Гесиод. Теогония. 7 страница997 Как мне, нехульным словом, заклеймить позор? Что эта ткань? Капкан ли? Зверолова ль сеть? Иль с головою тело пеленающий 1000 Могильный саван? Путы ли на пленника? Такой накидкой был бы запастись готов Грабитель придорожный, мирных путников С мошной набитой ловом промышляющий: 1004 разбойничал бы лихо, с ней орудуя... 1015 Гляжу на роковую пелену, скорбя О жребии отцовском и о роде всем. 1014 И подвиг свой хвалю я, и кляну зараз 1017 Победы незавидной скверну черную...
Хор Неповинным весь век не прожить никому, 1019 Не прожить и без горькой печали. Увы, увы!.. Раньше скорбь к одному, 1020 А к другому поздней постучится.
Орест Но знайте... Чем я кончу, сам не ведаю... С ристалища метнулись кони разума И понесли возницу... Мыслей бешеных Не удержать мне... К сердцу подступил и песнь Заводит Ужас; рвется в лад подплясывать Той песни сердце. Слушайте ж, друзья, пока Я в разуме! Казнил я правосудно мать, Отца убийцу, мерзкую в глазах богов. А смелость влил мне в душу - величаюсь тем - 1030 Вещатель Локсий. Он пророчил: нет вины В сыновней мести; если ж неискупленной Кровь отчую оставлю, карой бог грозил... Какой? О том ни слова! Нет стрелы лютей... И ныне - вот я, - в путь готов. Ветвь маслины Беру с тесьмою белой. Держит к Локсию
Свой путь паломник, - в пустынь ту, где пуп земли, Где светит огнь неугасимый, - вымолить От крови, от родимой очищение. Других же не велел мне очагов искать 1040 Владыка Локсий... Знайте ж, о аргивцы, все Как было, чтоб могли вы дать свидетельство. Всю жизнь опальным странником скитаться мне, Опальным и по смерти меж людей прослыть.
Предводительница хора По правде поступил ты. Запрети ж устам Порочить меч твой. Зло прикличет наговор. Ты весь народ аргивский свободил, срубив Единым махом двум драконам головы.
Орест А!.. А!.. Кто эти жены в черном рубище? Клубятся змеи в их власах... Горгоны ли?.. 1050 Нельзя при них на месте оставаться мне.
Предводительница хора Орест, сын отчий - больше всех сынов земли! То бред и морок. Муж победы, мужествуй!
Орест Не бред, не морок - это палачи мои: Угадываю свору мстящей матери.
Предводительница хора Еще багряны руки кровью свежею: Вихрь мыслей, смута, ужас - от нее в душе.
Орест О Феб - владыка! Множится их сонмище... Из глаз их кровь сочится и поганый гной...
Предводительница хора Одно тебе цепенье - сила Локсия: 1060 Его коснись: от муки разрешит тебя.
Орест Врагини вам незримы; я же вижу их. Нельзя мне медлить! Гонятся! Бегу, бегу!
Убегает по дороге к морю.
Предводительница хора Ступай же с богом! Он да соблюдет тебя, Ведя тропой страстною ко спасению. Хор (удаляясь с орхестры) Уж и третья гроза всколыхнула чертог Стародавний царей, - И пахнуло живым дуновеньем!.. Как впервые над ним разразился удар: То Фиестов был пир плотоядный. 1070 А второй был удар, - это страсти царя, Что водил за моря всеахейскую рать И в купели погиб. А и третий пришел - избавитель иль жрец Рокового конца?.. Вновь затишье - доколь? И куда приведет, И замрет ли проклятие рода?
(стихи 1-1046)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Хор Эриний, богиньмстительниц, принимающих, в чтение трагедии, новое имя Эвменид, или "благосклонных". Орест Афина Пифия, дельфийская пророчица Аполлон Гермии Тень Клитемнестры Судьи афинского Ареопага и народ афинский с хором Провожатых.
ПРОЛОГ
{Площадь перед храмом Феба Аполлона (Локсия) в Дельфах. По сто- ронам площади толпы богомольцев. На храмовой паперти, у запертых дверей, Аполлонова жрица-пророчица, увенчанная лаврами, с золотым ключом в руках.}
Пифия. В молитвах именую прежде всех богов Первовещунью Землю. После матери Фемиду славлю, что на прорицалище Второй воссела, - помнят были. Третья честь Юнейшей Титаниде, Фебе. Дочь Земли, Сестры произволеньем, не насилием Стяжала Феба царство. Вместе с именем Престол дан, бабкой внуку в колыбельный дар. От озера отчизны, от Делийских скал, [10] Сюда причалив, к пристаням Палладиным, В удел Парнасский держит путь наследник - Феб, Приводят бога в шестви-и торжественном Сыны Гефеста; в зарослях тропы торят, - Творят гостеприимным нелюдимый дол.
