Глава 21. Кое‑как успокоившись, я решила съездить домой, умыться, выпить чаю, может, принять душ и забыть навсегда Куприна

 

Кое‑как успокоившись, я решила съездить домой, умыться, выпить чаю, может, принять душ и забыть навсегда Куприна, как страшный сон. Если супруг полюбил другую, не стану спорить, пусть уходит, но обманывать себя не позволю! Вот Тамарочка считает, что женщина ради сохранения семейного очага должна идти на все.

- Мужчины полигамны, - спокойно растолковывает Томуська, когда меня начинает колотить от ревности, - их такими задумала природа. Впрочем, не следует на основании ничем не подтвержденных подозрений устраивать любимому скандал. И потом, каждый человек имеет право на личную жизнь. Семья - это не тюрьма, супруги могут иметь разных друзей, и нет ничего страшного, если Олег с сослуживцами пойдет в кафе.

На этом месте я обычно начинаю шипеть:

- Он должен проводить свободное время лишь с женой…

А Тамарочка удваивает старания, говоря:

- Вилка, твое поведение - самый верный способ остаться одной. Поверь, ради собственного счастья следует твердо сказать себе: «Муж любит только меня, но ему необходимо общаться и с другими людьми».

- А если изменит? - спросила я один раз. - Вот ты простишь Сеню?

Томочка улыбнулась:

- Это невозможно!

- Вот! А других поучаешь.

Подруга засмеялась:

- Ты не поняла. Невозможна измена Сени.

- А вдруг?

- Нет.

- Почему «нет»? Позвонит его любовница и расскажет об адюльтере.

- Не поверю.

- Покажет фото.

- Монтаж.

- Продемонстрирует видеозапись.

- Наняли актеров и разыграли сцену.

- Даст послушать некие звуки на диктофоне, услышишь голос Сени, его признание в любви к другой…

Томочка мягко улыбнулась:

- Вилка, я ничему не поверю и никогда не скажу Сене о встрече с женщиной, решившей его оболгать. Я люблю мужа и хочу прожить с ним всю жизнь. Точка. Семен вне подозрений.

Подобная позиция вызывает уважение. Кстати, Тамарочка никогда не обшаривает карманы мужа, не роется в его портфеле, не изучает телефон на предмет полученных SMS и не спрашивает с угрозой в голосе, если муж вползает в квартиру после полуночи в состоянии легкого подпития: «Где шлялся, мерзавец?»

Умом я понимаю, что поведение Томочки самое правильное. Когда Надя Малышева, наша общая подруга, решила нанять частного детектива, дабы уличить супруга, взять его «тепленьким» в момент адюльтера, я почти слово в слово повторила ей речи Томушки и совершенно искренно в тот момент верила в их справедливость. Но коли речь заходит об Олеге, мигом понимаю: я не способна ни с кем делить Куприна, не смогу с милой улыбкой наливать ему суп, если узнаю, что днем муженек ходил с какой‑нибудь обтрепкой в кафе.

«Почему обтрепкой? - спросите вы. - Ведь, скорей всего, Олег обратил внимание на симпатичную молодую женщину».

Нет, она - именно обтрепка, уродина, дура, крашеная кошка с кривыми ногами, не спорьте со мной!

Ощущая, как злость и ревность начинают переливаться через край, я влетела в лифт, хотела нажать на кнопку… и тут в кабину всунулся букет, если, конечно, этим словом можно назвать три жалкие гвоздички без всякой обертки. Вслед за цветами возник потный мужчина, в правой руке он держал коробку, на которой было написано: "Бисквитно‑кремовый торт «Рекс».

- Подождите, - велел дядька.

Я мрачно посторонилась. Мужчина с «веником» был мне неизвестен, хотя невозможно же перезнакомиться со всеми жильцами башни.

- Мне на третий, - отдуваясь, сообщил мужик. Я промолчала, но дядька оказался настроен решительно:

- Ау, выйди на связь! Мне на третий.

- Нажимайте, - буркнула я.

- Вам выше?

Вот уж дурацкий вопрос. Нет, ниже, просто хочу прокатиться с ним, таким красивым, вверх, а потом вернуться.

