Глава 11. Со стороны виднее 56 страница

Виски снова пронзает резкая боль. С трудом отогнав ее, я слышу, как Гарри говорит совсем тихо, обращаясь только к Рону и Гермионе:

– Он в пути.

По телу пробегает дрожь, и я закусываю губу. В пути… Не надо долго думать, чтобы понять, о ком речь! Значит, Волдеморт направляется в Хогвартс… Может, он узнал о том, что его хоркруксы планомерно уничтожаются? Глупый вопрос, ну конечно, узнал! Ведь чаша из сейфа похищена, такое не скроешь. Наверное, он проверил остальные тайники, и понял, что становится все менее бессмертным. Боюсь даже представить, в какой он сейчас ярости! Надеюсь, на Северусе это никак не отразилось…

Против того, чтобы Гарри сопровождала Чжоу, Джинни резко возражает и предлагает кандидатуру Луны. Я невольно улыбаюсь, глядя на нее, и она отвечает мне свирепым взглядом, но тут же подмигивает. Гарри и Луна уходят.

Я усаживаюсь задом наперед на ближайший свободный стул, облокотившись о спинку, и оглядываю присутствующих. Еще немного, и здесь станет тесно. С появлением новых членов АД комната не увеличилась в размерах и вообще никак не изменилась. Понимает, что все это ненадолго. Когда Гарри вернется, нам всем придется выйти. И выйдем мы в школьный коридор, а не в гостиную Аба.

Дверь в очередной раз распахивается, пропуская в комнату Ханну.

– Я не опоздала? Где Гарри? – спрашивает она, приветливо улыбаясь, но тут же мрачнеет, увидев наши помятые физиономии: – Что с вами делали?

– То же, что и обычно, – отмахиваюсь я. – Как твой папа?

– Все хорошо, спасибо! – ее лицо вновь озаряется улыбкой. – После Рождества заходил целитель с такой забавной внешностью – смуглый, а волосы белые. Он осмотрел его, сказал, что в Сент-Мунго нет ни лишних мест, ни лишних целителей, устроил мне небольшой экзамен и заявил, что я сама смогу о нем позаботиться. А сейчас папа полностью поправился! Правда, мне пришлось усыпить его, иначе он бы меня к вам не отпустил.

Я усмехаюсь. Если жив останусь, надо будет обязательно еще раз поблагодарить Райка за помощь. До чего же славный человек, побольше бы таких! И ведь, по сути, никакого отношения к этой нашей войне не имеет!

– Давайте я, что ли, хоть подлечу вас немного, – предлагает Ханна, подходя ко мне.

– А ты умеешь? – удивленно спрашивает Гермиона, прекращая что-то шептать Рону на ухо.

– Мы все немного умеем. Изучали целительские заклинания, пока возможность была, – гордо сообщает Терри. – Но со шрамами и старыми травмами только Ханна может разобраться.

– Но Невилл сказал, что вы только две недели здесь прячетесь… – озадаченно произносит Рон.

– Прячемся две недели, – подтверждаю я. – До этого мы здесь просто устраивали собрания. Пока Кэрроу окончательно с цепи не сорвались.

– С чего бы начать?.. – задумчиво тянет Ханна, глядя на меня сверху вниз.

– Убери мне фингал под глазом – он видеть нормально мешает. А остальное не смертельно. Лучше Симусом займись и Майклом – им сегодня здорово досталось.

Мне приходится замолчать, потому что Ханна начинает водить палочкой над моим лицом и бормотать заклинания. Отвлекать ее болтовней в такой момент небезопасно. Я чувствую, как отек спадает, и глаз, наконец, впервые за долгое время, открывается полностью. Я от души благодарю ее и с наслаждением моргаю. Как же хорошо!

– Весело тут у вас, однако, – замечает Фред, с любопытством глядя, как Ханна обрабатывает заплывшее лицо Симуса.

– Ага, сроду так не веселился, как в этом году, – рассеянно отзываюсь я, и совсем отключаюсь от разговоров вокруг.