Пришельца ублажает и дарами чтит Народ тогдашний этих мест и Дельф, их царь. Созиждил вещим Зевс-отец сыновний дух: Вступил четвертым Локсий во святилище, Пророком Зевса: отчее вещает сын. [20] Сим, прежде прочих, дань молитвословия! Палладу ныне в слове помяну, чья сень Пред храмом; Корикийских нимф семью, чей дом В утесе полом - птице мил, богам приют. Там Бромий обитает-не забыла я; Менад оттуда поднял бог на брань, когда Пенфея, словно зайца, затравить судил. Ключи потока Плейста помянув, и мощь Владыки Посейдона, и тебя, о Зевс, Вершитель вышний, верх всего, - иду гадать! [30] Благословите вход мой! Вящей силою Вещунью вдохновите!.. Кто из эллинов Ждет слов пифийских? Храм отверст. По жребию Да внидут! Провещаю, что внушит мне бог.
{Пророчица вступает в храм, но через несколько мгновений возвращается, шатаясь, охваченная ужасом.}
И вымолвить ужасно, зреть ужаснее, Что гонит жрицу вон из дома божьего! Хочу крепиться - ноги отымаются; Простерла руки дряхлые, - бежать нет сил: Беспомощней младенца в страхе старица. Вхожу внутрь храма, - все в венках святилище, [40] И вижу человека: там, где Пуп Земли, Сидит опальный грешник. Богомерзостно Кровь на пол каплет с рук его, скверня затвор. В руках меч голый и молебной маслины Росток высокий, благочестно длинною Повит волною белой. Ясно все досель. Вкруг богомольца сонм старух чудовищных, Воссевшись важно, дремлет на седалищах. Не старицами в пору, а Горгонами Их звать; но и Горгоны - не подобье им. [50] На стенописи хищниц раз я видела, Финея сотрапезниц: вот подобье! Лишь Без крыльев эти; но, как те, страшны, черны. Уснули крепко; гнусный издалече храп Приводит в трепет; с кровью гной сочится с вежд. Убранство ж их - кощунство пред обличьями Богов; обидой было б и в людском жилье. Неведом был мне этаких страшилищ род! Земля какая нагло похваляется,
Что сей позор вскормила, - и не терпит кар? [60] Сам Локсий остальное да промыслит! Здесь Домовладыка многомощный - Локсий сам. Вещун-целитель, темных отвратитель чар, Он и чужие очаги от скверн блюдет.
{Открывается святилище. Близ остроконечного камня, Пупа Земли, си- дит Орест, с мечом и маслиничною ветвью, повитою белою тесьмою, в руках. Вокруг спят в каменных креслах Эринии; Аполлон в длин- ной одежде появляется над Орестом.}
Аполлон. Тебе не изменю я; до конца твой страж, Предстатель и заступник, - приближаюсь ли, Стою ль поодаль, - грозен я врагам твоим. И ныне видишь бешеных на привязи: Сон обнял дев, которых все чураются, Чад седовласых, с них же дани девственной [70] Ни бог не взял, ни смертный, ни дубравный зверь. На горе, дети Ночи, родились они, И дом их в преисподней - Тартар горестный. Их люди ненавидят; ненавидят их Жильцы Олимпа. Ты ж беги - без устали, Без отдыха! Добычу до краев земли Гнать будет гончих свора, по сухим тропам И влажным, - и в заморских встретит пристанях. Не падай духом, мужествуй в труде страстном! В Палладии кремль спасайся и, пришед, воссядь, [80] На древний идол Девы опершись. Мы там Судей обрящем, и вину смягчающих Речей витийство, и пути - навек тебя От сих мытарств избавить. Ибо помню: сам На матереубийство я подвиг тебя.
Орест. Мои ты оправданья, вещий, ведаешь: Потщись, да правда надо мной исполнится! Залог спасенья - мощь твоя молящему.
Аполлон. Глагол мой помни; мыслью да не правит страх! Ты ж бог-вожатый, брат единокровный мой, - [90] Зане мы, Гермий, - Зевсовы, и ты слывешь Спасителем скитальцев, - упаси его В путях опасных! Отчий освятил устав Странноприимство; страннику будь пастырь ты!
