Глава 11. Телефон Питера звонит, и он вынужден выйти в коридор, пока я принимаю душ

Телефон Питера звонит, и он вынужден выйти в коридор, пока я принимаю душ. Когда я выхожу,то обматываю плечи полотенцем поверх пижамы. Мои волосы все еще мокрые и выглядят, как гнездо. Мне нужно подождать, пока Питер примет душ,так что могу расчесать их.

Взгляд Питера устремлен вверх, когда он входит вовнутрь. Он видит меня стоящую и выглядящую, как крыса.

– Я оставил индейку на траве у машины. Учитывая ее рану, не думаю, что она уйдет куда-нибудь.

– Но если на нее нападет кот?

Питер приподнимает бровь.

– Я думаю, кошка – единственная, кто должен в этом случае беспокоиться. Она будет в порядке. Она выживала сама по себе до этого времени,– Питер прочищает горло, пока подходит к кровати и роется в своей сумке, он извлекает оттуда тренировочные штаны и смотрит на меня через плечо. – Перезвонил мой брат. Ты не против, если мы проедем через Нью-Йорк? Мне нужно кое-что взять у него.

– В какую часть Нью-Йорка? Что тебе нужно забрать? – я сажусь в плетеное кресло у двери.

– В городе, не далеко от нашего маршрута,но добавит к нашей поездке еще один день,– Питер стягивает свою рубашку и запихивает в свою сумку. Когда я ничего не говорю, он оборачивается и смотрит на меня. Мои глаза прикованы к его прессу. Каждый кубик четко выражен, словно Питер делает тысячи приседаний каждый день. – Мои глаза выше,Сидни.

Я моргаю, мое лицо пылает румянцем. Уголки рта Питера ползут вверх. Я ненавижу эту улыбку. Она заставляет меня хотеть делать глупости. Питер подходит ко мне с этой уверенной развязной улыбкой и останавливается. Его ботинки почти касаются моих туфлей. Он наклоняется ко мне. Это заставляет меня нервничать. Я пытаюсь нормально сидеть на месте,словно меня не волнует, что он делает.Но я не могу лгать себе – на физическом уровне Питер меня привлекает. Это не отключается и чертовски раздражает. Яс трудом сглатываю, задаваясь вопросом: собирается ли он поцеловать меня. Его губы близко к моим, и он все еще улыбается этой сексуальной улыбкой.

– Да? – успеваю сказать я. СЛАВА богу, мне удается хоть что-то произнести. Я чувствую, как издала скрипучие задыхающиеся звуки.

Взгляд Питера опускается на мои губы и задерживается на них слишком долго. Напряженность в наших отношениях заставляет меня хотеть хихикать или разбить что-нибудь. Энергия струится по моему телу, желудок завязывается в тугой узел. Я хочу наклониться и поцеловать его. Я хочу, чтобы он обнял меня. Я хочу провести пальцами по его рельефным мускулам,но не делаю этого. Я просто сижу и смотрю на него,приподняв бровь, ожидая, что он сделает или скажет.

– М?А,ничего. Просто я подумал, что для тебя будет проще не воспринимать меня, как конфету,если мои глаза будут ближе, – Питер моргает со злобной усмешкой.

Мои губы складываются в форме «О», а затем в улыбку.

– Осел.

Питер не двигается. Он стоит прямо и, когда говорит,его губы почти задевают мои. – Влюбленные глазки.

– Деспот.

– Кокетка.

– Кретин.

– Глазастая.

– Осел.

Он усмехается.

– Милый ответ, но ты уже использовала это слово.

– Заткнись.

– Заставь меня, – Питер выглядит таким идеальным,таким совершенным. – Заставь меня,Сидни,– его голос спадает до шепота, пока он говорит. Его сапфировые глаза опускаются на мои губы и возвращаются к моим глазам. Он стоит,наблюдая за мной из-под темных ресниц.

Мои губы покалывает жажда его прикосновения, пока мое сердце бьется все быстрее и быстрее. Внезапно у меня кончаются слова, и я не помню, как говорить. Тепло наполняет мое тело, словно на меня накинули только что вытащенное с печи одеяло. Пальцы поддергивает, когда я думаю о том,чтобы провести ими по его волосам. Боже,что он творит со мной? Это пытка,быть так близко к нему и не касаться его.

