История кратких прилагательных.

В древнерусском языке было три категории кратких прилагательных — качественные, относительные и притяжательные; все они изменялись по родам и числам и склонялись как существительные муж. и ср. р. с древней основой на ŏ твердой и мягкой разновидностей и как существительные жен. р. с древней основой на ā также обеих разновидностей. Утрата склонения происходила в связи с изменениями синтаксической функции кратких-именных прилагательных. Они выполняли ф-цию предиката и согласовались с сущ.-ным, которое стояло всегда в им.п., остальные падежи, следовательно, были неактуальны.

Обращаясь к истории кратких качественных и относительных прилагательных, следует прежде всего сказать, что, хотя она была связана с утратой ими склонения, эта утрата происходила постепенно и в относительно поздний период. Памятники письменности вплоть до XV в. фиксируют разные падежные формы кратких прилагательных.

Утрата склонения проходила не во всех падежах одновременно.

Как видно, раньше всего (вероятно, в XIII—XIV вв.) были утрачены формы твор. пад. ед. ч. муж. и ср. р., а также дат.-твор. дв. ч., дат. и местн. мн. ч. и, наконец, твор. пад, мн. ч. жен. р., где этому содействовал звуковой состав соответствующих форм именного и местоименного склонения. Дело в том, что эти формы в именном и местоименном склонениях имели равносложные окончания (ср. твор. пад. ед. ч. муж. и ср. р. краткой формы добръмь и полной — добрымь; дат.-твор. пад. дв. ч. доброма, добрама и добрыма; дат. пад. мн. ч. добромъ, добрамъ и добрымъ; местн. пад. мн, ч. добрэхъ, добрахъ и доб-рыхъ; твор. пад. мн. ч. жен. р, добрами и добрыми). Безразличие в их синтаксическом употреблении привело к смешению этих форм, окончившемуся вытеснением именного склонения.

 

Вместе с указанными формами по аналогии была утрачена и форма род. пад. мн. ч. кратких прилагательных, что было связано с совпадением этой формы у полных прилагательных с формой местн. пад. мн. ч. Так вместо добръ в род. пад. мн. ч. появилось добрыхъ по местоименному склонению. Несколько позже были вытеснены формы род., дат. и местн. пад. ед. ч. жен. р.: изменение окончаний в этих формах у полных прилагательных в [он] обусловило равносложность форм кратких и полных прилагательных; и наконец, еще позже были утрачены все остальные формы косвенных падежей кратких прилагательных.

 

Общая тенденция сближения склонения слов во множественном числе выразилась в истории кратких прилагательных и в утрате родовых различий в имен. пад. мн. ч. В твердой разновидности вместо трех древнерусских форм (муж. р. на [и], жен.— на [ы], ср.— на [а]) возникает одна — с окончанием [ы], восходящая по происхождению к форме имен. пад. мн. ч. жен. р. Правда, в диалектах (а иногда и в просторечии) встречаются формы имен. пад. мн. ч. с окончанием [и] (типа ради, сыти, виновати, богати и т. п.), восходящие к бывшему имен. пад. мн. ч. муж. р.

Параллельно форме на [ы| в твердой разновидности в мягкой возникло единое окончание имен. пад. мн. ч. (и] (типа сини),

В результате всех этих процессов в русском языке краткие прилагательные сохранились лишь в имен. пад. ед. и мн. ч., т. е. в тех формах, в которых они выступают как именная часть составного сказуемого.

 

Для того чтобы закончить рассмотрение истории этих прилагательных, следует оговорить еще два момента. Во-первых, необходимо отличать краткие прилагательные, восходящие к древнерусской эпохе, от усеченных прилагательных, искусственно созданных и широко распространенных в поэтическом языке XVHI— начала XIX в. Отличие кратких и усеченных прилагательных проявляется в ударении: полные и краткие прилагательные отличаются друг от друга местом ударения, тогда как усеченные имеют ударение на том же слоге, что и полные. Так, например, при тёмная, тёмное краткие прилагательные характеризуются ударением темна, темно, тогда как усеченные имеют ударение темна, темно. Ср. у Пушкина: „Уж темна ночь на небеса всходила".

 

Во-вторых, надо отличать краткие прилагательные от так называемых стяженных, часто встречающихся в диалектах и п редставляющих собой результат фонетического изменения некоторых форм полных прилагательных. Диалектные стяженные формы развиваются в имен, и вин. пад. ед. ч. жен. и ср. р. и в имен, и вин. пад. мн. ч. Они возникают в результате выпадения интервокального [и], уподобления гласных окончания и последующего их стяжения. Так, например, в форме красное — фонетически [красноие] —происходит утрата [и]: [красное], далее—уподобление [е] звуку [о] — [красноо] и, наконец, стяжение гласных: [красно] (ср. также [красныие] > [красные] > [красный] > [красны]).

 

Что касается кратких притяжательных прилагательных, то они в древнерусском языке образовывались не только с помощью суффиксов ~овъ {-евъ) и -инъ (типа братовъ, отьцевъ, сестеринъ), но и *-j(ь), *-j(a), *-j(e). К притяжательным прилагательным, образованным с суффиксом *-j(ь), *-j(a), *-j(e) ([ь], [а], [е] — окончания имен. пад. ед. ч. муж., жен. и ср. р.), относятся такие, как др.-русск. намэстьничь (из *namestьnik- + jь; [kj] >• [ч']).

Эти притяжательные прилагательные были утрачены в истории русского языка. Остатками их являются такие названия городов, как Ярославль (город Ярослава), Перемышль (город Перемысла), Путивль, Переяс-лавль и др.

Притяжательные же прилагательные с суффиксами -ов и -ин сохранились в языке, причем они даже сохранили некоторые формы косвенных падежей в единственном числе, хотя во множественном эти косвенные падежи образуются по типу полных прилагательных (отцовых, отцовым, отцовыми). Так, в единственном числе сохраняются формы род, и дат. пад. муж. р. (отцова '' дома, отцову дому) и вин. пад. жен. р. (сестрину шаль). Однако эти формы теперь очень неустойчивы и часто заменяются формами, образованными по типу полных прилагательных (например, бабушкиного дома, Петькиного брата и т. п.