Глава 8. Зуммер вызова не оказался большой нео­жиданностью

 

Зуммер вызова не оказался большой нео­жиданностью. Падме была уверена, что как только выдастся подходящий случай, Анакин придет поговорить с ней. Она направилась было к двери, но вдруг остановилась и принялась разыскивать накидку, сообразив, что ноч­ная сорочка чересчур прозрачна и откровенна.

Эта мысль — как, собственно, и действие — удивили ее. Никогда раньше Падме Амидалу не посещала идея целомудрия. И никогда раньше ее не заботило, что слуги могут увидеть нечто предо­судительное или не предназначенное для их глаз. И все-таки, открывая дверь гостю, Падме за­куталась поплотнее. На пороге, разумеется, топ­тался Скайуокер.

— Привет, — сказал он.

Похоже, он бежал сюда со всех ног.

— Все в порядке? — спросила его Амидала.

Анакин пропыхтел что-то невнятное. Отдышался.

— Ага, — удалось все-таки выдохнуть Скайуокеру. — Да, учитель пошел вниз, хочет проверить, как там. Но пока все спокойно. Вроде бы.

— Ты, похоже, разочарован.

Анакин смущенно рассмеялся.

— Тебе не нравится, что все спокойно, — по­дытожила Амидала.

— Да не... да я... да я бы ни за что не хотел ока­заться в другом месте, — выпалил Анакин, и теперь уже сенатор скрыла растерянность за смешком.

— Но это... бездействие...

Попытка повернуть разговор в прежнее русло удалась, потому что Скайуокер согласно мотнул головой.

— Лучше бы нам поактивнее искать убийцу, — буркнул он. — Сидеть и ждать — все равно что са­мому призывать беду.

— Мастер Кеноби с тобой бы не согласился.

— Мастер Кеноби ни за что не нарушит дан­ный приказ, — отмахнулся Анакин. — Он и шагу не сделает без разрешения Совета.

Падме удивленно разглядывала нетерпеливого молодого человека, стоявшего перед ней. Он не был похож на учеников Ордена, которых ей дово­дилось встречать. Ей почему-то казалось, что пер­вой заповедью, которую должны затвердить падаваны, было послушание, послушание и еще раз послушание. Разве они не связаны по рукам, но­гам и головам своим кодексом? Кое-кто, похоже, и не предполагает о существовании каких-либо пут.

— Мастер Кеноби совсем не похож на своего собственного учителя, — продолжал жаловаться Скайуокер. — Куай-Гон говорил, что нужно ду­мать своей головой и ни на кого не оглядываться. Если бы он жил по-другому, то просто оставил бы меня на Татуине — и все.

— А ты больше похож на Куай-Гона? — по­любопытствовала Падме.

Анакин строго посмотрел на нее.

— Я не отказываюсь от данных мне поруче­ний, но требую свободы действия...

— Требуешь?

Скайуокер с улыбкой пожал плечами.

— По меньшей мере, прошу.

— И берешь на себя смелость выйти за рамки, когда не получаешь ответов, которые хочешь ус­лышать.

— Просто делаю все, что в моих силах, — уве­ренно заявил в ответ Анакин. — Какое бы зада­ние мне ни дали.

— А сидеть и охранять меня совсем не весело.

— Есть занятия и повеселее, — согласился он.

Странная интонация фразы заставила запахнуть накидку еще плотнее.

— Если поймать убийцу, то можно будет рас­копать причины покушения на тебя, — безмя­тежно пояснил падаван, не догадываясь о смяте­нии собеседницы. — В любом случае, ты была бы в безопасности, а наше задание будет исполнено.

Падме окончательно запуталась в мыслях и мотивациях — как своих, так и скайуокеровских. От Анакина отчетливо пахло бедой.

 

* * *

 

Оби-Ван Кеноби покинул кабину турболифта, не забывая настороженно оглядываться по сто­ронам. Он устал и чувствовал себя на редкость паршиво. Два стражника у дверей пристально посмотрели на джедая, Кеноби кивнул им, не обращая внимания на их настороженность. Все коридоры комплекса были похожи один на дру­гой. Охранять их было легко.

В распоряжении капитана Тайфо оказалось достаточно солдат, и молодой офицер умело и гра­мотно расставил посты. Лучшей охраны трудно было желать. Это успокаивало. И радовало, что Тайфо старался по возможности облегчить джедаям жизнь.

Но успокоиться не удавалось. Оби-Ван уже слы­шал о взрыве королевской яхты. Тайфо не поску­пился на детали и был очень точен в описании. Молодой капитан был расстроен, он так тщатель­но пытался защитить корабль, он задействовал каж­дый трюк — от поддельных позывных до истре­бителей сопровождения. Пилоты были хороши и исполнены решимости сохранить жизни экипажа.

Но чтобы провести сенатора Амидалу по ко­ридорам и переходам комплекса, понадобилась бы целая армия.

Оби-Ван невесело усмехнулся. Какая ирония!

