Страна живых», или Презумпция виновности перед детством

Психолого-педагогические проблемы дородового периода и супружества, к великому сожалению, почти не разработаны ни у нас, ни за рубежом. Выдвигая в качестве основного направления физическое и духовное здоровье детей, мы должны отметить: выше любви и свободы в духовном становлении человека нет ничего на свете.

Свобода и любовь есть Бог, говорили апостолы, а вслед за ними и великие русские мыслители: Ф. М. Достоевский, Вл. Соловьев, Л. Н. Толстой, Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский, С. Н. Булгаков, Б. П. Вышеславцев, И. А. Ильин и многие другие.

Свобода и любовь — основа воспитания человеческой личности. Я бы добавил еще две ценности: право и созидание.

Право на человеческое счастье созидается свободной личностью. Право — всегда многосторонний процесс. Это — и право на выбор характера своей жизни, право на образование, труд, профессию, право на общение с любимым человеком, на рождение новой жизни, право на воспитание такой личности, какая долгими годами складывалась в представлениях человека, в его мечтах. Право есть мера свободы, которая по существу своему является условием созидательной деятельности. Человек творит самого себя, свое собственное воспитание, становление своих детей.

Когда и как начинается этот удивительный созидательный процесс, именуемый воспитанием? Вспомним диалог, в котором принял участие известный педагог:

— Скажите, когда надо начинать воспитание?

— Какой возраст вашего ребенка?

— Шесть лет.

— Вы опоздали ровно на шесть лет...

В эту педагогическую рекомендацию хотелось бы внести поправку: мать опоздала не на шесть лет, а минимум на семь лет. В центре образования № 1804 (Москва) вот уже несколько лет работает школа дородового периода. Принимают в эту школу за два месяца до зачатия. То есть воспитательный процесс будущих детей начинается за два месяца до беременности будущих мам. Эту школу дородового периода (ее авторы — А. В. Курбатов и Л. А. Курбатова) называют иногда школой здоровья. Здоровье — физическое и духовное — одно из главных направлений деятельности этой школы. И результат — потрясающий. Если в обычных роддомах рождается свыше девяноста процентов детей с недугами, то молодые мамы, прошедшие специальный курс дородовой педагогики, рождают в девяноста случаях из ста абсолютно здоровых детей. В этой школе учатся творить воспитательный процесс на основе любви и свободы задолго до рождения ребенка. И здесь нет никакой искусственности или надуманности. Дело в том, что задолго до замужества в душах юных мам начинаются удивительные, не дающие покоя размышления о характере воспитания своих будущих детей с ориентацией на свою собственную, самостоятельно выбранную воспитательную манеру.

Часто дети, комментируя ситуации в играх «дочки-матери», как бы повторяя педагогический опыт своей семьи, создают собственную идеологию воспитательной практики, играют с детьми, наказывают и поощряют их, вовлекают в полезные дела, приобщают к созидательной деятельности, осваивая со своими будущими чадами приоритетные духовные ценности. Иной раз в состоянии перенесенных обид

дети решают про себя: «Никогда со своими детьми не буду так обращаться. Я буду любить их и предоставлять столько свободы, сколько нужно, чтобы они росли счастливыми». Воспитательный образ нередко формируется в подсознательной сфере жизни ребенка. И, что поразительно, человечество проявляло и проявляет титаническое усердие в создании воспитательных и образовательных систем, в изобретении способов приобщения детей к различным видам труда, но слишком мало внимания уделяло воспитанию будущих отцов и матерей. Эта «работа» была поставлена на самотек. Точнее, нередко на «дурную повторяемость» (Гегель). Педагогический опыт воспроизводился в тональности, усвоенной каждым от своих родителей, а здесь, как правило, было слишком мало любви и свободы. Или же наследуемые представления о педагогических ценностях были столь искаженными, что неизбежным становилось авторитарное воспитание по Домострою: «Сокруши дитяти ребра сызмалу...». Или в соответствии с народной мудростью: «За битого двух небитых дают». Не сверкала только искра простодушного юмора, выраженного в таких пословицах, никак не призывавших к мордобою, тем более в отношениях отцов и детей...

