Вероника Тушнова 25 страницаКанн, сдерживая рвущийся наружу хохот, пихнул Дэйна в бок. – А чего я? Эта девица так закатывает глаза, что у меня встает. Теперь от смеха давилась и я. Клэр же, едва не опрокинув тарелки, поспешно извинилась и вскочила со стула, чтобы, якобы, посетить уборную. – Ну вот! Я опять крайний! Будто это я так причмокивал и облизывал губы, что у мертвеца хотелка поднялась бы. Ух, какая недотрога… – Не всем же быть такими пошляками как ты! Компания шумела, веселилась и расслаблялась, потягивая напитки. Вспомнив про то, что лежало в моей сумочке, я потянулась к ней и достала флэшку. – Эй, Мак! Аллертон отвлекся от разговора с Дэллом, одетым в стильную голубую рубашку, и посмотрел на меня. – У меня для тебя кое-что есть, – маленький предмет перелетел через стол в направлении Чейзера и был тут же ловко пойман рукой. – Песенка, о которой ты просил. С тебя поездка на авто. – Спасибо! – зеленовато-коричневые глаза под темными бровями хитро блеснули. – Нет, не в багажнике, а на почетном сиденье рядом с водителем! А то я тебя знаю… Красиво очерченные губы изогнулись в улыбке: – Без проблем. Я счастливо вздохнула, подняла свой бокал с белым игристым вином и сделала глоток. Как хорошо… хорошо жить. Хорошо быть здесь. И какие они все красивые и довольные. Хантер, одетый в черную рубашку, с неизменной сережкой в ухе, разговаривал с лениво развалившимся на стуле Лагерфельдом, чем-то напоминавшим в этот момент немецкого вратаря Оливера Канна. Такой же широкоплечий, взъерошенный, вальяжный… Логан, фамилию которого я до сих пор не знала, о чем-то общался с Халком и Шерин. Их компания изредка поглядывала на меня – я улыбалась в ответ. Дэйн пытался переспорить Аарона и Баала на тему преимуществ использования лазеров вместо привычного ата… атарагонного излучения. Они о чем вообще? Затем мой взгляд наткнулся на Рена и Элли… Какая все-таки красивая пара. Он нежно поглаживает ее плечо и улыбается, она жмурится, как кошка и смущается, когда, повернувшись, ее губы оказываются слишком близко к его. Какие глубокие взгляды, какое трогательное смущение на ее лице, а воздух между ними искрит, будто все происходит в первый раз. Я поспешно отвернулась, чтобы не вторгаться в интимный мир двоих. Да, мужчины здесь умели любить. Умели заботиться, понимать, чувствовать. Как легко Халк ловит каждую мысль Шерин с полуслова, а с какой нежностью та смотрит в ответ… Дрейк, – вдруг неожиданно для себя произнесла я мысленно. Его ответ пришел мгновенно. Что, малыш? Соскучилась? Да, как всегда. Мне хватает минуты. Я уже скоро буду. Как хорошо, что мы с тобой не расстаемся даже тогда, когда тебя нет рядом. Я всегда рядом. Ты ведь помнишь об этом? Помню. Я люблю тебя. Я тебя тоже. Очень. Из мыслей выдернул звучный баритон наклонившегося через стол Эльконто. – Эй, у кого-то глаза так блестят, будто мы здесь кристаллами экстази балуемся? Я тепло посмотрела на двухметрового блондина, старавшегося не свернуть огромными руками бокалы и тарелки с салатами. – Счастье не только от кристаллов приходит, здоровяк. – А от чего еще? – его глаза довольно сузились. – От любви. – Ой, не трави мне душу! – обреченно взмахнула широкая ладонь. Я рассмеялась.