Он завершил обход и этого этажа. Кеноби опять кивнул стражникам и нажал кнопку на панели турболифта.

 

* * *

 

Падме проигрывала сражение с собственным разумом. Дверь только что закрылась за Скайуокером, но казалось, что Анакин по-прежнему здесь. Выгнать его из мыслей не удавалось. Отчаявшись, Падме решила прибегнуть к испытанному способу: стала думать о нем как о маленьком мальчике с Татуина... М-да... Едва ли того, кого Падме видела пе­ред собой, кто-нибудь рискнул бы назвать малень­ким. Для усложнения и запутывания ситуации в го­лове зазвучал насмешливый голос старшей сестры.

Нет, пора избавиться от наваждения! Прочь мысли о Соле и — особенно! — об Анакине. Есть дела поважнее. Падме поманила к себе астродроида, нетерпеливо попискивающего у дверей.

— Отключи.

Писк превратился в испуганный стон.

— Давай, Р2. Все в порядке. Мы под защитой.

Дроид недоверчиво чирикнул, но все-таки про­тянул манипулятор к потайной панели на стене. Падме оглянулась на дверь, улыбнулась. Нас защи­щают, повторила она про себя. Худой долговязый мальчишка, мечтающий стать джедаем. Разве мож­но пожелать лучшей защиты?

 

* * *

 

Тем временем Анакин стоял посреди комна­ты, собирая вокруг себя тишину. С тех пор как он впервые сумел разглядеть вечно меняющийся, не­уловимый для глаза мир Великой силы, ему хо­телось окунаться туда все чаще и чаще. И всегда было мало. Его предостерегали, объясняли, почему так не следует поступать, но остановить его было все равно что запрещать солнцу восходить под уг­розой ракетно-бомбового удара.

Его глаза были закрыты, но в зрении он не нуж­дался. Сейчас он видел яснее и четче. Просто — иначе.

Рука вдруг ожила и метнулась к рукояти лазер­ного меча, который висел на поясе падавана...

Но оружие так и осталось на поясе. Рука по­висла, пальцы разжались, так и не коснувшись се­ребристого металла. Анакин открыл глаза в то же мгновение, как дверь открылась и в комнату шаг­нул Кеноби.

Оби-Ван с любопытством огляделся, но не за­метил ничего необычного.

— Капитан Тайфо выставил на лестницах бо­лее чем достаточно охраны, — сообщил он. — Никакому убийце просто не пройти. Тут было что-нибудь достойное внимания?

— Тихо, словно в могиле, — отозвался Ана­кин, неумело пытаясь скрыть недовольство. — Я не хочу сидеть и ждать, когда что-нибудь про­изойдет.

Оби-Ван покачал головой: ученик такой пред­сказуемый, что становится просто уныло. Потом снял с пояса небольшой портативный сканер, взгля­нул на экран. Выражение его лица изменилось — от интереса через смятение к тревоге. Анакину слова не понадобились, он понял и так: видна лишь часть спальни. Дверь и астродроид, и больше ни­чего.

Оби-Ван не успел произнести ни звука.

— Падме... — падаван стушевался, почесал нос. — То есть сенатор Амидала отключила часть камер. По-моему, ей не нравится, что мы за ней подглядываем.

И с интересом стал смотреть, как наставник собирается зарычать от неподобающей джедаям ярости. Оби-Ван смог очень вовремя сдержаться.

— О чем она только думает? — с досадой спро­сил он.

Анакину тоже очень хотелось знать ответ, но надо было успокоить Кеноби, пока его извечное беспокойство не наберет силу.

— Р2 предупредит нас, если кто-то залезет в спальню.

— Тот, кто полезет в спальню, меня беспокоит меньше всего, — буркнул в ответ Оби-Ван. — Точнее, не то, чтобы совсем не беспокоит... Есть много способов убить.

— Я знаю, но мы же хотим поймать убийцу. Разве нет?

— Собираешься воспользоваться сенатором в качестве наживки? — недоверчиво хмыкнул Ке­ноби.

— Это не я первый придумал, — решительно возразил Скайуокер. — Да не бойтесь вы так. Ничего с ней не случится. Я чувствую, что проис­ходит в спальне. Доверьтесь мне.

— Слишком рискованно, — не унимался Ке­ноби. — Кроме того, твои ощущения и чувства, юный падаван, по-моему, направлены куда-то не туда.

Анакин фыркнул. Вот уж чья бы банта рычала!

— А ваши?

Какая радость, наставник не настолько хорошо следил за собственным лицом.

— Возможно, — в конце концов сознался Ке­ноби.

Вот и славно... Анакин кивнул и вновь зак­рыл глаза, мгновенно проваливаясь в объятия Силы. Тонкие паутинки заплели пространство, протянулись к спящей в соседней комнате девушке. Конечно, жаль, что нельзя сидеть с ней рядом, но он и так видел, как тихо поднимается и так же тихо опадает ее грудь, слышал негром­кое ровное дыхание, ощущал травянистый запах волос, чувствовал под ладонью гладкую кожу. Он не мог только одного — нагнуться и узнать, ка­ковы на вкус ее губы.