Развивались и ложные, в какой-то мере оскорбительные представления по отношению к беременным женщинам: брюхатая, чреватая, праздная, «на сносях». Веками складывалось отторжение отца от воспитательных обязанностей, в то время как женщина обрекалась на унизительное одиночество, которое является не лучшим воспитательным фактором воспитания здоровых детей. Больше того, все эти негативные, порой стрессовые явления: одиночество, униженность, безразличие к себе, отчаянье — разрушают ребенка в чреве матери, ребенок появляется на свет больным.

И современная жизнь порождает жестокие образцы оскорбительного неравенства полов, порой прикрываемые лживой свободой и коварной «любовью», все чаще сводимой к физиологическим явлениям, к не-любви.

Один несложившийся отец рассуждал так: «Не лезьте в частную жизнь. Я хочу быть свободным. На пятом месяце беременности жены я понял, что все, что можно, я уже отжил с женой, и решил жить сепаратно. Отцовские обязанности?.. Кроме примитивно экономических, вроде денег, я не знаю, что это такое. Женщине необходимо дитя для полной самореализации. Я же реализуюсь в другом — в мужском призвании...». Он не расшифровал свое мужское призвание. Но слушавшие его мужчины одобрительно кивали головами. Под общий хохоток один из них выразил общее мнение: «Наше дело не рожать...». Конечно же, это нетипичный случай циничного отношения к своему будущему отцовству, но здесь прозвучала расхожая мысль о том, что рождение и воспитание детей, в особенности в первые дни и месяцы жизни ребенка, — дело исключительно женское, а не мужское.

Разбить такого рода установки — одна из задач школы дородового периода. И в этой акции крайне заинтересованными оказались прежде всего будущие мамы. Но и отцы внимательно прислушивались к нашим советам. Больше того, проявляли педагогическую активность и охотно применяли наши рекомендации в своем общении с женами и своими будущими детьми.

Здесь следует сказать о крайне важном психологическом факторе взаимодействия, если можно так выразиться, будущих родителей и утробного дитяти. Этот процесс во многом иррационален и не поддается словесному кодированию. Вместе с тем реальность его абсолютна, поэтому уместны и рекомендации. Если аксиоматично то, что в атмосфере любви и защищенности мать и, следовательно, ребенок лучше себя чувствуют и это хорошее самочувствие является залогом доброго здоровья матери и утробного существа, то надо культивировать именно такие отношения. Возможно, мистическим смыслом отдают советы, основанные на том, что ребенок «видит, слышит и ощущает» окружающий его мир звуков, образов, предметных ограничений и свобод. Но наукой доказано, что, скажем, музыкальные ритмы могут повлиять

на утробное развитие плода, а свобода «передвижения ребенка» в чреве матери способствует физическому росту дитяти. Об этом знали еще в древности, когда беременным женщинам советовали больше двигаться, не избегать домашних работ, петь, танцевать, пребывать в хорошем состоянии духа — одним словом, жить полноценно, что и является условием всестороннего развития личности ребенка в утробный период его целостного формирования.

Опираясь на подсознательные начала личности, на добрые чаяния и ожидания, наконец, на инстинкт отцовства и материнства, пробудить острейшую потребность в новых формах любви к своей жене и к будущему своему чаду — это важнейшая задача школы дородового периода, ее решение является залогом последующей успешной деятельности. Здесь может возникнуть принципиально новое, неведомое ранее явление духовно-творческого порядка, которому сложно подобрать название. Это высшее начало человеческого бытия способно придать свободе и любви новый импульс саморазвития, новые ощущения, непременно связанные с переоценкой и утверждением новых обновленных жизненных установок.

Сегодня многие говорят, что мир стал холодным, циничным и злым. Ушла в прошлое потребность в духовности: дескать, книжек сейчас не читают и прочее... Это в корне неверно. Сегодня в людских душах развивается острейшая потребность в самом совершенном идеале, который еще не был высказан, который хоронится в глубинах наших иррациональных предчувствий.

Преодолеть пошлость и бездуховность — вот вторая задача семейного воспитания.