Вэту игру могут игратьдвое. Я поднимаю руку к его щеке, и он замирает. Как только моя ладонь прикасается к коже Питера, это чересчур уверенное выражение исчезает из его глаз. Я медленно провожу рукой по его щеке. Ни один из нас не дышит, пока подушечки мои пальцев скользят по щетине на его щеках и ниже, к челюсти. Я наклоняюсь, словно собираюсь поцеловать его. В последнюю секунду я отворачиваю его лицотой рукой,которая располагалась на его челюсти,встаю и прохожу мимо с довольной улыбкой на лице.

Я думаю, что на этом все. В конкурсе дразнилок я победитель, но Питер ловит меня за запястье. Он нежно останавливает меня. Эта уверенная улыбка пропадаетс моего лица, когда я поворачиваюсь к нему лицом. Все тело покалывает в ожидании поцелуя. Мы смотрим друг другу в глаза, словно бросаем вызов. Питер выдыхает, а затем медленно вдыхает. Я ощущаю теплый воздух на своем лице.

В последний раз подобный этому, мысль о том, чтобы быть с ним меня пугала,но сейчас мне интересно, что я могу сделать,если захочу. Мое тело дрожит,но никто из нас не двигается. Словно между нами стеклянная стена, и никто не может ее разбить. Губы Питера прикасаются легким поцелуем только к уголкумоих. Когда его ресницы опускаются,его взгляд фокусируется на моем рте. Мои веки тяжелеют, когда он нежно прикасается ко мне. Руки Питера поднимаются вновь к моим волосам, шее и плечам. Он поднимает одну руку и кладет на мою щеку.

Я дрожу, когда он делает это. Я не знаю, чего хочу. По какой-то причине я все еще ему доверяю,но не верю. Словно в моей голове находятся две женщины. Одна из них независимая,она за то, чтобы хотеть кого-то по какой-либо причине. Она борется со мной,дико борется с каждым образом,каждым перевернутым воспоминанием,но я не могу пошевелиться. Не хочу отстраняться,поэтому наслаждаюсь его прикосновением и ощущением его дыхания на моей коже.

Питер медленно моргает. Каждый раз,когда его ресницы опускаются,я думаю, что он собирается поцеловать меня,но он не делает этого. Мое сердце наполняется свинцом, заставляя меня чувствовать еще более безумной. Его руки снова гладят мои щеки, и я запахиваю поплотнее полотенце на плечах.

В следующий раз, когда ресницы Питера опускаются, он сокращает расстояние. Его губы касаются моих так же легко,как дуновение ветерка. Я напрягаюсь, когда он делает это,но Питер не углубляет поцелуй. В место этого он отстраняется и смотрит мне в глаза. Выражение его лица заставляет меня сжать колени вместе, чтобы остановить импульсы,которые проходят по моему телу. Он заставляет меня хотеть то,чего я раньше никогда не хотела.

Такое чувство, что меня довели до отчаяния,но я не боюсь,не в этот раз. Я делаю кое-что безумное – наклоняюсь вперед. Я прижимаюсь губами к его губам и дрожу,когда делаю это. Руки Питера снова на моей шее,играя с краем моего полотенца. Он мгновение наблюдает за мной и медленно придвигается ко мне. Когда его губы прикасаются к моему лицу,я глубоко вздыхаю и закрываю глаза.

Поцелуй Питера такой легкий,что это заставляет меня хотеть большего. Я медленно моргаю, словно очнувшись от полусна. Словно я плыву и не возражаю против этого. Это пугает,но страх не душит как обычно. Я ни о чем не думаю. Отгоняю мысли прочь, потому что ничего не имеет значение. То как меня касается Питер,совсем не похоже на то,как прикасался ко мне Дин.

Мысли покидают меня. Я встаю на носочки и беру его лицо в ладони, когда прижимаюсь своими губами к его. Мой поцелуй не такой легкий как его. Он напряженный,требовательный. Питер берет мое лицо в ладони,и поцелуй углубляется. Я теряюсь в этом блаженном моменте. Никаких мыслей, никакого беспокойства. Есть только Питер и его теплые,мягкие губы,которые целуют меня так, что слабеют колени.

Когда Питер отстраняется,он прерывисто дышит. Он прижимается своим лбом к моему,глядя на меня из-под ресниц. Я слишком тяжело дышу,но чем больше пытаюсь контролировать дыхание,тем хуже становится.