Золотистые нити свивались в маленький клу­бочек.

Там, внутри него, было тепло.

 

* * *

 

Падме видела сны.

Перед ней разворачивалась схватка, которой еще не было, но которая скоро начнется. Не благо­родное сражение, а тривиальная потасовка с угро­зами и размахиванием кулаками, оскорблениями и обидными выкриками. Падме давно научилась терпеть гнусное поведение такого рода, но во сне она съежилась в углу платформы, прикрывая голо­ву руками.

Сон превратился в кошмар, когда рядом с ней оказался Анакин. Незримый убийца гнал ее по коридорам, от выстрелов, казалось, вот-вот вспых­нут волосы и начнет тлеть одежда на спине. Ноги словно утопали в жидкой грязи. Но вперед шагнул Анакин, одной рукой задвигая ее за спину, второй снимая с пояса лазерный меч. С негромким ши­пением выдвинулся ослепительно алый клинок. Один взмах, и выстрелы рикошетом уходят в раз­ные стороны.

Падме ворочалась и стонала во сне, не зная, кого больше бояться — убийцы или спасителя. Во сне Анакин был выше ростом и шире в плечах. Она схватила его за руку, пальцы скользнули по холод­ному металлу черной перчатки... Спастись из кош­мара не удалось, она не проснулась. Веки задрожали, но глаза так и не открылись, а в следующее мгнове­ние Падме лишь поглубже зарылась в подушки.

И никто не видел, что за окном спальни парит маленький шипастый шарик. Никто не видел, как черная сфера раскололась пополам, выдвигая сус­тавчатые отростки. Вот они присосались к окну — и этого тоже не видел никто. Равно как и искры, которые коротко брызнули из-под отростков, ког­да дроид отключил сигнализацию. Теперь малень­кий шар аккуратно резал в окне круглую дыру. Спящая девушка даже не пошевелилась. Легкий шорох, с которым был удален кусок пластика, тоже прошел мимо ее сознания.

Падме спала, но стоящий на страже Р2Д2 спать не умел. Он вертел головой, сканируя комнату, и негромко гудел. Астродроид подозревал каждую тень.

Но в тени никто не прятался, и Р2 вновь пога­сил фоторецепторы, перейдя в режим ожидания.

Черный шарик втянул манипуляторы и выка­тил из грузового отсека прозрачную трубку. Отсек был не очень велик, но груз размещался там сво­бодно. Дроид вдвинул трубку в прорезанное от­верстие. Две белые многоножки ринулись на сво­боду, бодро перебирая черными лапками. Их грозные жвалы выглядели не слишком приятно и на самом деле были опасны, но гораздо большая опасность скрывалась в острых жалах, венчающих их хвосты. Боевые железы явно набухли от яда.

 

* * *

 

— Ты выглядишь усталым, — сказал Оби-Ван.

Сам он давно устроился на диване. Раньше, чтобы не заснуть, он дергал себя за косичку. Но это было давно, ученическая косичка десять лет как срезана. Можно, конечно, вцепиться в буй­ную шевелюру, но выглядеть он будет невероятно глупо. Глаза упрямо слипались. Кеноби сонно по­завидовал ученику, который по-прежнему возвы­шался столбом посреди комнаты.

Некоторое время падаван беззвучно шевелил губами, с явной неохотой выдираясь из транса, потом коротко и сердито пожал плечами.

— Я плохо сплю.

Вот это как раз новостью не было.

— Из-за матери?

— Не знаю, почему я все время вижу ее во сне, — яростно сказал Анакин. — Я не видел ее с самого детства.

— Ты любил ее и продолжаешь любить. Едва ли стоит из-за этого так отчаиваться.

Кеноби пережил новый укол легкой зависти. Он, как и практически все обитатели Храма, не помнил родителей. Из семьи он был взят слиш­ком рано, чтобы помнить ее. Считалось, что так лучше для обучения. Семьей рыпаря-джедая дол­жен быть Орден. Собственно, официального зап­рета на розыск родителей не существовало, про­сто никто этого не делал. Как правило.

— Да я не... — Анакин замолчал, уныло пове­сив голову, и вздохнул. — Это предсказания или видения? Это уже было или еще только будет?

— А может, это просто сны? — подсказал Оби-Ван, улыбаясь в аккуратно подстриженные усы. — Не всякий сон — предчувствие, Анакин. Некоторые из них — видения, некоторые из них несут мистический смысл. А некоторые... просто сны. Даже джедаи видят обычные сны, мой юный падаван.

Анакина подобное объяснение не удовлетво­рило. Он по-прежнему мотал головой, как необъез­женный эопи.

— Со временем сны прекратятся, — пообе­щал Кеноби.

— Лучше бы мне снилась Падме, — Анакин застенчиво улыбнулся.

Хмурое выражение на лице наставника мгно­венно стерло улыбку.