Позже Элли спросила меня. – Прости, мой вопрос, наверное, прозвучит глупо… Стоя у окна и слушая звуки музыки, я с любовью смотрела на треугольник, притаивший в себе символ Бесконечного Знания. Свое кольцо. – …но тебе не страшно с Дрейком? Я повернулась к ней. – Рен Декстер тоже опасный мужчина. Тебе страшно с ним? – Нет, наоборот. Как за каменной стеной. Я улыбнулась. – Вот ты и ответила на свой вопрос. * * * – А вот здесь? Десертная ложечка с кусочком нового лакомства осторожно коснулась губ, и Клэр, с замиранием сердца глядя в черные глаза, приоткрыла рот. Попробовала сладкий вкус, закрыла глаза и едва сдержала стон наслаждения, смакуя нежный вкус. – А здесь корица, корень ракаты, пудра сахарной розы, ваниль, привкус виранского ореха и… что-то еще. Сейчас… м-м-м… это Ларвийский ликер! Стоящий напротив мужчина в белом колпаке изумленно распахнул глаза и выдохнул с придыханием: – Гелла, вы бесподобны! Как? Откуда?… Клэр зажмурилась от удовольствия: – Школа кулинарных искусств на островах Моа… – Вы обучались на островах? Невероятно! Она совсем не собиралась задерживаться вдали от стола наверху так долго. И ушла вовсе не потому, что ее смутили шутки белобрысого бугая с косой. Ну… если только чуть-чуть. А теперь стояла здесь, на кухне, во владениях пахнущего сдобой мужчины – Короля Кухни по имени Антонио, и не могла заставить себя сдвинуться с места. В темных глубоких глазах напротив горело такое восхищение, что Клэр напрочь забыла о том, что хотела проверить торт, о том, что пора бы возвращаться наверх. Какие шикарные усы, какая тяжелая мужественная фигура, очаровательный животик под белоснежной униформой шеф-повара… Она вдруг покраснела, сообразив, о чем именно думает. Антонио засуетился, достал из холодильника еще один десерт и смущенно попросил. – Пожалуйста, не откажите, попробуйте. Скажите, как вам вкусовой букет? Клэр с удовольствием позволила себе слизнуть с ложечки колышущееся желе. – О-о-о! – протянула она, чувствуя, как непривычно взволнованно колотится в груди сердце. Ароматы, сияющая кухня, стоящий рядом человек – тактичный, аккуратный, смотрящий на нее с такой лаской… Она, должно быть, попала в рай. В собственную мечту. В сказку. – Букет изумителен! Кардамон, Тиаранский бурбон, каринджи, шафран и сок айяны. Великолепно, изыскано, деликатно. Но я бы добавила сюда еще и масло из листьев Мариниты. Для особой пикантности… Антонио застыл. Ему вдруг стало не просто тепло и волнительно, ему стало жарко. Перед ним стоял «Вайора»,[4] настоящая Гелла, не просто прекрасная и пленительная, но умная и разбирающаяся в пряностях не хуже его самого. Боясь произнести неверное слово и спугнуть незнакомку, случайно запорхнувшую к нему на кухню, Антонио шепотом спросил. – Как ваше имя, дражайшая? – Клэр… Меня зовут Клэр. Щеки незнакомки очаровательно вспыхнули. Антонио понял, что окончательно пропал. * * * На балконе курили вчетвером. Халк смотрел на ночной сад, усыпанный снегом, переливающимся в свете фонарей, и дымил сигарой. Чейзер и Логан, негромко переговариваясь рядом, разглядывали новый прибор слежения, Канн затягивался и молча выпускал сигаретный дым. Мороз покусывал за щеки. Из-за прикрытой двери звучала музыка. – Ты хочешь сказать, этот гаджет будет способен засечь человека на любом уровне? – Если прикрепить жучок. – Да какой же силы должен быть передающий сигнал? – У него специальная частота. Работает даже в межуровнем пространстве. – Шутник ты, Эвертон. Логан стряхнул пепел в стоящую на перилах пепельницу и привычным жестом начал нажимать на кнопки. – Сейчас покажу. Но внимание мужчин отвлек звук свернувшего на подъездную дорожку автомобиля. Серебристый седан неторопливо въехал в ворота; фары высветили крыльцо и пушистые сугробы. Машина медленно подъехала к парадному входу и остановилась; мотор затих, свет внутри кабины на мгновение зажегся и тут же погас. Не успел Халк сказать, что пора им спуститься вниз и встретить Начальника, как полагается, как перед машиной прямо из ниоткуда материализовалась Бернарда. – Красиво, – светлые глаза Канна неотрывно наблюдали за происходящим внизу. – Замерзнет только, дуреха. – Не замерзнет, – прошептал Халк. – Эти двое, похоже, живут по своим законам. Хлопнула водительская дверца. Дрейк, одетый в черное длинное пальто, звякнул автомобильными ключами и направился к ожидающей его даме. Приблизился, какое-то время смотрел на нее, затем поднял руку, нежно убрал со щеки локон, приподнял подбородок и поцеловал. Мужчины на балконе задержали дыхание. Истлевший пепел на кончике сигары упал прямо на перила. Даже мир, казалось, застыл тишиной, лишь бы не нарушить трогательный момент. – Вот уж не думал когда-либо увидеть такое, – тихо выдохнул Чейзер. Он не видел, как кивнул в ответ Канн, как заулыбался при этих словах Халк, как дернулась в окнах другой комнаты штора, где за сценой в саду, притихшие как мыши в этот момент наблюдали все обитатели дома.
