ОПРЕДЕЛЕНИЕ РАЗНОВИДНОСТЕЙ И СТРУКТУРА ЗАГОЛОВКОВ АКТОВ

Весьма важными вопросами при издании актов являются 1) опре­деление разновидностей и 2)структура заголовков грамот разных разновидностей.

Из определений жалованных грамот часто и не всегда правильно используется термин "тарханная грамота". Восточное происхождение слова "тархан" не вызывает сомнений. Оно было распространено в Золотой Орде, а затем в Крымском и, очевидно, в Казанском ханствах. Появление на Руси термина "тарханная грамота" в литературе связы-

 

вают обычно с золотоордынскими татарами, т.е. датируют XIII в. Од­нако недостаточно внимания обращается на то обстоятельство, что термин "тарханная грамота" совершенно не встречается в русских источниках XIII-XV вв. и только в XVI-XVII вв. получает большую известность на Руси. Казалось бы, парадокс: именно с падением татарского ига незнакомый русским восточный, золотоордынский термин начинает широко использоваться в актах и делопроизвод­ственной переписке. Загадка станет проще, если отрешиться от ошибочной точки зрения насчет распространения на Руси термина "тарханная грамота" в результате татарского завоевания. Этот термин появился в Русском государстве гораздо позже и в условиях, как раз противоположных тем, в которых оказалась наша страна в XIII в.

Первые упоминания о "тарханных грамотах" в русских источниках относятся к 20-м - началу 40-х годов XVI в.² В это время наряду с термином "тарханная грамота" употребляется еще и термин "безданная грамота". Употребление последнего нельзя считать случайным. Его возникновение относится, вероятнее всего, к тому периоду, когда дань была главным налогом, а неуплата населением иммунитетных вотчин других поземельных податей в пользу государства являлась общим правилом. Древнее происхождение термина "безданная грамота" дока­зывается самим характером жалованных грамот XV в. Общая целе­направленность последних состояла в том, чтобы ликвидировать сеньориальное право сбора дани. Все льготные грамоты XV в. предоставляли временное освобождение лишь от дани,так как это был единственный налог, на который могла с полным основанием претен­довать публичная власть. Включение в жалованные грамоты статей, фиксировавших свободу от других налогов, знаменовало собой подго­товку к дальнейшему ограничению привилегий иммунистов и ни в коей мере не являлось наделением феодалов какими-то новыми правами.

Таким образом, термин "безданная грамота" возник тогда, когда публичная власть уже сумела добиться признания в числе своих преро­гатив права на получение дани, между тем как вновь возникавшие налоги не были распространены на иммунитетные вотчины. Термин "безданная" подчеркивает, что реальное значение имело освобождение только от дани. Этот термин прилагался, по всей вероятности, к грамотам, содержавшим статью о бессрочной неуплате дани, что под­тверждается историей терминов "тарханная" и "безданная" грамоты. Выражение "безданная грамота" совершенно исчезает из документов XVI в. Термин "тарханная грамота", напротив, находит все более и более широкое использование в источниках XVI-XVII вв. Вытеснение одного термина и замена его другим представляется вполне законо-

² В Молдавском княжестве термин "таркан" был распространен уже в XV в. Его встречаем в грамотах молдавских воевод 1439, 1449, 1457 гг. (Documenta Romaniae Historic?. [Ser.] A. Moldova. Bucure?ti, 1975. Vol. I. N 200. P. 283; 1976. Vol. II. N 7, 65. P. 9, 95). В грамоте 1457 г. наряду с термином "таркан" употребляется слово "тарканство", под которым подразумевается освобождение от мыта (Ibid. Vol. II. N 65. P. 95).

мерным процессом, который может быть объяснен при учете реальных изменений в положении феодального иммунитета в конце XV - начале XVI в.

Существенным моментом борьбы правительств Ивана III и осо­бенно Василия III против иммунитетных привилегий феодалов являлось принуждение населения их вотчин не только к уплате дани, но и к исполнению ряда повинностей, введенных позднее - яма, городового дела, посошной службы и др. Кроме того, удельный вес последних в системе государственных финансов сильно возрос в период реформ 80-90-х годов XV в. Термин "безданная грамота" теперь уже явно не годился для обозначения грамот, освобождавших от основных позе­мельных налогов. Этот термин следовало заменить другим. Вот почему был заимствован у казанских татар более широкий по своему содер­жанию термин - "тарханная грамота". Постепенное утверждение на Руси выражения "грамота тарханная" прослеживается по источникам начиная с XVI в.