Мозг работает в бешеном темпе. Гарри и Луна только что ушли. Не знаю, где они оказались, но до башни Рейвенкло за пару минут им не добраться в любом случае. Значит, время еще есть. Знает ли Северус, что Гарри в Хогвартсе? Наверняка знает, эльфы и портреты должны сообщить. А что, если нет? Тогда нужно рассказать ему о том, что происходит, предупредить, что война, можно сказать, уже началась. Это мой долг, в конце концов!.. Эх, да кого я обманываю? Мне просто хочется увидеть его! Ведь случиться может все, что угодно. И я, и он – мы оба в любой момент можем погибнуть! Последний раз нам удалось побыть наедине после происшествия с Майклом, а это было почти месяц назад!

Я решительно поднимаюсь. Ребята разом замолкают и устремляют в мою сторону удивленные взгляды.

– Мне нужно ненадолго уйти, – осторожно говорю я.

– Уйти? – переспрашивает Рон. – Ты, должно быть, рехнулся!

– Нет. Просто у меня есть одно дело.

– Какое? – интересуется Парвати.

– Важное. Простите, друзья, не могу вам сказать…

– Браво, Невилл! – иронично произносит Фред и несколько раз хлопает в ладоши. – Сначала пристыдил Гарри, а теперь сам тайны разводишь. До чего же люблю логичных людей!

Мне становится не по себе. Ведь и правда, так оно все и выглядит. Но, черт возьми, если бы Гарри вдруг рассказал нам о хоркруксах, никто не стал бы по этому поводу лишаться чувств! А если я сейчас им скажу, что собираюсь к нашему директору, чтобы доложить обстановку и просто пообщаться, какую реакцию это вызовет? Пока еще слишком рано рассказывать о роли Северуса в этой войне. Если эта информация каким-то образом дойдет до Волдеморта, мне страшно даже представить, что он с ним сделает… Я уже молчу о том, что ребята мне попросту не поверят и, чего доброго, решат, что он меня заколдовал.

– Отстань от него! – вмешивается Джинни. – Если Невилл говорит, что не может сказать, значит, он действительно не может, а не разводит, как ты выразился, тайны!

– Правильно! – соглашается Майкл. – Невилл лучше знает, что делать!

Джинни удивленно смотрит на него – ей ведь неизвестно, что мы с ним перестали цапаться. Фред, сбитый с толку неожиданным отпором, растерянно замолкает.

– Но это же безумие! – встревает Рон. – У тебя нет ни мантии-невидимки, ни…

– У меня и раньше ее не было, равно как и этой вашей карты, – возражаю я. – И ничего, не попадался.

– Но Гарри скоро вернется!

– Так я вернусь раньше, чем Гарри. Обещаю. Всем вновь прибывшим передавайте от меня пламенное спасибо!

Не слушая больше никаких возражений, я чуть ли ни бегом бросаюсь к лестнице. И так кучу драгоценных минут потерял. Сейчас надо поторопиться. Плохо, что я не знаю, где комната меня выпустит. Если окажусь где-нибудь в гриффиндорской башне, можно будет, в принципе, сразу же возвращаться. Прикоснувшись к стене, я мысленно умоляю ее помочь, открыть двери где нужно, а не где придется.

Стена раздвигается, я выхожу наружу и с трудом сдерживаю радостный возглас. За последний год этот коридор успел стать мне родным, и я каждую трещинку в стене здесь знаю.

– Спасибо, – беззвучно шепчу я и бросаюсь к горгулье, охраняющей кабинет директора. Благо до нее всего пара шагов.

Назвав пароль, который, слава Мерлину, остался прежним, я взлетаю вверх по лестнице и распахиваю дверь.

Мне не удается даже раскрыть рот, потому что Северус вместо приветствия хватает меня за локоть и буквально вталкивает в гостиную.

– Ты знаешь, что Гарри в Хогвартсе? – быстро говорю я, предупреждая возможные вопросы.

Северус кивает. Я внимательней вглядываюсь в лицо, которое еженощно видел во сне последние две недели, и вижу, что морщины и тени под глазами стали еще глубже. Ничего. Скоро все кончится. Скоро.

– Знаю. С того момента, как он покинул Выручай-комнату в компании мисс Лавгуд.

