Сто дней президента Рузвельта

Рузвельт — один из самых выдающихся государ­ственных деятелей XX века. Он вывел Америку из Великой депрессии, он малой кровью (потери в десят­ки раз меньше наших!) заплатил за победу во Второй мировой войне. Поистине за такие заслуги можно ста­вить памятники.

По-человечески нельзя не уважать Рузвельта и за то, что он всю жизнь с начала 1920-х годов преодоле­вал тяжелую болезнь (полиомиелит), которая сделала его калекой, способным передвигаться только на ин­валидной коляске. Правда, уже в 1931 г. один из пер­вых биографов писал: «Он вскоре обнаружил, что не­способность передвигаться таит в себе и выгоды, кото­рые со временем стали необычайно ценными» [61, с. 107]: Рузвельт мог избегать ненужных встреч, уто­мительных совещаний вне его кабинета, мог целиком сосредоточиться на работе.

Франклин Делано Рузвельт (РВР. — так его часто называли) происходил из почтенной семьи, предок которой переселился в Америку около 1640 г. из Голлан­дии. По этой линии он приходился дальним родствен­ником Теодору Рузвельту, президенту в 1901-1909 гг. от республиканской партии. Они были родственника­ми еще по одной линии: жена Франклина — племян­ница Теодора. В семье младших Рузвельтов Теодора называли «дядя Тедди».

Работа администрации Рузвельта в первые месяцы его президентства напоминает действия пожарной ко­манды. Как экономический кризис получает свои наи­более драматические проявления в сфере финансов, так и борьба с кризисом закономерно сосредоточилась в этой сфере. Задача первостепенной важности состояла в том, чтобы спасти банковскую систему. Действия Руз­вельта и его команды в эти мартовские дни составляют печальный контраст с беспомощностью и бездействи­ем российского президента, правительства и парламен­та после 17 августа 1998г.

Используя чрезвычайные полномочия, предоставлен­ные президенту по закону, принятому во время Первой мировой войны, Рузвельт закрыл с 6 марта 1933 г. на три дня все банки страны, 9 марта он продлил этот срок. На следующий день Министерству финансов в сотруд­ничестве с Федеральной резервной системой, учрежден­ной в 1913 г. (см. главу 6), было поручено рассмотреть положение каждого отдельного банка и открывать от­носительно здоровые банки. 11 марта президент вы­ступил перед прессой, а на другой день — по радио, подробно объясняя действия правительства и перспек­тивы банков. В результате паника пошла на убыль.

Уже 15 марта открылись примерно две трети бан­ков, остальным предстояла либо процедура банкрот­ства, либо поглощение более здоровыми банками, го­товыми принять на себя их обязательства вместе с активами. Резко активизировалась деятельность Ре­конструктивной финансовой корпорации по санации (оздоровлению) банков. От принятых мер было еще очень далеко до ликвидации кризиса, но так или ина­че за несколько месяцев удалось «расшить» затянув­шийся узел и сохранить банковскую систему, паралич которой грозил пустить под откос всю экономику.

Однако оздоровление банковской системы требова­ло серьезных реформ. С невиданной скоростью был подготовлен и пропущен через Конгресс Банковский акт 1933 г., так называемый закон Гласса-Стигалла, 21 июня 1933 г. подписанный президентом. Этот за­кон и теперь является фундаментом работы банков США, его главные положения направлены на укреп­ление стабильности банковской системы и предотвра­щение банковских кризисов.

Коммерческим банкам запрещалось заниматься операциями с акциями, поскольку такие операции ста­вят под угрозу сохранность средств вкладчиков. Это означало отделение коммерческих банков от инвестиционных, которые могли осуществлять эмиссию акций для промышленных корпораций и торговать ими, но не могли теперь принимать вклады.

ФРС получила новые права контроля над банками, которым было запрещено выплачивать проценты по текущим счетам, а для размера процентов по срочным вкладам ФРС устанавливала определенные лимиты. Это жестко ограничивало авантюрные действия бан­киров, готовых обещать высокие проценты ради вы­годных спекуляций. Регулированию подвергся бирже­вой кредит, сыгравший столь зловещую роль в бирже­вом крахе 1929 г.

По мнению экономистов, включая таких всемирно известных ученых, как Фридмен и Гэлбрейт, наиболь­шее значение имело еще одно нововведение: создание Федеральной корпорации страхования депозитов и об­щенациональной системы защиты вкладчиков [104, с. 58]. Банки были обязаны отчислять определенную долю вкладов в особый страховой фонд, управляемый этим государственным агентством. В случае банкрот­ства банка из фонда вкладчикам (как физическим, так и юридическим лицам) выплачивается возмещение до установленного законом предела. Заметим, что в насто­ящее время этот предел весьма высок — 100 тысяч дол­ларов на один счет в данном банке. Имея счета в не­скольких банках, можно повысить степень защиты. Успех этой меры был разителен: начиная с 1934 г. чис­ло банковских банкротств резко сократилось, а потери вкладчиков стали редкостью.

Вообще, законы сыпались в эти месяцы как из рога изобилия. В мае 1933 г. вступил в силу закон, направ­ленный против сомнительных и жульнических компа­ний, эксплуатирующих доверие публики; он устанав­ливал строгую ответственность компании, выпускаю­щей на рынок свои ценные бумаги, за полноту и достоверность информации о ее состоянии и делах. В дальнейшем эти срочные меры были развернуты в систему законодательства с созданием на федеральном уровне Комиссии по ценным бумагам и биржам, которая и поны­не играет роль центрального инструмента государства в контроле над эмиссией и рынком ценных бумаг. При этом правительству пришлось преодолевать упорное сопротивление олигархов и их людей в Конгрессе и в средствах массовой информации, но в конечном счете, как писал один обозреватель, Рузвельт сумел «поста­вить своего копа на Уолл-стрит» [67, р. 99].

В июне 1933 г. для борьбы с экономическим кризи­сом создана Национальная администрация восстанов­ления; ей предсто­яло стать посредником между предпринимателями каждой отрасли и работниками. Администрация сы­грала известную роль в формировании профсоюзов, спо­собных сотрудничать с правительством и бизнесом.

Особой заботой Рузвельта, который сам любитель­ски занимался фермерством, было сельское хозяйство. В первые же дни пребывания в Белом доме он пору­чил готовить законопроект о новом подходе к этой важнейшей отрасли, занятость в которой тогда состав­ляла более четверти трудоспособного населения. При­нятый в мае 1933 г. закон предусматривал систему добровольного сотрудни­чества фермеров с государством в том, что касается ог­раничения избыточного производства, вызывающего падение цен и фермерских доходов, и рационального использования земли и других природных ресурсов.

Многое в эти первые месяцы делалось поспешно и неумело. Стремительно разрасталась государственная бюрократия. Но в целом энергия и активность прави­тельства и Конгресса, составлявшие очевидный кон­траст с годами правления Гувера, произвели на страну сильное впечатление. Люди в какой-то мере почувство­вали, что появился свет в конце тоннеля.