"Непременной принадлежностью" тарханных грамот было бес­срочное освобождение не от любых платежей и повинностей, а только от главных. Из них на первом месте в XVI в. стоят ямские деньги и посошная служба.

Введенные в качестве повсеместного налога с 1550-1551 гг. пи­щальные и полоняничные деньги в жалованных грамотах упоминаются редко. Поэтому нельзя вполне уверенно сказать, что освобождение только от этих налогов было достаточным основанием для закрепления за грамотой названия "тарханной". Однако предположить данный вариант можно. Полоняничные и пищальные деньги являлись, по опре­делению самих источников, типичными податями. Податью был и наместничий корм, который с отменой наместничества в большинстве уездов Русского государства стал одним из основных казенных налогов. Освобождение от него в уездах, где отсутствовал аппарат намест­ничьего управления, рассматривалось поэтому как податной "тархан", а не как льгота, связанная с судебным иммунитетом.

В конце XVI-XVII в. состав основных прямых налогов несколько изменился. Появились новые обязательные платежи, освобождение от которых было типично для собственно "тарханных" грамот. В жало­ванной грамоте царя Михаила Федоровича от 14 октября 1613 г., которая сама себя называет "тарханной", село Лопатничи, вотчина царицы-старицы Александры в Суздальском уезде, освобождалось от "наших денежных доходов и столовых запасов, и ямских денег, и казачьих и стрелецких кормов", а также от предоставления подвод посланникам и гонцам³. Отмена привилегии в отношении одной из этих повинностей не меняла характера грамоты, хотя и расценивалась в качестве ограничения ее. В указной грамоте царя Михаила Федоровича от 15 февраля 1614 г., запрещающей брать подати с вотчин По­кровского Суздальского монастыря в нескольких уездах, говорится: "... денежных доходов и всяких наших податей по их жаловалной

Гос. архив Владим. обл.Ф. 575. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 84-85 об. (копия XVIII в.).

 

тарханной грамоте не имати, опричь нынешних казачьих кормов, потому что казачьи кормы по нашему указу велено збирать со всех земель"⁴.

Хотя главный косвенный налог - тамга - являлся пошлиной, а не податью, тем не менее ввиду большого фискального значения этого побора в XVI-XVII вв. грамоты, содержавшие освобождение от него, считались "тарханными".

Акты, лишенные формул, касающихся привилегий в отношении основных казенных сборов, в источниках никогда не вводятся в рубрику "тарханных грамот". Освобождение от мелких пошлин (пятна, убрус-ного, розвинского, выводной куницы, закосного и др.), а также от неосновных "дел" (косьбы сена, кормления княжеского коня) и вообще от всяких земских "проторов" и "разметов" включалось, как правило, в "несудимые" грамоты. В литературе обычно утверждается, что "несудимые" грамоты предоставляли только судебный иммунитет. Это неточно. Центральной частью "несудимой" грамоты были, конечно, чисто судебные привилегии. Однако дополнение их мелкими финан­совыми льготами и освобождением от земских "разметов" не пре­вращало в глазах людей XVI-XVII вв. "несудимую" грамоту в "тар­ханную".

При классификации жалованных грамот мы исходим, во-первых, из стремления наиболее точно отразить содержание каждой группы грамот, во-вторых, из учета актовой терминологии. В связи с первой задачей встает вопрос, можно ли, слепо следуя за языком актов, называть только "несудимыми" грамоты, содержащие, наряду с несу-димым разделом, мелкие финансовые привилегии. Думается, что для отражения финансовой части грамот этой категории есть смысл использовать термин "обельная грамота". Данный термин явно искусст­венен. Несмотря на употребительность слова "обельный", "обельная", оно не прилагалось к грамоте, очевидно, вследствие широкого распространения в XVI-XVII вв. термина "тарханная грамота", который был символом документа, освобождающего от податей. В конце XIX в. было высказано мнение, что "обельными" являлись грамоты, "осво­бождавшие от податей и повинностей некоторых городских или волостных черных людей"⁵. Однако это утверждение не выдерживает критики. В 1598 г. было приказано "оторханити" (даже не "обелить"!) посадских людей и гостей Великого Новгорода⁶. В 40-х годах XVII в. один "обельной крестьянин" в своей челобитной писал, что по "жаловалной тарханной грамоте" "обелены отцу ево и дядьям тяглые участки" за особо верную их службу матери царя Михаила Федоровича в период ее заточения⁷. Л.В. Черепнин ставит знак равенства между

"тарханной" и "обельной" грамотами⁸. Не находя термин "обельная грамота" в источниках, мы не можем принять это отождествление.