Сегодня в мире происходят примерно такие же процессы, какие происходили, скажем, в первом веке от Рождества Христова, когда новую веру уже невозможно было остановить ни хитроумными доказательствами фарисеев, ни грозными запретами римских военачальников, ни смертью. Новая религия не давала людям ни еды, ни крова, ни зрелищ:

она сразила человека и человечество своей одухотворенностью. Поднявшись на беспредельную высоту духа, человек уже не желал даже сытого приземления. И никакие посулы великих Инквизиторов, здесь Достоевский абсолютно прав, уже не могли разрушить мятежность духа и сбросить его на полную дурных соблазнов землю.

Переживаемое нами время — острейшая борьба Духа и Зверя в человеке. Во все смутные времена всегда обострялись и высшая духовность, так или иначе связанная с жаждой мученичества, и дичайший разврат, растлевающий людские души сызмалу, зовущий к насилиям и к еще большему разврату. Чаще всего богатые занимаются изощренным насилием, растлением, культивируя злую любовь, безудержную вседозволенность как антиподы любви и свободы.

Я понял и другое: власть, государство, сильные мира сего боятся не возможных заказных убийств, не критики, не беспредела воровства, коррупции и казнокрадства: они боятся больше всего ИДЕАЛА, способного переиначить людские души, увлечь их новой верой, новым мировоззрением.

Очевидно, вирус пошлости проник в нас без нашего ведома. Заражена вся среда, культура, искусство, средства массовой информации. Как заметил в свое время один из учредителей «Лиги русской культуры» Вячеслав Иванов, «святой русский язык осквернился богомерзким месивом», что характеризует и современное оскудение человеческих душ. Мириады новых, но тематически близких словообразований создаются и повторяются изо дня в день, утверждая растленные формы жизни, проникают в систему образования, заражая тлетворным ядом подростков и молодых людей. Дети с наслаждением не только читают, но и выписывают цитаты не из Толстого и Чехова, как это в детстве делали те, кому сейчас за пятьдесят, из «мастеров» пера, утверждающих мат в качестве настоящего языка! Пошлый жаргон проник в преподавательскую среду. Ко мне как-то пришел довольно известный профессор философии, поэт, и стал жаловаться на косность своего педагогического окружения.

— Представьте, мне запретили использовать мои стихи в преподавании философии! — Я сочуственно кивнул головой и согласился на то, что сам часто зачитываю какие-то куски из своих прозаических сочинений. — Эти догматики провели специальную кафедру, пригласили декана и в один голос: «Прекратите безобразия. Студенты жалуются на вас...».

— А вы не могли бы показать мне, против каких именно стихов ваших ополчились педагоги?

— Пожалуйста.

То, что он прочитал, стыдно читать не только студентам; их стыдно писать, о таком непристойно думать. Но у моего гостя была иная точка зрения.

Он вскипел:

— И вы туда же! Это же современное мировоззрение. Сами-то студенты двух слов без мата не могут сказать... Пожаловались-то на меня маменькины дочки...

А вы знаете, что наши именитые писатели: Римма Казакова, Татьяна Толстая, Сергей Есин и многие другие — выпустили «Энциклопедию сексуальной тусовки для детей от 8 месяцев до 18 лет»? Там — сплошной мат. А вы слышали, как матерные куски ерофеевской прозы цитировали по телевидению?.. Сами студенты мне говорят: «Надоела нам преснятина. Пусть зануды читают Достоевского и Толстого, а у нас свои писатели, современные, которых мы чтим...». Вот так.

Иными словами, не поняли мы друг друга. Хотя оба любим слово, любим — каждый по-своему — педагогику. Но в этот раз наши взгляд были диаметрально противоположны.

В такой атмосфере надругательства и над родным языком, и над духовностью трудно приобщать молодых родителей к чистой любви и святому педагогическому таинству. Семья как ячейка всей жизни — явление духовно-правовое, патриотическое.