– Они пошли в башню Рейвенкло…

– Знаю, – снова говорит он. – И в башне их поджидает Алекто, которая забралась туда еще вечером по приказу Темного Лорда.

– Он направляется в школу…

– Догадываюсь, – Северус криво усмехается и деловито спрашивает: – Свою банду ты вызвал?

– Разумеется, – подтверждаю я. – Они уже прибывают.

– Это хорошо, – он задумчиво кивает. – Только нужно как-то эвакуировать учеников.

– Не проблема. В Выручай-комнате есть туннель в «Кабанью голову». Думаю, Аб возражать не станет.

– Аб? Интересно… Ты, определенно, умеешь ладить с людьми, – фыркает Северус и добавляет ехидно: – По правде сказать, я нисколько не сомневался, что ты непременно сюда заявишься…

Я улыбаюсь – наверное, по-идиотски, потому что он мученически закатывает глаза и качает головой.

– И в связи с этим у меня будет к тебе одна просьба. Ты ее выполнишь?

Я энергично киваю, не скрывая удивления.

– Хорошо, – Северус достает из шкафа небольшой флакон с полупрозрачным серебристым содержимым, очень знакомым на вид. – Здесь мои воспоминания. Дело в том, что Поттер не все знает о том, как расправиться с Темным Лордом. По большому счету, он вообще ничего об этом не знает, – в его голосе появляются болезненные нотки. – Без этих воспоминаний у него едва ли что-то получится.

– Ты хочешь, чтобы я передал их ему? – уточняю я.

Северус качает головой.

– Лучше, если это сделаю я. Так будет надежней. Но дело, видишь ли, в том, – он закусывает губу, подавляя вздох, – что нет никакой гарантии, что мне это удастся. Ты передашь Гарри воспоминания в том случае, если этого не смогу сделать я.

Мне не нужно переспрашивать, чтобы понять, что он имеет в виду. Я стискиваю зубы. Надо смотреть правде в глаза. Мы оба можем умереть. От этого не спрячешься.

– А как я узнаю, передал ты их ему, или нет?

– Ну, это уже тебе виднее, – резонно замечает Северус. – В конце концов, у тебя с ним ментальная связь. Уверен, ты поймешь.

– Хорошо, – киваю я. – Ты не хочешь, чтобы я их смотрел?

– Не хочу. Но запретить не могу.

– Тогда не буду, – обещаю я, принимая флакон и пряча его в карман.

– Верю, – он подходит ближе и проводит кончиками пальцев по вмятине от перстня на моей щеке – осторожно, словно опасаясь причинить боль.

Как же я скучал по его прикосновениям!.. Внезапно мне в голову приходит дикая мысль, от которой живот сводит в судороге, а член ощутимо напрягается. И чем дольше я смотрю на него, тем более логичной и правильной эта мысль мне кажется.

– Теперь тебе лучше уйти, – говорит Северус, неохотно опуская руку.

– Время еще есть… – многозначительно замечаю я.

– О чем ты?

– Гарри и Луна сейчас под одной мантией пробираются к башне Рейвенкло. Им минут сорок потребуется, чтобы дойти! Плюс длинная лестница – это еще пятнадцать. А я вышел сразу вслед за ними и оказался рядом с твоим кабинетом! Мы еще успеем…

Его глаза расширяются, когда он понимает, на что я на намекаю.

– Ты с ума сошел! Сейчас?

– Сейчас, – шепотом говорю я и обхватываю руками его лицо. – Сейчас, потому что никакого «потом» может и не быть. Времени мало, но оно пока есть. Я скучал по тебе. Я хочу тебя… Черт, ну подумай сам! После того, как я уйду, мы, возможно, вообще никогда…

Голос предательски дрожит, а в глазах начинает щипать. Не хватало еще разрыдаться сейчас! Я смотрю на него умоляюще.

Несколько секунд Северус колеблется, не двигаясь с места, а потом вдруг хватает меня за талию и рывком усаживает на край стола. Распахивает изорванную мантию, одним движением расстегивает брюки и резко стягивает их. Я сбрасываю ботинки и окончательно избавляюсь от штанов и трусов, оставив их валяться на полу. С силой дергаю застежки его мантии и слышу, как отлетают пуговицы, с негромким стуком рассыпаясь по полу. Северус впивается в мои губы поцелуем, и я глухо стону, когда его язык проникает в мой рот, и выгибаюсь навстречу. Как же мне не хватало его все это время!