Вместе с тем использование термина "обельная" в заголовках целесообразно, если правильно отличать по содержанию обельные грамоты от тарханных. Слово "обелить" означает — поставить в привилегированное положение по сравнению с чернотяглым миром, выделить из него. Фиксация мелких финансовых привилегий, раз­решение не тянуть ни в какие проторы и разметы — все это было признанием обособленности, обеленности иммунитетного владения. При всей искусственности выражения "обельно-несудимая грамота" оно полнее и точнее, чем одно слово "несудимая", передает содержание актов, в которых несудимость сочетается с мелкими финансовыми привилегиями. Нам кажется неверным называть такие грамоты "тар-ханно-несудимыми", как это делается во многих, даже весьма авто­ритетных публикациях актового материала XIV-XVI вв.⁹

Итак, определение "тарханная" (отдельно или в соединении с другими дефинициями) следует присваивать тем жалованным грамотам, которые предоставляют свободу от дани, ямских, полоняничных, пищальных денег, примета, посошной службы, городового дела, денег за городовое, засечное и ямчужное дела, наместничьих кормов (как государственного налога), тамги, а в XVII в. также казачьих и стре­лецких кормов, стрелецкого хлеба, стрелецких денег, сибирских хлеб­ных запасов и т.п. Как мы отмечали, освобождение только от горо­дового дела могло не приводить к определению грамоты в качестве "тарханной", ибо, несмотря на исключительно важное значение этой повинности, она не относилась к числу "податей"¹⁰. В принципе же наличие одного и более пунктов, отменяющих необходимость уплаты главных государственных налогов, вполне достаточно для закрепления за грамотой названия "тарханной", если параллельно в ней не содержится предписания вносить отдельные налоги или выполнять некоторые повинности первостепенной важности, как, например: "не надобе... дань, опричь яму и посошные службы". При таком прямом отрицании освобождения от нескольких основных налогов грамоту луч­ше определить в качестве "обельной".

Название "обельных" получают также грамоты, дающие освобож­дение только от ряда мелких повинностей (косьбы сена, строительства дворов, убрусного, выводной куницы и т.п.) или в общей форме от всех проторов и разметов. Грамоты, освобождающие от главных налогов (дани, ямских денег и т.д.) в счет уплаты оброка, называются "тарханно-оброчными". Грамоты на монастырские проезды, в которых имеется освобождение от тамги, называются "тарханно-проезжими".

 

⁴ Там же. Л. 83-83 об. (копия XVIII в.).

⁵ (В.Р.) Грамота // Энциклопедический словарь / Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон. СПб.,

1893. Т. IX а, п/т 18. С. 535.

⁶ ГИМ, ОПИ. Ф. 440. Оп. Троицкого, № 754. Л. 3-4.

⁷ РГАДА, Прик. дела ст. лет, 1645 г., № 2. Л. 158-160.

* Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV-XV вв. М; Л., 1951. Ч. II. С. 112.

■ Памятники социально-экономической истории Московского государства XIV-XVII вв.

М., 1929; Т. 1; АФЗХ. М., 1951-1961. Ч. I—III; АСЭИ. М., 1952-1964. Т. I—III. | Каштанов СМ. К вопросу о классификации и составлении заголовков жалованных

грамот // Исторический архив. 1956. № 3. С. 215-216.

 

ПО

Грамоты, содержащие временные (на срок) освобождения от нало­гов, называются "льготными"¹¹. Если в документе предоставляются бессрочные и безоброчные податные освобождения и одновременно несудимость, за грамотой закрепляется название "тарханно-несудимой" или "обельно-несудимой" в зависимости от объема податного имму­нитета. Когда несудимость имеется в тарханно-оброчной, тарханно-проезжей или льготной грамоте, слово "несудимая" соединяется с другими определениями не дефисом, а союзом "и" или запятой. Если в грамоте фиксируется, наряду с прочим, право феодала (обычно мона­стыря) на сбор конского пятна, этот пункт получает отражение в заголовке в словах: "и на конское пятно".

