Следующее утро я провела отделяя плоть четырех жертв. Номер 432 прибыл из сожженного сегмента фюзеляжа, который лежит в долине к северу от главного места крушения. В этом похоронном ящике я нашла один относительно неповрежденный труп, без верхней части черепа и отсутствующими руками от локтя. Там же были часть головы, целая правая рука с осколком нижней челюсти вдавленной в мускулы трицепса. Все было заморожено в единую обугленную массу.
Я решила что труп был телом чернокожей девушки в возрасте чуть за 20 и ростом 5 футов 7 дюймов на момент смерти. Рентгеновские снимки показали ее излеченные переломы правой плечевой кости и лопатки. Я классифицировала номер 432 как фрагментированные останки человека, сделала запись наблюдений, и переслала тело к одонтологу.
Часть головы белого парня около 20 лет была пронумерована как 432А и также была отправлена на зубной анализ. Фрагмент челюсти принадлежал кому-то старше чем номер 432A, вероятно женщине, и был направлен дантистам как номер 432C. По состоянию развития кости я предположила, что отдельная рука была от взрослого старше двадцати. Я просчитала наивысшие и наименьшие варианты роста, но не смогла установить пол, так как костные параметры попадали в диапазон как мужских так и женских пределов. Я отправила руку на снятие отпечатков под номером 432D.
Когда я глянула на часы было уже 12.15. Надо было спешить.
___________________
Я увидела Райана в маленькое окошко морга. Он сидел на ступенях у входа – одна нога вытянута, другая поддерживает руку, как будто он говорит по мобильному. Открыв дверь я услышала его слова, он говорил по-английски напряженным тоном. Наверняка не о работе говорил.
- Ну, все идет как идет.
Он певел плечом когда заметил меня и его ответы стали краткими.
- Делай как знаешь, Даниэлла.
Я подождала пока он закончит и присела рядом.
- Извини за опоздание.
- Не проблема.
Он захлопнул крышку и сунул телефон в карман, его движения были резкими.
- Проблемы на личном фронте?
- Что хочешь на ланч? Рыбу или курицу?
- Хорошая уловка, - я сказала, улыбнувшись. – Тонкая как в суде.
- Мой личный фронт тебя не касается. Достаточно?
Я было открыла рот, но так ничего и не сказала.
- Просто личные разногласия.
- Да хоть с архиепископом Кентерберийским любовные разногласия решай! Только не устраивай мне тут спектакли!
Мои щеки пылали.
- А с каких это пор тебя интересует моя личная жизнь?
- Меня нисколько не заботит твоя личная жизнь, - огрызнулась я.
- Это допрос.
- Что?
- Замнем.
Райан потянулся ко мне, но я отстранилась.
- Ты же попросила меня встретится! Слушай, это расследование всех нас нервирует. Но я не бью тебя в больное место. Мне меньше всего нужны угрозы.
Сказал он и опустил на глаза черные очки.
- Угрозы? – взорвалась я.
Райан повторил свой вопрос:
- Так рыба или курица?
- Иди ты со своей рыбой к курице!
Я развернулась и схватилась за дверную ручку. Лицо пылало от гнева. Что это было унижение? Или мне было больно?
Войдя, я прислонилась спиной к закрытой двери. Я услышала шум двигателя, визг тормозов грузовика, который привез еще 20 ящиков с останками. Повернув голову, я заметила как Райан топнул в сердцах ногой, и направился к своей взятой напрокат машине.
Как ему удается так меня злить? Я о нем много думала пока он месяцами работал под прикрытием. Но дистанция между нами стала уже так привычна, что я даже не задумывалась что кто-то может появится в его жизни. Так что в этом все дело? Хоть я и хотела знать ответ на этот вопрос, но, без сомнения, не собиралась его задавать.
Обернувшись я наткнулась на Ларка Тайрелла, который внимательно на меня смотрел.
- Тебе нужен отдых.
- Сегодня у меня двухчасовой перерыв.