{Аполлон исчезает. Гермий, внезапно явившись, уводит Ореста. Перед спящими Эриниями возникает призрак Клитемнестры.}
Тень Клитемнестры. Увы, вы спите! Время ль почивать? Меня Забыли вы меж мертвых, где преследуют, Стоустой укоризной приумножены, Укоры мной убитых тень опальную. Скитаюсь я, от милых отлученная; Клеймо на мне и кары бремя тяжкое. [100] От кровных, от родимых претерпела зло, И бога нет, который бы прогневался За мать, рукой сыновней убиенную. Взгляни на эти раны оком внутренним! Во сне все ясно видит, озаряясь, дух, А днем запретно мысли прозорливой быть... Не досыта ль, ночные псицы, с блюд моих Соты медвяной, трезвых струй лизали вы? Очаг мой помнит черные гостины в час, Другим богам не милый, но любезный вам. [110] Союз нарушен! Попраны заветы! Как? Едва в тенета загнан, ускользнул олень! Прыжком проворным вырвался из сети вон, Над ловчими далече потешается!.. Очнитесь, позаботьтесь о душе моей, Богини царства темного! Взываю к вам, Явясь в мечтаньи сонном Клнтемнестрою!
Хор. {Стонет.}
Тень Клитемнестры. Стенайте! Зверь на воле! Не догнать его! Врагам моим домашним есть пособники.
Хор. {Стонет.} [120] Мм...
Тень Клитемнестры. Одержит сон вас, жалоба не трогает... Орест, палач мой, матери палач, бежал!
Хор. {Вздыхает.} Ох!
Тень Клитемнестры. Кряхтишь, но снова сон долит. Воспрянь! Скорей За дело! Дело ж ведомо: ловить, травить!..
Хор. {Вздыхает.} Ох!
Тень Клитемнестры. Так Труд и Сон, два сильных, заключив союз, Змеи неутомимой мощь осилили!
Хор {Стенает громко.} [130] Лови, лови, лови, лови!.. тут!.. стой!..
Тень Клитемнестры. Все рыщешь, лаешь, нюхаешь и ловишь дичь, Заботой дня тревожась в грезе явственной. Поймала - призрак! Томный плен усилием Стряхни! Опомнись! Нежась, утеряешь лов. Проснись - и пусть пронзишься угрызеньями: Их острие знакомо сердцу мудрому. Вскочи! В погоню!.. Дхни пожаром внутренним. Палящей жаждой крови вслед бегущему!.. За травлю! Улюлюкай! Изнури его!
Хор. [140] Буди, толкай соседку! Я тебя бужу. Что спишь? Вставай же! Ну, встряхнись! Дрему долой, Пооглядимся, - что тревога значила?
ПАРОД.
Хор. Строфа I.
Горе-беда, увы! Сестры, беда пришла!.. Немало, обольщаясь, я терпела бед... Ныне беда пришла, Горшая прежних бед! Горе и черный час! Зверь выскочил из сети, в темный лес ушел! Осилил вдруг Ловчих сон: Лов пропал!
Антистрофа I.
Зевса надменный сын, Ты воровать горазд [150] Смял всадник юный старицу копытами! Как за безбожника, Мать погубившего, Ты побораешь, бог? Как, матереубийство покрываешь, бог? Кто скажет мне:
"Правды страж - Вещий бог"?
Строфа II.
Мне снилось: зов я слышу; в нем укор: "ты спишь?" Словно стрекалом в бок Коня пырнул, Гикнув, возница, - так Мне сердце зов пронзил... Он врезался Плетью в мозг, - [160] До костей Бич язвит... Захолонула грудь во сне...
Антистрофа II.
Творят самоуправство боги новые. Правды сильней их власть. Вот трон его: Сверху и донизу Весь кровью залит он! Вот Пуп Земли, - В пятнах весь Черных дел, В гное скверн! Сосуд проклятий! Сток зараз!
Строфа III.
Ты свой очаг, вещатель, предал сам греху! [170] Сам осквернил его, Волей своей, Чиститель!
Смертных заступник, ты. Наперекор богам В отмену правд, Древних обидел Мойр!
Антистрофа III.
Со мной, враждуя, все же не спасешь его! Скройся под землю он, Будет и там Настигнут. Месть на главу свою, Дерзкий, навлек, - и месть Его найдет. И на распутьи - казнь!
ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ.
{Аполлон, с серебряным луком в руках, встает в глубине храма.}
Аполлон. Вон, вам повелеваю! Изыдите вон [180] Из сих чертогов! Прочь от прорицалища! Неровен час - ужалит, с тетивы златой Спорхнув, змея - летунья среброкрылая: Изрыгнете от боли с пеной черною Все сгустки крови, слизанной со свежих ран. Тут храм, не место лобное, где плетью бьют, Выкалывают очи, рубят головы, Камнями поражают, четвертуют, рвут, Скопят, увечат, с долгим воем корчатся Посаженные на кол. Вот, где праздник вам, - [190] Вот в чем веселье ваше, - что являет нам Ваш нрав, столь ненавистный! И таков ваш вид!.. Гнездиться бы в пещере кровожадных львов Вам, кровопийцы! Вы ж сквернить дерзаете Вторженьем смрадным вещие обители. Живей, исчадья мрака! Козовод жезлом Так гонит стадо черных коз. Без пастыря, - Кому пасти вас любо? - всей гурьбою вон!
{Изгоняет Эриний из храма.}
Предводительница хора. Дай очередь ответить, Аполлон, тебе! Ты в оном преступленье не сообщник лишь, - [200] Единый ты - преступник; весь тот грех - твой грех.
Аполлон. Ответствуй: как? Настолько можешь речь продлить.
Предводительница хора. Внушил ты сыну, что убить он должен мать.
Аполлон. Внушил отца возмездьем умирить. Так что ж?
Предводительница хора. Твои - почин, подмога, укрывательство.
Аполлон. Укрыться в этом доме я убийцу звал.
Предводительница хора. Так звал и нас: мы - княжих провожатых сонм.
Аполлон. Пришлись не ко двору вы в этом доме, знай!
Предводительница хора. Сопутствовать Оресту мне велит мой сан.
Аполлон. Какую ж должность ты несешь? Похвастайся.
Предводительница хора. [210] Гнать матереубийцу из жилищ людских.
Аполлон. Мужеубийцы-матери, убийцу? Так?
Предводительница хора. Мужеубийство - не убийство кровного.
Аполлон. Столь дерзко ты, столь хульно надругаешься Над клятвенным союзом, что уставил Зевс С семейственною Герой? Над Кипридою, От коей - все, что мило в жизни смертному? Прочней любовь овязует брачным ложем двух, Чем клятвой правда: сладко им обет блюсти. Когда вражде супругов ты потворствуешь [220] (Жена убила мужа, - эта кровь не в кровь), - Неправомощна, мню, такая правщица! К одной вине строга ты и злопамятна, К вине другой пристрастно-равнодушна ты. Паллада эту тяжбу разберет меж нас.
Предводительница хора. И все же от Ореста не отстану я.
Аполлон. Ускорь погоню, рвенье распали, трудись!
Предводительница хора. Мое служенъе, сан мой воздержись хулить!
Аполлон. От службы столь почетной отказался б я.
Предводительница хора. Пусть ты велик пред Зевсом: не умалю я [230] Тебе в угоду прав своих. Кровь матери Взывает об отмщеньи! Выхожу на лов.
Аполлон
А я покрою и спасу поклонника Моей святыни. Смертным и богам равно Взять под защиту мужа и предать - грешно. {Исчезает. Хор убегает с орхестры. Храм затворяется. Орхестра пуста.}
ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ.
{Площадь перед храмом Афины Паллады в Афинах. Орест входит и садится близ алтаря богини, у подножия ее старинного кумира, дер- жась рукой за изваяние.}
Орест. Владычица Афина, волей Локсия К тебе я послан! Грех на мне, но грешника Прими без гнева. Смыта кровь. На сих руках Нет скверны. Стерлась черная в путях моих: Людским гостеприимством убедился гость. [240] Всю сушу исходил я, переплыл моря, Но памятовал слово бога вещего - И вот пришел, богиня, обнял твой кумир: Суда и правды, сидя здесь, я буду ждать.
{Входит хор Эриний.}
Предводительница хора. Ужо, беглец!.. Не явно, ль? - это след его!.. Вперед! Немой вожатый все без слов сказал... Собачьим нюхом знаю, где прошел олень. И капала из раны кровь пахучая. Сама от травли чуть жива, едва дышу: Измучилась, обрыскав весь пространный край! [250] И за море, без крыльев, залетела я, Корабль перегоняя, на котором плыл Орест... Он где-то близко! Чую дух его, И кровью человечьей потянуло вдруг...