— Следи за своими мыслями, Анакин, — ре­шительно сообщил Кеноби. — Они выдают тебя. У тебя обязательства перед Орденом, нару­шать которые ты не вправе. А в подобных вопросах, — он сделал легкое ударение на слове «подобных», — джедаи должны хранить чистоту помыслов. Привязанность запрещена, — Кеноби презрительно фыркнул и посмотрел на дверь спальни. — И не забывай, что наша подопечная политик, — добавил он примирительно. — А по­литикам нельзя доверять.

— Она не похожа на других сенаторов, — за­протестовал Анакин.

Оби-Ван перевел внимательный взгляд на зар­девшегося от волнения ученика.

— Весь мой опыт говорит за то, что сенаторы хотят угодить лишь тем, кто дает деньги на их избирательные кампании, а когда дело касается нужд избирателей, оказываются на редкость за­бывчивы.

— Избавьте меня от повторных лекций, учи­тель, — поморщился падаван.

Он уже не один раз выслушивал рассуждения о политиках и деньгах и накрепко зазубрил, что Оби-Ван Кеноби не любит ни того ни другого.

— По крайней мере, на тему экономики и политики, — поспешно уточнил Скайуокер, заме­тив, что молодой рыцарь уже открыл рот — и явно не для того, чтобы похвалить радивого ученика. Анакин не стал дожидаться, когда Кеноби загово­рит. — И прошу прощения. И еще вы обобщаете. Я знаю, что Падме...

— Сенатор Амидала Наберрие, — строго по­правил Оби-Ван.

—...совсем не такая. И канцлера нельзя под­купить.

— Палпатин — политик. Я признаю, что он очень умен, а уж когда необходимо сыграть на страстях сенаторов, ему вообще цены нет.

— А по-моему, он хороший человек, — зауп­рямился Анакин. — Я же чувствую! То есть я хо­тел сказать, что мои чувства...

Он замолчал, зрачки у него расширились.

— Я тоже почувствовал, — едва слышно вы­дохнул Кеноби.

Оба джедая сорвались с места.

 

* * *

 

Коухуны тем временем уже добрались до кро­вати. Одна из многоножек потрогала усиками шею спящей девушки и жадно щелкнула жвалами. Р2Д2 испуганно заверещал и включил небольшой про­жектор. Он успел навести луч света на кровать, когда в спальню с грохотом вломилась охрана.

Как от этого светопреставления Падме не под­скочила, навсегда осталось загадкой. Зато ядовитые твари посчитали свет и крики за сигналы к атаке. Они зашипели и вскинулись в боевую стойку.

Вернее будет сказать: попытались.

Ослепительно синий клинок ударил наискось, поднялся, опустился вновь, разрубив и извиваю­щихся многоножек, и кровать, почти чудом мино­вав Падме.

— Дроид! — выкрикнул Оби-Ван.

Анакин и Падме одновременно повернули го­ловы. Кеноби бежал к окну, за которым в воздухе пританцовывал, втягивая манипуляторы, крошка-разведчик.

Оби-Ван, не останавливаясь, прыгнул. Запутав­шись в шторах и прихватив их с собой. Анакин восторженно присвистнул. Судя по длине прыж­ка, без помощи Силы тут не обошлось. Вытянутая вперед рука схватила верткий шарик. Дроид под неожиданным дополнительным весом ухнул на пару метров вниз, но быстро стабилизировался. Теперь джедай тоже болтался в воздухе, а под ногами у него была добрая сотня этажей полета вниз по прямой.

— Анакин? — удивленно сказала Падме.

Она как раз сумела выпутаться из простынь и приподняться, наблюдая, как дроид-разведчик уносит в темноту одного из ее телохранителей. Удивленная молчанием Скайуокера, она огляну­лась. Падаван горящим взглядом скользил в вырез ночной рубашки. Падме натянула накидку по са­мые уши.

— Оставайся здесь, — гаркнул Скайуокер. — Р2, присмотри за ней!

Он рванул к дверям...

...и столкнулся в них с капитаном Тайфо, дву­мя стражниками и одной из компаньонок. Навер­ное, Дорме.

— Не оставляйте ее, — уже тише выдохнул Анакин.

И это было все, что им удалось узнать: растол­кав охрану, Скайуокер уже мчался к лифтам.

 

* * *

 

Робот-разведчик регулярно развлекался тем, что выдавал на металлическую поверхность до­вольно ощутимые электрические разряды. Хвала Силе, что — слабые, в противном случае один не­задачливый джедай уже летел бы камнем вниз со вздернутой в судороге рукой, и вспоминал бы все, что ему когда-либо говорили про искусство леви­тации.

А так страдала только закушенная губа. Вниз Кеноби не хотел и старался туда не смотреть. То есть хотел, но как-нибудь не так быстро и жела­тельно с мягкой посадкой в финале. Мозаика огней упорно притягивала взгляд. Город был очень далеко.

Очередной разряд чуть было не сократил это расстояние.

Интересно, что сказал бы учитель?