Я просила о таком перерыве, чтобы с Райаном осмотреть то место где я нашла ногу. Теперь мне предстоит делать это одной.
- Сендвич?
Ларк кивнул в сторону зоны отдыха.
- Конечно.
Минуту спустя мы уже сидели за одним из раскладных столиков.
- Сендвич и тертые чипсы, - сказал он.
- Как обычно.
- Как там Ламанш?
Ларк выбрал что-то похожее на тунец с гарниром.
- Как обычно придирчив.
Будучи начальником судебно-медицинского подразделения, Пьер Ламанш был коллегой Ларка Тайрелла в лаборатории в Монреале. Оба мои босса знали друг друга в течение многих лет по Национальной ассоциации Судебно-медицинских экспертов и американской Академии Судебной медицины. Ламанш перенес сердечный приступ прошлой весной, но уже полностью восстановился и вернулся к работе.
- Очень рад это слышать.
Когда мы раскрыли целлофановые упаковки и откупорили содовую, я вспомнила о том, как он появился на месте крушения.
- Могу я задать вопрос?
- Конечно.
Он внимательно рассматривал меня своими карими глазами, блестящими на солнце падающем из окна.
- Господи, Ларк, я в порядке! Так что прекращайте оценивать мою стрессоустойчивость! А детектив Райан, как оказалось, просто болван.
- Запомню. Ты высыпаешься?
- Как Кустер после битвы при Литтл-Бигхорн, - я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
- Так в чем вопрос?
- Когда вы прибыли с вице-губернатором на прошлой неделе, где приземлился ваш вертолет?
Я перевернула свой пакет с чипсами и высыпала горсть себе в ладонь.
- Совсем рядом с местом крушения есть такой неприметный домик. Пилоту понравилось место, там он нас и высадил.
- Там есть взлетная полоса?
- Да нет же, черт возьми, просто маленькая полянка. Мне показалось, что Девенпорт обделает своего Келвина Кляйна – так он струсил. - Ларк хихикнул. – Было как в сериале M*A*S*H. Триггз все настаивал что нам надо вернуться, пилот поддакивал ему: «Да, сэр, да, сэр!», и вдруг, раз, и поставил свою птичку прямо там где хотел.
Я сунула кусочек чипсов в рот.
- А потом мы просто пошли к месту. Я бы сказал, что шли где-то четверть мили.
- Так там дом?
- Старая хижина или что-то в этом роде. Я не обратил внимания.
- А дорога там есть?
Он отрицательно покачал головой.
- К чему эти вопросы?
И я рассказала ему про ступню.
- Я не заметил там кладбища, но ничего не мешает его поискать. А ты уверена что это были койоты?
- Нет.
- Будь осторожна. Носи с собой рацию и баллончик газа мейс (нервного и слезоточивого действия).
- Койоты охотятся днем?
- Койоты охотятся когда пожелают.
Чудесно.
_____________________
Официальное дерево Северной Каролины – длиннохвойная сосна, а официальный цветок - кизил. Так же удостоились такой чести сельдь, морской окунь и восточная коробчатая черепаха. Так же штат гордится дикими пони Шэклефорд Бэнкс и самым высоким висячим мостом в горах Грендфазер.
Старый северный штат пролегает от южных Апалачей на западе, через холмы у подножия гор, дальше через болота, к морю, и до цепи островов вдоль восточного побережья. Там и гора Митчелл и Аутер Бэнкс, Блоуинг Рокс и мыс Страха, ущелье Линвилл и Лысый остров.
География Северной Каролины раскалывает своих жителей на два лагеря. Люди высокогорья развлекаются катанием на горных велосипедах, дельтапланеризмом, гонками на каяках, скалолазанием, а зимой лыжами и сноубордингом. Менее безбашенные играют в гольф, коллекционируют антиквариат, увлекаются музыкой блюграс (форма народной американской музыки) или просто любуются окрестностями.