Конец.
Или еще не конец?:) Эпилог Неделю спустя.
Длинное нудное занятие по теории на сегодня закончилось. Переместившись от парковки у Реактора в спальню особняка на Брайтлэйн-драйв, я первым делом бросила сумочку с тетрадью для записей на кровать, скинула с ног чистенькие, почти не ступавшие на уличный асфальт ботинки и довольно потянулась. Дома! Ух… Жизнь в последнюю неделю била ключом, и одно дело сменяло другое с невероятной скоростью. Каждый день имел четкое расписание: уроки по теории, практика по материализации, физические нагрузки в зале, основы рукопашного боя, тир, медитации, достижение баланса… Все вперемешку. На дополнительных предметах настояла я сама, на продолжении изучения прежних – Дрейк. Тот самый старый добрый Дрейк, который сегодня почти два часа мучил вопросами, устроив устный экзамен по всему пройденному ранее материалу. Гонял, как самый вредный лектор, заставлял вспомнить все до мелочей, задавал вопросы, настаивал на точных ответах, немилосердно придирался к ошибкам и никак не давал сосредоточиться и помечтать о том, как выглядит его красивый накачанный пресс под серебристой формой. Оттого и пришла в голову идея после занятий немного повредничать… Скорее даже, безобидно подшутить. Будет знать лапа, как прикидываться сухарем… Я улыбнулась и вышла в коридор, чтобы посмотреть, чем можно поживиться в холодильнике. Стоило мне оказаться за пределами спальни, как из гостиной послышались приглушенные голоса. Я застыла на месте, затаила дыхание и прислушалась – один голос принадлежал женщине (моей подруге, не иначе), а второй – густой приятный баритон – какому-то мужчине. Ух, ты! Интересно. У нас гости? У двери, ведущей в зал, сгрудились тесной кучкой Смешарики. Заслышав мои шаги, они тут же повернулись, и над их головой высветился знак – рот с приложенным к нему указательным пальцем, что означало «Веди себя тихо». Стараясь ступать как можно тише, я подкралась ближе. Клэр и посетитель, судя по звукам, листали какую-то книгу и комментировали не то статьи, не то иллюстрации. – Кто там? – едва слышно спросила у Смешарикам. – То-то! – шепотом ответили они. – Кто-то? – Анто! – А-а-а! Антонио? Понятно… – А вы чего здесь сидите? – Лэр ска но-о-о-ога ягод. Сли ти. («Клэр сказала, много ягод, если тихо») Они захихикали. – Да, но-о-ога! В воздухе высветилась огромная корзина, доверху наполненная сочными пузатыми ягодами. Я прыснула в кулак и тут же зажала рот рукой. Сердце радовалось за подругу, которая, как оказалось, не теряла времени даром. Антонио – хороший мужчина. С тех пор как Клэр познакомилась с ним, я только и делала (когда бывала дома), что слушала о бесконечных достоинствах этого «великолепного человека, истинного ценителя вкуса и гурмана». Как говориться – на вкус и цвет… в общем, лишь бы нравился. А, судя по тому, как Клэр расцвела за последние дни, нравился очень. Из спальни послышалась короткая приглушенная мелодия, оповестившая о приходе на мобильник новой смс. Я быстро прокралась назад и плотно прикрыла за собой дверь. Недовольно мяукнул с той стороны Михайло, пришлось впустить кота в комнату; он тут же застыл на пороге и принялся радостно тереться головой об косяк. Ну, точно, как кот Саймона! – Заходи, давай! Миша, довольно урча, вплыл в спальню. Я снова плотно прикрыла дверь. Телефон покоился на дне сумочки. На экране светился знак принятого сообщения. Открыть… «Как насчет похода в клуб сегодня вечером? В твоем мире» И подпись: «Аарон, Дэйн, Мак, Баал и другие». Я со смехом застонала. И сколько их, этих «других»? Вот ведь неугомонные, наделают делов, только перенеси – расплавят сердца всех дам вокруг без лишних слов и обязательно ввяжутся в какую-нибудь историю, которая на утро сенсацией облетит весь город. Не успела я решить, что ответить на послание, как заиграла другая мелодия. Вот день! Ни минуты покоя… Чтобы обнаружить секретную пудреницу, выданную мне Начальником в количестве двух штук, пришлось вывернуть содержимое сумочки на кровать. Вот он – золотистая круглая коробочка – удобный неприметный предмет, заменивший мне и маме и телефон, и видеоконференцию. Пудреница имела лишь одну