Глаза Питера опускаются к тому месту,где я держу полотенце вокруг плеч. Он смотрит на меня, пока поднимает руку и берет в нее мою. Я думаю, что он собирается убрать его и напрягаюсь,но он не делает этого. Вместо этого Питер удерживает полотенце и говорит мне:

– Отпусти. Я буду держать за тебя.

Его слова ударяют меня так сильно, что челюсть начинает дрожать. Слезы обжигают глаза, когда я пытаюсь не разреветься. Я хочу протянуть руку и запустить ее в его волосы, но ничего из этого не могу сделать, если буду держать полотенце.

Питер осознает, что его слова делают со мной. Он наклоняется и нежно целует меня в щеку. Поцелуй придает мне мужество. Я так переживаю, что он отпустит полотенце,но предложение невозможно игнорировать.

Я хочу прикасаться к его лицу, и когда я отпускаю полотенце, он удерживает его, а мои руки скользят по его щеке. Я пробегаю пальцами по его мускулам, ощущая их под своими пальцами. Прежде чем пройтись ладонями по его животу,я нажимаю на его сосок,чувствуя напряженность его кожи.

Питер глубоко вздыхает, но не двигается. Он медленно моргает и продолжает наблюдать за мной,пока мои руки двигаются южнее. Я ощущаю каждую накаченную мышцу живота, пока не замираю у пояса джинсов. Затем провожу руками по животу и ближе к спине. Ощущаю шрам на боку, потому что мои пальцы задевают его. Интересно, нахлынули ли на него воспоминания, когда я прикоснулась к шраму. Шрамы никогда не заживают, и каждый раз,когда кто-то касается их,пробуждаются воспоминания. Как со мной,но только это так отличается от того, что я делала с Дином, что нет никаких воспоминаний и шрамов о нежных прикосновениях. Это так ново для меня.

Глаза Питера закрыты, когда моя рука движется по его талии. Я знаю, что на него нахлынули воспоминания, потому что он становится напряженным. Я хочу сделать лучше, хочу, чтобы он простил себя за то, что случилось. Когда он открывает глаза снова, они встречаются с моими, и его печаль больше не тайна. Она отражается в его глазах с огромных сожалением,что трудно удерживать его взгляд. Я не моргаю и не дышу.

Уязвимость на его лице подталкивает меня к этому. Я протягиваю руку к тому месту, где он удерживает полотенце. Я беру его руку и отстраняю. Мое сердце бешено бьется,но я не отпускаю его. Питер не смотрит туда, где было полотенце, упавшее рядом со мной. Я не могу скрыть дрожь, которая проскальзывает через меня. Яощущаю себя такой обнаженной перед ним,даже если это не так. На Питере меньше одежды,но я чувствую себя голой. Если он не среагировал таким образом, когда я прикасалась к его шраму,я бы не сделала этого.

И я стою в майке с возбужденными сосками. Я не хочу смотреть на него,но хочу его. Когда я вдыхаю,моя грудь касается его. Подобный контакт без полотенца поражает меня, как удар молнии. Дыхание перехватывает. Я смотрю на него,Питер тоже безмолвный.

Он опускает голову и на этот раз целует меня сильнее. Его руки на моих щеках, а затем в моих волосах. Потом перемещаются на спину, скользя по ткани, его язык творит невероятное с моим ртом. Я не могу дышать как нормальный человек, я горю, словно пробежала марафон, хоть не сделала ни шагу.

Питер разрывает поцелуй. Между вдохами он прижимает губы к каждой части моего лица мягко,нежно. Его руки опускаются на край моей майки. Он не поднимает низ и не просовывает под майку руки. Вместо этого он прижимается своим телом к моему, когда целует меня до потери сознания.

Я крепко держусь за него,погружая ногти в его спину,чтобы он не исчез. Питер целует меня в шею,от чего моя голова запрокидывается назад, и я закрываю глаза,ощущая каждый поцелуй, пока его губы снова и снова прижимаются к моей коже. Когда он останавливается,я поднимаю на него глаза.

Питер отстраняется, он тяжело дышит.

– Мы должны остановиться.

Я киваю.

– Должны,– это то,что разумом я понимаю,но мое тело не хочет признавать этого.

Питер принимает решение за нас двоих и отступает. Он пробегает руками по своим волосам,словно это поможет не прикасаться ко мне. Когда он смотрит на меня через плечо, его глаза фиксируются на моей груди.