ПАРОД II.
Хор. Нужен здесь глаз, да глаз: Все огляди окрест, Да безнаказанным Не ускользнет Орест!... Вновь сильным он Мнит себя!
Вот истукан обняв Девы бессмертной, он Хочет на суд отдать. Рук своих дело - ей. Тягаться с нами! Поздно!.. Расточил он кровь: [260] Родную кровь - Кто сберет? В землю бежит она, Жадный питая прах... Взамен я силу высосу из жил твоих! Алый мне сок отдашь, Плоти цветущей жизнь: До пьяна я напьюсь Ярых струй, Черных струй. Иссохнешь, тенью станешь, и живую тень В скорбный дол Вечных мук, В сумрак родной умчу. Увидишь там, что всякий, сотворивший зло, [270] Бога ли, гостя ли, Или родителей Тяжко обидевший, Казнь примет, злодеянью соразмерную. Великий воздатель и судья, Аид, В недрах глубинных есть: На письменах его Каждый записан грех.
Орест. Несчастье учит. Знаю, что ко благу мне И что во зло послужит; где спасительно Безмолвие, где слово. Здесь мне речь держать Велел наставник мудрый. Задремала кровь, [280] И пятна побледнели на руках моих. Избыта скверна матереубийства. Феб С десницы обагренной влагу липкую Мне смыл, когда обетных я заклал свиней. И долог был бы сказ мой про людей, меня Приявших гостем в домы без вреда себе. Стареет время, давних дел стирая след. Днесь, чистыми устами, благочестно я Зову Афину, сей земли владычицу; На помощь. Той защитой мой наследный скиптр [290] И весь народ аргивский, не подъяв копья, Она стяжает: свято соблюдем союз. Молю богиню: будь то в дальней Ливии,
У струй Тритона, ей родимых, шествует, Одета в блеск иль облак, Дева бранная, За милых поборая, - озирает ли Флегрейский дол сурово, как пред битвой вождь, - Вняв издалече зов мой, да предстанет мне Заступницею скорой и спасением!
Предводительница хора. Ни сила Аполлона, ни Афины мощь [300] Спасти тебя не могут, предадут тебя. Увянешь и забудешь слово "радуюсь"; Бескровной тенью сникнешь, снедью демонов... Что ж ты не споришь? Плюешь на слова мои, Мне в жертву обреченный и откормленный? Живой меня насытишь без заклания! Я песнь сложила: свяжет мой напев тебя.
Хор. Заведем хоровод! Вкруг убийцы кружить, Песнь убийце сложить Нам подземная Муза внушила - [310] И воспеть наш удел: человеческих дел Быть бессонною стражей - велела. Правый суд - скорый суд. Тех не тронет наш гнев, Чьи от солнца не прячутся руки, Ибо чисты они, беспорочная жизнь Протекает, счастливая, в мире. На того ж, кто укрыл, как сей муж под плащом Обагренные кровию длани, Мы донос принесем, мы улики сберем, И на тяжбе убитых на том присягнем, [320] И возмездия стребуем дани.
СТАСИМ I.
Хор. Строфа I.
Матерь Ночь! На казнь, о мать, Ночь меня родила ты Тьмы слепцам, Жильцам света! Слышишь, мать! Сын Лато Власть мою Мнит умалить! Ловчей лов Отнял он...
Мать убил - Пойман был - Им владеть Претит мне бог!
(Припев сопровождается пляскою Хора вокрув Ореста.)
Песнь мы поем: Ты обречен! [330] Мысли затмит, - сердце смутит, - Дух сокрушит в тебе гимн мой, Гимн Эриний, страшный гимн! Околдован, иссушен, Кто безлирный слышал гимн.
Антистрофа I.
Ты, насквозь разящая, Рок мой выпряла, Мойра! Я ж обет Дала крепкий: Править сыск Лютых дел, Гнать, ловить Лиходея... Слышит он - По пятам - [340] Черный смерч, Он - в Аид, Я - за ним: Навек он мой!
(круговая пляска Хора)
Песнь мы поем: Ты обречен! Мысли затмит, - сердце смутит, - Дух сокрушит в тебе гимн мой, Гимн Эриний, мстящий гимн! Околдован, иссушен, Кто безлирный слышал гимн.
Строфа II.
