ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

И все же будущее сверхчеловека, согласно Ницше, гарантировано самой судьбой мира. Антропология и космология были всегда тесно связаны в мысли Ницше, которая обретала свое вдохновение вовсе не в греческой философии. Истолкования, которые стремятся придать ницшеанской антропологии по преимуществу политический смысл, абстрагируются от космологии и вследствие этого уже выказывают свою пристрастность. С другой стороны, Карл Левит в своей работе «Ницше и вечное возвращение» (итал. перев. Nietzche e l'eterno ritorno. Bari, 1982) рассматривал космологию как центр ницшеанской мысли. Учение о сверхчеловеке и воле к власти, выражающейся в сверхчеловеке, становится таким образом предпосылкой концепции вечного возвращения, потому что только человек, который превозмог самого себя, может хотеть посредством вечного возвращения повторения до бесконечности собственной жизни и всех мировых событий. Даже смерть Бога, возвещенная Ницше, является лишь усло-

==44

Η. Аббаньяно. Мудрость философии

вием вечного возвращения, потому что она означает конец нынешнего мира и провозглашение нового, осознанного в его пространственно-временной тотальности и поэтому достойного бесконечного повторения. Следовательно, вечное возвращение — это, по Ницше, судьба мира. Не существует ни порядка, ни совершенства в мире, в котором господствует непредвиденная случайность, а вместе с ней конфликты, насилие и войны. Осознание этой истины и в то же самое время принятие и желание ее — отличительная черта сверхчеловека, который несмотря ни на что превозносит и благословляет жизнь, в то время как другие пытаются позабыть о ней или скрыть ее посредством отказа или пожертвования. Если дело обстоит таким образом, освобождение, предсказанное Ницше, есть лишь сознательное принятие довлеющей судьбы, судьбы вечного повторения всех событий мира. Подлинные философы или сверхчеловеки хотят лишь того, что мир сотворит сам, без вмешательства всякой человеческой или сверхчеловеческой воли.

5. НИЦШЕ И МАРКСИЗМ

Как «философ освобождения» Ницше часто рассматривался в расхожей литературе в качестве предшественника социализма, несмотря на критику, направленную им против этого учения.

Ницше

==45

Подобная критика, считают, была связана с враждебностью Ницше к христианству (исходом которого якобы является социализм) и с выступлением против стандартизации буржуазного общества, pendant* которому является социализм. Но если под социализмом подразумевается марксизм, будет уместно сопоставление основных положений марксизма и Ницше в отношении фундаментальных тем, касающихся человека, мира и истории.

1) По Марксу, человек по сути дела детерминируется отношениями производства и труда, а поскольку эти отношения исторически изменяются с развитием общества, то человек — это «социальное существо» и все, что он мыслит или делает, является проявлением или утверждением социальной жизни. По Ницше, человек — это по существу жизненная энергия, воля к власти, которая может быть угнетена, подавлена и принять маски отказа и аскетизма, но которая в любом случае остается смыслом и движущей силой жизни; ограничения и установки общества остаются чуждыми как маски, от коих можно и должно освобождаться. Кажется, что Маркс и Ницше согласны, по крайней мере, в признании материальности, «телесности» человека. Но по Марксу эта телесность есть подчинение потребностям и труду, который должен удовлетворять их; по Ницше, это — радостный взрыв жизненной энергии, активная реализация ценностей,

 

==46

Η. Аббанъяно. Мудрость философии

которые ее освобождают от нигилистического отречения. Маркс, по всей видимости, считал бы Ницше «идеалистом» и, возможно, назвал бы его «Святым Фридрихом», подобно тому, как он назвал Штирнера «Святым Максом», потому что он обвинил бы его в незнании истинной «телесности» человека.

2) По Марксу (и прежде всего по Энгельсу), мир, в котором живет человек, — это органическое совершенно упорядоченное целое, подчиненное необходимым законам, которые Энгельс считал обладающими «диалектической» природой. По Ницше, в мире отсутствуют порядок, структура, форма и мудрость; в нем вещи «пляшут на ногах случая». Только искусство, согласно Ницше, может превратить беспорядок мира в красоту и сделать приемлемым все, что проблематично и ужасно в жизни.