Я стою, выпрямившись, давая ему смотреть. Я знаю, он может видеть очертания моей возбужденной груди и бледную кожу через майку. Нервы скручивают живот, но я не двигаюсь. Питер не отворачивается. Его глаза приклеены к моей груди.

Через мгновение я беру себя в руки.

– Мои глаза выше,профессор.

Взгляд Питера медленно поднимается выше и встречается с моими глазами,преступная улыбка появляется на его лице.

– Скажи это еще раз.

Уголок моего рта приподнимается, когда я лениво указываю на свое лицо.

– Мои глаза выше.

Питер шагает ко мне, но на этот раз не прикасается. Он останавливается на расстоянии вытянутой руки. На его щеке ямочка, и у меня появляется безумное желание облизать ее. Мои глаза дрейфуют от этого места и встречаются сего.

– Нет, другая часть. Назови меня профессором еще раз,– Питер смотрит с надеждой, как тот мужчина, с которым я познакомилась в Техасе. Взгляд, которым он меня награждает, один из тех, какие он кидал на меня, когда мы танцевали.

Я не могу ничего поделать и улыбаюсь. Я смотрю из-под опущенных ресниц.

– Потанцуй со мной,профессор.

Улыбка Питера растет. Он протягивает руку, и я беру ее, в то время как другая его рука оборачивается вокруг моей талии. Если бы он был кем-то другим, я бы волновалась, что он отдавит мне ноги, но Питер никогда не наступит на меня. Мы делаем несколько шагов, прежде чем он кружит меня. Когда он притягивает меня обратно к себе, я врезаюсь в его грудь, где он крепко удерживает меня. Мои руки скользят вокруг его талии и шрама. Я наблюдаю, как его глаза заполняются воспоминаниями, которые он не может контролировать. Улыбка исчезает как звезда в солнечном свете, пока полностью не блекнет.

Питер несколько раз моргает, словно просыпаясь ото сна. Он отпускает меня и отворачивается. Когда он хватает с кровати свой свитер, то наклоняется, чтобы подобрать мое полотенце. Он снова подходит ко мне, накидывает полотенце на мои плечи и держит так, пока я не перехватываю его.

Он одаряет меня грустной улыбкой и говорит:

– Спасибо.

Я медленно киваю, не понимая. Это словно отказ, но в глубине души мне ясно, что это что-то большее. Он застрял в своем прошлом также сильно, как я, или возможно сильнее.

– Я знаю, для нас нет будущего, – говорит он, – яоблажался в прошлом и понимаю это, но сейчас мне очень нужен хороший друг, также как и тебе. Это… – он глубоко вздыхает и указывает на нас, –...не может повториться снова. Я знаю это, но…

Я прерываю его. Подхожу к нему и целую в щеку, прежде чем заговорить.

– Питер,ш-ш-ш. По крайней мере,я твой друг. По большей части,почему бы нам не подождать?

Он смотрит на меня так, словно я галлюцинация. Его глаза широко раскрыты, такие ранимые.

– Я не тот мужчина, каким был раньше. Я больше не Пит Ферро,– его глаза опускаются на шрам на боку. – Ты не понимаешь, она изменила меня так, как я не считал это возможным. Я забросил то дерьмо, благодаря которому был известен. Найти правильного человека – это словно испортитьодин единственный выстрел, который был у тебя. Я потерял ее.

Моя жизнь изменилась в ту ночь, и не важно, что делаю, я не могу принять вещи такими, какие они есть. Затем я встретил тебя и решил, что был не прав,– он смотрит на меня, выглядя потерянным, – когда я увидел Дина, что-то щелкнуло. Если бы старик не вытащил пистолет, не знаю, чтобы я сделал.Не могу сказать, есть ли мне оправдание, но каждый раз, когда я вижу этого парня, я… – он крепко сжимает кулаки и сглатывает, собираясь что-то сказать.

Я наблюдаю за ним, потому что не могу отвести взгляд. Похоже на ощущение, как будто все сжимается и вот-вот взорвется. Я слишком хорошо знаю, что он имеет в виду. Я боюсь прикоснуться к нему, боюсь сделать шаг навстречу, но мне это удается. Моя рука скользит по его предплечью. Мышцы напрягаются, словно в любой момент лопнут. Питер дергается,когда моя кожа соприкасается сего. Он смотрит сначала на мою руку, затем на мое лицо.