Г. Н. Рукосуев и С. И. Илларионов написали интересную книгу «Безопасность России в условиях информационно-психологического противоборства», в которой неожи-

данно для меня рассказали о современном духовном кризисе и мировоззренческом вакууме в нашей стране, о манипулировании сознанием наших граждан. Они рассмотрели манипуляцию как психологическое насилие, цель которого не должна быть осознана самими людьми. Поясняя три уровня манипуляций — межличностный, групповой и массовый, — они подчеркивают, что методы манипулирования людским сознанием стары как мир. Так, еще в шестом веке до новой эры древнекитайский философ и военный деятель Сунь-Цзы писал: «Разлагайте все хорошее, что имеется в стане вашего противника. Вовлекайте видных деятелей противника в преступные предприятия. Подрывайте престиж руководства противника и выставляйте его в нужный момент на позор общественности... Подстрекайте молодежь против стариков, делайте все возможное, чтобы обесценить традиции ваших врагов и подорвать их веру в своих богов. Посылайте женщин легкого поведения с тем, чтобы дополнить дело разложения. Будьте щедры на предложения и подарки для покупки информации и сообщников. Вообще не экономьте ни на деньгах, ни на обещаниях, так как они приносят прекрасные результаты».

Читая все это, я невольно вспоминал некоторые подобного рода выступления американских руководителей ЦРУ. Вспоминались и факты чисто педагогического плана.

В образовательный центр № 1804 г. Москвы без ведома родителей и дирекции по указанию свыше завезли баснословное колличество презервативов и стали в медпункте выдавать их старшеклассникам, при этом рассказывая, как ими пользоваться. Эту акцию проводили медсестры по заданию комитета по делам семьи. Узнав об этих мерзостях, директор центра, педагоги, известные ученые, журналисты, священники — все в один голос заявили о происшедшем безобразии, на что представитель комитета по делам семьи заявила:

— Вы не вправе обсуждать эти вопросы, ваше дело — проводить в жизнь принятые свыше решения...

Сделав такое заявление, она демонстративно покинула зал.

Еще К. Д. Ушинский предупреждал: «Нельзя открыть чужим ключом свою дверь». Надо утверждать святые российские целомудренные традиции в семейных отношениях будущих мужей и жен. И нельзя слепо копировать с поляроид-ных схем педагогику, которая уже сейчас вредит той же Америке и которая может только исключить возрождение отечественной культуры. В свое время Мэлор Стуруа рассказал о том, что американские дети повально занимаются оральным сексом. Согласно его рассказу в медпункте средней школы в Нью-Йорке на полке возле туалета стоят две коробки. В одной лежат обыкновенные презервативы, чтобы «помочь учащимся избежать беременности и уберечься от СПИДа и других венерических заболеваний, передаваемых при половых сношениях» (надпись на коробке). В другой коробке — презервативы иного назначения. Надпись: «Только для орального секса».

— Каждый день кладу в коробку «Только для орального секса» по 20—30 презервативов, и все они расхватываются, — рассказывает медсестра. — Из разговоров с учащимися я поняла, что они считают оральный секс не сексом, а формой близости.

По данным Марка Шустера, в США оральным сексом дети начинают заниматься уже в 10—11 лет. Родители — в шоке, но ничего сделать не могут. Вот мнение подростка в 14 лет: «Половая связь и оральный секс — абсолютно разные вещи. Первая — опасна и к тому же влечет за собой ответственность. Второй — безопасен и не предполагает каких-либо взаимоотношений между партнерами».

Семья — ячейка общества, государства. Распад семьи — это распад и государства. Прав был Сократ, когда говорил: «Все, что происходит в душе одного человека, — все то же происходит и в государстве в целом».

Человека средствами манипуляторских операций можно в два счета зомбировать, превратить в робота, в вещь, в бес-

словесную скотину. Неужто это все нужно нашему государству, где упорно растлевается будущее страны?! Этим диким разлагающим процессам противостоят учителя, создающие школы дородового периода. Денег на них у государства нет, но эти школы живут, пытаясь противостоять разложению морали.

Мы пытаемся вести работу с суицидно настроенными детьми. Очень часто суицидные трагедии возникают на почве эротических травм. Суицид, как и наркомания, явление духовного порядка. Основные причины: низкая самооценка, невозможность самореализации, одиночество. Один подросток так пояснил свою попытку покончить с собой: «Некому было душой открыться...».

Мы поясняем детям: «У человека два пути — путь жизни, трудной, ликующей, и путь смерти — путь умерщвления себя, путь тоски и одиночества».

Все в воспитании опирается так или иначе на эмоции права или правовые мотивы, писал Макаренко. Духовность, умноженная на право, создает правовую личность, способную укреплять и обогащать правовое демократическое государство.