кнопку – кнопку вызова, после чего сигнал принимался в другом мире и работал везде, независимо от местонахождения абонента. Великолепная, незаменимая вещь, позволяющая общаться через межмирье. Одна теперь всегда находилось у меня, вторая была сразу после получения, передана маме. Я раскрыла зеркальце, в котором на маленьком экранчике довольно улыбалось знакомое лицо, и упала спиной на кровать. – Привет! – Привет, дочь! Ты как там? – Пытаюсь тяжелого кота с груди спихнуть, – рассмеялась. Но вспомнив про Клэр и Антонио в гостиной, сбавила тон. – Миша, не точись об меня! Я нормально. Только что вернулась с занятий, сегодня занимались теорией. Поесть собиралась. А ты? – Слушай, а я вообще хорошо! Ты помнишь те пальто, что мы принесли из магазина? Не поверишь, их почти расхватали на второй же день! Сегодня продали последнее – самый большой размер. Дин, я тут подумала, а в том магазине случайно нет каталога? – Может быть, и есть, надо посмотреть. – Давай заглянем, ага. Было бы здорово показать, что именно я могу предложить к реализации. Несколько человек уже с утра звонили, только что пороги не обивают, все спрашивают, где я такой товар достала. – Мама засмеялась, довольная, как маленькая девочка, научившаяся возить желтый дырчатый сыр с самой Луны. – Я, конечно, им не говорю. Да и никто секреты лучших мест никогда не выдает. Ты на следующих выходных сможешь? – Конечно! И я раньше смогу, если надо. – Нет, раньше не надо. Я не могу… Ой, дочь, это ведь вторая причина по которой я тебе звоню. Слу-у-ушай! – Чего? – Ты бабушке покупала лотерейные билеты? Я на мгновенье застыла, затем хлопнула себя по лбу. Я ведь совершенно забыла! Ведь хотела вернуться, взять их якобы с собой, чтобы потом порадовать бабулю, сказав, что она выиграла. Боже мой! Ведь время пошло, а привычки следить за всем одновременно еще не выработалось… А тираж уже… – Покупала, – сдавленно ответила я, разочарованная собственной забывчивостью. – Вчера ведь розыгрыш был. Так она сидела, как приклеенная у телевизора… На душе стало муторно. Черт… надо же было так закрутиться… – Даже новый слуховой аппарат в ухо вставила, чтобы номера… Умереть – не встать. Я упустила такой шанс. Придется теперь все по новой… – И ты не представляешь – один из ее билетов выиграл! Я не сразу поверила услышанному. Какое-то время ошалело лежала с широко распахнутыми глазами и не смела выдохнуть. – Выиграла?! – Да!!! – И много? – поинтересовалась осторожно. – Да сорок три тысячи! Ты знаешь, как она плясала? Старая, едва ходит, а тут вприпрыжку по квартире! Говорит, получу – куплю новую стиральную машину, а остальное Дине на приданое. Казалось, в этот момент я разучилась дышать. Боже мой, она выиграла… Выиграла! Эти пять билетов, которые я купила в каком-то киоске, та тетка за стеклом… Она продала мне выигрышный билет. Случайность? Совпадение? Господи, неужели так бывает? И не нужно обманывать, хитрить, менять выданные Комиссией евро где-нибудь в Европе на рубли, чтобы последние не оказались фальшивыми, и Таисия Захаровна по моей вине не подставилась под удар. Меня вдруг затопила волна благодарности. Почти до слез. Спасибо… Кем бы ты ни был, там, наверху, спасибо тебе. Как вовремя, как здорово! Танцующая бабушка, празднующая свалившуюся удачу. Могла ли хоть одна другая картина радовать воображение так же сильно, как эта? Мне на приданое? Глупая… Купила бы лучше еще и новую плиту и холодильник. А потом и мама будет зарабатывать столько, что хватит на всю семью. Растрогавшаяся от чувства признательности небу, Вселенной и кому бы то ни было, я не сразу расслышала мамин вопрос. – Так ты появишься на выходных? Я ей сказала, что ты пока уехала, она ждет воскресенья, чтобы для тебя накашеварить, и соленья из погреба достать. – Конечно, приду. – Пончики? – А куда же без них! Тот объем физических нагрузок, который свалился на обрадовавшееся возвращению тренировок тело, позволял думать, что количество этих самых пончиков, на радость бабуле, теперь можно не ограничивать. Мама рассмеялась. – А в субботу тогда мы с тобой по магазинам. – Договорились. Она помолчала, ласково глядя на меня с той стороны