Жители низины предпочитают соленый воздух, теплый песок, океанскую рыбалку и волны Атлантики. Температура здесь умеренная. Местные здесь не покупают варежек и зимних шин. Кроме случайно заплывшей акулы или заблудившегося крокодила, фауна здесь не опасна для жизни. И конечно же в низине гольф тоже уважают.
Даже если у меня захватывает дух от красоты бурлящих рек, каскадных водопадов и деревьев-исполинов, я всегда была предана морю. Я предпочитаю такую природу где достаточно только шорт или сарафанчика. Дайте мне каталог купальников и мне уже не нужен Эдди Бауэр. Учитывая все это я предпочла бы оказаться на пляже.
Все это я обдумывала пока кружила по лесу. День был ясным, но свежим, и запах гниения чувствовался меньше. Хотя опознание тел шло в темпе, и тел на земле было поменьше, общая картина все же не изменилась. Фигуры в защитных костюмах все еще сновали тут и там по месту крушения, но сейчас встречались и некоторые в кепках с буквами ФБР.
Я увидела как Ларк появился и исчез среди деревьев. Хотя на солнце было тепло, когда я вошла в тень температура заметно понизилась. Я шла по следу, который оставила неделю назад, то и дело останавливаясь чтобы прислушаться. Ветки задевали и касались друг друга и мертвая листва осыпалась на землю с мягким отчетливым шуршанием. Над головой дятел отбарабанил стокатто, остановился, и снова повторил.
На мне была ярко-желтая куртка, чтобы не напугать кого-нибудь среди деревьев. Я понадеялась что такой цвет отпугнет и койотов.В противном случае мне придется убить этих пушистых гадов. Я сжала в кармане свой баллончик с газом.
Возле упавшего бревна я опустилась на колено и обследовала землю. Потом поднялась и осмотрелась вокруг. Кроме моей ветки Луисвильского отбивающего здесь ничего не напоминало о том приключении с представителями собачьих.
Я пошла вдоль узкого прохода ущелья. Поверхность земли была неровной и покрытой листвой, так что мне пришлось быть осторожной чтобы не подвернуть ногу на прикрытом листвой камушке. Трава была хоть и ниже окружающих кустов, но иногда доходила мне до колен.
Я внимательно высматривала вокруг как разных лесных тварей так и малейшие признаки каких-либо захоронений. Дом, о котором говорил Ларк это человеческое жилище, а я знаю что на старых фермах часто устраивали семейные кладбища. Однажды летом я руководила раскопками на вершине Чимни-Рок. Намереваясь выкопать только один ящик, мы раскопали крошечное кладбище, не включенное ни один в документ. Я тут же вспомнила о полосатом гремучнике и водяном щитоморднике.
Я углубилась в холодную тень леса, отбрасывая шипы и ветки цепляющие одежду и отгоняя насекомых облепивших мне лицо. Порывы ветра заставляли тени плясать, видоизменяя все вокруг. Как вдруг, деревья расступились и я вышла на небольшую полянку. Когда я вышла на солнечный свет, белохвостый олень поднял голову, поглазел на меня и исчез.
Впереди стоял дом. Его задняя стена была вделана в утес, который возвышался на несколько сотен футов. У здания был довольно крепкий каменный фундамент, узкие окна, и покатая крыша с широким карнизом. Крытое крыльцо закрывало вход, а слева торчала какая-то странная каменная стена.
Я помахала. Подождала ответ. Крикнула, опять помахала.
Ни звука, ни лая. Никаких «Добро пожаловать!».
Я крикнула еще раз, надеясь что не лезу в расставленные сети к Синей бороде.
Тишина.
Под звуки банджо в голове, я пересекла поляну. Хотя солнце было слишком ярким, я все-таки оставила свои черные очки в кармане. В дополнение к обычным фермерам-ворчунам, горы еще могут скрывать и людей вооруженных и считающих себя самыми лучшими. Горцы не любят чужаков.