Не прерывая поцелуя, я распахиваю его рубашку, отрывая пуговицы и на ней, и провожу обеими ладонями по его груди, пощипывая соски. Он резко выдыхает, отстраняется и взмахом палочки призывает из шкафа смазку. Я замираю в предвкушении, глядя, как его пальцы погружаются в вязкую маслянистую жидкость.

Северус толкает меня назад, вынуждая улечься на столе. Я подчиняюсь и широко раздвигаю ноги. Он сжимает мой член и глубоко вводит сразу два пальца, задевая простату, и с моих губ срывается что-то среднее между стоном и всхлипом. Мерлин, как же это чудесно!.. И как жаль, что мы не можем позволить себе полностью расслабиться, не думать ни о чем…

– Северус… – выдыхаю я. – Времени мало. Не нужно этого. Просто… просто… не тяни… Я хочу тебя…

Он, чуть склонив голову, смотрит на меня затуманенными от возбуждения глазами, а затем коротко кивает и щедро смазывает зельем подрагивающий член. Я облизываю губы и закидываю ноги ему на плечи. Северус приставляет член к моему отверстию и резко толкается вперед с хриплым стоном.

После долгого перерыва и без должной подготовки это немного больно. Но даже боль меня сейчас радует. Даже по ней я тосковал. Он старается двигаться медленно и осторожно. Это меня не устраивает, и я поднимаю бедра, глубже насаживаясь на его член, и сжимаю мышцы. Северус вскрикивает и содрогается всем телом, его глаза становятся совсем безумными, на лбу блестят капельки пота. Движения все ускоряются, и вот он уже буквально вколачивается в меня, да так, что тяжелый стол шатается и протестующе скрипит.

От острого, почти болезненного удовольствия я полностью перестаю что-либо соображать, и могу только вскрикивать при каждом толчке, извиваться и царапать ногтями деревянную поверхность. Его пальцы смыкаются на прижатом к животу члене, и удовольствие становится практически непереносимым.

Бешеный ритм, одуряющий запах секса, его член и руки, и стоны, музыкой звучащие в моих ушах, – все это перемешивается, взрывается ослепительным фейерверком где-то внутри меня, и я кончаю, орошая спермой его ладонь и собственный живот. Еще несколько движений, и Северус тоже кончает, выкрикивая мое имя, и почти падает на меня.

Тяжело и хрипло дыша, он прижимается щекой к моей груди. Я провожу рукой по его вспотевшему лбу, зарываюсь пальцами во влажные волосы и сдавленно произношу:

– Это было… крышесносно…

– Да уж… – бормочет он в ответ и с явной неохотой поднимается. – Надеюсь, я не сделал ничего, что…

– Нет-нет, совсем наоборот! Все было потрясающе! – поспешно говорю я, пытаясь сесть. Получается только с третьей попытки.

Северус очищает наши тела и одежду от смазки и спермы, причем рука, сжимающая палочку, заметно дрожит. Затем он застегивает ширинку, внимательно осматривает дыры от вырванных с мясом пуговиц и, возведя глаза к потолку, призывает из шкафа новую мантию. Я хмыкаю и тоже пытаюсь привести себя в порядок. Правда, в моем случае это практически невозможно – выгляжу как самый настоящий беспризорник. Бабушка при виде меня пришла бы в ужас. Хотя если бы она увидела меня сейчас, то пришла бы в ужас отнюдь не из-за грязной и рваной одежды, а, скорее, из-за того, в какой компании и при каких обстоятельствах я ее надеваю.

Переодевшись, Северус возвращается к столу, и я крепко обнимаю его, прижимаясь всем телом и надеясь, что он меня не оттолкнет. Не отталкивает. Обнимает в ответ, перебирает спутанные волосы, прикасается к ключице легким поцелуем, но через несколько секунд все-таки отстраняет.

– Теперь тебе точно пора идти, – хмуро говорит он, и на сей раз мне ничего не остается, как с ним согласиться.