зеркальной поверхности. Изумительный предмет, Дрейк, спасибо тебе… Как здорово не только слышать, но и видеть ее. – А ты у меня красивая, Дин. На удивление хорошенькая получилась. – Вся в тебя. Ты такая же красивая, особенно, когда так светишься, как сейчас. – А чего ж не светиться? Я ее понимала. Поводов для радости было много, но самым главным оставалась наша возможность оставаться на связи даже находясь в разных мирах. – А ты не хочешь заодно посмотреть на каталоги с фотографиями домов? – Ой, дочь! В субботу поговорим, ладно? У меня курица закипела, сейчас вода побежит!.. – Ладно-ладно. Беги! – Все, убежала, ага! Давай, я тебя люблю! – Я тебя тоже. Я закрыла пудреницу и улыбнулась. Волна тепла накрыла сердце. Мама со мной, Дрейк любит, я в городе своей мечты, а впереди еще столько всего… Обо всем этом я думала сегодня утром, стоя на заснеженном холме с чашкой горячего кофе в руках. Проснувшись рано и не обнаружив Дрейка рядом (тот уже ушел в Реактор), я долго пропитывалась чувством покоя и тихого счастья. Казалось, оно лилось отовсюду – розоватым светом восходящего солнца через шторы, шелестом простыней, примятых ночью жаркими телами, гулом проезжающих по дороге далеких автомобилей, тишиной спальни, наполненной теплыми и ласковыми ощущениями. И тогда пришла идея сходить на холм… Тот самый, на котором я так любила сидеть теплыми сентябрьскими ночами, глядя на перемигивающиеся огни Нордейла.
Тогда под ногами шелестела трава, а теперь мягкими белыми дюнами лежал снег. Но пейзаж остался тем же самым – манящим, загадочным, триумфальным в своей красоте, и точно так же, как и тогда, навевал глубокие и спокойные, чуть философские размышления, перемешанные с чувством благодарности. Благодарности ни к чему-то конкретному, а к жизни, к этому дню, к себе, к людям, розовому диску солнца, золотившему крыши далеких небоскребов… Благодарность к Миру, в котором мне представилась возможность пробыть подольше. Задержаться, прежде чем шагнуть куда-то дальше, окунувшись в свет звезд. Прихлебывая горячий кофе, я наблюдала неторопливый рассвет нового дня – дня замечательного и чудесного, дня, который наполнится новыми событиями – плохими или хорошими, радостными или грустными. Не важно. Он наполнится опытом и каждой минутой моего бытия в нем. Новые люди, новые мысли, новые заботы, новые идеи, завоевания, свершения, победы или поражения – все это позволит сделать одно – прочувствовать жизнь, вкусить ее, пропустить через себя, окунуться и вынырнуть, радостно стряхнув с волос искорки счастья. Пусть будет то, что будет. Невозможно терять. Возможно лишь верить, что потерял. И ничто никогда не заканчивается, лишь меняется, но ведь это совсем не плохо. А пока перемены еще не пришли, я буду иногда приходить сюда, стоять и смотреть на абрис города вдалеке, зная, что все возможно. Буду встречать новый рассвет без страха и боязни, буду верить в хорошее, буду знать, что нет преград для исполнения желаний, потому что нет границ для того, кто верит… По-настоящему верит. Ветер играл капюшоном, прохладной лапой здоровался с пальцами, остужая кофе и кожу, а я улыбалась ему. Ему и миру. Ранний февраль, и на мгновенье неуловимо запахло весной. В душе? В воздухе? Новый день, чудесный день… такой обычный, но волшебный и полный любви, как и все вокруг. Стоит лишь позволить себе увидеть. Кем и где я буду потом? Кто знает. Но сейчас я здесь, каждой клеточкой своего существа, каждой мыслью, каждым нервным окончанием, проживаю то, что мне дано, подарено каждому из нас. Свою жизнь. В коридоре кто-то смеялся. Я пошевелилась. Сверху теплой шерстяной кучей спал Миша. Оказывается, вспоминая сегодняшнее утро, я задремала. Ой, как тепло, как хорошо… Зажмурившись, я с наслаждением потянулась. Кот открыл сонные зеленые глаза. Теперь бы поесть и к новым вершинам… «Красавица, нам пора поговорить. Жду дома» – Раздался вдруг в голове суровый голос Дрейка. Я тут же переложила кота на кровать и резко села. Посмотрела в зеркало, улыбнулась своему отражению, взирающему на меня испуганными, но хитрыми глазами. Так, бесчинства, совершенные в порыве страсти после занятия, были