Внутренняя и внешняя политика Павла I

Личность императора Павла I (1796-1801 гг.) и его политику историки оценивали весьма раз­лично, но преимущественно негативно. Одни (С. Ф. Платонов, М. К. Любавский, К. В. Сивков, С. Г. Пушкарев, Б. И. Сыромятников) считали его психически больным; другие (Н. П. Ерошкин, Н. Б. Голикова и Л. Г. Кислягина, М. М. Сафонов) оценивали его режим как «военно-полицейс- кую диктатуру» или «непросвещенный абсолютизм» (Н. Я. Эйдельман). Третьи (Ю. А. Сорокин), наоборот, характеризовали Павла I как умного и способного человека, проводившего «единствен­но возможную политику»; причуды же его «не выходят за рамки порядков и обычаев, господству­ющих в его время и в его социальной среде».

Павел не любил мать, отстранившую его от власти, и стремился изменить тот политический курс, который она последовательно и осторожно проводила в жизнь. Тем более что править ему пришлось в революционную эпоху, когда на европейском континенте начался грандиозный соци­альный переворот.

Главной целью Павла I было укрепление монархии; именно он в 1797 г. впервые установил принципиальный «Акт о порядке престолонаследия» — отныне вводился принцип (действовав­ший до 1917 г.) наследования по праву первородства в мужском колене; женщины могли занять трон только по пресечении всех мужских представителей династии. Принятое одновременно «Уч­реждение о императорской фамилии» укрепляло власть и авторитет монарха среди членов царс­кой семьи, которые без его воли не могли вступать в брак; император определял имущественное положение и доходы своих ближайших родственников.

Дворянство Павел рассматривал как «подпору государства и государя». Однако если Екате­рина II считала возможным даровать дворянам, а с ним и другим сословиям «фундаментальные» права, то Павел гражданским «вольностям» противопоставлял идеал средневекового рыцарства с его представлениями о сословном благородстве, бескорыстии и храбрости — не случайно рос­сийский император принял звание гроссмейстера рыцарского Мальтийского ордена. Сплоченные волей государя дворянерыцари должны были противостоять идеям Французской революции, но этому, с точки зрения Павла, препятствовали неуместные свобода и «распущенность» дворянства, не желавшего безоговорочно служить государству.

Став императором, Павел попытался укрепить режим путем усиления дисциплины и исклю­чить все проявления либерализма и свободомыслия. Запрещалось танцевать вальс, взамен фран­цузских фраков и круглых шляп предписывалось носить немецкие камзолы, треуголки и башма­ки с пряжками. В столице всем в одно время полагалось обедать и отходить ко сну. Был запрещен ввоз книг из-за границы, прекращены поездки для учебы за границу, вводилась строгая цензура.

Военные реформы императора также ставили целью «подтянуть» дисциплину и порядок в войсках. Гвардия и армейские полки получили новые мундиры по прусскому образцу, парики с буклями и косамим; постоянно проводились парады и смотры. «При императрице мы думали только о том, чтобы ездить в театры, общества, ходили во фраках, а теперь с утра до вечера си­дели на полковом дворе и учили нас всех, как рекрутов» — так описывал то время один из гвар­дейских офицеров. Из высших чинов были отправлены в отставку 7 фельдмаршалов и более 300 генералов. Уволены были и офицеры из недворян. В то же время Павел проявлял заботу о солда­тах. Создавались военные школы для солдатских детей-сирот. Отличившиеся солдаты получали право увольнения до окончания срока службы, а остальные согласно указу 1800 г. должны были по окончании службы получить по 15 десятин земли в Саратовской губернии и по 100 рублей на обзаведение хозяйством.

Дворянам же Павел I за четыре года царствования раздал примерно 300 тысяч «душ». В то же время он пошел на нарушение «Жалованной грамоты дворянству» 1785 г.: запретил губернские собрания дворян, фактически отменил право дворян не служить; число дворян, подвергнутых раз­ного рода наказаниям, превысило в павловское царствование 1,5 тысячи. Во внутренней политике проводилась идея служения всех сословий императорской власти, которая, в его представлении, олицетворяла государство. Но такой курс неизбежно уравнивал перед волей императора все сосло­вия: «В России дворянин тот, с кем я говорю, и пока говорю» — эту фразу приписывали императору.

