Глава 25. Хейзел

 

Повсюду чувствовался яд. Вот уже два дня после того, как они покинули Венецию, Хейзел не могла избавиться от запаха катоблепасов в своем носу. Морская болезнь только ухудшала ситуацию. Агро II проплывал по Адриатике — сверкающим просторам синевы, красоту которых Хейзел так и не смогла оценить, благодаря постоянной качке судна. Находясь на палубе, она пыталась не сводить глаз с горизонта, а именно с белых скал, которые, казалось, располагались всего в миле (или около того) от них на восток. Что это была за страна? Хорватия? Хейзел точно не знала. Она просто хотела снова оказаться на твёрдой почве.

Дело в том, что больше всего ее тошнило от хорька. Прошлой ночью питомец Гекаты, Гейл, появилась в её каюте. Хейзел проснулась от кошмарного сна, подумав: «Чем это так воняет?». Она обнаружила пушистого грызуна у себя на груди, смотрящего на неё своими черными глазами-бусинками. Нет ничего прекраснее, чем проснуться с криком, сбросить с себя одеяла и прыгать по всей каюте, в то время как хорек носится у тебя под ногами, при этом пища и пукая.

Её друзья бросились к ней в комнату, чтобы убедиться, все ли в порядке. Присутствие хорька было трудно объяснить. Хейзел с твёрдостью могла сказать, что Лео очень старался не выкинуть какую-нибудь шутку на этот счет.

Утром, как только волнение утихло, Хейзел решила зайти к тренеру Хеджу, так как он умел разговаривать с животными. Она обнаружила, что дверь, ведущая в его каюту, была приоткрытой, и услышала голос тренера, разговаривающего внутри с кем-то по телефону — только вот на борту телефонов не было. Может быть, он отправлял магическое сообщение Ириды? Хейзел слышала, что греки часто пользовались этим.

— Конечно, дорогая, — говорил Хедж. — Да, я знаю, крошка. Нет, это замечательные новости, но...

Его голос сорвался от волнения. Хейзел внезапно почувствовала себя ужасно из-за того, что подслушивала. Она бы попятилась обратно, но Гейл запищала у её пяток. Хейзел постучала в дверь тренера. Хедж высунул голову, хмурясь, как обычно, но его глаза были красными.

— Что? — прорычал он.

— Эм... простите, — ответила Хейзел. — Вы в порядке?

Тренер фыркнул и широко распахнул дверь.

— Что ещё за вопрос?

В комнате никого не было.

— Я... — Хейзел попыталась вспомнить, по какой причине она здесь оказалась. — Я подумала, что вы могли бы поговорить с моим хорьком.

Глаза тренера сузились. Он понизил свой голос:

— Мы говорим кодовыми словами? Самозванец на борту?

— Ну, что-то вроде того.

Гейл выглянула из-за ног Хейзел и начала что-то говорить. Тренер выглядел оскорблённым. Он ответил хорьку. Их общение походило на спор.

— Что она сказала? — спросила Хейзел.

— Много грубых вещей, — проворчал сатир. — Смысл таков: она здесь, чтобы следить за тем, как у тебя все продвигается.

— Что продвигается?

Тренер Хедж топнул копытом.

— Откуда мне знать? Она хорек! А они никогда не дают прямых ответов. Теперь, извини меня, у меня там... эм... дела.

Он закрыл дверь прямо перед ее носом.

После завтрака Хейзел стояла у левого борта, пытаясь усмирить свой желудок. Рядом с ней вверх-вниз по перилам бегала Гейл, выпуская при этом газы, которые помогали сметать прочь сильный адриатический ветер.

Хейзел задавалась вопросом, что случилось с тренером Хеджем. Он, должно быть, использовал почту Ириды, чтобы поговорить с кем-то, но если он получил замечательные новости, то почему выглядел таким опустошённым? Хейзел никогда не видела его таким взбудораженным. К сожалению, она сомневалась, что тренер попросил бы её о помощи, даже если бы нуждался в ней. Он определённо не был сердечным и откровенным типом.

Хейзел смотрела на отдалённые белые скалы, думая, почему Геката послала сюда этого хорька. Она здесь, чтобы следить за тем, как всё продвигается. Что-то должно было произойти. Хейзел будет подвержена испытанию.

Она не понимала, каким образом ей придется научиться магии без какого-либо обучения. Геката ожидала, что она победит одну супер-могущественную колдунью — леди в золотом платье, которую описал Лео со своего сна. Но как?

Хейзел проводила всё своё свободное время, пытаясь это выяснить. Она уставилась на свою спату, стараясь заставить её принять вид трости. Пыталась создать облако, чтобы скрыть полную луну. Усердно концентрировалась, пока её глаза не скосились, а в ушах не зашумело, но так ничего и не добилась. Она не могла управлять Туманом.

Последние несколько ночей её сны становились всё хуже и хуже. Она снова вернулась на Поля Асфоделей, бесцельно бродя среди призраков. Затем, она оказалась в пещере Геи на Аляске, где они с матерью погибли, когда на них обрушился потолок, а голос Богини Земли вопил в гневе. Она стояла на лестнице дома матери в Новом Орлеане лицом к лицу со своим отцом, Плутоном. Его холодные пальцы схватили её за руку. Ткань его чёрного шерстяного костюма корчилась из-за пленных внутри неё душ. Он пригвоздил её к месту взглядом своих тёмных злых глаз и молвил: «Мертвые видят то, что ожидают увидеть. То же делают и смертные. Вот в чем секрет». Он никогда не говорил ей этого в реальной жизни. И она понятия не имела, что это могло значить.