обнаружены… Что ж, перед встречей не мешало бы выбрать правильную одежду. Что-нибудь посексуальнее… Ага, чтобы меньше попало. «Иду. – Отозвалась я мысленно. – Буду через пару минут». «Жду». Чувствуя, как горят щеки и подрагивают руки, я принялась лихорадочно перебирать в шкафу одежду. О, нет! Я не приду на поклон. Я приду поиграть, мой Творец. Сердце трепетно сжалось в предвкушении, а низ живота в возбуждении. * * * Ступая по ковру, в котором тонули шпильки высоких сапог, я чувствовала, как по телу разливается нервное покалывание, а внутренности плавятся от страха и предвкушения. Он не будет слишком зол, нет… Может, совсем чуть-чуть, самую малость. Пальцы подрагивали, колени неуловимо подгибались, но я, задержав дыхание, заставила себя преодолеть лестничный пролет без остановки. Замерла лишь тогда, когда достигла дверного проема, взглянула в его лицо, медленно выдохнула и псевдо-расслабленно оперлась плечом на косяк. Дрейк сидел в излюбленном кресле – локти на кожаных подлокотниках, пальцы треугольным домиком, подушечки касаются друг друга. Темно-синяя рубашка, черные джинсы; ровный, без тени эмоций взгляд. – Привет, любовь моя. Он поприветствовал меня, не отрывая глаз от лица. Как питон, следящий за добычей. – Привет, – я улыбнулась. Попытки предугадать дальнейшую реакцию проваливались одна за другой. – Как здорово, что ты выделил мне время среди напряженного рабочего дня. Краешки его губ дрогнули, но если то, что вышло, можно было назвать улыбкой, то она получилась спокойной и холодной. – Да. Я, видишь ли, сам не ожидал. Смотрю, тебе понравилось практиковаться с материей? Это похвально. По позвоночнику прополз холодок, но от этого стало лишь жарче. – Ты ведь хотел, чтобы я занималась этим, как можно больше. Прикусила нижнюю губу, надеясь, что полумрак скрывает горящие щеки. Дрейк помолчал, чувствуя мое замешательство, наслаждаясь им. – Почему розовый? – Красивый цвет, нежный… Я подумала, что так люди меньше будут пугаться на улице. – А пушистые рули? Чтобы пальцы не скользили? Я едва сдержала рвущийся наружу смех. Притворилась беззаботной, чуть вальяжной, прищурилась, как сытая кошка. – Разве не красиво? В его глазах тлели опасные угольки. От странной полуулыбки и жгло и морозило одновременно. Дрейк не торопился, играл. – Знаешь, когда понадобились машины, и мы вышли на парковку, мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы исправить обнаруженное недоразумение. Но я не учел, что ты окажешься хитрее. Розовые машины Представителей Комиссии с пушистыми рулями, проигрывающие мелодию от фургона с мороженым, при заведении мотора. А ты, однако, изобретательна. Теперь я едва удерживалась на ногах. Весело, немного жутко – смесь, приправленная адреналином и возбуждением. – Знаешь, Ди, – Дрейк медленно расцепил пальцы и положил руки на подлокотники, задумчиво рассматривая мою одежду, – …мне нравится в тебе это качество. – Какое? – Провоцировать. Ты делаешь это красиво, тонко, со вкусом. Скажи мне, ты, правда, думаешь, что провоцировать того, кто лучше всего умеет изобретательно наказывать, это хорошая идея? Его взгляд, словно жгут тропической лианы, принялся медленно опутывать обвивать, подчинять… Как сладко, как томно ощущать его силу. Поддаваться ей… – Ты… – прошептала я хрипло, чувствуя знакомую пульсацию между ног и предвкушая, что именно он сделает, стоит мне приблизиться, – …ты ведь не будешь наказывать слишком сильно? Дрейк медленно втянул воздух, прищурил глаза и так же медленно выдохнул. Улыбка стала чуть шире, сохранив прежнюю прохладность. Сочетание льда и тлеющего жара моментально вскипятило кровь. Дыхание затруднилось; колени превратились в бумажные гармошки. – Подойди ко мне, Ди… – Я… – …и мы все проверим. Обожаю его… пьянею с одного только звука голоса, умираю, когда так смотрит. – Ты ведь…? – Я буду нежным. Осторожный шаг вперед. Шпилька ушла в ковер. – Обещаешь? – Если ты будешь хорошей девочкой. – Я не знаю… – Я научу. – Научишь ласково? – Со всей любовью, что есть во мне к тебе. – Тогда я иду… И новый шаг навстречу. Навстречу неизбежности, огню, сладкой расплате. Навстречу собственной любви.
