ЭКСПАНСИЯ ПОРТУГАЛИИ В БАССЕЙНЕ ЗАМБЕЗИ. ПОРТУГАЛЬЦЫ И МОНОМОТАПА 4 страница

Однако доклады Албарадо и посланные им драгоценности не достигли Мадрида. В северной Атлантике везший их Жуан да Кошта подвергся нападению корсаров и выбросил за борт документы и слитки. Все же он добрался до Мадрида и устно изложил информацию и предложения Албарадо. План Албара­до вызвал большой интерес королевского двора. В Португалии спешно был созван Государственный совет и Совет по делам казны, чтобы обсудить эти известия. Было решено послать под­крепление на Замбези, так как существовало опасение, что гол­ландцы или англичане попытаются завладеть этим богатым районом. Было решено также построить там укрепленные фор­ты из камня и извести, отправить большое количество тканей, а также послать на Замбези рудокопов, врачей и цирюльников. Кроме того, дважды в год туда должны были направляться две каравеллы с подкреплениями и товарами, которые могли везти обратно золото, слоновую кость и рабов. Предполагалось, что первые каравеллы выйдут в августе 1634 г.

Однако голландско-португальская война в Бразилии и вой­ны в Индии помешали осуществить это намерение. К тому же от Албарадо стали приходить известия, что он не может устано­вить точное местонахождение золотых рудников. Эти сообще­ния были, видимо, решающим фактором, заставившим королев­ский двор отказаться от плана Албарадо. Вице-король Индии: приказал приостановить работы по укреплению Келимане и Луабо. 27 марта 1637 г. Государственный совет Португалии ре­комендовал направлять поселенцев не в земли Мономотапы, а в Индию [212, с. 113—114].

В 1652 г. после 22 лет правления, в течение которых он был послушным орудием в руках португальских хозяев, умер Мануза. Законный наследник трона мономотапы — сын Капранзине задолго до этого был вывезен португальцами в Гоа, где был воспитан доминиканцами. Он умер там, будучи викарием собо­ра св. Варвары и обладателем диплома мастера теологии. Пор­тугальцы провозгласили новым мономотапой сына Манузы. Они убедили его и его жену принять христианство, и в августе 1652г. он был крещен под именем Домингуш.

В девятитомной коллекции документов, составленной Тилом, имеется подписанное самим Домингушем «Свидетельство» о его крещении. В нем мы читаем: «Мы повелели монаху Джованни де Мело крестить нас и нашу супругу-королеву. Монах Салвадор из Розари был нашим крестным отцом и нарек нас именем Домингуш... а королеву — именем дона Луиза. Затем мы прика­зали креститься двум знатнейшим лицам нашего королевства» [137, т. II, с. 443—444].

Монахи поспешили сообщить о своем успехе в Португалию, и это событие с огромной помпой было отпраздновано в Лисса­боне и в Риме. Однако радость была преждевременной, так как Домингуш вскоре умер. Он оставил двух сыновей: старший сим­патизировал португальцам и христианской церкви, но младший собирал своих сторонников, чтобы избавить страну от контроля чужеземцев. Португальцы, разумеется, объявили верховным вождем старшего сына, но он вскоре был убит своими поддан­ными, недовольными его зависимостью от португальцев (1658 г.). Португальцы посадили на престол одного из его род­ственников, казавшегося им безопасным, но новый правитель обнаружил самостоятельность, которая пришлась им не по ду­ше. Он отказывался выполнять приказы и, хотя формально был христианином, тайно соблюдал языческие культы. Для того что­бы привести к повиновению строптивого мономотапу, португаль­цы решили прибегнуть к демонстрации военной мощи. В Во­сточную Африку был послан Каэтану де Мелу да Кастру, наз­наченный губернатором Мозамбика и капитан-жералом, с 40 солдатами и 50 новыми поселенцами. По словам Е. Аксельсона, в Португалии все еще рассматривали междуречье «как пещеру Аладина, способную давать неслыханные сокровища, если только будет найдено магическое слово» [212, с. 137].