В заголовках несудимых грамот (или других, более сложных по составу документов, содержащих несудимую часть) объем предостав­ляемой грамотчику юрисдикции не указывается. Не отражается, также постановление о подсудности самого иммуниста удельному или великому князю, царю. Однако, когда в грамоте устанавливаются сроки вызова в суд, в заголовок включаются определения типа: односрочная, двусрочная, трехсрочная. Предоставление иммунисту данного пристава для вызова в суд населения его владений находит отражение в заголовке в словах: "...на данного пристава". Грамота на выдачу руги может быть названа "ружной" (АРГ, № 15).

Грамоты, обозначаемые в литературе как "заповедные", в ис­точниках XVII в. чаще фигурируют с названием "бережельные". Поэтому возможно употребление как того, так и другого терминов. Пока не проведено специальное изучение использования в документах слова "бережельная", будем говорить о "заповедных" грамотах.

Для заповедной части жалованных грамот после слова "заповедная" в скобках указывается, от кого или на что дана заповедь. Например: (от ездоков, незваных гостей, скоморохов и попрошатаев, на леса и т.п.). Когда грамота только заповедная и не имеет других разделов, эти уточнения приводятся без скобок.

Заголовки судебных документов строятся по следующей схеме: 1) определение узкой разновидности ("судный список", "докладной судный список", "правая грамота"); 2) слово "суда"; 3) имена судей в род. п.; 4) указание представителя выигравшей стороны, кому вы­дается грамота, в дат. п.: 5) слова "по тяжбе между"; 6) указание тяжущихся сторон в твор. п.; 7) предлог "о"; 8) указание объекта тяжбы в предл. п. ([о] земле, болоте, лесе, пожне и т.п.); 9) указание населенных пунктов, при которых этот объект находится; 10) указание волости или стана и уезда. Полное обозначение каждой из тяжущихся сторон дается в пункте 6 (название монастыря, имя и фамилия светского лица), а в пункте 9 употребляется краткая форма, обра­зованная от названия монастыря или фамилии (троицкая деревня, елизаровская пустошь и т.п.). В пункте 4 указывается должность представителя выигравшей стороны, и, когда она связана с названием какого-либо монастырского владения, последнее фигурирует с кратким

¹¹ Подробнее см.: Там же. С. 216-217.

определением (приказчик троицкого села). Например: Докладной судный список (" 'грамота правая") суда данных судей Алексея Гри­горьева сына Желтухина и Федора Иванова сына Болотникова при­казчику троицкого с. Петровского Федору Мошнину по тяжбе между Троице-Сергиевым м-рем и вотчинниками Лыковыми о земле возле троицкой д. Рубцова и лыковской д. Ядромина [в вол. Сурожике Московского у.] (АРГ,№ 255).

В заголовках определение владельческой принадлежности земли светских лиц, даваемое составителями в притяжательной форме, об­разованной от фамилии владельца, пишется со строчной буквы: земля елизаровская, лыковская и т.п. Это правило надо отличать от правила передачи текста, где подобные же определения, имеющиеся в самом документе и образованные обычно от имени, а не от фамилии владельца, пишутся с прописной буквы.

При указании тяжущихся полное обозначение одной из сторон может заменяться личным местоимением 3-го лица в твор. п., которое соотносится с именем получателя грамоты. Такое построение приме­няется, если тяжба начата, велась и выиграна одним лицом и в документе нет ссылок на его предшественников или других предста­вителей духовного землевладельца, ведших ту же тяжбу (свидетели в расчет не принимаются). Например: Правая грамота суда дьяка Федора Остафьева сына Сытина посельскому троицкого с. Синкова старцу Андронику по тяжбе между ним и приказчиком Вознесен­ского м-ря с. Подмошенского Микифориком о пожнях, болоте и лесе между с. Подмошенским и с. Синковым Дмитровского у. (АРГ, № 77).

Построение заголовков разъезжих следующее: 1) определение разновидности; 2) указание межевщика или межевщиков; 3) формула "земле... с землей"; 4) указание волости или стана и уезда. В пункте 2 при определении должности или звания представителей монастыря приводится полное название последнего, в пункте же 3 монастырская земля называется кратко (троицкая, покровская и т.д.). Обозначение владельческой принадлежности земли всегда предшествует названию населенных пунктов, к которым разъезжаемая земля тянет; из них сначала указывается село, а затем деревня. Например: Докладная полюбовная разъезжая Ивана Синца Иванова сына Соколова троицкой земле с. Сукромского д. Федоровской Нивы с землей Марии Поплевиной Морозовой с. Вельского д. Борков [в Бежецком Верхе] (АРГ,№ 174). Вместо род. п. "Борков" возможен также им. и. "Борки".