3) По Марксу, над историей господствует экономический базис общества, и все происходящие в нем изменения связаны с изменениями этого базиса. Поэтому «способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процесс жизни вообще». По Ницше, история творится высшими индивидами, которые могут понять доводы прошлого и предвосхитить доводы будущего; властителями и законодателями, для которых познание равнозначно творению, творение — созданию законов, воля к истине — воле к власти.

Ницше

==47

4) По Марксу, история — это необходимый прогресс, конечной стадией которого будет неизбежное преобразование капиталистического общества в коммунистическое. Людям остается лишь сообразовываться с ходом истории, благоприятствовать ему и трудиться ради него; всякая противоположная попытка оказалась бы тщетной. По Ницше, история — это замкнутый круг, который вечно повторяется со своими событиями, со своим беспорядком и со своим злом. По отношению к нему для человека возможны лишь две позиции: отрицание, т. е. пессимизм и нигилизм, и утверждение, т. е. радостное принятие мира таким, как он есть во всех его аспектах. Но на вторую позицию способны лишь сверхлюди, т. е. избранные индивиды, которые не позволяют себя сломить или сбить с пути обстоятельствам.

6. НИЦШЕ И РОМАНТИЗМ

Если уяснить себе эти основоположения, многие ссылки, которые сегодня делаются на мысль Ницше в поддержку негативных или «революционных» учений, являют себя произвольной путаницей. Так, сегодня возвещают о «смерти человека» как неизбежном результате космического развития, лишенного порядка и целесообразности, что уже выявил Ницше. Но Ницше возвещал не смерть человека, а уничтожение пут, которые

 

==48

Η. Аббанъяно. Мудрость философии

препятствуют проявлениям жизни в человеке и подавляют его волю к власти. А с другой стороны, сторонники смерти человека делают не что иное, как провозглашают преобладание в мире универсальных и абстрактных сил, обретающих свой прообраз в Абсолютном духе Гегеля; но осуждение этих сил было уже включено Ницше в его провозглашение смерти Бога.

И все же, несмотря на все различия и противоположности, должно признать общий исток, скрытую, но активно действующую подоплеку, которая связывает с Ницше тех, кто сегодня пытается использовать его голос для изложения своих учений. Этот общий исток — душа романтизма XIX века с его жаждой Бесконечного, с его неудовлетворенностью, ограниченностью и обусловленностью человека. В творчестве Ницше этот исток явно выходит на свет в его учении о вечном возвращении и воле к власти как истинной сущности человека. Именно воля к власти — подлинный, даже если и скрытый фактор человеческой истории, и именно необходимость космического становления обеспечивает его торжество. У Ницше, как и у других, жажда Бесконечного ведет к отрицанию и игнорированию конечности человека, ограниченных, даже если действительных и способных реализоваться посредством усилия и постоянной борьбы возможностей, и рассмотрению его лишь как продукта универсальной космической силы, которая не

Ницше

==49

желает знать границ и условий. По Ницше, несмотря на провозглашенную смерть Бога, человек является уже потенциальным Богом. Согласно Сартру, он будет несостоявшимся Богом, согласно Гароди и другим марксистам — в полной мере реализовавшимся Богом; согласно многим теологам антитеологии — земным и историческим Богом.

До тех пор пока идут по этому пути, философия сходит с ума в поиске мифов или утопий, которые бы возвестили или подготовили божественность человека. Но человек становится рабом этих мифов или утопий; он склонен видеть в самом себе лишь орудие их силы, безоговорочно уступать насилию, провозглашающему себя творцом нового мира. В повседневной жизни и в политической практике все это ведет к утрате человеческого достоинства и к угрозе уничтожения.

7. БЕЗУМИЕ НИЦШЕ

Символом этого уничтожения можно считать судьбу самого Ницше; безумие, которое привело его к смерти.

Это безумие всегда составляло проблему для истолкователей его философии и его личности. Может ли философия считаться выражением, пусть даже гениальным, его больного ума? Тезис, утверждающий это, защищали многие из тех, кто