Такого от него даже Куай-Гон, пожалуй, не ожидал бы... Оби-Ван сам от себя ничего подоб­ного не ожидал. Кстати (ой, жжется ведь!), учи­тель посоветовал бы просто выдрать из дроида си­ловой провод.

Кеноби так и поступил — рефлекторно и едва ли задумываясь о последствиях.

Например, о том, что без энергии ни один ро­бот-разведчик летать не умеет.

Они продолжили полет вместе. Но теперь — вниз. Теперь Кеноби держал в руках дроида. Мимо мелькали освещенные окна.

Если было бы время, Оби-Ван обязательно по­радовался, что побывал на такой высоте. Но он был занят, вкручивая проводок обратно. После нескольких десятков метров и многократного «не получается, не получается, не получается», прово­док лег на клеммы. Дроид весело подмигнул свое­му попутчику и порадовал очередной порцией элек­трошока.

Оби-Ван стиснул зубы.

 

* * *

 

Ждать, пока подойдет турболифт, не было ни времени, ни настроения. Один точно рассчитан­ный удар меча открыл двери шахты, но кабинки поблизости не оказалось. Анакин не задумался ни на миг. Он даже не потрудился выяснить, сверху или снизу идет кабина, он просто шагнул в тем­ный проем. Ладони обожгло о металлический ка­бель.

Анакин ехал вниз, зажимая кабель между ко­лен, стараясь без надобности не прикасаться к нему ладонями и лихорадочно вспоминая план здания. На каком этаже расположен гараж?

То ли Великая сила, то ли шестое чувство, то ли еще что подсказало ему об опасности.

— Оп!

Навстречу стремительно поднималась кабина лифта. Анакин зажмурился и прыгнул, кое-как извернувшись, чтобы приземлиться на крышу ка­бины плашмя. Помотал головой, активировал меч и воткнул в замок небольшого люка. Игнорируя крик изнутри, падаван откинул крышку.

— Где гараж?

Ошеломленные пассажиры — может, сенато­ры, а может, секретари или служащие — перегля­нулись.

— Сорок седьмой этаж, — сказал человек.

— Слишком поздно, — расставляя слова, до­бавил суллустианин и указал на табло, по которо­му бежали цифры. — Сейчас будет шестьдесят...

Анакин ткнул в кнопку экстренной остановки, а когда, по его мнению, аппаратура сработала не­достаточно быстро, просто воспользовался по об­щеизвестному совету Силой и переключил тормоз.

Все трое повалились на пол, суллустианин ока­зался внизу и придушенно пищал. Анакин ярост­но заколотил в дверь кулаком, требуя, чтобы та открылась и выпустила его. Дверь осталась непреклонной. Нетерпеливый падаван уже собрался раз­валить стенку лифта клинком, но на плечо ему легла тяжелая ладонь.

Анакин вздрогнул и обернулся.

Сенатор-человек с улыбкой приподнял палец, призывая к терпению. Потом протянул руку и нажал еще одну кнопку. Дверь открылась.

Анакин с застенчивой улыбкой рухнул на жи­вот и протиснулся в щель, потому что кабинка остановилась не на этаже.

Скайуокер бежал что есть сил, сначала налево по коридору, потом направо, он метался по всему уровню, пока не отыскал балкон, нависающий над посадочной площадкой. Анакин, не сбавляя ско­рости, перевалился через поручень, приземлившись прямо на стоящие в ряд машины. Одна из них, желтая, коротконосая, приглянулась ему больше других. Видимо, тем, что она единственная была открыта. Завести двигатель и поднять флаер в воз­дух — секундное дело. Руки сами все сделают, го­лову лучше занять чем-нибудь более полезным. Например, с какой стороны от здания он сейчас находится? И с какой стороны вывалился Кеноби? И куда полетел дроид?..

Похоже, что отыскать наставника ему помо­жет только слепая удача.

Анакин коротко ухмыльнулся. И закрыл глаза, погружаясь в сияние Силы.

 

* * *

 

Зам Вессель прислонилась к борту, нетерпели­во барабаня пальцами по крыше старого флаера.

Пурпурного цвета шлем оставлял открытыми толь­ко глаза, зато обтягивающий ее гибкое тело противоперегрузочный костюм не скрывал ни едино­го изгиба.

Хотя сейчас Зам меньше всего думала о том, чтобы быть привлекательной. Нынешнее задание было более важным, чем все, за которые она ког­да-либо бралась. Раньше она часто пользовалась тем, что мужские особи становятся тряпками, стоит показать им то, от чего у них текут слюни.

Но теперь...

Эти уловки сейчас не сработают, Зам знала наверняка. На этот раз ей нужно убить женщину, сенатора, ту, кого охраняют преданные и покор­ные ее слову существа. Они будут драться за свою подопечную, как родители за детеныша. Зам ле­ниво размышляла, каким образом ее добыче уда­лось так приручить свою охрану. А заодно преда­валась любопытству, чем эта женщина возбудила такой гнев в нанимателях.

