где мы возьмем костер, чтобы приготовить ее?

Мышонок подумал секунду и отбросил нитку в сторону:

– Мы ляжем спать. Воинам надо много спать!

– Хур‑р, но я не устала!

– Нет, ты устала, Мэриел, – нетерпеливо оборвал ее мышонок. – Все звери устают!

– Я бы лучше вернулась в аббатство и поужинала, а потом легла спать в свою собственную кроватку.

Мышонок сел и обнял Фертил за шею, оба они смотрели на протекавший рядом ручей.

– Я тоже хочу обратно в аббатство. Мы посидим здесь, пока они не придут и не найдут нас, хорошо?

При этом заявлении Фертил в отчаянии воскликнула:

– Мы потерялись, да?

Ее друг беспокойно вертел в лапах одуванчик.

– Не потерялись, а просто не знаем дорогу назад, вот и все. Они обязательно придут и найдут нас, вот увидишь, придут и скажут: «Безобразники, вы До смерти всех перепугали!»

Цап и Хвастопуз тоже потерялись. В лодке землероек они пустились в путь по реке Мшистой, но заблудились и теперь попали в ее приток. Цап решил, что во всем виноват незадачливый боцман:

– С чего это ты притащил меня в эту заводь?

Хвастопуз знал, что спорить с капитаном бесполезно, да и небезопасно, поэтому он только пожал плечами:

– Не сердись, капитан.

Цап, медленно вытаскивая саблю, передразнил Хвастопуза:

– «Капитан, капитан», ты что, больше ничего сказать не можешь? А ну живо за борт, жирная туша, и тяни лодку за нос, пока я из тебя фарш не сделал!

Хвастопуз безропотно перевалился через борт. Схватив веревку, он потянул лодку за собой.

Солнце уже заходило, когда Тарквин прекратил поиски. Он взглянул на небо и решительно сказал:

– Мы забрались очень далеко, малыши не смогли бы зайти дальше.

Брат Маллен – мышонок, который еще год назад сам был малышом, поднял лапу:

– Тарквин, ты бы очень удивился, если бы знал, как далеко могут убежать два малыша. Может, нам стоит отправиться к реке и поискать там?

– Ты, как говорится, попал пальцем в небо, парень, – сказал заяц, недовольно посмотрев на брата Маллена. – Поживешь с мое, узнаешь, как надо искать и выслеживать. Так вот, предлагаю разделиться и прочесать всю местность к востоку и пройти немного на юг, к старой часовне святого Ниниана. А теперь разойдитесь, как раньше, осматривайте все эти дурацкие кусты, ворошите их палками и громко зовите Фертил и мышонка, как его там! Не ленитесь, мы должны их найти!

Рэдволльцы пошли в подлесок, раздвигая кусты и громко крича, они потихоньку уходили на юго‑восток – в противоположную сторону от потерявшихся малышей.

Цап нетерпеливо дернул за веревку.

– Вези меня на берег, вон туда, к большому дереву.

Отфыркиваясь и отплевываясь, Хвастопуз покорно тянул лодку, пока она наконец не уткнулась носом в берег. Он обвязал веревку вокруг трехствольного дуба, на который указал ему капитан.

– Приехали, капитан.

Цап выбрался на берег и рухнул возле дерева, словно устал от тяжелой работы.

– «Капитан, капитан» – опять ты за свое! Пометь это дерево, запомни, где оно, и не вздумай заблудиться. Топай в лес и принеси мне жратвы!

Хвастопуз с недоумением уставился на Цапа:

– Жратвы, капитан?

– Ну да, жратвы! Ягоды, орехи, фрукты – в лесу их должно быть полно.

Хвастопуз отправился в лес, а Цап улегся, закинул лапы за голову и заснул.

Матушка Меллус, Сакстус и еще несколько рэдволльцев стояли возле западной стены на тропинке. Они держали в лапах фонари, хотя луна и так прекрасно освещала все вокруг.

Симеон повернулся.

– Неужели поисковая партия возвращается со стороны часовни святого Ниниана? – спросил он.

– Ну наконец‑то, – отозвалась сестра Шалфея, всматриваясь в идущих по тропинке. – Но я не вижу с ними малышей.

Усталые, со сбитыми в кровь лапами, члены спасательной экспедиции остановились у главных ворот аббатства. Тарквин поднял лапу, приветствуя встречающих:

– Мы прошли повсюду – нигде ничего. Аббат изучал свои лапы при лунном свете.

– Вы сделали все, что могли. Входите же, мы оставили вам ужин. Завтра с первыми лучами солнца снова отправимся на поиски.

И рэдволльцы пошли в аббатство. Тарквин остался со слепым Симеоном охранять ночью главные ворота.

Хвастопуз вернулся к дубу на берегу ручья скорее благодаря везению, чем умению ориентироваться. Он осмелился растормошить капитана:

– Капитан, угадай, что я нашел? Цап зевнул и прищурился:

– Только не говори, что это бочонок грога и жареная чайка!

– Нет, кое‑что получше, капитан, – рассмеялся Хвастопуз.

Цап схватил боцмана за ухо:

– Я голоден! Где жратва?

– Э‑э, жратва… ну, понимаешь, это не жратва. – Голос Хвастопуза дрожал от волнения. – Я нашел двух спящих малышей. Они в палатке на берегу, неподалеку.

– Ты их не разбудил, а?

– Нет, капитан. Они так спокойно спали. Я сразу вернулся, чтоб рассказать тебе.

Цап отпустил ухо Хвастопуза и пожал боцману лапу:

– Веди же меня скорее к этим милым малышам!