Как посягательство на свои права могли расценить помещики и манифест царя от 5 апреля 1797 г., который запрещал принуждать крестьян к работе в воскресные дни и рекомендовал ис­пользовать их на барщине не более трех дней в неделю. В 1798 г. дворянам было запрещено про­давать дворовых людей и крестьян без земли. Крепостным крестьянам предписывалось присягать на верность новому императору вместе с вольными, их сочли подданными — это вызвало в 1797 г. ряд волнений крестьян, не желавших более подчиняться господам.

Павел держал курс на максимальную централизацию государственного аппарата и предельное усиление личной власти монарха. Он окружил себя теми людьми, на кого считал возможным положиться, — в их числе И. П. Кутайсов, Н. X. Обольянинов, А. Б. Куракин, А. А. Аракчеев, Ф. В. Ростопчин. Этих людей отличали исполнительность, преданность и отсутствие собственного мнения. Но царь никому особенно не доверял: за время его короткого царствования сменилось четыре генерал-прокурора.

Управление государством почти полностью сосредоточилось в личной канцелярии императора. Многое из введенного «Учреждением о губерниях» 1775 г. было отменено: ликвидированы намес­тничества и наместники, приказы общественного призрения, надворные суды, нижние расправы, все губернские сословные суды. Городское сословное управление было слито с органами полиции. С 1799 г. во всех губернских и уездных городах России стали открываться военно-полицейские органы — ордонансгаузы. Подверглось бюрократизации крестьянское управление: в селениях го­сударственных крестьян появились волостные правления, волостные головы, которым предписы­валось проводить в жизнь решения властей.

В экономической политике правительство Павла I поощряло развитие отечественной промыш­ленности, необходимое для заполнения внутреннего рынка. С этой целью, с одной стороны, за­прещался ввоз ряда иностранных товаров: шелковых, бумажных, льняных материй и пеньки, стали, соли и других продуктов. С другой стороны, с помощью субсидий, привилегий, казенных заказов отечественные фабриканты поощрялись к производству товаров не только для казны, но и на продажу.

Однако разрыв отношений с Англией в 1800 г. нанес удар русской внешней торговле. В том же году император запретил ввоз английских товаров промышленного и культурного назначения в Россию (шелковых, хлопчатобумажных и льняных тканей, стекла, фарфора, книг и др.). Труд­нее было противодействовать вывозу русского сырья за границу. В целях недопущения русского экспорта в Англию Павел I объявил высочайшее повеление, «чтобы со всей строгостью наблюда­емо было, дабы никакие русские продукты не были вывозимы никаким путем и никакими пред­логами к англичанам»; впрочем, вскоре выяснилось, что российские товары поступают в Англию через Пруссию.

Разрыв с давним торговым партнером — Англией — произошел не случайно. В начале царс­твования Павла I Россия вместе с Англией была неизменным участником антифранцузской коа­лиции. По настоянию союзников Павел поставил во главе русской армии фельдмаршала А. В. Су­ворова, под командованием которого были совершены Итальянский и Швейцарский походы.

Кампания русско-австрийской армии против французских войск в Северной Италии прошла в апреле-августе 1799 г. Суворов принял командование союзной армией (33 тыс. русских и 86 тыс. австрийских войск). Он готовил австрийцев действовать в традициях русской военной школы: учил навыкам владения холодным оружием, совершения ночных маршей, умению атаковать ко­лоннами. Для большей подвижности армии Суворов сократил обозы, создал подвижные магазины с боеприпасами, сформировал артиллерийский резерв. Намеченный им план военных действий предусматривал: «1. Ничего, кроме наступления. 2. Быстрота в походах, стремительность. 3. Не нужно методизма — хороший глазомер. 4. Полная власть командующему. 5. Неприятеля атако­вать и бить в поле. 6. Не терять времени в осадах... брать главным образом крепости штурмом или открытой силой. При этом потери меньше...» Этого плана Суворов старался придерживаться, хотя австрийский гофкригсрат (придворный военный совет) и российский император требовали от него «совершенно отказаться от дальних и неверных предприятий» и ожидать руководящих указаний.