Мысль промелькнула у нее в голове и пропала, как уже не раз с тех пор, как Джанго нанял Зам. Профессиональная убийца предпочитала никогда не думать на эту тему. Не ее дело. Она не подвла­стна обывательской морали, она не решает, спра­ведливо или нет ее задание. Она — всего лишь инструмент. Машина. Она — продолжение руки ее нанимателя, не больше.

Джанго поручил ей убить Амидалу, значит, она убьет Амидалу, прилетит к клиенту, заберет плату и отправится на поиски следующего задания. Чи­сто и быстро.

Зам была раздосадована, что бомба, подложен­ная на посадочную площадку, не сработала как надо, но урок запомнила.

Клаудитка с силой ударила затянутым в пер­чатку кулаком по крыше флаера. Какой позор! Пришлось обратиться за помощью, добыть дроида-разведчика, чтобы он завершил задание, кото­рое она так хотела выполнить лично.

Но вокруг добычи, по слухам, теперь ошивались два джедая, а Зам не имела ни малейшего желания вступать в схватку даже с одним из этих оголтелых фанатиков.

Клаудитка заглянула в кабину — на хронометр на приборной панели — и мрачно кивнула. Ядо­витые твари (она имела в виду коухунов) уже до­ставлены. Всего лишь одной царапины более чем достаточно.

Зам выпрямилась. Странное неприятное чув­ство охватило ее.

Она услышала крик то ли удивления, то ли стра­ха, оглянулась, и... глаза у нее стали почти круглы­ми. Она сама чуть было не завопила: ее дроид-разведчик, запрограммированный маленький убий­ца, мчался вдоль улицы, а за него цеплялся человек! Зам даже не удивилась тому, что одет он был в одежды, принятые в Ордене.

Дроид все же решил избавиться от наездника. Он мячиком скакнул к стене дома, чуть было не лишив джедая руки, а когда не получилось, умная машинка нырнула в поток флаеров и пристрои­лась за такси, как раз за дюзами.

«Наездник» извивался, точно червяк, но все-таки ухитрился не обжечься. Тогда дроид, не сбрасывая скорости, направился к крыше сосед­него здания.

Зам в немом изумлении наблюдала за представ­лением. Джедай был хорош! Клаудитка даже не знала, дроид ли управляет поездкой или его пресле­дователь. Ладно, но хватит — значит, хватит!

Зам вытащила из кабины лазерную винтовку, тщательно прицелилась. Дроид выписывал сумас­шедшие вензеля, и ни один из выстрелов не попал в цель. По крайней мере, Вессель хотелось так ду­мать. А вот о том, что джедаи умеют голыми ру­ками отражать выстрелы, не хотелось допускать даже тени мысли.

— Отведай-ка, — пробормотала клаудитка, вновь поднимая винтовку к плечу.

Она поймала в прицел грудь преследователя и нажала спусковой крючок.

Дроид-разведчик взорвался.

Джедай рухнул вниз и исчез из виду.

Зам выругалась. Но утешила себя мыслью, что зрелище стоило денег, потраченных на покупку дроида. А победа — тем более. Если сенатор ле­жит бездыханная у себя в спальне, то плата за ее смерть покроет любые издержки.

Охотница кинула винтовку на сиденье флаера, залезла следом и вывела машину в транспортный поток.

 

* * *

 

Оби-Ван с воплем пролетел двадцать этажей вниз, затем воздух в легких кончился. Тогда Кеноби стал озираться по сторонам, но ни платформ, ни кабелей, ни веревок, ни вывешенной просу­шиться одежды не нашел. Уцепиться было абсо­лютно не за что. А в репертуаре не осталось ни единого фокуса. В свое время учитель не удосу­жился научить Оби-Вана, как спасти себя, если падаешь с невероятной высоты.

За поисками спасения промелькнуло еще пять­десят этажей. Оставалось всего каких-то пять сотен, потому что мерзкая машина в процессе воздушной акробатики набрала вполне приличную высоту.

Ну, и что бы на его месте сделал учитель? На­верное, посоветовал бы успокоиться, попытаться призвать Силу и... встретить неизбежный конец. Легко говорить!!!

А потом рядом возник открытый флаер. У се­дока на физиономии расцветала глупейшая ухмыл­ка, но еще никогда в жизни Оби-Ван не испыты­вал такого счастья при ее виде.

— Обычно голосуют, стоя на платформе, — проинформировал наездник, подводя машину до­статочно близко, чтобы Оби-Ван сумел уцепиться мертвой хваткой за край борта. — Хотя в этом способе кое-что есть. Новое слово. Неплохо при­влекает внимание водителей.

Кеноби был слишком занят, пробираясь на сиденье, чтобы прочитать юному нахалу нотацию.

— Я чуть было не потерял вас, — доверитель­но сообщил падаван.

— Шутишь? Где тебя носило?! — Оби-Ван наконец-то угнездился возле водителя.

Анакин вольготно откинулся на спинку сиде­нья, левый локоть свесив через борт. Пижон, без­надежно постановил Кеноби.