Мне от рождения Жребий властительный Выпал. Лишь на бессмертных мне [350] Рук наложить нельзя. Нет мне И сотрапезника жертвы. Пир и веселие,
Пеплосы белые Мне ненавистны; Праздничный запретен сонм.
(Круговая пляска Хора.)
Домы рушить мне дано. Если в роду вскормлен Арей, Мнят - приручен, вдруг - осерчал, Друга загрыз, брызнула кровь, - Мы налетим, как буря! Будь он силач,- изникнет мощь.
Антистрофа II.
[360] Тех, чей в эфире дом, - Гнать мне не по-сердпу: Мир им! Их не касаемся; Не состязаемся С ними Распрей о царственных льготах. Зевс из палат своих, Наш ненавидимый, Каплющий кровью, Удалил на веки сонм.
(Круговая пляска Хора.)
(Домы рушить мне дано. Если в роду вскормлен Арей, Мнят - приручен, вдруг - осерчал, Друга загрыз, брызнула кровь, - Мы налетим, как буря! Будь он силач - изникнет мощь.)
Строфа III.
Гордо блещут В небе безоблачном славы: Миг - и, низринуты, [370] С дольним сравняются прахом, - Стоит лишь в дом войти В черных лохмотьях нам, - воем Вторя пляске круговой.
(Круговая пляска Хора.)
Коло замкнув, дико скачу, Тяжкой стопой землю топчу. Резвую прыть бег утомил: Шаток мой шаг, грузен мой шаг... Тяжко шествует Ата.
Антистрофа III.
Сам не знает Гордый, что падает: слеп он. Грех надмевающий Ткет затмевающий облак. [380] Люди ж догадливы, Люди приметливы - шепчут: "Грозовой над домом гнев!"
(Круговая пляска Хора.)
(Коло замкнув, дико скачу, Тяжкой стопой землю топчу. Резвую прыть бег утомил: Шаток мой шаг, грузен мой шаг... Тяжко шествует Ата.)
Строфа IV.
Дождешься нас, - в грозный час. Мы знаем путь, знаем цель, И зло, все зло - помним, И не прощаем: святы мы. Ни чести нет нам, ни места нам нет Ни от людей, ни у богов. Не светит свет в доме нам. Нет в неприступную пустынь дороги Зрячим дня, ни тьмы слепцам.
Антистрофа IV.
Не устрашась в сердце, кто Душой впивал эту песнь, [390] Глубинных правд голос, Устав начальный древних Мойр, Скрепленный клятвой бессмертных богов? На камне нерушимых прав Века стоит трон мой. Нет недостатка и в почестях царских Мне под кровом вечной тьмы.
ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ.
{Афина выезжает, стоя на колеснице, которую уводят храмовые прислужницы.}
Афина.
Вняла я издалече зову, странствуя, Близ волн Скамандра. Землю озирала я, Что властодержцы воинства ахейского, [400] Добычи полоненной часть богатую, В удел мне вечный дали, без остатка всю,
Почтив отменно доблесть чад Фесеевых. Как вихрь помчали кони неутомные Меня на колеснице в мой священный кремль; Их окрылив, эгида вздулась парусом. Кого ж встречаю? Новый сей земле собор! Меня он не смущает, но дивит мой взор. Пришельцы, кто вы? Вкупе вопрошаю я И чужеземца, мой кумир объявшего, [410] И вас, не схожих ни с одной семьей живых: Ни боги не видали таковых богинь, Ни смертные обличьем не подобны вам. То - не укор. Чей образ без порока, пусть Другого не порочит, если правду чтит.
Предводительница хора. На все отвечу в кратком слове, Зевса дочь! Мы - дети Ночи, прежде век рожденные, И карами зовут нас в преисподней тьме.
Афина. Ваш род я ныне знаю, и прозвание.
Предводительница хора. Сейчас и сан узнаешь и служение.
Афина. [420] Узнаю, если ясно растолкуешь мне.
Предводительница хора. Мы гоним душегубцев из домов людских.
Афина. Куда ж? И где погоне грань положена?
Предводительница хора. Где нет ни места радости, ни имени.
Афина. И этому такую ж кару каркаешь?
Предводительница хора. Он мой сугубо: матереубийца он.
Афина. Ничьим он не был нудим принуждением?
Предводительница хора. Где сила, что принудить может - мать убить?
Афина. Полтяжбы знаю: слышала истца донос.
|
ЭВМЕНИДЫ (ТРАГЕДИЯ ТРЕТЬЯ)