Создаваемая нами педагогика любви и свободы, или трансцендентальная педагогика, излечивает без какого бы то ни было риска и медикаментозного вмешательства молодых людей от разных недугов. Бывшая наркоманка Ирина С. так рассказала о себе, находясь в реабилитационном центре «Страна живых»:

Я девушка страны Добра И в мире этом всем нужна. Когда вокруг себя смотрю, Любовь свою я всем дарю. Любовь и нежность, и тепло — Но презираю зло...

Жажда духовного обновления, потребность реализовать свои права, стать лучше, в полную меру ощутить силу любви, свободы, красоты — вот те идеалы, которые современный

молодой человек не променяет ни на какие богатства, ни на какие эрзацы человеческих отношений. Верить в Россию — это значит верить в творческую готовность молодежи строить иной, справедливый и духовно богатый мир. Как и два тысячелетия назад, живет в людских сердцах заповедь апостола Павла: «Будет в сердцах людей любовь — будет все!». А это случится лишь тогда, когда мы силой своего общения с нашими питомцами привнесем в их души искры великих ценностей.

Одна из главных тем наших занятий — «Смысл любви»

Обращаясь к молодым будущим родителям, мы говорили: «Какое же это счастье — иметь здорового ребенка! И как прекрасно осознавать, что ты сделал все, чтобы твое чадо радовало тебя и окружающих: крепкий, смышленый, красивый!». Идея создания школы дородового периода в учебно-воспитательном центре № 1804 принадлежит Андрею Всеволодовичу Курбатову.

Истоки идеи в умении осознать смысл женщины — основы основ, матери, дающей радость жизни новому человеку. В женщине, как говорил Н. А. Бердяев, соединен мистический и космический смысл любви. Он постоянно подчеркивал: «Женщина — существо совсем иного порядка, чем мужчина. Она гораздо менее человек, гораздо более природа. Она по преимуществу — носительница половой стихии... Женщина бывает часто гениальна в любви, ее отношение в любви — универсальное, она вкладывает в любовь всю полноту своей природы и все упования свои связывает с любовью. Мужчина бывает скорее талантлив в любви, чем гениален в ней, его отношение к любви не универсальное, а дифференцированное, он не всего себя вкладывает в любовь и не целиком от нее зависит, и в стихии женской любви есть что-то страшное для мужчины, что-то грозное и поглощающее, как океан»¹. ___

Бердяев Н. А. Смысл творчества. — М., 1891. — С. 432.

Это «предгрозовое» состояние женщины усиливается даже не в самой беременности, а в предчувствии ее. В женщине всегда присутствуют тайные страхи, сомнения, готовность к ненависти и к защите своих родовых прав, своей женственности, универсальности. Даже если она абсолютно уверена в муже, в его любви не только к себе, но и к будущему ребенку, — где-то в глубине души, в таинственных изгибах ее подсознания живет предательская мнительность: «А вдруг он не примет меня с моим бременем», — ведь чего греха таить: всегда при беременности женщины наступает некоторое отчуждение у мужчины.

Преодолеть возможную отчужденность между мужчиной и женщиной — вот одна из главных задач школы дородового периода.

В школу приходят не только те, кто ждет ребенка, но и те, кто только решился на этот шаг. Не неприглядные «подзалетела» или «придется рожать», а сознательное стремление вырастить в чреве своем прекрасное чадо, не самой вырастить, а вместе с любимым человеком взлелеять и выпестовать дитя приводит сюда мужей и жен. Кто знает, может быть, такого рода настрой и помог Курбатовым в создании школы дородового периода — школы любви, школы преодоления каких бы то ни было отчужденностей.

Что главное в школе дородового периода? Чему учат? К чему зовут? Нет ничего в мире более важного и священного, чем духовный союз мужчины и женщины. «По учению православной церкви, брак есть таинство, в котором при свободном при священнике и Церкви обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности благословляется супружеский союз их в образе духовного союза Христа с Церковию и испрашивается им благодать чистого единодушия к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей. Что брак есть таинство — это видно из «Послания св. апостола Павла к Ефесеям»'. Обратимся к мудрым наставлениям апостол а: ' Библейская энциклопедия. — М., 1891. — С. 97—98.

