МИР СОВЕТСКИХ ГЕРОЕВ

Сталин, как отмечал в своих воспоминаниях Л. Троцкий, в качестве своего идеала вождя видел Гитлера [175]. Это го­ворит об определенном сближении тоталитарных моделей, в основе которых лежит как герой, так и враг, оба являясь равноценными элементами этой системы. Сила героя опре­деляется силой врага, без него ему невозможно проявить се­бя. Ибо враг в виде преодоления природных катаклизмов (авария, покорение горных вершин и т.д.) не дает нужного уровня личностной окрашенности. Таким образом, «герой» и «враг» являются взаимозависимыми сущностями.

Советская модель действительности может быть описана как героическая риторика. Целью ее является создание под­вига или героя из любой благоприятной для этого ситуации. Герой — несомненно контекстно-зависимая единица. Герой невозможен вне героической ситуации. Например, нельзя стать героем в ситуации чтения газеты. Герой закрывает со­бой «разрывы» пространства и времени, как бы «сшивая» их собой, своей жизнью, доводя действительность до нормы.

Семиотика советской цивилизации

В последнем случае герой возможен в ситуации постфак­тум, когда героическая ситуация уже его проявила. Это си­туация триумфа героя. Собственно героическая ситуация другая, это ситуация борьбы, а не фанфар.

Когда за дело брались подлинные имиджмейкеры ста­линского времени, то им удавалось из трагедии сделать три­умф. В качестве примера можно назвать гибель «Челюски­на». Оператор героики стремится из любой ситуации сделать подвиг. Мы можем изобразить его действие следу­ющим образом:

обычная ситуация	^-
^

Соответственно, возникает мифологема, что у нас в стра­не каждый может стать героем. Характерной чертой совет­ского героя является его максимальная простота в обычной ситуации, героем он становится в новой ситуации, откры­ваясь с новой стороны.

С другой стороны, героическая риторика подчеркивает работу с новыми и сверхъестественными ситуациями, поэ­тому для нее не является характерной схема повтора, рас­смотренная выше в применении к фашизму. Новые ситуа­ции всегда окружают советского человека, ему всегда дается возможность ощутить себя героем. Это и целина, это и БАМ. Работа с новым может дать возможность стать геро­ем даже людям солидного возраста (типа И. Мичурина или И. Павлова).

То, что перед нами особая модель риторики, мы можем подтвердить следующим мнением Дж. Брауна: «Каким бы ни было поверхностное подобие между ними двумя, фа­шизм и коммунизм в основе своей противоположны. Фа­шизм — националистически сориентирован, коммунизм — интернационалистически; первый предназначен не для экс-

Г.Г. Почепцов. Семиотика

порта, последний — предназначен» [224, р. 116]. Из этого различия следует подтверждение наших рассуждений. Ин-тер-ориентация требует перехода к новым ситуациям, наци­онал-ситуация — замыкается на себе, что можно изобразить в следующем виде:

интер национал

к новой ситуации к старой ситуации

Сталинская героика имела еще одну цель, с которой се­годня вплотную столкнулись страны СНГ — это создание новой макроидентичности. Если сегодня это переход, нап­ример, для России от «советского человека» к «россияни­ну», то тогда следовало создать именно «советского челове­ка». На это впрямую работали «Стихи о советском паспорте» В. Маяковского. Соответственно, все вводимые герои и враги призваны были уточнить, что такое хорошо и что такое плохо. Без наличия такой идентичноста страна не может эффективно функционировать.

Сталинская героика максимально системна. Мы можем выстроить три типа порождения героя: военный, мирный и киногерой. Герой военного времени — это герой обожествле­ния, его подвиг мы не в состоянии повторить. Герой мирно­го времени -— это герой подражания, на повторение его под­вига нас хочет подвигнуть пропаганда. Герой обожания, или киногерой — это герой мелодрамы или оперетты. Для каж­дого из типов героев характерен свой набор признаков.

Герой военного времени преодолевает границы ЖИЗ­НИ/СМЕРТИ. Он гибнет с точки зрения одной нормы, но возрождается в другой. Женщина-герой (например, Зоя Космодемьянская) выполняет мужскую функцию. Герой выступает в роли жертвы, благодаря которой общество вос­станавливает ситуацию до первоначального уровня. Герой движется от старой нормы к новой, попадая в свое собс­твенное героическое пространство-время.

Семиотика советской цивилизации

Переход в героическое пространство

----------------------------- ►;