– Ты больше не Пит Ферро. Я поняла это. Но и я больше не та Сидни, сбежавшая из Джерси. МЫ никогда не вернем то, что у нас забрали, Питер. Этого просто нет. Как нет ничего на земле после пожара, почерневшей, сожженной.

Он качает головой.

– Нет,не для тебя. По большей части, ты как-то выпуталась из этого. Я вижу это по твоим глазам.

– Я сижу в кроватив полотенце,Питер, – я одаряю его грустной улыбкой. – Я знаю, что это психология. Я приняла это. Я доверяю тебе,но не могу до сих пор отказаться от этой вещицы,– я плотнее натягиваю на плечи полотенце.

– Раньше ты могла.

– Это другое,– я смотрю в сторону. Меня переполняют эмоции настолько сильные, что я хочу убежать в лес и жить с моей индюшкой. Я делаю шаг назад от него, но Питер берет меня за руку. Пока он прикасается ко мне,появляется такое чувство, что он может заглянуть мне в голову, и это пугает меня больше, чем что-либо. Там монстр–воспоминание – и я не хочу его воскрешать.

– Почему? – его голос такой нежный и добрый. Словно кашемир, мягкий и соблазнительный. Если я отвечу ему, этот голос пообещает слишком много вещей, которых у меня никогда не было. Моя верхняя губа дрожит. Взгляд Питера фиксируется на моих губах, и он прикладывает к ним палец. Его глаза перемещаются между его пальцем и моими глазами.

– Скажи это, – его палец скользит прочь, оставляя рот открытым и давая задыхаться, словно не хватает воздуха.

– Я... – не могу произнести этого.

Я хочу сказать ему, но не могу. Я закрываю глаза и смотрю вниз, но Питер не дает мне оставаться в таком положении. Его рука скользит по моему подбородку, и он откидывает мою голову назад. Наши глаза встречаются, и весь остальной мир растворяется.

Хотя бы раз я хочу быть смелой. Хочу сказать это и увидеть, что произойдет. Я так плохо с ним поступила, и он был зол на меня. Страх подавляет слова в моем горле, но они снова восстают, словно у них есть собственный разум. Я чувствую приговор на моем языке, а затем на губах.

– Это было по-другому, я могла снять полотенце...потому что я думала о чем-то, о чем не должна была,– мои губы раскрываются, пока я стою, стараясь подобрать правильные слова. – Я потерялась в том моменте.

Кто-то высосал весь воздух из комнаты, потому что я не могу дышать. Я чувствую себя, как рыба на крючке у Питера, держащего меняза подбородок. Он не отпускает меня,не верит словам и отталкивает меня. Он наклоняется достаточно близко и выдыхает:

– О чем ты думала, что сделает это чувство безопасным, чтобы так довериться мне?

В горле ком, который я не могу проглотить. Он скручивает меня в моток, заставляя болтаться на конце красивой розовой бечевки, и это все, что я могу поделать, чтобы не убежать. Этот разговор пугает меня, но также и возбуждает. Его рука теплая, мягкая, но решительная. Она скользит от моего подбородка к шее. Я поддаюсь вперед и закрываю глаза.

– В какой-то момент все становиться хорошо, словно ничегоплохого со мной не случалось. Ты, казалось, ухватился за ту девчонку, которой я была, и пытался ее вернуть. Она не боится тебя, и она все еще хочет того, чего я никогда не хотела.

– Скажи, чего ты хочешь, Сидни, – глаза Питера ищут мои, смотрят, надеясь наневозможное.

Мой рот открылся, но я не произношу ни звука. Это так отличается от речи в моей голове. Произнеся это вслух, мысль закрепляется и становится правдивой. Питер прижимается к моей щеке губами и отстраняется, его глаза фиксируются на моих губах, словно он думает снова меня поцеловать. Я хочу быть смелой, поэтому говорю это ему:

– Я хочу тебя.

Лучезарная улыбка проскальзывает на его губах.

– На самом деле хочешь?

Мое лицо горит. Я ощущаю, как румянец появляется на моих щеках, и я не могу сдержать улыбку. Пытаюсь отвернуться, но он непозволяет мне. Палец Питера снова на моем подбородке, отклоняя мою голову назад, чтобы наши взгляды встретились. – Возможно.

– Когда ты говоришь «возможно», это обычно означает «да».

Я усмехаюсь.

– Возможно.