- Так выше? - не успокаивался мужичонка.

- Да.

- А на какой?

- Вам на третий? - обозлилась я.

- Ага.

- Вот и поезжайте спокойно.

- Ну, не сердись, - усмехнулся незнакомец. - Может, ты мне понравилась, познакомиться решил. Нельзя так гавкать, счастье отпугнешь.

Я крепко сжала зубы и сделала вид, что оглохла. Продолжая глупо улыбаться, дядька нажал на самую верхнюю кнопку.

- Вы ошиблись, - возмутилась я, - или цифры не знаете?

- Сначала тебя провожу.

Мой палец мгновенно ткнул туда, где стояло "3", лифт странно дернулся, на секунду замер, потом нехотя изменил направление движения. Мужчина моментально повторил маневр с верхней кнопкой, подъемник скрипнул. Решив не сдаваться, я вновь вдавила "3", и тут кабина замерла.

- Ну, довыпендривалась! - нервно воскликнул дядька. - Застряли.

- Вы первый начали! - возмутилась я. - Следовало спокойно отправляться на нужный этаж.

- Хотел воспитание продемонстрировать, - ответил незнакомец, - кто ж знал, что ты истеричка.

- Идиот! - рявкнула я.

- Дура!

- Болван!

- Кретинка!

Обменявшись любезностями, мы замолчали, а через секунду дядька выпалил:

- Юрик.

- А ну прекратите ругаться! - взвилась я.

- Так я не ругаюсь, - слегка обиженно протянул мужик, - знакомлюсь. Меня зовут Юрий, но лучше Юрик. Раз уж вместе в кабине зависли, лучше подружиться.

- Вилка, - машинально ответила я.

- Где? - начал озираться Юрий.

- Что?

- Где вилка? Из сумки у тебя выпала?

- Меня так зовут. Виола! Но знакомые кличут Вилкой.

- А‑а‑а! Не расстраивайся, - бодро воскликнул Юрик, - у нас на работе тетка есть, вот где горе‑то! Она людям представиться стесняется. Люди слышат имечко и ржут. Ну ни один не удержался!

- И как же зовут коллегу? - заинтересовалась я.

- Физдипекла Кошкина.

- Врешь!

- Чтоб мне провалиться! - мотнул головой спутник и топнул.

- Эй, эй! - заволновалась я. - Мы в лифте, застряли довольно высоко, лучше обойтись без резких движений.

- Верно, - быстро согласился Юрик. - Как же нам отсюда выбраться?

Я нажала кнопку с надписью «Вызов», но никаких звуков до уха не донеслось. Стены кабины представляли собой абсолютно гладкие панели, никаких зарешеченных окошечков с надписью «Диспетчерская» и в помине не было. К тому же, я очень хорошо знаю, на данном этапе в нашем подъезде нет консьержки. Не так давно на собрании жильцов дома обсуждалась величина зарплаты дежурных, старушки потребовали прибавки, но основная часть проживающих резко отрицательно отнеслась к такой инициативе. Бабушки в гневе покинули зал, где происходило совещание, и объявили забастовку. Вот уже неделя, как они не моют лестницу и не следят за подъемниками. Поэтому сейчас ждать помощи неоткуда. Если только кто из жильцов вдруг не удивится, почему один из лифтов не движется, и не попытается внести ясность в ситуацию.

- И чего нам делать? - растерялся Юра, после того как я растолковала ему положение вещей. - Сидеть тут месяц?

- Столько навряд ли, - с сомнением ответила я.

- Придумал! - завопил мужчина и вытащил из кармана сотовый. - Только бы его не заглючило… Нет, работает. Алло, Танюшечка! Это я! Понимаешь, какая глупость, ха‑ха‑ха… Поехал на очередной обмер и в лифте застрял. Да в двух шагах от дома, на нашей улице, угловая башня. Знаешь, там еще напротив тонар с хлебом. Во, точно! Спасибо, кисонька!

С абсолютно счастливой улыбкой Юра сунул мобильный на место и повернул голову в мою сторону.