Разъезжая келаря Покровского Угличского м-ря Варсонофия, стар­ца Серапиона и старца Троице-Сергиева м-ря Нифонта, посельского с. Прилук, покровской земле д. Дорка с троицкой землей дд. Заречья и Дорка в Городском ст. Угличского у. (АРГ, № 27). Вместо род. п. "Прилук" возможен также им. п. "Прилуки".

В случаях, когда в пункте 3 надо кратко определить владель­ческую принадлежность земли светских лиц, уже названных в пункте 2, используется прилагательное, производное от их фамилии и пишущееся

 

со строчной буквы. Например: Полюбовная разъезжая старца Троице-Сергиева м-ря Сильвестра Уполовникова, чернеца Серапиона Курцева и Анны Скрипициной троицкой земле сщ. Дулепова со скрипицинской землей сц. Вальцовского [в Верхдубенском ст. Переславль-Залесско-гоу.] (ср.: АРГ, №260).

Перейдем к вопросу о заголовках купчих грамот. Когда в ин-титуляции акта указан покупатель и сущность сделки выражается словом "купил", документ определяется как "купчая" такого-то у такого-то. Например: Купчая Василия Беззубого Булгакова сына Ла­рионова у его дяди Владимира Никитина сына Пантелеева и у детей последнего, Алферия Покидыша и Полуекта, на дд. Сидорова, Ба­рутино, Волосово, Олешню, поч. Федорове и пуст. Добрымлю в Каменском ст. Бежецкого Верха (АРГ, № 28).

Когда акт составлен от имени продавца и существо сделки выра­жено словом "продал", документ получает название "купчей (продаж­ной)" такого-то такому-то. Например: Купчая (продажная) Василия Иванова сына Епифанова и его дочери Федоры "своей братье" Григо­рию и Захарию на жеребий земли д. Епифановой [в Микулинской четверти Тверского у.] (АРГ, № 73).

Термин "купчая (продажная)" был впервые введен нами в 1973 г. и применен при редактировании АРГ в 1974-1975 гг. Сейчас его можно встретить в различных публикациях и обзорах грамот.

Если в купчей или другом подобном акте указывается межа, но нет самого термина "отвод", выражение "с отводом" можно привести в за­головке в квадратных скобках.

Несколько слов о посильных. Поскольку посильные близки к куп­чим второго типа (текст строится от лица продавца, существо сделки определяется словом "продал"), в заголовке после слова "посильная" ставится в скобках слово "продажная". Например: Посильная (продаж­ная) Власия, Кузьмы, Ивана, Андрея и Онофрия Игнатьевых детей Сумина попу Леонтию Константинову сыну и его детям на Покров­скую землю и пуст. Игумновскую [у Соли Галицкой] (АРГ, № 115).

Что касается меновных, то если субъект интитуляции меняет свою землю кому-то, в заголовке говорится: "меновная" такого-то такому-то; при этом земля, отдаваемая первым контрагентом второму, указы­вается с предлогом "на" раньше земли, получаемой первым контра­гентом, которая указывается далее с предлогом "за". Например: Мено­вная с отводом Ивана Федорова сына Мустофина его брату Власию на половину д. Языковой и четверть поч. Балчева [в Бежецком Верхе] за д. Казаковскую [там же] (АРГ, № 96). Если субъект интитуляции выменивает землю у кого-то, то в заголовке говорится: "меновная" та­кого-то у такого-то; при этом земля, получаемая первым контрагентом, указывается раньше земли, получаемой вторым контрагентом, и перед названием первой ставится предлог "на", а перед названием второй -предлог "за". Например: Меновная келаря Троице-Сергиева м-ря Ларио-

на у Ивана Никитина сына Татьянина на половину д. Панкратовской и половину сщ. Старого в Вышегородской вол. Дмитровского у. за д. Дуткино в Инобажской вол. того же у. (АРГ, № 74).

Когда меновная грамота второго типа одновременно есть жалован­ная, структура заголовка изменяется в соответствии с определяющим термином "жалованная", который может относиться только к землям, получаемым грамотчиком, и вместо ожидаемого заголовка "Меновная великого князя у игумена на землю А за землю В" появляется заго­ловок меновных первого типа: "Жалованная меновная великого князя игумену на землю В за землю А".

В заголовках меновных указание волости, стана и уезда дается для каждого из промениваемых комплексов отдельно, а если мена совер­шается в пределах одной и той же административной единицы, при обозначении второго комплекса говорится "там же" (когда совпадают и волость и уезд) или "того же уезда" (когда волости разные).