Я увидела что большая часть территории постепенно зарастала. Что когда-то было лужайкой, или садом теперь заросло чахлой белой ольхой, оксидендрумом древовидным, ландышевым деревом, и многочисленными кустами, которые я не узнала. В этих зарослях осина, магнолия Фрейзера, тополь, клен, дуб, бук, и Восточная белая сосна смешались с незнакомыми мне деревьями. Лианы пуэрарии лопастной окутывали все это зеленой паутиной.
По мере приближения к крыльцу мои руки покрывались гусиной кожей, и беспокойство окутывало меня как большое влажное покрывало. Чувство угрозы нависало над местом. Оно исходило от темного, старого леса, или же от слепых, заколоченных окон? Или может это от тех джунглей, что держат жилье в бесконечном мраке?
- Эй! – крикнула я с бешено бьющимся сердцем.
По-прежнему ни голоса хозяев, ни лая их собак.
С первого взгляда мне стало ясно что дом покидали не в спешке. И не вчера. Дом был прочным как тюрьма Ньюгейт в Лондоне. Хотя я сомневалась, что Джордж Дэнс рисовал план, но этот дизайнер разделял нелюбовь тюремного архитектора к дверям в мир. Здесь не было никаких стеклянных пространств, чтобы улучшить вид на горы из окон. Никаких окон в крыше. Никаких балкончиков. Построенное в скале из чистого бетона, это здание явно служило какой-то определенной цели. Я не смогла бы сказать когда его посещали в последний раз – прошлым летом или же в конце Великой Депрессии.
А может кто-то внутри сейчас наблюдает за мной в щель или дыру от выстрела?
- Есть кто дома?
Тишина.
Я вошла на крыльцо и постучала.
- Эй!
Никакого движения.
Шагнув к окну я прильнула глазами к ставням. Тяжелый, темный материал скрывал интерьер. Я вертела головой и так и сяк, пока не наткнулась на пушистое тельце паука и не отскочила от окна.
Спустилась по ступеням, обошла дом по заросшей плиточной дорожке и прошла через арку в мрачный небольшой внутренний двор. Он был окружен восьмифутовой каменной стеной со свисающей с нее сиренью. Листья сирени выглядели темными пятнами на фоне зелено-желтого леса. На этой сырой земле ничего не росло кроме мха. Этот маленький квадратик сырой мшистой земли казалось не был предназначен для поддержания цветущей жизни.
Я перевела взгляд на дом. В небе кружила ворона. Она присела на ближайшее дерево, каркнула два раза и опустила голову в мою сторону.
- Передай хозяйке, что я заходила, - сказала я ей.
Ворона взглянула на меня и, взмахнув крыльями, улетела.
Обернувшись я заметила блик, похожий на отражение солнца в разбитом зеркале. Я застыла. Это было движение в окне верхнего этажа? Я ждала целую вечность, но ничего не шелохнулось.
Во двор был только один вход, так что я вернулась той же дорогой и осмотрела противоположную сторону строения. Буйная растительность заполнила все пространство от леса до дома, где заканчивалась в засохших зарослях алтея, задушившего в объятиях фундамент. Я обошла территорию, но не увидела ничего напоминающего нарушенное или нетронутое захоронение. Единственная моя находка это обломок металлического прута.
Расстроенная я вернулась на крыльцо, воткнула прут между ставен и тихонько нажала. Ничего не получилось. Я поднажала сильнее. Мне было любопытно, но я не хотела слишком большой ущерб нанести дому. Ставни были крепкими и не сдвинулись с места.
Я посмотрела на часы. Два сорок пять. Уже бессмысленно. И глупо, если здание заброшено. Если владельцы и существовали, они либо отсутствовали, либо хотели, чтобы все так думали. Я жутко устала, вспотела и чесалась от тысяч крошечных царапин.
И признаюсь, это место меня просто страшило. Я понимала что такая реакция иррациональна, но я чувствовала зло исходившее из самой земли. Решив навести справки в городе, я бросила прут и вернулась на место крушения.
По дороге в морг я размышляла о доме. Кто его построил? Зачем? Что такое было в этом месте, что так беспокоило меня?
