Одаренный ребенок

Тринадцатого января 1913 года, в Дабхои, городке в районе Вадодара, штат Гуджарат, Индия, в праведной и образованной семье браминов-кайястхов родился одаренный ребенок. Отец, Джамнадас Маджмудар, и мать, Мангалаба, дали сыну имя Сарасватичандра, но в семье его звали Харипрасад[5].

Родители Сарасватичандры были истинными вайшнавами – последователями индусского течения, поклоняющегося Господу Кришне, - и это оказало глубокое влияние на характер ребенка. В юности Сарасватичандра проникся почтением и преданностью также к Господу Шиве и к Сарасвати, богине учения.

Джамнадас служил государству и владел небольшим участком пахотной земли, но большая семья - семь дочерей и два сына - все равно жила в глубокой бедности. Джамнадас, как все преданные, был бескорыстным и щедрым человеком, и это еще больше разоряло семью. Джамнадас умер, когда Кришналалу, его старшему сыну, было четырнадцать, а Сарасватичандре всего семь. В Кришналале было сильно стремление к духовной жизни, и он с детства испытывал отвращение к мирским делам, так что все заботы о семье легли на плечи Мангалабы. Долги семьи постоянно росли, и в конце концов у них отняли дом. Даже через много лет Сарасватичандра сохранил живое воспоминание о том, как вещи семьи выбрасывали на улицу, когда их лишили дома.

В это тяжелое время Сарасватичандра окончил седьмой класс и каждый учебный год был среди лучших учеников. Несмотря на успехи в учебе, из-за бедности семьи ему пришлось оставить школу в 1927 году в возрасте четырнадцати лет.

Чтобы помочь поправить материальное положение семьи, Сарасватичандра подавил в себе желание учиться дальше и нашел временное место служащего в городском налоговом управлении, где проработал всего четыре-пять месяцев. Затем он нашел место бухгалтера в фирме в Дабхои, где честно проработал три года (1928 – 1930) и заслужил расположение владельца фирмы господина Кадуджи Ганиджи. В этот период своей жизни Сарасватичандра много читал и писал в свободное время. Некоторые его статьи и стихи печатались в периодических изданиях. Параллельно он занимался музыкой. Первым учителем Сарасватичандры стал его старший брат Кришналал, сам хороший музыкант. Классические знания о музыке ему дал Устад Гулам Расул Кхан Сахиб из государственной музыкальной школы Дабхои[6].

В восемнадцать лет Сарасватичандра принял решение работать упорнее и спасти семью от бедности. Преследуя эту цель, он отправился в Бомбей. Однако юноше была уготована иная судьба. Доходы, которые он получил в Бомбее, были скорее духовными, чем материальными: в Бомбее он повстречал Сатгуру Свами Пранавананджи и получил от него посвящение в йогу. В последующие годы Сарасватичандра стал Свами Крипалвананджи и приобрел славу великого йога. Свами Крипалвананджи – мой Гурудэв[7]. Многочисленные ученики с любовью называют его «Бапуджи» («любимый отец»), и далее я буду называть его этим именем.

Бапуджи решил отправиться в Бомбей во второй половине 30-х годов. Дабхои – слишком маленький городок, и в нем тяжело добиться богатства и успеха, поэтому Бапуджи решил, что переезд в крупный город откроет перед ним новые перспективы и возможности для трудоустройства. Любовь к литературе и желание стать известным поэтом, писателем и драматургом окончательно укрепили его в этом решении. В то время драма и опера пользовались большой популярностью, но в Гуджарате было мало хороших трупп.

Бапуджи написал в Бомбей своему женатому другу: «Я решил побеспокоить тебя, потому что хочу найти работу в Бомбее. Напиши мне, если думаешь, что я смогу найти там какое-нибудь занятие».

Вскоре пришел ответ друга: «Дорогой Харипрасад! Приезжай в Бомбей, когда тебе будет удобно. Не обращайся ни к кому другому. Пожалуйста, остановись у нас. Когда ты приедешь, мы вместе займемся поиском работы для тебя. В таком крупном городе, как Бомбей, потребуется всего несколько дней, в крайнем случае – пара недель, чтобы найти работу».

Довольный ответом друга, Бапуджи решил отправиться после приближающегося праздника Дивали, который отмечают в октябре-ноябре[8]. Прибыв в Бомбей, он поселился у своих друзей, и дружная супружеская пара отнеслась к нему, как к члену своей семьи.

Хотя Бапуджи избегал всех ненужных трат, небольшая сумма денег, которую он привез с собой, быстро таяла из-за ежедневных поездок по городу. И вот настал день, когда у него не осталось больше денег.

Друг, хорошо знавший материальное положение Бапуджи, часто спрашивал:

- Харипрасад, у тебя есть деньги? Не стесняйся просить у меня, я же твой брат!

Бапуджи казалось несправедливым взваливать еще одно бремя на друга, который и так сильно ему помогал, и он всегда отвечал:

- Да, у меня есть деньги.

Неудовлетворенный таким ответом, друг часто тайком проверял карманы Бапуджи и, обнаружив, что они почти пусты, клал туда купюру в пять или десять рупий. На следующий день, видя, что сделали его друзья, Бапуджи чувствовал себя в еще большем долгу перед этими добрейшими людьми. Поиски работы не приносили плодов, и так прошло почти два месяца.