— Отложите прежний образ ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях. Постарайтесь обновиться духом ума вашего. Стремитесь облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины.

— Всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте добры друг к другу, сострадательны, прощайте друг друга, как Бог во Христе простил вас.

— Живите в любви, а блуд и всякая нечистота не должны иметь места в вашей жизни. Поступайте, как чада света, а не тьмы. Поступайте осторожно, не как разумные, но как мудрые, дорожа временем...

— Мужья должны любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти... Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть.

Вот эти требования и есть жизненные основы рождения здоровых детей, здоровых физически и духовно. Мы говорим: брак, зачатие, рождение ребенка, воспитание чада — это таинства, через которые ТАЙНЫМ ОБРАЗОМ ДЕЙСТВУЕТ НА ЧЕЛОВЕКА БЛАГОДАТЬ. Благодать -это то, что противостоит пороку. Это сила духовности. Сила любви и свободы. Святая бережность к брачным отношениям пестовалась человечеством на протяжении тысячелетий, ибо эта бережность была залогом рождения крепких телом и духом детей. Освящался религиозной культурой и сам акт зачатия. Это понятие в русском языке было лишено какой бы то ни было стыдливости. Потому и многие церкви, приходы, монастыри именовались ЗАЧАТЬЕВСКИМИ во имя непорочного зачатия Святой Девы. Даже в пословицах с известным добрым юмором употреблялось это священное слово: «На зачатие святой Анны осень кончается» или «Зачать легко, родить трудно».

В религиозной литературе мы нередко сталкиваемся с такими утверждениями, когда физическое влечение полов

приравнивается к чему-то греховному и порочному. Это не так. Очевидно, надо различать собственно любовь и эротизм низменных чувств, чувств, связанных с насилием, корыстолюбием, с тенденцией превращения «любящего» или «любимого» в вещь, в средство для достижения похотливых целей. Н. А. Бердяев неоднократно подчеркивал, что существует в мире небесная эротика как высшее творческое потрясение, как путь выявления красоты в мире. Эротическая энергия — вечный источник творчества. Эта энергия, порождаемая иррациональными, подсознательными силами, захватывает всю личность, весь строй души мужчины и женщины. Подлинная любовь — всегда прорыв в сферу вершинного бытия, где бы он ни проявлялся — в быту, в межличностном общении, в создании произведений искусства. Истинная любовь, отмечает Бердяев, — явление горное, а не равнинное. Любовь мертвеет на равнине. Ей противопоказана бездна падения. Любовь — это движение, полет, выводящий личность мужчины и женщины на новые духовные рубежи. Это бесстрашный и самозабвенный полет навстречу друг другу.

Школа дородового периода — это приобщение любящих к высокой культуре взаимоотношений мужчины и женщины, духовно подготовленных к деторождению.

«Смысл и достоинство любви как чувства, — пишет Вл. Соловьев, — состоит в том, что она заставляет нас действительно всем нашим существом признать за другим то безусловно центральное значение, которое в силу эгоизма мы i ощущаем только в себе. Любовь важна не как одно из наших <У) чувств, а как перенесение всего нашего жизненного интере-^jNs- ca из себя в другое, как перестановка самого центра нашей ^ личной жизни. Это свойственно всякой любви, но половой ^ любви по преимуществу; она отличается от других родов любви и большей интенсивностью, более захватывающим характером и возможностью более полной и всесторонней взаимности; только эта любовь может вести к действительному и неразрывному соединению двух жизней в одну, толь-

2. Заказ № 4006. | I, \ ': •']'." Т 7 Ч '

ко про нее в слове Божьем сказано: будут два в плоть едину, т. е. станут одним реальным существом»¹. В этой работе Вл. Соловьев оговаривается, замечая, что, к сожалению, нет более удачного слова взамен слова «половое», а сам философ под этим словом понимает «исключительную привязанность между лицами разного пола».

Выступая против каких бы то ни было извращений и насилия в любви, Вл. Соловьев особо говорит о ВЕРЕ в богоче-ловеческую сущность мужчины и женщины. Он говорит о «трансцендентности другого», о «мысленном перенесении» любимого или любимой в сферу Нравственно-Высшего, в сферу Богочеловеческой сущности. Физическое соединение полов божественно по своей сути, и именно поэтому рождаются проблески неземного блаженства, веяния нездешней радости. Отсюда и страстная потребность произвести на свет новую жизнь, в которой найдут воплощение лучшие черты любящих. Именно такого рода потребности создают семью, в которой будут расти счастливые и здоровые дети, доставляющие безмерную радость своим родителям.