– Что ты собираешься делать? – осторожно спрашиваю я.

– Прослежу за Поттером, разумеется.

– Он будет не рад тебя видеть…

– Какая неожиданность! – фыркает он.

– Северус, я просто не хочу, чтобы ты… ведь он…

– Ну, убить себя я ему не дам, – спокойно перебивает он. – Я же не Дамблдор. Смерть от руки бывшего ученика меня совсем не прельщает.

– Мне кажется, тебе лучше уйти из школы, – неуверенно говорю я.

– Посмотрим, как будут развиваться события, Невилл. Я не первый день живу на свете и сумею за себя постоять, – произносит Северус мягко. – Подумай лучше о себе, ладно?

Я подавляю вздох. Не могу я о себе думать. Слишком боюсь за него. И за своих ребят тоже боюсь. На то, чтобы еще и за себя бояться, ни сил, ни времени уже нет.

Он прикасается к моему локтю и кивает на дверь. Мы выходим из гостиной. Портреты на стене притворяются спящими и делают вид, будто не заметили нашего появления, и за это я им благодарен. Дамблдора, как обычно, нет на месте, хотя я успеваю увидеть мелькнувший в портрете краешек мантии. Впрочем, возможно, мне это просто показалось.

Возле двери я останавливаюсь, переминаюсь с ноги на ногу и мучительно пытаюсь подобрать какие-то подходящие слова. Ненавижу прощаться. Но и просто так уйти не могу.

– Северус… я… я хотел сказать тебе… ты… я… – нерешительно начинаю я.

– Тссс… – прерывает он, качая головой, и прижимает палец к моим губам. – Молчи. Ты уже давно мне все сказал, Невилл. Теперь иди, хорошо?

Я киваю, но не двигаюсь с места. Ноги как будто начали жить своей жизнью и приросли к полу. И глаза – они тоже меня не слушаются и смотрят в упор на его бледное, усталое, такое родное лицо, и отвести их мне не удается.

– Иди, – тихо повторяет Северус, почти не размыкая губ. – И не оборачивайся, а то так и останешься здесь. Или я сам тебя не отпущу.

Я снова киваю и последний раз прикасаюсь пальцами к его лицу, чтобы как можно лучше запомнить его еще и на ощупь.

– Иди! – в третий раз повторяет он с надрывом.

Я набираю в грудь побольше воздуха и решительно шагаю к двери. Обернуться хочется так, что впору закричать. Я не кричу. И не оборачиваюсь. Стискиваю зубы, рывком открываю дверь и вприпрыжку сбегаю по лестнице. Сейчас не время для переживаний. Сейчас нужно действовать решительно и разумно.

Прежде чем выйти в коридор, я внимательно прислушиваюсь. Мало радости сейчас на кого-нибудь нарваться. Убедившись, что никого нет, я направляюсь к лестнице. Не успеваю я подняться на один этаж, как снизу доносятся голоса. Мысленно выругавшись, я ныряю в сумрачный коридор и озираюсь, думая, куда бы спрятаться. А спрятаться здесь, кажется, некуда. Я дергаю ближайшую дверь, но она заперта. И следующая тоже.

Между тем голоса приближаются. Я прислушиваюсь, продолжая безрезультатно дергать дверные ручки. Алохомора тоже не работает.

– Сомневаюсь, что это Поттер, – тихий неуверенный голос Малфоя едва различим. – Он бы не рискнул сюда сунуться. Наверное, Алекто что-то напутала.

Я чувствую, как по спине ползут мурашки. Значит, Гарри попался… Мерлин, а Северус ведь еще здесь!.. И я почему-то ничего особенного не почувствовал…

– Что значит – напутала? – возмущенно выкрикивает Крэбб. – Она что, по-твоему, тупая?

– Я этого не говорил. Но, согласись, для Поттера появляться в Хогвартсе – просто самоубийство. На его месте я бы старался держаться от школы подальше.

– Да, все вы, Малфои, – редкостные трусы! – ехидно замечает Крэбб.

– Не смей так говорить! – повышает голос Малфой. – Мы…

– Вы никто! Это все знают! Темный Лорд вам не доверяет, особенно после того, как вы упустили Поттера!