Далее надо сказать о заголовках записей. Если запись относится к какой-то вполне определенной разновидности, то первоначально при­водится название этой разновидности, а затем слово "запись". На­пример: Зарядная запись; Отступная запись; Очищальная запись. Когда уточнить разновидность записи нельзя, определение ограничивается словом "запись", а содержание передается с помощью предлога "о".

После указания разновидности записи называются контрагенты (кого - кому), а затем - о чем или на что дана запись. Содержание большинства разновидностей записей, имеющих уточняющую характе­ристику перед словом "запись", не передается, а перед названием объекта ставится предлог "на". Например: Очищальная запись Дмит­рия Лаврентьева сына с детьми Федору Александрову сыну Руготина на проданную ему д. Новое Якимово [в Корзеневской вол. Москов­ского у.] (АРГ № 267); Отступная запись Аксиньи Мауриной Михаи­лу Якимову сыну Маурина на треть земли Скрылевской [в Углич­ском у.] (АРГ, № 36).

Однако некоторые разновидности записей с уточняющей характе­ристикой не поддаются описанию с помощью предлога "на" и требуют передачи содержания после предлога "о". Таковы зарядные записи. На­пример: Зарядная запись кн. Ивана Андреевича Микулинского и Фе­дора Григорьевича Ошуркова о привлечении в третейские судьи Дмит­рия Федорова сына Хидырщикова и Семена Цюзырева для переоценки стоимости сел Михайловского, Глебова и Литвинова [в Москов­ском у.], купленных Микулинским у Ошуркова (АРГ, № 90).

Когда запись носит обязательственный характер, но не может быть определена каким-либо современным ей термином, употребляется опре­деление "запись-обязательство", и далее в заголовке после указания контрагентов содержание описывается с помощью либо предлога "о", либо инфинитива. Например: Запись-обязательство Василия Петрова сына Плещеева келарю Троице-Сергиева м-ря Алексею о возмещении стоимости проданных м-рю спорных земель с. Нахабинского [Москов-

 

ского у.] - д. Татаринова, поч. Дубровки и др. - в случае их выхода из состава м-ской вотчины (АРГ, № 153); Запись-обязательство кн. Петра Васильева сына Хованского Лущихина кнг. Анастасии Фе­доровой дочери Плещеева жене Щербатого [Оболенского] поставить на Николин день осенний 7026 (1517) г. на Москве у доклада свою жену [а ее сестру] Орину Федорову дочь Плещеева для совершения купчей на половину с. Богородицкого с деревнями и половину сц. Коряковского в Рождественской вол. Переславль-Залесского у., проданных за 250 руб. кн. Хованским кнг. Анастасии к другой половине этих владений, принадлежащей ее мужу (ср. АРГ, № 141).

В заголовках сотных после слова "сотная" употребляется выра­жение "с книг письма". После указания писцов говорится "на вотчины", когда дело касается монастырских владений или земель светских лиц, фигурирующих здесь в качестве вотчинников. Если речь идет о по­местных землях, говорится "на поместья". Если же состав земель свет­ских лиц смешанный или неясный, используется оборот "на владения". Вслед за определением земельного собственника ставится тире и пере­числяются конкретно села. В случаях, когда их больше пяти, назы­ваются лишь первые три, остальные покрываются формулой "и др." При наличии упоминания конкретных сел владения других категорий не перечисляются поименно, а указывается их тип - в твор. п. с предлогом "с" ("с деревнями, починками и пустошами"). Заголовок заканчивается указанием стана и уезда. Например: Сотная с книг письма Льва Поско-чина на вотчины Тр.-Серг. м-ря - ее. Шарапове, Площево, Глиньково и др. с деревнями, починками и пустошами в Кинелъском ст. Переславль-Залесского у.

В комплексе документов XVII в. из фондов духовных учреждений значительное место занимают челобитные настоятелей монастыря на имя царя или патриарха; митрополичьи "памяти"; памяти настоятелей монастырским служителям и приказчикам; отписки монастырских при­казчиков и слуг; челобитные монастырских слуг и крестьян настоя­телю; приказные отписи о получении податей, собранных с той или иной монастырской вотчины. Рассмотрим методику составления заго­ловков к ним на примере материалов, отложившихся в фонде Рязан­ского Солотчинского монастыря в РГАДА (ф. 1202).