...В одной из песен были такие слова: «Переводим мы любовь с итальянского...». Ежедневно взрослые и дети через голубые экраны приобщаются к технологиям эротических нежностей или даже к сексуальным актам. Центр тяжести перенесен не в сферу «другого», а в сферу потребления с четким реестром узнаваемых стандартов любовного обольщения. И самый настойчивый технологический момент — требование безопасного секса. Хорошо сфабрикованная пошлость всегда бывает притягательной. Но и противопоставляемая ей духовность не должна оставаться бездеятельной. Школа дородового периода призвана повести неравную борьбу с низменными чувствами. Здесь понадобится труд души. И от педагогов (а в ней работают и психологи, и врачи, и психотерапевты) требуется не просто грамотность и культура подачи материала, но главное — высокая духовность и понимание интимно-творческих чувств между ' Соловьев В. С. Смысл любви. - М., 1991. — С. 143-144.

мужчиной и женщиной, вступившими в брачный союз. Трудность состоит в том, что такого рода школ не было в природе, поэтому в любой школе занятия могут носить импровизированный характер. И тем не менее многим удается затронуть сердца учеников. И, что крайне любопытно, все посещающие школу пары по-своему интерпретируют подаваемый им материал, при этом, как правило, женщины приспосабливают развернутые перед ними мысли «в своих педагогических целях». Приведем некоторые размышления участников наших занятий. Оля С, инженер, 23 года. Замужем три месяца. Вот ее письмо:

«Мне безумно захотелось как можно быстрее забеременеть и еще быстрее родить. Я уже любила свою крошку, я чувствовала ее на своей груди, целовала ее ножки и ручки... А он все осторожничал и осторожничал. Объяснял мне: «Рано. Надо пожить всласть...».

Я не могу сказать, что он не любил меня. Но с определенного времени меня его ласки стали раздражать. Он не чувствовал моих тревог, не хотел вникать в мои переживания. Он наслаждался мною, как продавец в мясной лавке. И делал он это не для того, чтобы доставить мне радость, а лишь для того, чтобы «самому словить кайф» и самовозбудиться... Он ни разу не заглянул в мои глаза. Там был мрак и ожидание беды. Иногда я тихонько вставала, шла в ванную и там плакала. Он никогда не видел моих слез.

Мне особенно понравились слова о любви в высшем смысле этого понятия: «Любовь - это прежде всего способность доставить радость и счастье другому». Когда это говорилось и затем обсуждалось на занятиях, я все время краешком глаза наблюдала за моим мужем, пыталась определить, как он воспринимает эти мысли. Мы таких проблем никогда не обсуждали, когда оставались наедине. Однажды я попыталась заикнуться об этом, но он меня тут же перебил: «Я что, тебя не устраиваю?..». А потом долго допытывался, в чем дело, почему я «злобствую». Я уж и не рада была, что затеяла этот разговор.

И вот однажды после очередного занятия, на котором вы рассказывали о различиях женской и мужской любви, мой Коля вдруг заявил мне: «А что, правда, мужчина более эгоистичен в любви, чем женщина. И я знаю почему...». «Поче-

му?» — ласково спросила я. — «Да потому, что женщина проживает сразу три жизни, а значит, и три любви». - «Как это?» - прикинулась я абсолютной дурехой. - «А очень просто: она думает, как бы не утратить любовь мужчины, как сохранить любовь к себе и как еще сильнее полюбить того, кто еще не народился, но уже стучится в стенки ее живота». — «Еще не стучится», — обиделась я. - «Будет стучаться!» - решительно сказал Коля, и у меня на сердце стало так тепло, что я не удержалась и расцеловала его... Он потом мне говорил, что никогда меня такой щедрой и ласковой не видел, вмиг почувствовав, что я для него раскрылась с совсем неожиданной стороны».

Это письмо, выбранное среди многих, — не самореклама; оно отчетливо расставляет все акценты во взаимоотношениях супругов — акценты, начало которым положила эта школа...