— Знаете, учитель, — легкомысленно заявил Скайуокер, — никак не мог найти машину по вкусу. Попадался сплошной хлам. А мне нужна была с открытым верхом и достаточно быстрая, чтобы догнать ваш экзотический скутер. А знаете, как невероятно сложно подобрать подходящую расцветку?..

— Вон он! — заорал, не дослушав, Кеноби, указывая на поспешно удаляющийся флаер.

Он запомнил, что именно его водитель стрелял в них с дроидом. Анакин заложил лихой вираж.

Почти незамедлительно в открытое окно пере­дней машины высунулась тонкая рука, сжимаю­щая бластер. Водитель был намерен продолжить перестрелку.

Впрочем, решил Оби-Ван, поспешно ныряя под приборную доску, сложно назвать перестрелкой то, в чем принимает участие лишь один стрелок, а второй изображает мишень.

— Если бы ты упражнялся с мечом столько же, сколько времени тратишь на оттачивание остро­умия, — сообщил Кеноби ученику, осторожно высунув нос из укрытия, — то давно бы оказался достойным противником учителю Йоде.

— А я думал, что давно уже равен ему.

— Только в грезах, юный падаван.

Едва Оби-Ван выбрался обратно, как Анакин уронил флаер в короткое пике, чуть было не заце­пив соседнюю машину, битком набитую семей­ством гаморреанцев. Кеноби вновь вскрикнул и пригнулся.

— Эй! Полегче!!! Знаешь ведь, что я не люблю, когда ты так поступаешь!

— Простите, — с невинной физиономией от­кликнулся Скайуокер, вновь бросая машину вниз, чтобы пропустить мимо очередной привет от уп­рямого стрелка. — Я забыл, как вы не любите летать, учитель.

— Я говорил не про полеты, — отдуваясь, ска­зал Оби-Ван. — Я про то, что ты пытаешься по­кончить с жизнью!

Флаер заложил правый вираж, сбросил еще несколько метров, резко взял влево и задрал нос, прорезая поток машин. Оби-Ван проглотил горь­кую слюну и попытался если не успокоиться сам, то хотя бы утихомирить желудок. Интересное за­нятие, особенно под обстрелом.

А потом летящий впереди флаер вдруг резко ушел в сторону, и оказалось, что они летят прями­ком в борт пассажирского поезда.

Оби-Ван вновь ощутил во рту привкус содер­жимого своего желудка, но непринужденным дви­жением Анакин сумел отвернуть. Кеноби повер­нул голову к падавану, тот сидел в прежней лени­вой позе.

— Учитель, знаете, я начал летать прежде, чем научился ходить, — застенчиво улыбнулся Ана­кин. — Я очень хороший пилот.

— А ты не можешь быть хорошим, но чуть более медленным пилотом?

Очень не хотелось сознаваться, что достойного рыцаря вот-вот стошнит.

Анакина такие мелочи не волновали, он вновь увлекся погоней за убийцей. Почему он должен был это делать, лавируя между гигантскими гру­зовиками, Оби-Ван понять не мог и даже не собирался ломать над этим голову. Они подрезали соседей, проскакивали у них перед самым носом, навлекая проклятия на свои головы и весь Храм вкупе. Один раз Оби-Ван чуть было не вывалился за борт, потому что падавану вздумалось поста­вить флаер почти вертикально, огибая здание.

— Меня он не сбросит, — похвастался падаван. — И он впадает в отчаянье.

— Я рад, — сумел выдавить Оби-Ван.

Машина беглеца нырнула в туннель.

— Подожди! Не надо...

Кеноби помолчал и безнадежно закончил фразу:

—...туда.

— Ой!

Они уже вырвались из туннеля, преследуемые поездом. Трудно было сказать, кто был громче, гудок поезда или вопль Кеноби.

— Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты так поступаешь!!!

— Прошу прощения, — не очень уверенно отозвался Анакин. — Не беспокойтесь. Этот па­рень сейчас убьется.

— Ну, так пусть он займется этим без нас!!!

Их обоюдным надеждам не дано было сбыть­ся. Во-первых, флаер убийцы счастливо вылетел из туннеля. Во-вторых, Анакин опять бросился в по­гоню.

Обе машины метались из стороны в сторону под аккомпанемент выстрелов. В конце концов, стрелок взмыл вверх, закладывая мертвую петлю. Может быть, у него не выдержали нервы? Нет, непохоже. Выдержки хоть отбавляй.

— Хороший ход, — одобрил Анакин. — Хотя у меня в запасе есть еще один фокус.

Он бросил двигатель на реверс. Флаер стрелка проскочил мимо, не успев погасить скорость.

— Что ты делаешь? — возмутился Кеноби, пригибая голову, чтобы ту не снесло случайным выстрелом.

Будь у стрелка время и возможность прице­литься поточнее... Оби-Ван нервно сглотнул. Он сумел рассмотреть водителя, но толку от этого — чуть. Разве что заподозрил в стрелке женщину.