- Ща Таняшка, жена моя, проблему решит. Она у меня… ух! Все может, просто смерч. Я вообще‑то в фирме работаю, мы кухнями торгуем. Люди выберут модель, предоплату внесут, потом я приезжаю и тщательно стены измеряю. Важное дело. Ошибешься на полсантиметра - и такой геморрой. Ой!

- Что такое? - насторожилась я, а потом, заметив, как Юрик быстро бледнеет, слегка испугалась и поинтересовалась:

- Надеюсь, не страдаешь клаустрофобией и не собираешься сейчас обвалиться в обморок?

- Ой, - повторил Юра, - ой, ну я идиот!

- Не стану спорить. Вполне вероятно, что замечание абсолютно верно.

- Сейчас же сюда Танька заявится! Bay!

- Верно, ты сам ее позвал из плена мужа выручать.

- Ой! Ой! Ой! - попытался заметаться по крошечной кубатуре мужик. - Спрятаться‑то негде!

- Отчего ты так испугался?

Юрик присел на корточки.

- Вот, - в полном отчаянии воскликнул он, - букет и торт! Видишь?

- Конечно.

- Значит, и Танька заметит. Или вдруг нет?

- Если она не слепая, то, ясное дело, обратит внимание на растения и сладкое, - пожала я плечами.

- Все. Пропал, - обморочным голосом сообщил мой «сокамерник». Потом он очень аккуратно поставил картонную коробку на пол, положил сверху гвоздички, обхватил руками голову и принялся стонать на разные лады:

- Конец… Конец… Конец! Убьет! Убьет! Убьет…

- Объясни толком, что случилось, - потрясла я дядьку за плечо, - хватит истерить!

Напуганный, похоже, до последней степени мужик начал свой полусвязный рассказ. Очень скоро я разобралась в трагикомической ситуации, простой, как калоша.

Юрий по долгу службы ходит по разным домам, рабочий день у него не нормирован. Люди в основном приглашают обмерщика в свое свободное время, а оно у всех разное. Другой бы человек через полгода безостановочного мотания по столице взвыл и начал искать место в теплом офисе, но Юрию нравится смена впечатлений, он человек очень общительный, легко сходится с людьми, а еще клиенты почти всегда дают чаевые. Но не это главное. Юрик большой любитель женского пола, и то, что у него имеется жена Таня, совершенно не останавливает ловеласа. Любовниц он заводит постоянно и на данном этапе крутит амур с хорошенькой Светочкой, которая по удачному стечению обстоятельств живет практически рядом с домом сластолюбца. В общем, все устроилось лучшим образом. Сегодня днем Юра звякнул Тане и сообщил, что у него куча заказов в разных концах города, поэтому к любимой супруге он вернется глубокой ночью и страшно усталым.

Таня ревнивая, но умная особа.

- Бедненький мой, - прочирикала она, - совсем заработался. Ничего, милый, котлеток пожарю, твой любимый борщик сварю.

Юрик крякнул и в самом великолепнейшем настроении порулил к Свете, прихватив по дороге букет и торт. Обмерщик совсем не жаден, он знает, что бабам надо вручать подарки и оказывать знаки внимания. Правда, сейчас привычка машинально подкатывать к любой симпатичной женщине подвела ловеласа - мы застряли в лифте.

- Плохо, плохо, прямо жуть… - ныл мой спутник.

- Бог шельму метит, - хмыкнула я. - Ерунда, ну, не попадешь ты сегодня к своей Свете, и все.

- Да и черт бы с ней!

- Тогда не вижу причины для расстройства. Сейчас примчится жена, коей ты соврал, что находишься в застрявшем подъемнике по служебной необходимости. Судя по твоим словам, Таня у тебя дама решительная, мигом раздобудет аварийную бригаду.

- В этом‑то и дело! - чуть не заплакал Юрик. - Таняшка легко сообразит, что налево я сходить решил, наврал ей.

- Она у тебя экстрасенс? Или телепат? Умеет мысли читать? Почему тогда раньше изменщику хвост не прищемила?

- Дура ты! - взвизгнул Юрий. - Во, смотри, букет и торт…

- И что в них особенного?

- Я же на работе! Клиенту, что ли, гвоздики несу вместе со сладким? Ясный перец, совсем не на обмер кухни ехал сюда. Ой‑ой‑ой, ну и скандал получится! Мать моя Таньку обожает, теща тоже, конечно, на стороне дочери. Трое их, я один!