Удерживая под своим контролем побережье протяженностью 2100 миль и ряд фортов и факторий на морском побережье и на р. Замбези, португальцы с помощью политических интриг, подкупов и угроз стремились ослабить власть мономотапы, про­воцируя и разжигая междоусобные войны. Иногда они подни­мали на войну против мономотапы вождей отдельных племен и кланов, иногда подстрекали верховного правителя выступить против того или иного вождя племени, мешавшего продвижению португальцев в глубь страны.

Хотя португальцам еще удавалось сажать на трон в Зим­бабве своих марионеток, в стране нарастало антипортугальское движение, которое, как лесной пожар, охватывало все новые и новые районы [137, т. II, с. 443—444].

Вскоре колонизаторам пришлось иметь дело с человеком, которому было суждено положить конец португальскому за­силью в Мономотапе. Имя этого человека — Чангамире Домбо — сейчас незаслуженно забыто, хотя оно должно занять свое место в ряду самых выдающихся фигур в истории Африки. Чангамире Домбо происходил из династии вождей племени розви — давнего соперника каранга. Мономотапа пожаловал ему земли, соседние с «королевством» Бутуа. Чангамире начал войну против Бутуа и овладел этим «королевством». Провозгла­сив себя правителем Бутуа, Чангамире начал вооруженную борьбу против ненавистных ему европейцев. Ему тайно помогал и мономотапа, не решившийся, однако, на открытое выступле­ние против португальцев. В борьбе против чужеземцев Чанга­мире опирался на поддержку подавляющего большинства ко­ренного населения.

Португальские колонизаторы, уверенные в полной безнака­занности благодаря обладанию огнестрельным оружием, граби­ли, убивали и обращали в рабство местное население. При этом среди них функции были четко распределены: солдаты убивали, торговцы покупали и перепродавали родственников и имущест­во убитых, священники отпускали грехи солдатам и купцам, и все вместе они наживали огромные богатства на продаже в рабство десятков тысяч африканцев. На эти деньги солдаты и офицеры покупали себе новых рабов, строили новые форты и укрепления, священники возводили новые церкви и монастыри, торговцы покупали новые корабли и обзаводились собственны­ми войсками. Известно немало случаев, когда торговцы строи­ли даже свои небольшие частные форты, охраняемые отрядами рабов и наемников. Мономотапа признавал, что португальские торговцы «причиняют огромный вред туземцам, убивая одних, раня других, воруя их сыновей и дочерей, а также коров из их стад, так что каждый день я получаю жалобы на это» [212, с. 125]. Особенно дикий произвол чинили португальские коло­низаторы в Манике и других районах добычи золота. Они при­бегали к изощренным пыткам, чтобы заставить местных жите­лей указывать, где находятся рудники. Но чаще всего их уси­лия были тщетными: обычно они не могли получить нужных им сведений. Многие аборигены бежали из этих районов, которые вскоре почти обезлюдели.

Насилие и произвол португальцев повсюду вызывали чувства негодования и ненависти. В конце XVII в. эти чувства нашли выход в вооруженном восстании Чангамире против португаль­ского господства. Накопившееся возмущение вызвало взрыв, про­тив которого оказались беспомощными и более совершенное оружие, и военная организация европейцев. По словам Е. Аксельсона, «волна общего чувства преодолела даже страх тузем­цев перед превосходством португальцев в оружии, и последние... были вдребезги разбиты» [там же, с. 194].

Первая битва между Чангамире и португальцами произошла в 1684 г. у Маунгве. Она продолжалась целый день. Воины Чангамире многократно атаковали оборонявшихся португаль­цев. Хотя африканцы несли тяжелые потери, они вновь и вновь бесстрашно бросались на врага. Африканским лучникам нелегко было противостоять европейским мушкетам и аркебузам, но сла­бость своего оружия они восполняли необыкновенной силой духа и отвагой. Наступила ночь, а битва все продолжалась. Португальцы спешно укрепляли свой лагерь. Тогда Чангамире прибег к военной хитрости, свидетельствовавшей о его незауряд­ном полководческом даровании. Он приказал разжечь костры в разных местах на значительном расстоянии друг от друга. В португальском лагере решили, что это лагерные огни вновь прибывших подкреплений противника. Среди африканских войск в португальском лагере началась паника, и многие африкан­ские рекруты бежали. За ними вынуждены были последовать и португальцы. Уловка Чангамире принесла ему успех [там же, с. 179]. На сторону африканского вождя переходили все новые и новые племена, и его силы быстро увеличивались. Вскоре под его контролем оказалась вся северная часть современной Роде­зии.