— Он же чуть меня не подстрелил! — Кено­би не стал пока вносить коррективы в личность убийцы.

— Верно, — согласился Анакин. — Не под­стрелил же.

— Очень мило с твоей стороны заметить столь незначительный факт, — огрызнулся Кеноби, вновь предпринимая маневр уклонения.

В следующую секунду пришлось обеими рука­ми вцепиться в пульт: их флаер сбросил высоту и оказался как раз под машиной противника.

— Так он не сможет стрелять, — порадовался за себя Анакин.

Ухмылка продержалась недолго, не больше се­кунды. Ровно столько понадобилось стрелку, что­бы распознать новую тактику преследователей. Его машина резко набрала скорость и устремилась к ближайшему зданию под таким углом, что каза­лось, вот-вот зацепит карниз.

Оби-Ван сообразил, что орет — истошно и самым постыдным образом. Получалось нечто невразумительное, хотя предполагалось, что он окликает падавана по имени. Значит, не боишь­ся, услышал Кеноби спокойный насмешливый го­лос, который привык считать внутренним. Если остаются силы так шуметь...

Ученик даже бровью не повел. Их флаер удач­но миновал нависающий фигурный карниз...

...чтобы чуть не столкнуться с новым препят­ствием.

— Он идет на посадку! — крикнул Кеноби. А когда Анакин не ответил, уточнил: — Прямо на нас.

Опять вышло что-то невнятное, потому что ученичок чуть было не ободрал краску на брюхе флаера; их машина, перекосившись, завернула за угол, зацепила флагшток и ободрала висящее на нем полотнище.

— Снимите, — флегматично посоветовал Скайуокер, кивая на флаг, который теперь развевался на переднем спойлере.

— Что?

— Снимите тряпку! Мы мощность теряем! Да пошевеливайтесь же!

Делать было нечего; жалуясь вполголоса на судь­бу, Оби-Ван осторожно перегнулся через борт. Одного полета на сегодняшний день было более чем достаточно. Как раз когда джедай протянул руку к полотнищу, флаер нырнул вниз.

— Не надо! — заорал Кеноби. — Мне это не нравится!

— Прошу прощения, учитель.

— Он направляется к заправочной станции, — заметил Оби-Ван, дергая упрямую тряпку; та не поддавалась и в свою очередь пыталась выкинуть рыцаря из кабины. — Поаккуратнее, а? К сило­вым парам приближаться опасно.

— Знаю, — безмятежно откликнулся падаван, пролетая мимо одной такой пары.

Воздух над их головами с сухим треском про­порола молния.

— Сбрось скорость! — приказал Оби-Ван. — Сбрось скорость! Нам туда не надо!

С тем же успехом можно было умолять кореллианина не напрашиваться на неприятности, не играть в азартные игры и перейти с алкоголя на родниковую воду. Разумеется, падаван поступил с точностью до наоборот.

— Что ты делаешь?!

— Прошу прощения, учитель, — заученно по­вторил Скайуокер.

От треска разрядов закладывало уши. Флаер мо­тало из стороны в сторону — влево, вправо, опять влево, вверх и вдоль, вниз и вокруг и, уж совсем не­понятно каким образом, на другую сторону.

— Ну, наконец-то, — облегченно выдохнул Кеноби, когда лиловое сияние молний осталось далеко позади. — Это было неплохо.

— Это было безумие, — дрожащим голосом поправил Анакин.

Оби-Ван бросил на ученика быстрый взгляд. Падаван имел бледно-зеленый цвет лица, зубы выстукивали крупную дробь. Но глаза по-прежне­му азартно горели.

— Попался! — сквозь зубную чечетку выгово­рил падаван.

Флаер убийцы скользнул за угол двумя здания­ми впереди них.

Анакин последовал за ним.

Машина преследуемого висела неподвижно, блокируя им путь, а сам водитель, распахнув двер­цу, целился в них из тяжелого бластера.

— Ах ты слимо...

— Стой!

Оба седока одновременно пригнулись, пропус­кая первые выстрелы над головами.

— Да нет, порядок, все получится! — Анакин выжал рычаг.

Они чуть было не протаранили машину, кото­рая загораживала им путь, но все-таки сумели прой­ти ниже. Затем Анакин ухитрился впихнуть флаер в какую-то щель между зданиями. Но там из стен торчали какие-то трубы, и не было никакого про­странства для маневра. Машина билась бортами, а потом все же за что-то зацепилась. На свободу вырвался огненный шар, чуть было не спаливший их. Анакин дернул флаер в сторону, они уверну­лись от пламени, зато вновь врезались в стену и, в конце концов, застряли.

Анакин наморщил нос в ожидании длинного и изощренного потока ругательств на свою голову, но когда он решился посмотреть на наставника, тот сидел, глядя прямо перед собой, не мигал и бормотал бесконечное:

— Я сошел с ума, я сошел с ума, я сошел с ума...

Он никак не мог остановиться.

— Но получилось ж