Глава 4. Четыре космических корабля, просколь­знув мимо орбитальных дворцов, счаст­ливо миновали крыши небоскребов

 

Четыре космических корабля, просколь­знув мимо орбитальных дворцов, счаст­ливо миновали крыши небоскребов, которые гигантскими спицами подни­мались все выше и выше, до тех пор пока даже горы по сравнению с ними не стали казались мел­кими. Солнечный свет, играющий в многочислен­ных зеркальных окнах, дробился на разноцветные блики, и в его причудливой смеси самый большой из четверки кораблей казался живым существом. Его сопровождали три истребителя со знаками различия планеты Набу. Машины шли клином, заключив своего подопечного в центр треугольни­ка. Пилот ведущей старательно избегал перегру­женные магистрали, где среди разнообразных транспортных средств могли легко затеряться по­тенциальные враги. Слишком многие знали, что сенатор Набу Падме Амидала Наберрие возвра­щается на Корускант, чтобы выступить с очеред­ной пламенной речью. В последнее время посто­янно шли разговоры: что пора создавать армию, что джедаи не справляются со своими обязанностями, что Орден загружен делами. Но слишком многие не хотели, чтобы решение было не в пользу армии. А чтобы окончательно усложнить дело, Амидала во времена королевской бытности ухит­рилась завести могущественных врагов, а у тех хва­тало и денег, и упорства, чтобы заставить эти деньги работать.

Еще один ветеран сражения с Федерацией кап­рал Дольф (а именно он возглавлял конвой) вздох­нул с облегчением, когда в поле зрения появилась небольшая частная площадка, безопасная и пус­тая. Дольф оставил ее справа, затем круто развер­нулся, облетел здание, где располагались апарта­менты представителей различных планет. Он ос­тавался в воздухе, пока под прикрытием его ведомых когда-то королевская яхта пошла на по­садку.

Затем Дольф сделал еще один круг. Поблизости не обнаружилось ни одного подозрительного ко­рабля, свупа, гравипикла или флаера. Если бы Дольф всю свою жизнь прожил в столице, столь необычное обстоятельство обязательно насторо­жило бы его. Но капрал был уроженцем Набу. Он посадил истребитель, но не стал глушить двигатель.

Две другие машины отодвинули колпаки ка­бин. Один из пилотов, капитан Тайфо, недавно назначенный старшим офицером охраны, снял шлем и тряхнул головой. Потом наскоро привел в порядок короткие курчавые волосы и поправил повязку.

— Получилось, — обронил он, обращаясь ко второму пилоту. — Видимо, я ошибался. Опасно­сти не было.

— Опасность существует всегда, капитан, — с легкой надменностью прозвучал голос его напар­ницы. — Просто порой нам везет, и мы с ней не встречаемся.

Тайфо не стал спорить. Он вылез и размял за­текшие ноги. Потом стал смотреть, как яхта нето­ропливо опускает трап. По предварительному плану сенатор и сопровождающие ее липа должны были уйти с открытого пространства как можно быст­рее. Первыми появились два стражника, они зор­ко поглядывали по сторонам, не выпуская из рук карабинов. Тайфо кивнул собственным мыслям, он был рад, что его подчиненные ничего не принима­ли на веру, что они осознают серьезность ситуа­ции и намерены защищать сенатора до последне­го вздоха.

Следом шла сама Амидала. Тайфо не был ис­ключением — он, как и все молодые королевские стражники, был влюблен в бывшую королеву, счи­тал, что даже в простом крестьянском платье она способна затмить любую из столичных красавиц. А уж в черно-белом церемониальном облачении и в высокой прическе была несравнима ни с кем. Смесь ранней зрелости и невинности, взрослой решительности и детской беспечности поражали Тайфо всякий раз, когда он смотрел на бывшую королеву Набу.

Капитан оглянулся на Дольфа, кивнул в знак одобрения.

А в следующее мгновение оказалось, что он ле­жит лицом вниз, а голова гудит от столкновения с феррокритом, перед глазами плавают чернильные кляксы, уши заложило от грохота. Когда зрение немного улучшилось, Тайфо осторожно приподнял голову и увидел, что Дольфа взрывом выбросило из кабины, и теперь капрал лежит без движения.

Все двигались ужасно медленно. Тайфо услы­шал... нет, скорее почувствовал, что кричит, под­нимаясь на колени.

В небо Корусканта взлетели обломки горящего металла. То, что осталось от туши королевской яхты, было объято пламенем, а на тармаковом покры­тии перед кораблем лежало семь неподвижных фигур. И одна из них — в бело-черных одеждах.

Подняться сразу не удалось.

Тайфо не был новичком. Несмотря на относи­тельно юный возраст, он видел сражения, видел, как умирают, и, глядя сейчас на небольшую фи­гурку в испачканной кровью и копотью черно-бе­лой одежде, капитан абсолютно точно знал, что произошло.

Раны были смертельны. Его королева умирала, если уже не была мертва.

 

* * *

 

— Ты ввел другие координаты! — Оби-Ван с трудом сдержался, чтобы не повысить голос.

У него получилось. Почти получилось.

Вечно у него нелады с этим почти. Он почти уже привык — за десять-то лет! — не накручи­вать на палец ученическую косичку. И то, как к нему теперь обращаются в Храме и на улицах, тоже почти не вгоняет в краску. Он даже отрастил длин­ные волосы и бородку, чтобы выглядеть постарше. Все, он больше не падаван. Уже десять лет как рыцарь. Пора учиться вести себя степенно. Оби-Ван украдкой вздохнул, ему так хотелось, чтобы рядом был Куай-Гон. Вот у кого можно было бы, ну если не научиться, так хотя бы скопировать манеру держаться, тактику движения.