– Это была не наша вина!

– Скажи это Темному Лорду!

– Хватит вам! – вмешивается Гойл. – Нам-то сейчас что делать?

– Зайдем к Снейпу. Посмотрим, что он скажет, – безапелляционно заявляет Крэбб.

– Думаешь, Снейп станет перед тобой отчитываться? – фыркает Малфой.

– Может, и не станет. Вот только мне иногда кажется, что с ним что-то не так.

– Скажи это Темному Лорду! – выпаливает Малфой.

– Да перестаньте! – снова не выдерживает Гойл. – Вечно вы грызетесь…

Я невольно усмехаюсь. Похоже, в этой «дружной» компании не только имеют место конфликты, но давно уже наступил полный разлад. Малфою даже можно посочувствовать – мало приятного, когда преданный пес начинает лаять на хозяина.

Что ж, видимо, мне не обязательно искать убежище. Если сейчас они зайдут к Северусу, то я спокойно смогу подняться на восьмой этаж. А уж он сумеет их нейтрализовать.

Я подхожу поближе к лестничному пролету, поскольку их голоса начинают отдаляться, а мне хочется услышать еще что-нибудь, и случайно задеваю стоящие у стены доспехи, которые жалобно звякают в ответ.

Внизу воцаряется тишина. Я покрываюсь ледяным потом. Прятаться мне негде.

– Слышали? – настороженно произносит Крэбб. – Драко, сходи, глянь, что там.

– Почему я?

– А кто, я, что ли? Ты самый легкий, тебе и бегать по лестницам.

– Ладно, – сквозь зубы цедит Малфой, и до меня доносится звук его торопливых шагов.

Убежать дальше по коридору я даже не пытаюсь. Раньше надо было это делать. А сейчас уже бесполезно. У меня мелькает идиотская мысль, что во всем виноват Рон, не к месту помянувший мантию-невидимку. Вот что мне бы сейчас не помешало.

Не знаю, кого ожидал увидеть Малфой, но явно не меня, стоящего посреди коридора и таращащегося прямо на него. Его глаза широко открываются от изумления, а палочка целится прямо мне в грудь.

Я мог бы оглушить его, застав врасплох. Я и сейчас могу оглушить его. Но тогда сюда примчатся Крэбб и Гойл, а времени слишком мало, чтобы тратить его еще и на них. Да и просто… не хочется мне его оглушать. Совсем не хочется.

В моей правой руке зажата палочка, поэтому я медленно поднимаю левую, и прижимаю палец к губам. Молчи, Малфой!.. Молчи, Мерлина ради! Хоть раз в жизни будь человеком!

Палочку он не опускает, но в глазах как будто мелькает неуверенность.

– Эй, Драко! – кричит снизу Крэбб. – Чего ты там застрял?

Он дергает плечом и нервно облизывается.

– Малфой! – снова доносится вопль Крэбба. – Ты оглох, что ли? Помощь нужна?

Малфой шевелит губами, пытаясь что-то сказать, но с них не срывается ни звука. Он откашливается и с небольшой запинкой громко отвечает:

– Нет! Это просто… просто кошка Филча!..

– А, ну дай ей пинка от моего имени! – гогочет Крэбб. – И возвращайся уже.

– Иду! – отзывается Малфой и, окинув меня взглядом, спускается вниз.

Я зажимаю рот руками, сдерживая вздох облегчения, и прижимаюсь к стене. Спасибо, Малфой! Большое человеческое спасибо! Этого я тебе никогда не забуду! Теперь надо подождать еще минуту и можно подниматься.

В спину упирается что-то твердое. Я отлипаю от стены и изумлением вижу обычную дверную ручку… и как будто трещины… трещины, образующие дверь!.. Не может быть! Она ведь только на восьмом этаже на вход открывается… Ну да, а раньше она и выпускала нас только на восьмом этаже… Как же вовремя! Похоже, с появлением Гарри, появилось и везение.

Шепнув Выручай-комнате слова благодарности, я дергаю ручку и оказываюсь на хорошо знакомой крутой лестнице в наше убежище.

Глава 60. Армия Дамблдора!