Португальцы были вынуждены перейти к обороне. Вокруг Сены и Тете спешно возводились крепостные стены. В феврале 1687 г. Совет по делам заморских владений рекомендовал от­править значительное число солдат в форт Мозамбик, «ибо эта крепость — единственный якорь спасения» [там же, с. 180]. В начале 90-х годов XVII в. умер мономотапа Мукомбве и его место занял его брат Ньякамбиро. Он пошел на открытый союз с Чангамире и посоветовал ему атаковать португальские форты. Опираясь на военную и моральную поддержку мономотапы, Чангамире в ноябре 1693 г. внезапно напал на форт Дамбараре. Застигнутые врасплох португальцы не смогли оказать сопротивления и были уничтожены.

Это страшное поражение повергло португальцев в отчаяние. В поисках выхода они направили специальный отряд в Зимбабвс с целью убить мятежного мономотапу. Однако отряд встретил у резиденции вождя столь многочисленную охрану, что в панике бежал, преследуемый африканцами. Между тем войска Чангамире заняли почти все земли каранга, блокировав порту­гальские форты Сена и Тете. Не успев возвести крепостные сте­ны вокруг города, жители Сены расставили вооруженные патру­ли на улицах и поставили пушки у городских ворот.

Войска Чангамире освободили от португальцев Манику. Пор­тугальские торговцы и резиденты бежали в Софалу. Лишь вне­запная кончина Чангамире Домбо в 1695 г. несколько изменила положение. По-видимому, он был умерщвлен наемниками пор­тугальцев. Несмотря на смерть Чангамире, поднятое им восста­ние нанесло сокрушительный удар по португальским позици­ям в Восточной Африке. Оно положило конец португальскому политическому влиянию за пределами нынешних границ Мо­замбика.

Восстание Чангамире Домбо подорвало также и могущество Мономотапы. Некогда великая «империя» потеряла свое былое значение [254, с. 113, 204].

В результате португальской колониальной экспансии и междоусобных войн народ каранга оказался раздробленным. С это­го времени каждое племя стало рассматривать себя как неза­висимое. Практически португальская экспансия была главной причиной распада государства Мономотапа, завершившегося в начале XVIII в. Мономотапа сохранил лишь маленький район к западу от Тете. Его власть стала пустой фикцией.

Огромная территория между Замбези и Северным Трансваа­лем оказалась под властью династии Чангамире, которая пра­вила здесь почти до середины XIX в.

История Мономотапы дает убедительное свидетельство того, что там, где существовали развитые и прочные общественные организмы, они оказались для португальцев серьезной прегра­дой на пути проникновения во внутренние районы. В этих слу­чаях португальская колонизация в течение ряда веков ограни­чивалась исключительно прибрежными районами.

В течение долгого времени португальские колонизаторы не могли установить полный политический и идеологический конт­роль над государством Мономотапа. Борьба с народом каранга на протяжении почти двух веков стоила им таких огромных материальных и людских потерь, что это сопротивление можно рассматривать как один из факторов, обусловивших последую­щее крушение португальского колониального могущества в Во­сточной Африке и потерю португальцами всех владений за пре­делами современного Мозамбика. За государством Мономотапа должна быть признана, в частности, та историческая заслуга, что оно нанесло португальской колониальной империи серьез­ный удар в одном из жизненно важных для нее районов. Народ каранга совершил замечательный подвиг, проявив лучшие ка­чества африканцев — несгибаемое мужество, силу духа и не­укротимую страсть к свободе. В упорных сражениях с колони­заторами формировались традиции освободительной борьбы, ко­торые, подобно эстафете, передавались затем от одного поколе­ния к другому. Эти славные традиции вдохновляют ныне афри­канские народы в их борьбе с империалистическими угнетате­лями.