Кроме логических (рассудочных) моментов в сознании значительное место занимает и бессознательное в мыслительной деятельности

Все известные попытки объяснения бессознательного сводились к описанию каких-либо его функций или свойств. Одна из таких попы­ток связана с разделением сферы бессознательного на две области: индивидуальное бессознательное и коллективное бессознательное. Обе области относятся к неосознаваемой психической деятельности, ко­торая базируется на принципах и механизмах регуляции поведения, глубоко укорененных в психике, но не контролируемых со стороны сознания. Бессознательные принципы и механизмы регуляции пове­дения могут быть врожденными и приобретенными.

Существует множество терминологических способов обозначения бессознательного – «идеальные неосознаваемые побудительные силы действий людей» (Ф. Энгельс), «коэффициент сознания», «духовная коллективность», «консензус» (А.С. Лаппо-Данилевский), «типы ду­ховных укладов» (Г.Г. Шпет), «Оно» (3. Фрейд), «архетипы коллек­тивного бессознательного» (К. Г. Юнг), «предпонимание», «предструктура понимания» (М. Хайдеггер), «предрассудки как условие пони­мания» (Г.-Г. Гадамер), «бессознательное в теории лучшего понима­ния» (Ф. Шлейермахер), «бессознательное в теории фреймов» (совре­менная вычислительная лингвистика) и пр.

Попытка рационального объяснения нерациональных явлений в познании – сложная философская задача. Ведь неосознаваемые моменты являются включенными в ме­ханизмы мыслительной деятельности людей. Действие этих механизмов обусловлено биологическими, психическими и социальными причи­нами. Сами эти механизмы могут быть даже заложены в генетическом наследственном аппарате человека и развиваться, «включаясь» в оп­ределенное время и в определенных условиях настолько, насколько последние позволяют это сделать. Но и этого еще оказывается недо­статочно. Существуют приобретенные стереотипы мыслительной, твор­ческой, познавательной и любой другой деятельности, функциони­рующие на всех уровнях бессознательного и отражающие особеннос­ти социальной, коллективной и индивидуальной психики людей. Этот комплекс стереотипов мышления и предметной деятельности, представляющий собой коллективную и индивидуальную память, передаваемую как по генетическим, так и по каким-то другим (может быть, еще не изученным) каналам называют менталитетом [3].

Исходным пунктом ответа на поставленный вопрос о соотношении сознательного и бессознательного является понимание того, что проблема бессознатель­ного – это проблема наличия скрытых детерминант сознания, т.е. зависимости содержания сознания от объективных по отношению к нему факторов, не пред­ставленных в опыте самого сознания, а потому бес­сознательных. Сознанию кажется, что оно формиру­ет свое содержание свободно, тогда как на самом деле это содержание обусловлено влиянием каких-то при­чин, о которых само сознание не знает. Прояснить природу бессознатель­ного и тем самым освободить людей от его диктата, расширить поле их свободы – такую смысложизненную трактовку этой проблемы давали многие мысли­тели, и прежде всего К. Маркс и 3. Фрейд. Но они по-разному понимали природу бессознательного, а потому предлагали разные способы освобождения человека.

Надо обратить внимание на то обстоятельство, что К. Маркс открыл эмпирический факт, что содержание сознания людей зависит от форм их предметно-прак­тической и социально-экономической жизнедеятель­ности, от способа производства, который складывает­ся как объективная закономерность вне сознательного контроля со стороны индивидов. Освободиться от скрытых социальных детерминант сознания в оди­ночку нельзя: необходимо освобождение всего общества путем построения «прозрачных» общественных отношений, где производство, распределение, обмен, потребление общественного богатства будут взяты под сознательный контроль самими людьми. В этом и заключался смысл идеи коммунизма.

Маркс стремился освободить сознание лю­дей от диктата социального бессознательного путем перестройки тех социальных и экономических отно­шений, которые, складываясь и действуя «за спина­ми» людей, тайно и скрыто детерминировали содер­жание их сознания.