Челобитные настоятелей, адресованные царю, отражают в боль­шинстве случаев земельные споры монастыря со светскими феодалами. Челобитные на имя патриарха содержат сведения об аналогичных тяжбах монастыря с соседними духовными вотчинниками.

Определить номинальный и авторский признаки челобитной легко, так как она обычно начинается словами: "Царю, государю и великому князю... бьет челом богомолец твой архимандрит..." Однако указание реального адресата в настоятельской челобитной найти довольно трудно. Царское имя упомянуто здесь только для проформы, на самом же деле документ направляется в одно из центральных или местных учреждений. Это обстоятельство можно выяснить из текста документа

или из помет, сделанных в учреждении. Такие пометы мы находим на подлинных челобитных. Дело в том, что подлинники нередко возвра­щались монастырю после того, как были записаны в приказе или приказной избе. Иногда пометы о решении учреждения по тому или иному спорному делу обнаруживаются на черновых вариантах чело­битной. Эти пометы делались, наверное, в монастыре, после того, как чдесь получали известие о ходе тяжбы. Точную дату челобитной удается установить с трудом. Сами челобитчики обычно не датировали документ, поэтому приходится рассчитывать главным образом на отметки учреждения, в которое была направлена челобитная. Иногда дату можно выяснить из текста челобитной. В заголовке челобитной следует указывать разновидность документа, автора, реальный адре­сат и предметно-вопросный признак. Например: Челобитная арх. Со­лотчинского м-ря Протасия в Переяславско-Рязанский приказ сыскных дел о выдаче под расписку монастырскому стряпчему крестьян д. Волоховой, содержащихся в этом приказе.

Митрополичьи "памяти" были документами директивного харак­тера, они адресовались настоятелю или казначею монастыря.

В митрополичьих памятях находят косвенное отражение события, связанные с антиклерикальными, "еретическими" выступлениями посад­ских низов. Памяти предписывают жестоко наказывать всякого, кто осмелится в той или иной форме выступить против православной цер­кви и не следовать догматам ортодоксальной веры. В памятях со­держатся сведения о монастырских колодниках, об отправке в монас­тырь лиц, осужденных митрополичьим судом, об устройстве в монасты­ре "на прокормление" отставных стрельцов.

В "памяти" на первом месте стоит дата, потом определяется разно­видность источника, говорится, от кого и кому он послан. Например: "Лета 7200, генваря в 22 день. По указу преосвященного Авраамия, митрополита Рязанского и Муромского, память в Солотчинский монас­тырь казначею..." (№ 321/А)¹². Эти источники дошли до нас в подлин­никах, никаких помет на памятях нет. В заголовке памятей надо ука­зать номинальный, авторский, корреспондентский и предметно-вопрос­ный признаки. Например: Память рязанского митрополита Авраамия казначею Солотчинского м-ря Иосифу о принятии в монастырь на прокормление отставного стрельца Евдокима Анисимова (№ 26).

Настоятельская "память" - это документ, оформлявший указы и предписания главы духовного учреждения различным чинам монастыр­ской администрации, начиная от соборных старцев, вроде казначея, и кончая рядовыми стряпчими, приказчиками, посельскими и черными попами. Памяти настоятелей ярко характеризуют эксплуататорскую сущность духовных вотчинников, показывают методы феодального внеэкономического принуждения крестьянства (памяти о сборе с

² Здесь и далее нумерация документов фонда Солотчинского монастыря - по хра­нящейся в РГАДА картотечной описи А.П. Добросклонского, автора известной работы "Солотчинский монастырь, его слуги и крестьяне в XVII веке" (М., 1888).

 

 

крестьян недоимок, оброчных денег, праздничных кормов, об испол­нении барщинных работ и т.п.)- Во вступительной части памяти обычно указывается дата ее составления, называется разновидность документа (память), говорится, от кого и кому она послана. Таким образом, на­чальная фраза памяти дает архивисту и археографу четыре элемента для составления заголовка: дату, номинальный, авторский и кор­респондентский признаки. Например: "108-го [году], сентября в 20 день. По указу отца архимандрита Кирила з братиею монастырскому нашему стряпчему Иосифу Чижову" (№ 55). Содержание архимандричьей директивы раскрывается после слов: "...как к тебе ся память придет, и тебе..." (принять такие-то и такие-то меры). Выяснив все четыре при­знака (номинальный, авторский, корреспондентский, предметно-вопрос­ный), можно составить заголовок. Например: Память архимандрита Игнатия приказчику д. Китаевой Тимофею Стефанову о сборе с крестьян недоимочных денег за прежние годы (№ 103/Б).