Почему в семейной жизни возникают тревоги? Тревожность тоже подобна айсбергу: часть на поверхности, а остальная часть оседает в тех глубинах, до которых порой и не доберешься сразу. Как-то мы анализировали причины возникающих у молодых супругов конфликтов. Подавляющее большинство ссор возникают из-за кажущихся мелочей. Чтобы снять тревожность, свою и близкого человека, порой необходимо безбоязненно заглянуть в глубины своего иррационального «Я», т. е. той личностной сферы, которая порой не поддается словесному выражению.

«Я долго размышляла над причиной моего отношения к мужу, а однажды вдруг поняла: я не выношу его запахов. Я с детства росла брезгливой. В моей семье существовал культ чистоты. Мама постоянно ходила с тряпочкой. Малейшие пятнышки выводили ее из себя. Я в ужас пришла, когда однажды побывала в семье моего мужа Володи. Тарелки были плохо вымыты. На столе и подоконнике — крошки хлеба, на полу горы старых газет, бумаг, ботинки, тапки; разное тряпье разбросано по всей комнате. Как только мы стали жить вместе, я требовала той чистоты, которая была в моей семье. Это раздражало мужа. Иногда он смеялся и острил: «Мужчина должен быть волосат, вонюч и грязен». Когда я ему выдавала чистую проглаженную рубашку, он ее вешал снова в шкаф, а сам вытаски-

вал из ящика ванной грязную рубаху и, к моему огорчению, надевал ее, при этом повторяя в сотый раз слова будто бы Спинозы: «Наше бренное тело не достойно лучших одеяний». Но самое страшное было в другом. Володя частенько приходил домой под шафэ. Под всякими предлогами я избегала его прикосновений, а когда однажды сказала ему: «Сначала почисть зубы...», — он обиделся. Иногда я просыпалась от удушающего перегара, вскакивала, распахивала окна, даже если это была зима; он просыпался, ругался почем зря, хватал одеяло и уходил спать на кухню, где у нас стоял маленький диванчик. Утром мы не разговаривали. А однажды он не выдержал и сказал: «Может, нам развестись...». Я пожала плечами. Вместе с тем я стала замечать, что он чаще стал заходить в ванную... И самое страшное, я не могла ему рассказать о том, чего никогда не могла принять, - это той грязи, которую он разводил в доме... Точнее, как только я начинала говорить об этом, он либо убегал из дому, либо затыкал мне рот, прямо так, вонючей своей ладонью, и делал это со злостью, больно...».

С Владимиром у нас состоялся откровенный разговор в школе. Но прежде была необходимая для этого лекция о санитарии, о прелестях чистоты, о гигиене, о том, что новорожденный потребует особого внимания и чистоплотности. Так что, когда мы стали беседовать с Владимиром, он был уже как-то настроен к возможным поворотам нашего разговора. Где-то в середине нашей беседы он сам затронул проблемы своих конфликтов, сказал о своей неправоте и о том, что не может одолеть себя. Местами он оправдывался:

— Понимаете, если бы Ольга как-то поласковее стала говорить о моей нечистоплотности, я бы сделал все, чтобы ей угодить. Но она налетала на меня, как зверь. Она винила и мою мать, и отца, и весь мой род, а когда я ей возражал — она зверела еще больше...

— Вам досталась удивительно чистоплотная женщина. Помогите ей в ее рвении, и она вас сделает самым счастливым человеком на этой земле.

— Вы так считаете?

— Убеждены в этом. Попробуйте с нею поиграть в такую игру, которую можно назвать «Мойдодыром». Попробуйте

превзойти ее в чистоте. Носитесь метеором по комнатам с тряпками и с вениками в руках, потом с пылесосом, с губкой, со щетками. Ищите как одержимый соринки, пылинки везде и всюду: на ее теле, на ее одежде, в шкафах, на окнах — она ошалеет от вашей непредсказуемости, будет хохотать что есть мочи и кинется целовать вас и просить прощения...

Ольга приняла игру и была несказанно благодарна и нам, и своему мужу. Хотя, конечно, все тревоги не исчезли: они возникают вновь и вновь, и нужно всякий раз умело преодолевать сложившийся дискомфорт.