В отличие от Маркса Фрейд считал, что скрытыми детерминантами сознания являются неосо­знаваемые переживания конкретных индивидов. В упрощенной форме суть его учения можно выразить следующим образом. В человеке живет великая сила – «бессознательное» или «Оно». Этой силой управляет либидо – психическая энергия сексуальных влече­ний. Кроме «Оно» в структуре духовного опыта чело­века присутствуют общественные нормы и правила, т. е. «Сверх-Я», или культура. Она выполняет репрес­сивные функции: ограничивает свободу человеческих инстинктов. «Я» человека находится под давлением «Оно» и «Сверх-Я» и в результате оказывается залож­ником сил, не подчиняющихся сознанию «Я». Задача людей – найти состояние динамического равновесия между этими бессознательными силами.

Как и Маркс, Фрейд считал, что бессозна­тельное – причина человеческого духовного рабства. Но, в отличие от Маркса, он не связывал освобожде­ние человека с общественными изменениями. Он исходил из того, что в любом обществе человека мож­но превратить в самосознающего и свободного, если помочь ему осознать его индивидуальное бессозна­тельное.

Итак, существование в психике человека таинственной облас­ти бессознательного является бесспорным фактом. Бессознатель­ное (неосознаваемое) существует и в психике, и в мыслительной деятельности. Психика и мышление более широкие категории, чем сознание. Всякие акты сознания суть акты мышления, но в то же время в мышлении и в психике существуют над- и подсозна­тельные моменты. Их наличие дает методологический ори­ентир в поиске движущих причин деятельности людей.

1.4. Сознание и язык

Основой возникновения языка, равным образом, как и мышления, являются труд, коллективная деятельность людей. Для передачи трудовых навыков и опыта последующим поколениям механизма ус­ловных рефлексов было недостаточно, поскольку опыт был настолько разнообразен, что мог передаваться не иначе как в обобщенном виде, в его внутренних и су­щественных связях. Этой цели и послужило появление мышления и языка.

Сознание формировалось на основе общественной жизни людей и их постоянного взаимодействия, которое протекает посредством их общения. Средством общения служит слово, значение которого носит обобщенный ха­рактер.

Мышление и язык неразрывно связаны между собой, однако это не означает, что они тождественны друг другу. Различие между ними состоит в том, что мысль есть отражение объективной реальности, в то время как слово – это способ выражения, закрепления мысли и вместе с тем средство передачи мысли другим людям. Именно благодаря слову мысли других людей могут быть восприняты нами. Язык служит условием для взаимного понимания людей, а также осознания человеком действительности и самого себя. Мышление возможно лишь тогда, когда оно облекается в языко­вую форму, т.е. в определенной системе средств об­щения. Такими средствами являются различные виды речи: устная, письменная, внутренняя (думать «про себя»).

Язык выступает не только средством внешнего воплощения мысли (в словах или письменной речи), обобщения, но и средством оформления мысли. Если человек и не говорит вслух, все равно его мысли об­лекаются в форму слов. Внутренняя речь является средством оформления мысли. Если человек не может выразить то, что хотел бы сказать, то это означает от­сутствие оформления мысли.

Характерной особенностью слова как раздражителя является непрерывное расширение его содержания. В за­висимости от индивидуального опыта человека одни и те же слова могут вызывать у разных людей различные со­держательные представления о предметах. Ни сам язык, ни конкретные механизмы, реализующие процессы речи, не заложены изначально в человеке, не «записаны» в его мозгу. Примером этого могут служить случаи, когда дети с момента своего рождения жили среди животных (феральные люди). Они не умели говорить и обладали крайне примитивным мышлением.

Таким образом, не только язык не существует вне мышления, но и мысли, идеи не существуют вне языка. Язык и мышление развиваются вместе со становлением общества.