Спустившись вниз, я обнаруживаю, что народу в Выручай-комнате стало гораздо больше. В частности, прибыли Сьюзен, Джастин, Кэти, Анджелина, Алисия и даже Оливер Вуд. Наверное, девчонки из бывшей команды известили. Также рядом с креслом, где сидит Джинни, стоят Билл Уизли, которого можно без труда узнать по обезображенному лицу, и его красавица-жена Флер, по милости которой меня когда-то поймали с поличным.

– Невилл, хорошо, что ты вернулся! – с облегчением восклицает Гермиона. – Гарри не видел?

– Ну, я же не в башню Рейвенкло ходил, так что нет, – отвечаю я. – Но уверен, что с ним все в порядке.

Я и в самом деле в этом уверен. Удачно, когда есть ментальная связь. Жаль только, что с Северусом у меня такой связи нет. За него я сейчас переживаю больше.

– Ты исключительно вовремя, Невилл! – заявляет Джинни таким сердитым голосом, что я невольно вздрагиваю и начинаю лихорадочно соображать, что натворил. – Сделай милость, объясни моему придурковатому братцу, что мы с тобой не встречаемся!

– Кхм… не хотелось бы сейчас кого-то случайно обидеть… – осторожно говорю я. – Ты не могла бы конкретизировать, какому именно из твоих многочисленных… хм… братцев… я должен объяснить этот очевидный факт?

В толпе раздаются смешки. Джинни, как я, в принципе, и предполагал, обвиняюще тычет пальцем в Рона.

– А ты как думаешь, кто из них самый придурковатый? Вот ему!

– Полегче! – хмуро осаживает ее Рон и поворачивается ко мне: – Что ты на это скажешь?

– Ну, во-первых, мы действительно не встречаемся, – спокойным голосом сообщаю я, старательно сдерживая подступающую злость. – А во-вторых, личная жизнь Джинни – это ее личное дело.

– Между прочим, она – девушка Гарри!

– Если мне не изменяет память, Гарри почти год назад с ней расстался, – я вспоминаю, как она плакала из-за этого, и злость усиливается.

– Какая разница? – выкрикивает Рон. – Он просто хотел защитить ее от Сам-Знаешь-Кого!

– Не то, чтобы это ему так уж удалось, – сквозь зубы цежу я. – Как некоторые называли ее девчонкой Поттера, так и продолжают называть.

Вообще-то, они не совсем так ее называют, но в подробности я решаю не вдаваться. Не то все, кто носит фамилию Уизли, напрочь забудут о войне и отправятся бить этим некоторым морды. Да я и сам к ним присоединюсь с удовольствием.

– Но ведь это все было не на самом деле! – теряет терпение Рон. – И ты не имеешь никакого права присваивать себе чужих девушек!

– Ну, знаешь, Рон, это уже слишком! – восклицает Джинни, задохнувшись от возмущения. – Я что, вещь, чтобы меня можно было просто присвоить?

Он не обращает на сестру никакого внимания, продолжая гнуть свою линию. Гермиона дергает его за рукав и пытается воззвать к разуму, но Рон, по всей видимости, запер его в одном из сейфов «Гринготтса» для сохранности. Все остальные не вмешиваются и с любопытством смотрят то на него, то на меня, ожидая, чем все это закончится.

– Довольно! – резко прерываю я этот поток безумия. – Я не хочу с тобой ссориться и ни в чем не пытаюсь обвинить Гарри, как ты уже успел навоображать. Джинни – мой друг, и я поддерживал ее в трудные моменты. Кажется, друзья именно так и поступают. С чего ты вообще вбил в голову, что мы встречаемся?

Рон, дернув плечом, косится в сторону, и, проследив за его взглядом, я вижу изрядно смущенного Симуса.

– Прекрасно, – я укоризненно качаю головой. – Не ожидал от тебя такого, честно говоря…

– А что я должен был думать? – защищается Симус с несчастным видом. – Вы постоянно уединялись, шептались о чем-то, да и в нашей комнате она…

– Хватит! – выкрикивает Джинни. – Надоела вся эта чушь!

– Не могу не согласиться, – поспешно подтверждаю я, незаметно моргая. Если Симус сейчас ляпнет, что мы спали в одной кровати, это будет катастрофа.