В сражении на р. Адда Суворов нанес поражение французской армии генерала Моро. Союзни­ки заняли Северную Италию с городами Милан и Турин. Затем фельдмаршал перебросил основ­ные силы против другой французской армии Макдональда и разбил его в сражении на р. Треббия. Новый французский главнокомандующий, генерал Б.-К. Жубер, атаковал пятидесятитысячную армию Суворова, но в сражении при г. Нови в августе 1799 г. его армия была разгромлена, а сам Жубер погиб. Почти вся Италия оказалась в руках союзников.

Суворов уже готовился вторгнуться во Францию, но, опасаясь усиления влияния России, Ве­ликобритания и Австрия, решили удалить русские войска из Италии. Суворов получил из Вены согласованный с императором Павлом I приказ идти с войсками в Швейцарию на соединение с корпусом Римского-Корсакова для вторжения во Францию. Переход армии начался в августе 1799 г. Французы имели превосходство в силах и занимали выгодные позиции. Суворов избрал для движения кратчайший, хотя и наиболее трудный путь через перевал Сен-Готард, занятый противником. Две атаки были отбиты, но во время третьей отряд генерала П. И. Багратиона вышел в тыл французских позиций, что заставило противника отступить. После отхода союзни- ков-австрийцев и нескольких труднейших переходов и боев на горных перевалах русские войска отбросили французов и отошли к Аугсбургу на зимние квартиры.

В рамках коалиции (Австрия, Великобритания, Королевства обеих Сицилий, Россия, Турция) для борьбы с Францией Россия направила в Средиземное море эскадру вице-адмирала Ушакова. Осенью 1798 г. русский флот под командованием Ф. Ф. Ушакова вошел в Адриатическое море и совместно с турецкой эскадрой начал боевые операции против французских войск на Ионичес­ких островах. В феврале 1799 г. русские корабли, высадив десант, взяли считавшиеся неприступ­ными крепостные сооружения о. Корфу и, очистив архипелаг от французов, двинулись к италь­янскому побережью. Десант, высаженный на восточном побережье Апеннинского полуострова, с боями пересек его с востока на запад, освободив от французов Неаполь и Рим.

Предательские, по существу, действия австрийского командования, поражение корпуса Рим- ского-Корсакова, неудача англо-русской экспедиции в Голландию, крайнее изнурение и большие потери (более 4 тысяч убитыми и ранеными) привели к тому, что цель Швейцарского похода Суворова не была достигнута. Вместе с тем русская армия совершила небывалый в истории гор­ный переход, отбила атаки превосходящих сил противника, вышла из окружения и даже вывела с собой 1400 пленных. События в Швейцарии раскрыли Павлу I глаза на двойственную политику Австрии, и в октябре 1799 г. он разорвал союз с ней, а затем и с Англией.

Павел резко изменил внешнеполитический курс, начав переговоры с первым консулом Франции Наполеоном Бонапартом. В инструкции тайному советнику Колычеву, направленному для переговоров в Париж, он советовал «расположить Бонапарта и склонить его к принятию королевского титула, даже с престолонаследием семейства. Такое решение с его стороны я почи­таю единственным средством даровать Франции прочное правление и изменить революционные начала, вооружившие против нее всю Европу». В союзе с Францией Павел планировал совместную экспедицию в британскую Индию.

Однако наступление на дворянские привилегии, мелочная регламентация в различных сфе­рах жизни настроили дворянство против Павла. К тому же характерными чертами Павла I были резкость, неуравновешенность и вспыльчивость. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. император был убит группой заговорщиков из гвардейских офицеров в только что отстроенном Михайловском за­мке в Петербурге. Подготовкой заговора руководил военный губернатор Петербурга П. А. Пален. В курсе планов заговорщиков был и старший сын Павла Александр, который после переворота вступил на престол.