Глава 37. Аннабет

 

Потерять зрение было достаточно плохо. Быть изолированной от Перси — еще хуже. Но теперь она снова могла видеть, наблюдать его медленную смерть от яда горгоны, будучи не в состоянии ему помочь — это было худшим проклятием из всех.

Боб перекинул Перси через плечо, будто мешок спортивного оборудования. Котенок-скелет, Боб Младший, замурлыкав, свернулся калачиком на спине Перси и уснул. Боб неуклюже продвигался вперед в быстром темпе даже для титана. Аннабет было трудно успевать за ним.

В ее легких грохотало. Кожа вновь покрылась волдырями. Она нуждалась в еще одном глотке жидкого огня, но они оставили реку Флегетон позади. Ее тело было столь больным и избитым, что она уже и забыла, каково это — не чувствовать боли.

— Сколько еще? — прохрипела Аннабет.

— Может... долго, — ответил Боб. — Может, нет.

«Весьма обнадеживающе», — подумала Аннабет, слишком запыхавшаяся, чтобы сказать это вслух.

Пейзаж изменился. Они все еще спускались вниз, что должно было упростить им ход, но земля наклонялась под неправильным углом — слишком крутым, чтобы пробежать, слишком ненадёжным, чтобы оставить бдительность даже на мгновение. Поверхность в некоторых местах была покрыта гравием, в других — пятнами слизи.

Аннабет обошла щетину, достаточно острую, чтобы пронзить себе ногу, и скопление... ну, не каменных пород уж точно. Это больше походило на бородавки размером с арбузы. Если бы Аннабет хотелось догадаться (чего она делать не хотела), то Боб, скорее всего, вел ее по толстой кишке Тартара.

Воздух стал вязким, вонял сточными водами. Темнота не была столь густой, но Аннабет видела Боба только благодаря блеску его седых волос и острию его копья. Она заметила, что он не скрыл наконечник со своей метлы после их борьбы с духами проклятий. Это не успокаивало.

Перси зашевелился, заставляя котёнка удобнее устроиться на его спине. Иногда Перси стонал от боли, и Аннабет чувствовала себя так, будто невидимый кулак сжимал ее сердце.

Она вспомнила чаепитие с Пайпер, Хейзел и Афродитой в Чарльстоне. Боги... казалось, это было так давно. У Афродиты навеяло ностальгию по старым добрым временам Гражданской войны, когда любовь и война всегда шли рука об руку. Афродита гордо указала на Аннабет, используя ее в качестве примера для других девушек: «Я когда-то обещала сделать ее личную жизнь интересной. И разве я не сдержала обещание?». Аннабет хотелось задушить богиню. Её личная жизнь была более, чем интересной.

Теперь Аннабет мечтала о счастливом конце. Это было возможно, независимо от того, что легенды рассказывали о трагических судьбах героев. Должны же быть исключения, верно? Если страдания приводят к награде, то они с Перси заслужили главный приз.

Она думала про мечты Перси о Новом Риме — об их совместной жизни, учебе в колледже. Сперва, идея жить среди римлян ужаснула ее. Она злилась на них за то, что они похитили Перси. Теперь, она бы приняла это предложение с удовольствием. Если бы только им удалось выжить. Если бы только Рейне передали ее сообщение. Если бы только миллион других попыток в этой войне окупились.

«Прекрати», — упрекнула она саму себя. Аннабет должна была сконцентрироваться на настоящем, преодолевая один фут за другим, и принять за должное экскурсию по прямой кишке этого покрытого бородавками гиганта.

Ее колени горели и тряслись, словно ломающиеся вешалки, согнутые под огромной тяжестью. Перси застонал, пробормотав себе что-то под нос.

Внезапно, Боб остановился:

— Смотри!

Впереди, во мраке, ландшафт переходил в черное болото. В воздухе повис желтый, словно сера, туман. Здесь росли растения, даже беря во внимание отсутствие солнечного света — глыбы тростников, худые безлиственные деревья и несколько болезненного вида цветов, растущих в навозе. Мшистая тропа протянулась между пузырящимися ямами смолы.

В болоте, прямо перед Аннабет, канули следы размером с мусорную корзину с длинными, заостренными пальцами. К сожалению, Аннабет была вполне уверена, что знала, кому принадлежали эти следы:

— Змий?

— Да! — Боб усмехнулся ей. — Это очень хорошо!

— Э-э... почему?

— Потому что мы уже близко.

Боб вошёл в болото.

Аннабет хотелось закричать. Она терпеть не могла подчиняться титану — особенно тому, чья память медленно восстанавливалась, напоминая ему о его настоящей сущности. Она не хотела идти через болото, которое, очевидно, было местом драконьей кормежки.

Но Боб нёс Перси. Если Аннабет остановится, то потеряет их в темноте. Она поспешила за ними, прыгая от одного участка мха до другого, моля Афину уберечь ее от падения в яму.

По крайней мере, здесь Боб вынужден был идти более медленно. Аннабет догнала их, ступая прямо позади титана и наблюдая за Перси, который бормотал в бреду; его лоб был опасно горячим. Несколько раз он повторил имя Аннабет, и она едва смогла подавить рыдания. Котенок, прижавшись к Перси, мурлыкал все громче и громче.

Желтый туман наконец-то рассеялся, обнажив посреди болота грязный участок земли, похожий на остров. Земля была усеяна низкорослыми деревьями и бородавчатыми холмами. В центре маячила большая, куполообразная хижина из костей и зелёной кожи. Из отверстия в верхней части домика поднимался дым. Вход, покрытый шторами из чешуйчатой кожи рептилии, обрамляли два больших жёлтых факела из бедренных костей.

Внимание Аннабет привлёк драконий череп. В пятидесяти ярдах от нее, на поляне, примерно на полпути к хижине, из земли под углом в сорок пять градусов разрастался массивный дуб. Его ствол окружили челюсти драконьего черепа, словно дуб был языком мертвого монстра.

— Да, — пробормотал Боб. — Это очень хорошо.

Аннабет не находила ничего хорошего в этом месте. Перед тем, как она могла возразить, Маленький Боб выгнул спину и зашипел. Позади них, по болоту раздался эхом могущественный рев — звук, который Аннабет в последний раз слышала во время Битвы за Манхэттен.

Она обернулась и увидела устремившегося к ним на встречу змия.