Рон продолжает смотреть на меня хмуро и подозрительно, и мне ничего не остается, кроме как пойти на крайние меры:

– Ну, подумай сам, Рон! Подозревать, что между нами может что-то быть, так же глупо, как если бы ты вдруг начал ревновать Гермиону к Гарри!

Он покрывается красными пятнами и дергает ворот мантии, словно тот его душит. Конечно, это низко с моей стороны – Рон ведь не знает, что я видел проделки хоркрукса тогда в лесу – но другого способа угомонить его я не вижу.

– Ну… может быть… – неуверенно бормочет он.

– Ты извини, друг, – виновато говорит Симус. – И ты тоже, Джинни. Я ведь, правда, думал…

– Забудь, – отмахиваюсь я и поворачиваюсь к нашему мнительному приятелю: – Так что, Рон? Мир?

– Мир, – вздыхает он, и мы обмениваемся рукопожатием. – Извини, Невилл. Это и в самом деле глупо. Сложно представить, что ты можешь с кем-то встречаться…

Вообще-то, на такое полагается обижаться, но меня разбирает хохот.

– Действительно! – сквозь смех выдавливаю я. – Куда мне до вас, дамских угодников?

– Зря ты так, Рон, – поджав губы, замечает Ханна. – По-моему, Невилл очень красивый парень.

– Согласна, – подтверждает Сьюзен.

– И я так считаю, – сообщает Парвати.

Падма просто кивает, выражая солидарность с сестрой. На красной физиономии Рона появляется смешное ошеломленное выражение.

– В «Ведьмополитене» такие парни постоянно мелькают, – добавляет Лаванда и, окинув меня критическим взглядом, уточняет: – Только не в таком кошмарном виде, конечно.

– Мне кажется, он очень милый мальчик, – невинно произносит Флер, окончательно добивая этим Рона.

– Перестаньте уже! – я протестующе поднимаю руки. – Я сейчас сквозь пол провалюсь!

От их оценивающих взглядов ужасно неловко. Неужели Северус не шутил, когда говорил, что у меня смазливая физиономия? Или эти люди сейчас просто надо мной издеваются? Как бы то ни было, в данный момент моя физиономия уж точно выглядит малопривлекательно. К счастью, вскоре им надоедает меня разглядывать, и они возвращаются к прерванным занятиям. Рон и Гермиона что-то негромко обсуждают. Близнецы смешат своих бывших коллег по квиддичу. Майкл шепчется с Чжоу. Дин завистливо косится на волшебную палочку в руках Симуса.

Я снова окидываю взглядом присутствующих. Кажется, все члены Армии Дамблдора в сборе. Нет только братьев Криви, и слава Мерлину, что нет! А вот остальным, пожалуй, стóит сказать пару слов. Когда появятся все члены Ордена Феникса и вернется Гарри, такой возможности уже не будет, потому что они окончательно возьмут дело в свои руки.

– Армия Дамблдора! – громко говорю я, и разговоры немедленно стихают, а взгляды присутствующих устремляются в мою сторону. – Вот-вот начнется война, и мне хотелось бы сказать вам несколько слов, пока не вернулся Гарри. Простите, что отвлекаю от общения друг с другом – я знаю, что многие из вас давно не виделись, но…

– Да говори уже, Невилл! – весело предлагает Фред, и остальные шумно выражают согласие.

– Во-первых, я хочу поблагодарить вас всех и каждого в отдельности. Джинни… Ты и Луна были, можно сказать, душой Армии Дамблдора. Без вас, вашей помощи и поддержки, я бы и месяца не пробыл руководителем. За это я благодарен вам обеим. А тебе отдельное спасибо за понимание и за то, что сумела выручить нас с этой треклятой грязью на ботинках, о которой я, как последний болван, напрочь забыл.

– Подумаешь, ерунда какая! – отмахивается Джинни, но вид у нее польщенный.

– Ханна, – продолжаю я, поворачиваясь к нашей целительнице, – тебе спасибо за то, что оставалась с нами и помогала, пока это было возможно, и за то, что нашла в себе мужество уйти, когда твоя помощь была нужнее в другом месте.