Худшие кошмары казались ей проблесками будущего. Хейзел спотыкалась, идя сквозь тёмный тоннель, а смех женщины тем временем эхом отдавался вокруг неё. «Контролируй это, если можешь, дочь Плутона», — дразнила её женщина.

Ей также всегда снились образы, которые она увидела на перекрёстках Гекаты: Лео, падающий с неба; Перси и Аннабет, лежащие без сознания, возможно даже мертвые, напротив чёрных металлических дверей; и фигура, нависшая над ними — гигант Клитий, окутанный темнотой.

Рядом с ней на перилах Гейл щелкала зубами от нетерпения. Хейзел так и хотелось сбросить этого глупого грызуна в море. «Я даже не могу контролировать свои сны! — хотелось закричать ей. — Как я могу управлять Туманом?»

Она была так несчастна, что даже не заметила Фрэнка, пока он не встал рядом с ней.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил он.

Он взял её за руку, накрыв ее своей ладонью. Хейзел не могла поверить в то, насколько высоким он стал. Фрэнк превращался во многих животных, так что вряд ли еще одна трансформация могла её удивить... но, внезапно, он вырос в глазах окружающих. Никто бы уже не смог назвать его пухлым или милым. Он был похож на футболиста — крепкого и сильного. Его плечи стали шире, а походка — увереннее.

То, что Фрэнк сделал на мосту в Венеции... Хейзел все еще испытывала благоговение. Никто из них не видел того, что там происходило, но никто и не сомневался в нём. Всё отношение к Фрэнку изменилось. Даже Лео перестал подшучивать над ним.

— Я... я в порядке, — промямлила Хейзел. — А ты?

Он улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки.

— Эм... Я стал выше. А так, все хорошо. Я не изменился... ты понимаешь... внутренне.

В его голосе присутствовало немного старых сомнений и неловкости — голос её Фрэнка, который всегда беспокоится о том, чтобы не выглядеть недотепой и ничего не испортить.

Хейзел почувствовала облегчение. Это ей в нем и нравилось. Сначала его новый внешний вид её шокировал. Она беспокоилась, что его характер также изменился. Теперь она могла не переживать по этому поводу. Несмотря на всю его мощь, Фрэнк был всё тем же милым парнем. Он был по-прежнему уязвимым. Он по-прежнему доверял ей его самую большую слабость — его волшебную деревяшку, которую Хейзел носила в кармане пальто, прямо возле сердца.

— Я знаю, и я рада, — она сжала его руку. — Если честно, я волнуюсь не за тебя.

— Как дела у Нико? — проворчал Фрэнк.

Она думала о себе, а не о своем брате, но она проследила за взглядом Фрэнка и увидела Нико, сидящего на рее.

Нико утверждал, что он любил дежурить, так как у него было хорошее зрение. Однако Хейзел знала, что это неправда. Верхняя часть мачты — одно из немногих мест, где Нико мог побыть один. Остальные ребята предложили ему использовать каюту Перси, пока он... э-э, отсутствовал. Нико категорически отказался. Он проводил большую часть своего времени в такелаже, где ему не приходилось разговаривать с остальными членами экипажа. После того, как он превратился в растение в Венеции, он стал еще более угрюмым и замкнутым в себе.

— Я не знаю, — призналась Хейзел. — Он прошел через многое: попал в плен в Тартаре, где его держали в бронзовой бочке; увидел падение Перси и Аннабет...

— И пообещал доставить нас в Эпир, — кивнул Фрэнк. — У меня такое чувство, что Нико не очень хорошо ладит с другими.

Фрэнк выпрямился. Он был одет в бежевую футболку с изображением лошади, на которой было написано «PALIO DI SIENA». Он купил её пару дней назад, но теперь она была ему мала. Потянувшись, он нечаянно обнажил небольшой участок своего тела. Хейзел поняла, что пялилась на него. Она быстро отвернулась и покраснела.

— Нико мой единственный родственник, — сказала она. — Его нелегко полюбить, но... спасибо, что ты добр к нему.

Фрэнк улыбнулся.

— Эй, ты поладила с моей бабушкой, а она как раз из тех, с кем сложно найти общий язык.

— А мне понравилась твоя бабушка!

Хорек Гейл приблизилась к ним, выпустила газы, и убежала прочь.

— Фу... — Фрэнк отмахнулся от запаха. — И все же, почему она здесь?

Хейзел даже немного обрадовалась, что в данный момент не стояла на твердой поверхности. Под её ногами, вероятно, начали бы появляться золото и драгоценные камни — и всё из-за сильного волнения.

— Геката послала сюда Гейл, чтобы она следила, — молвила Хейзел.

— Следила за чем?

Хейзел пыталась чувствовать себя более уверенной в присутствии Фрэнка — в его новой ауре солидности и силы.

— Я не знаю, — сказала она наконец. — Это своего рода тест.

Внезапно корабль накренился вперёд.