Конец.
Послесловие от автора (От 25.07.12) Я хочу поблагодарить вас за то, что все это время вы читали это произведение, переживали за судьбу героев, плакали и смеялись, грустили и радовались вместе с ними. Поверьте, они знают о вас. Писать этот роман было сложно и интересно; в нем переплелись судьбы многих людей и были затронуты глубокие философские составляющие (которые некоторых вгоняли в сон:), и все-таки). Если хоть одно слово или предложение затронуло ваше сердце, значит, все было не зря. Так или иначе, мне всегда хотелось написать книгу о девочке, способной изменять реальность, ведь реальность можно изменить, поверьте – можно! Я уверена. Обращайте внимание на ваши мысли, чувства и поступки, не корите себя, когда ошибаетесь, наоборот, хвалите – это поможет двигаться вперед в правильном направлении. Помните, что слова имеют особую силу, и вы – их хозяин. Чаще говорите комплименты себе и другим, это не стоит денег, но согревает душу. Верьте в себя – всегда найдутся те, кто в вас не верит, поэтому будьте же себе верным другом в любой момент времени. Вы – лучший уже только потому, что существуете, и этому не требуется доказательств. Я долго размышляла, стоит ли об этом упоминать, но все же напишу. Настоящий кот Миша жил в моем дворе, такой же белый и зеленоглазый. К сожалению, он не пережил зиму. Когда я впервые подумала о том, что хочу дать ему жизнь в этой книге, я долго плакала, лежа на кровати темной августовской ночью, думая, вспоминая о нем. Он был хорошим, ласковым и совершенно глухим. Я хочу поблагодарить каждую из вас за то, что вы позволили ему жить дальше, выделили место в сердце, согрели собственной любовью. Поверьте, он знает. Знает и чувствует. Ой, я тут опять рассопливилась. Не будем о грустном. Только добавлю, что сейчас в моем дворе живет его сын – белый и не глухой, довольно драчливый, но совершенно изумительный котяра. Я радуюсь каждый раз, когда вижу его. * * * Что ж, закончился один роман, но лишь для того, чтобы уступить дорогу новой книге. Уже совсем скоро мы встретимся с любимыми героями – сдержанным Дэллом Одриардом и бесшабашной Меган Райз, а так же Халком, Маком, Баалом и другими. Увидим мы и Начальника, возможно, и его вторую половину (куда же без них?) Роман «Дэлл» будет другим – менее философским, но берущим за душу, с множеством переживаний, волнений, чувств. Город, в отличие от теплого Нордейла, тоже будет совершенно другим, так что готовьтесь:)
Я очень люблю вас и благодарю за то, что зримые или нет, вы всегда со мной. Пожимаю вашу руку и улыбаюсь. Много вам тепла, счастья, улыбок и радости.
И до новых встреч!
С уважением, Вероника Мелан. Примечания Деление на ноль – неисполнимая ошибка в коде приложения, приводящая к зависанию всей системы. (Здесь и далее прим. автора.) «Гребаный закрытый этаж». Страйкбол – командная военная игра, где в качестве игрового снаряжения игроки используют мягкую пневматику, приводимую в действие электродвигателем, газовой смесью или углекислотой. «Ангел» – с виранского. Вероника Тушнова
|