Большинство "памятей" дошло до нас в чистовых подлинниках (беловиках), некоторые из них подписаны собственноручно настоятелем или казначеем. "Памяти", как правило, лишены всяких помет на обо­роте. Иногда к ним подклеивался небольшой листок, на котором полу­чатель памяти делал запись об исполнении архимандричьего указа. На­пример, к "памяти" архимандрита Солотчинского монастыря Кирилла стряпчему с. Новоселки Иосифу Чижову о запечатывании и проверке наличия вина на монастырском дворе подклеена приписка: "И против сего указу досмотр был, и вино запечатано, и отцу архимандриту писано о том именно с слугою Артемьем Карповым да с перевозником Ивашкою Гавриловым таго ж числа" (№ 54). Памяти, очевидно, откла­дывались первоначально у тех лиц, которым они адресовались, и лишь впоследствии, при смене чинов монастырской администрации, попадали в архив монастыря.

Отписки монастырских приказчиков и служителей настоятелю являются, пожалуй, самой многочисленной группой документов XVII в., входящих в состав фонда Солотчинского монастыря. В отписках весь­ма полно отразился хозяйственный и административный уклад мо­настырской вотчины. Отписка представляет собой небольшой отчет мо­настырского приказчика, посельского, стряпчего и других настоятелю монастыря. Отписки составлялись довольно часто, так как в них обыч­но затрагивались вопросы, решение которых либо должно было немед­ленно стать известно архимандриту, либо еще требовало его санкции. В отписках можно встретить ценные сведения о социальной борьбе крестьянства, которая во многих случаях выражалась в отказе под­чиняться предписаниям монастырского начальства, платить оброк и исполнять барщинные работы. Большой интерес представляют изредка встречающиеся в отписках сообщения о наделении землей по указанию архимандрита некоторых "оскудевших" крестьян.

Чаще всего отписка исходит от лица приказчика или посельского старца, управляющего одним из монастырских сел. Нередко отписки составлялись монастырскими стряпчими, "ходившими" по делам мо-

пастыря в Москву. Они отстаивали интересы монастыря в столичных приказах при разбирательстве судебных тяжб и т.п. Иногда стряпчие сообщали в отписках о присылке им из монастыря различных съестных припасов и т.п. Мог написать отписку и монастырский старец, по­сланный архимандритом с каким-нибудь специальным поручением. По форме все эти категории отписок мало чем отличаются друг от друга. В ряде случаев отписки были ответом на архимандричью "память". Отписка составлялась на одной стороне листа, лист загибался с двух сторон текстом внутрь, затем еще раз сгибался и надписывался: "Государю святому отцу архимандриту [имр.]".

Датировка отписок представляет большую трудность. В самом тексте отписки год может быть назван лишь иногда, причем в связи с изложением дела: "...в нынешнем" (таком-то) году. При переводе года на современное летосчисление приходится давать двойную дату, если нельзя выяснить месяц написания документа. Нередко в тексте отписки имеется ссылка на "прошлый" (такой-то) год. Слова "прошлый год" имели в XVII-XVIII вв. более широкий смысл, чем сейчас. "Прошлым" называется любой прошедший год, а не обязательно предшествовав­ший текущему. Поэтому при приблизительной датировке в заголовке надо указывать: Не ранее (такого-то) года (следующего после назван­ного "прошлым"). В отдельных случаях дату отписки можно узнать из пометы о получении документа. Например: "Генваря в 30 день подана отписка" (№ 105/Б). Однако такие пометы встречаются на отписках очень редко. На обороте некоторых отписок помещалась резолюция архимандрита по делу, изложенному в документе. Эта резолю­ция обычно точно датируется. В заголовке дату резолюции следует предварить словом "До", поскольку документ был составлен до резо­люции.

Многие отписки, лишенные помет и указаний на дату в тексте, приходится датировать временем правления того или иного настоятеля. Допустим, отписка адресуется архимандриту Игнатию. Из справочни­ков известно, что он был настоятелем Солотчинского монастыря с 1688 по 1697 г. В заголовке в квадратных скобках приводится дата: [1688-1697 гг.].

Название разновидности документа можно найти в уже упоминав­шихся пометах о получении отписки ("подана отписка") и в резолюции архимандрита на обороте: "...по сей отписке". В тексте отписки к