Зато его спутник никому не желал подра­жать. Слишком долговязый для своих лет, Анакин выглядел так, словно никак не мог сдержать переполнявшую его энергию. Одет он был точно так же, как и Оби-Ван. Только вечно измятая туника, казалось, вот-вот лопнет по швам при особо размашистом жесте. И вечно он лезет, куда не просят.

— Ну, подумаешь, чуть-чуть дольше пробудем в гиперпространстве, — беспечно заявил Анакин. — Зато выскочим ближе к планете.

Оставалось только вздохнуть и глянуть еще раз, не воткнутся ли они при выходе во что-нибудь твердое и неприятное. Все равно, координаты вво­дятся до прыжка, а не во время.

— Нельзя выходить на орбиту слишком близ­ко к Корусканту. Небезопасно. Я же объяснял.

— Но... — Скайуокер наморщил нос.

— Анакин!

Почему с ним постоянно надо говорить так, будто с нашкодившим кутенком-перуту? Оби-Ван по возможности строже посмотрел на падавана. Тот скромно потупился. Интересно, подумал Оби-Ван. У Куай-Гона тоже не проходило жела­ние треснуть ученика по шее или у меня ска­зывается небольшой учительский опыт?

— Да, учитель.

Взгляд перешел в категорию «суровый».

— Я знаю, как тебе не терпится, — заключил Оби-Ван. — Мы слишком долго не были дома.

Анакин не поднял головы, но уголки его губ полезли вверх.

— Не делай так больше, — попросил Оби-Ван, поднялся и вышел из рубки.

Анакин рухнул в кресло пилота, подпер кулаком подбородок и принялся смотреть на приборную па­нель. Жаль, что нельзя взглядом подпихнуть корабль, заставить лететь быстрее. Где-то на задворках без­дарно зачахла мысль, что, наверное, следовало послу­шаться приказа. Ведь если принять во внимание, куда они летят и кто ждет его там, то игра не стоит риска. Хотя подумаешь, поменял координаты! Зато получим пару лишних часов на Корусканте.

Оби-Ван ошибался. Вовсе не Храм манил к себе падавана, а подслушанная новость, что бывшая королева Набу, ныне сенатор, собирается высту­пить с речью.

Амидала. Падме Наберрие.

Имя согревало и сердце, и душу. Во время их последней встречи Анакину было всего девять лет, но тогда он бодро заявил ей, что когда-нибудь на ней женится. И Анакин не собирался отступать от данного слова. И раньше не отступал, и теперь не намерен. И неважно, что Падме на несколько лет старше. И неважно, что запомнила она его сопливым мальчишкой. И неважно, что джедаям запрещено жениться.

Анакин просто знал. А учитель сказал, что если в чем-то уверен, так оно и будет. То есть это сказал не Оби-Ван... О Великая сила, опять он все путает!

Ну, как они не могут быть вместе, если он до сих пор помнит запах ее волос?

Анакин выпрямился, положил руки на панель управления. Может быть, он сумеет придумать, как еще быстрее добраться до Корусканта?

 

* * *

 

Звук сирен рвал воздух на части. Из-за их воя почти не были слышны испуганные крики остол­беневших случайных свидетелей и стоны раненых.

Тайфо с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, побежал следом за девушкой-пилотом. С другой стороны к неподвижной Амидале ковылял, шата­ясь, Дольф. Первой до сенатора добралась девушка-пилот, упала на колени. Стащила с головы шлем.

— Сенатор! — крикнул Тайфо на бегу. — Идем отсюда! Здесь небезопасно!

Пилот только яростно отмахнулась, нагибаясь над умирающей.

— Корде... — позвала она, голос ее сорвался.

Женщина открыла глаза, такие же темные и большие, как у самой Амид алы.

— Прошу прощения, госпожа, — прошептала она, с усилием выговаривая каждое слово. — Я... не уверена, я... — некоторое время она молчала и просто разглядывала склонившуюся над ней Падме. — Я подвела вас.

— Нет!

Что она еще могла сказать?

— Нет, нет, нет!

Корде продолжала смотреть на нее — или мимо нее. То, куда она глядела, было очень далеко от разрушенной посадочной площадки.

— Корде!

— Госпожа, вы по-прежнему в опасности! — заявил подоспевший Тайфо.

Капитан хоть и сделал попытку придать голосу участливый тон, но отступать не собирался.

— Мне не следовало возвращаться, — пробор­мотала Падме, выпуская компаньонку из объятий.

По щекам юного сенатора текли слезы. Тайфо недоуменно посмотрел на нее. Падме быстро вы­терла мокрое лицо.

— Сегодняшнее голосование чрезвычайно важ­но, — жестко сказал капитан голосом человека, ко­торый намерен выполнить свой долг до конца. — Вам надо приступать к своим обязанностям. Корде умерла с честью. Теперь пойдемте.

Он взял Падме за руку, но девушка вырвалась и осталась стоять на месте.

— Сенатор Амидала! Прошу вас!

Она на него не смотрела. И тогда Тайфо разоз­лился.

— Хотите сделать смерть Корде напрасной, потому что вам вздумалось упрямо стоять и рис­ковать своей жизнью? Высоко же вы цените ее жертву, ничего не скажешь...

— Достаточно, капитан, — прервала его Ами­дала.

Тайфо только махнул рукой — Дольфу, чтобы занялся периметром. А сам повел всхлипывающую девушку внутрь здания.

Забытый всеми маленький бело-синий астродроид тоскливо гудел им вслед.