Политико-правовая идеология французских социалистов

Наряду с политико-правовыми идеями, обосновывающими возникновение и утверждение капи­талистических общественных от­ношений или отстаивающими феодально-монархические режимы, в XVIII в. в Западной Европе развивалось направление об­щественно-политической мысли, представители которого в сво­их трудах целиком отрицали как старый, феодальный, так и новый, буржуазный, социально-политический строй, выступая защитниками интересов предпролетарских слоев трудящихся. В такого рода произведениях обосновывалась необходимость принципиально новых общественных порядков, основанных на равенстве всех членов общества, коллективной собственности, обязательном труде для всех, общественном самоуправлении. Это направление получило название утопического социализ­ма.

Среди авторов и теоретиков утопического социализма во Франции наиболее известными являются Морелли (ок. 1715г.), автор книги «Кодекс природы, или Истинный дух её законов», Габриэль Бонна де Мабли (1709-1785гг.), автор книг «О правах и обязанностях гражданина», «О законодательстве, или Прин­ципы Законов», и видный революционер Гракх Бабеф (1760-1797гг.).

Социалисты предлагали разные проекты и принципы орга­низации общества будущего, но были едины в критике антина­родной, угнетательской сущности общества, основанного на частной собственности, считали идеальным строй, основанный на общности имущества, покончивший с неравенством между людьми, с эксплуатацией человека человеком, с тиранией и на­силием.

Конструируя такой идеал, они пытались найти ответы на ряд серьезнейших вопросов. Каков наилучший способ постро­ения системы органов государства снизу доверху и тип связи центральных органов власти с местными? Каковы целесообраз­ные для блага общества функции государства? Каким надле­жит быть политическому режиму по установлению в государ­стве общности имуществ? Какие законы и как должны действо­вать в будущем человеческом общежитии? В ответах на эти и связанные с ними вопросы социалисты не были единодушны, однако не было между ними и большого разномыслия.

Так, проблему наилучшего способа построения системы ор­ганов государства они предлагали решать однозначно респуб­ликанскими формами. Одним из моментов, определявшим этот выбор, для них выступали задачи государства, а также сред­ства и методы решения таковых. При этом во всех вариантах их проектов отсутствует механическое повторение, копирова­ние, признание старых государственных устройств.

К примеру, повторяя тезис, выдвинутый еще античными мыслителями, что цель государства – забота об общем благе, социалисты его существенным образом скорректировали. Этим общим благом, о котором государство призвано неустанно за­ботиться, по их мнению, должно быть прежде всего благо про­стых людей. Социалисты полагали, что государство может спол­на реализовать эту свою важнейшую функцию активной целе­устремленной деятельностью на двух основных направлениях: организации производства, распределения и потребления и ру­ководстве воспитанием и образованием граждан. Одновремен­но государство поддерживает общественный порядок, охраня­ет издаваемые законы, всякого рода предписания и регламен­ты.

Однако в представлениях социалистов о конкретных при­знаках политико-правового режима, которому надлежит утвер­диться в государстве будущего, нередко уживаются взаимоиск­лючающие элементы. Демократические устремления в нем, воз­вышение начал коллективности (общинности), оценка интел­лектуальных, нравственных и тому подобных достоинств че­ловека как факторов, призванных определять его положение в обществе, зачастую переплетаются с установками на автори­тарность, аскетизм, с небрежением отдельной человеческой личностью, с равнодушием к созданию соответствующих орга­низационных и правовых условий для её свободного всесторон­него развития.

В устройстве и функционировании государственности бу­дущего многие социалисты важное место отводят законодатель­ству. Нередко даже подверженные иллюзиям юридического мировоззрения, присущего эпохе Просвещения, они защища­ют его роль в актах предлагаемой ими радикальной перестрой­ки старого общества. Но вот облик, систему, цель законов, адек­ватных, по их мнению, Природе, Разуму, новому миропорядку, основанному на общности имуществ и призванному в точном согласии с сущностью социалистического миропорядка опре­делять жизнь страны, регулировать деятельность рядовых лю­дей, должностных лиц, учреждений, они определяют в целом верно.

Так, Морелли считал, что первым законом нового общества должен стать закон о собственности, который гласил бы: «В обществе ничего не будет принадлежать отдельно или в соб­ственности кому бы то ни было, кроме тех вещей, которыми он будет действительно пользоваться для своих нужд и удоволь­ствий или для своего повседневного труда». К числу «основ­ных и священных» он относил также законы, определяющие право и обязанность каждого гражданина трудиться «сообраз­но своим силам, дарованиям и возрасту», право получать кор­мление и содержание на общественный счет. Им также были определены в «Кодексе природы» законы распределительные или хозяйственные, земельные, о роскоши, о форме правления, о воспитании, о научных занятиях, о наказаниях и др.

Не менее верны и их аргументы в пользу того, что будуще­му обществу подобает иметь режим верховенства закона. Но социалисты подчас абсолютизируют этот важный принцип и упрощают практику его применения. Так, Морелли полагал, что право должно детально регламентировать все сферы соци­альной и личной жизни в обществе. Законы, по Морелли, дол­жны определять: кто, в каком возрасте, чем должен занимать­ся, когда какую одежду носить, когда вступать в брак, в каких науках допустимо вольнодумство, а в каких оно запрещается. Строгая цензура и тотальный государственный надзор за жиз­нью граждан оправдывались Морелли тем, что интересы об­щества выше интересов личности.

По армейскому, казарменному образцу рекомендовал стро­ить систему руководства «народным государством» и Бабеф. Только с помощью командно-административных методов пу­тем решительного и жесткого руководства сверху, из центра, полагал он, могут быть осуществлены привлекательные замыс­лы достижения «нерушимого благоденствия всех» и «счастья каждого». С намерением осуществить такую цель логично свя­зана и ориентация Бабефа на довольно широкое применение к гражданам «народного государства» различных репрессивных мер.

Но одновременно во Франции возникают теории общин­ного, безгосударственного социализма и коммунизма. Их развивали Жон Мелье (1664-1729гг.), Леже Мари Дешан (1716-1774гг.), Сильвеп Марешоль (1750-1803гг.). Они были противниками какой-либо власти человека над человеком в будущем и даже управ­ления им. При общинном строе, когда все люди будут равны, все будут работать и сообща пользоваться всем, отпадут при­чины войн, смут, не станет воровства и других корыстных пре­ступлений, а следовательно, отпадет надобность не только в принуждении, но и в руководстве, управлении.

Поскольку в идеях социалистов-утопистов, как и других представителей Просвещения, содержатся гипотезы относитель­но будущих форм общественного устройства, то они, несом­ненно, имеют не только историко-познавательное значение. Это подтвердила Великая французская революция (1789-1794гг.), в ходе которой политико-правовые доктрины и программы, с которыми выступали просветители, нашли свое практическое воплощение.