Приближался день рождения Бапуджи. Для молодого человека вполне естественно желание отпраздновать свое девятнадцатилетие. В конце концов, он был в чарующем городе Бомбее! Даже при крайней скромности и бережливости можно позволить себе выпить чашку чая в ресторане. Бапуджи знал, что ему придется отказаться и от этой радости, ведь он потратил свои последние деньги днем раньше.

В день рождения Бапуджи они с другом съели свой обычный легкий завтрак и разошлись каждый по своим делам. Выйдя из дома, Бапуджи заметил, что у него в кармане что-то есть: щедрый друг положил туда две купюры по десять рупий. Такой подарок на день рождения очень обрадовал Бапуджи, и он испытал к другу еще большее чувство признательности.

Бапуджи переполнял восторг, и он отметил этот день разными лакомствами и чашкой чая. Вечером он принес своим добрым друзьям сладостей. Зная, что Бапуджи любит ведми (сладкие лепешки чапатти с начинкой), жена друга подала их на праздничный стол. От такого обилия любви и заботы сердце Бапуджи исполнилось радостью.

Но в ту ночь Бапуджи не мог уснуть. Его мучили мысли о двух месяцах бесплодных скитаний по Бомбею. Бапуджи было стыдно, что он стал обузой для своих добрых друзей. Все эти мысли вращались у него в голове, причиняя ужасную боль. Бапуджи возненавидел свою несчастную жизнь, она казалось ему бесцельной, и он не видел смысла жить дальше. Единственный способ положить конец этой жалкой жизни – принять смерть и покончить с собой. Он провел бессонную ночь, все укрепляясь в своем решении.

На следующий день Бапуджи, как обычно, вышел из дому и бесцельно бродил по Бомбею. Он чувствовал, что его жизнь бесполезна. Он хотел покончить с собой. Какое отчаяние должен был испытывать этот молодой человек, которому уготовано было стать великим святым!

Вечером он пошел в свой любимый храм - храм Божественной Матери неподалеку от Голубятни Бхулешвара. Когда Бапуджи вошел, в храме шло вечернее арати[9]. На глаза ему навернулись слезы. Сквозь слезы и яркое сияние светильника арати он узрел Божественную Мать. Он смотрел на нее и думал, что это последний даршан в его жизни[10]. Видение изменилось, и он увидел мост Сандхерст неподалеку от пляжа Чоупатти. По рельсам мчался электропоезд. Он видел, как его тело падает с моста. Колеса поезда перемалывали его никчемную жизнь. Видение растаяло, и из глаз Бапуджи хлынули слезы, а голос дрожал, когда он молился Божественной Матери: «О, матерь! Я не хочу вести эту жизнь, лишенную смысла и любви. Дай мне убить себя!»

Вечерние молитвы завершились, но Бапуджи был в таком горе, что даже не пошевелился. Остальные верующие уже покинули храм, а он все плакал. Громкие рыдания сотрясали его тело. В это время перед Великой Матерью за благословением остановился махатма[11]. Несколько секунд святой стоял молча, затем подошел прямо к Бапуджи и осторожно взял его за руку. Бапуджи повернулся к своему утешителю и, рыдая, бросился к нему в объятия. Незнакомец гладил Бапуджи по голове, как собственного любимого сына. Затем он заговорил с Бапуджи ласково и успокаивающе:

- Сынок, не плачь. Идем, идем со мной.

Слова святого произвели магическое действие. Бапуджи перестал плакать и пошел за ним без слов или малейших колебаний. Они покинули храм и пошли вдоль по улице. Возле закрытого магазина они нашли скамейку и сели рядом. Святой заговорил снова все с тем же участием:

- Сынок, ты хотел покончить жизнь самоубийством! Даже не думай об этом - самоубийство запретно.

Как мог незнакомец прочесть его мысли? Бапуджи побледнел и испуганно посмотрел на святого. Его первым порывом было все отрицать:

- Нет, нет! Вы ошибаетесь, я никогда не думал о самоубийстве.

Голос Бапуджи прерывался, когда он произносил эти слова. Нечистая совесть заставила его скрыть правду, иначе бы он не стал лгать.

Во взгляде святого светилось сострадание. С едва заметной всепонимающей улыбкой он сказал:

- Сын мой, ты – садхака, искатель истины и святости. Этим вечером ты собирался спрыгнуть под поезд с моста Сандхерст.

Мысли Бапуджи бешено вертелись: «Откуда ему все это известно?» Но потом он произнес:

- Да, я сказал неправду. Пожалуйста, простите меня.

Сознавшись, он поклонился святому. Всего за несколько минут этот добрый незнакомец вселил в него новую веру.

Святой ласково коснулся его плеча и сказал:

- Вполне естественно, что ты скрывал свое намерение. Ты прощен. Завтра четверг. Увидимся между тремя и шестью часами.

Он дал Бапуджи адрес[12] и попрощался. Бапуджи стоял, не шевелясь, и смотрел, как тот растворяется в темноте.

Обычно Бапуджи был не слишком впечатлителен, но этот человек прочел его мысли и был так ласков с ним в самый черный для него час. Этот таинственный святой глубоко тронул его. Теперь Бапуджи хотел жить. Мысль о самоубийстве совершенно покинула его!