- Так тебе и надо! - мстительно заявила я, мигом вспоминая Олега, который сейчас развлекается в Питере вместе с крепко сбитой девицей из‑за Уральских гор. Думаю, вломят бабы Юрочке по первое число и будут совершенно правы. Гадких парней, изменяющих милым, ничего плохого не подозревающим женам, следует… э… их надо…

- Ну и что же теперь делать? - взвыл горе‑обманщик. И вдруг его взгляд, полный безумной надежды, обратился на меня. - Слышь, Ложка, выручай! Отдам тебе и букет, и сладкое, а как вытащит нас Танька, ты скажи, что они твои. А?

- Я не Ложка, не Кастрюля и не Сковородка. Всего‑навсего скромная Вилка. И отвечать за гадкие поступки тебе придется самому!

- Так ведь себе заберешь подарки, - попытался купить меня Юра. - Не волнуйся, назад не попрошу, неси домой, пей чай с вкусным, небось нечасто оно тебе достается.

- Не поняла намека…

- Наверное, на еде экономишь, вон тощая какая, - ляпнул Юрик и тут же осекся.

Но я уже обозлилась до невозможности.

- Огромное спасибо, но торт под названием «Рекс» не трону никогда в жизни. Кстати, ты не в курсе, с чего его нарекли столь восхитительной кличкой? Проглотишь кусочек - и заскулишь‑завоешь? Или слопаешь малую толику, а потом твой желудок изнутри псы грызть начнут?

- Придумал! - завопил Юра. - Поставлю вот тут, в уголочке, и выйду спокойно, с пустыми руками. Если Танька коробку приметит, мигом отбрешусь, люди кругом рассеянные, мало ли кто забыл.

- Даже не надейся, - скривилась я, - моментально скажу: «Молодой человек, вы свой тортик позабыли и цветочки кинули, нельзя быть таким забывчивым. На моих глазах в лифт с букетиком и „Рексом“ вошли, а потом отшвырнули ношу».

- Какая же ты стерва! - с чувством произнес Юра.

- Верно, - кивнула я, - правильное наблюдение. Терпеть не могу парней, изменяющих женам, наглые ходоки налево не имеют никакой надежды на мое покровительство.

- Так я ж не от тебя свильнул!

- Есть понятие женской солидарности, - не сдала я позиций. Да уж, худо придется Юрочке.

- Ой, ну что мне со всем этим делать?

- Юрик, - донесся снаружи далекий голос, - Юрик…

Потом затрезвонил сотовый.

- Алло, - сладким голоском отозвался незадачливый донжуан. - Спасибо, родная! Жду, любимая!

Потом Юра сунул мобильный в карман и прошептал:

- Она уже тут! Стоит с домоуправом, ждет аварийку, обещали через четверть часа подкатить.

- Твоя Таня - быстроногая антилопа.

- Ага.

- Кстати, скажи, любишь белый цвет? - спокойно спросила я.

- В принципе да, а в одежде нет. Почему спрашиваешь? - насторожился Юрий.

- Да вот размышляю, вроде мы с тобой подружились, вместе в лифте застряли…

- Поможешь? Возьмешь торт? - с плохо скрываемой радостью воскликнул «сокамерник».

- Никогда! Просто думаю, какой букет тебе на похороны заказывать? Из белоснежных хризантем?

- Ой, что же делать, куда торт с цветами деть? Наружу не выбросить, спрятать негде… Беда! Горе! Ужас!

- А ты их съешь, - фыркнула я.

- Кого? - вскинул брови Юра.

- Ну… гвоздики и «Рекс». Думаю, нормально проскочит, - уже откровенно издевалась я над чужим неверным мужем.

Никакой жалости к пакостнику в душе не имелось, я всецело находилась на стороне несчастной Тани. Наверное, она невысокого роста, худенькая блондинка с голубыми глазами, наивное существо, пылко жарящее котлеты для обожаемого мерзавца‑мужа. Именно таких, беззащитных и интеллигентных, попирают существа противоположного пола, не умеющие ценить преданность и истинную любовь.