Уроки йогиДададжи давал Бапуджи такие наставления:
1) Признавай существование единого Бога. 2) Стремись соблюдать моральный кодекс индуизма - ямы и ниямы[23]. 3) Проявляй сдержанность, следуй добродетели, неси служение, храни веру, занимайся самоанализом (интроспекцией) и соблюдай свой долг. 4) изучай священные тексты и общайся со святыми. 5) молись, воспевай гимны, читай мантры и будь предан Богу. 6) Занимайся асанами, пранаямой, медитацией и т.д. 7) Живи в молчании и уединении.
Объясняя Бапуджи йогические тексты, Дададжи часто обучал его различным техникам йоги. Однажды Дададжи сказал: - Сын мой, если ты хочешь стать великим йогом, то кроме йогических текстов ты должен изучать аюрведу[24], гигиену и психологию. Знание этих наук поможет тебе продвинуться на пути йоги. Бапуджи тут же воплотил это предложение в жизнь. Среди преданных Дададжи были видные врачи и один эксперт в области аюрведы. Они систематически занимались с Бапуджи анатомией, физиологией и гигиеной. Дададжи также организовал для Бапуджи уроки с профессиональным психологом. Сфера образования Бапуджи постепенно расширялась. Главные ворота ашрама были открыты каждый четверг с трех до шести часов, чтобы гости и постоянные последователи могли придти на даршан Дададжи. Еженедельный даршан проходил в просторной комнате, отведенной специально для этих целей. Однажды в ашрам пришел молодой садху (аскет). Он встал перед Дададжи со сложенными руками и попросил: - Сантджи[25], я интересуюсь йогой и хочу получить о ней глубокие знания. Я пришел к Вам потому, что знаю, что Вы – великий йог. Сейчас я занимаюсь асанами и пранаямой, читаю мантры и медитирую, но не получаю ни удовлетворения, ни реализации. Пожалуйста, окажите мне милость и проведите для меня посвящение шактипат[26]. - Друг мой, - ответил Дададжи, - раз ты получил санньясу[27], значит, у тебя есть свой гуру. Будет лучше, если ты получишь шактипат от него же. - Мой гуру оставил этот мир, - ответил садху. - Я общался с другими йогами, но пока никто не возбудил во мне доверия. Поэтому я обращаюсь к Вам и надеюсь, что Вы мне не откажете. - Что же, - сказал Дададжи, - можешь продолжать заниматься асанами и пранаямой – это первое условие для получения шактипат. Тебе придется трудиться упорно и с большим усердием, чтобы пройти это посвящение, потому что его получают лишь те ищущие, кто искренне жаждет освобождения. Тебе придется доказать, что ты достоин. Недостойных не ведут по этому пути. Дададжи всего лишь сказал правду, но садху был недостоин, и поэтому он пришел в раздражение, а речь его стала нелюбезной: - Вы не великий йог. Настоящий адепт даже недостойного сделает достойным и посвятит. Он никогда не откажет ищущему. Дададжи эти слова нисколько не рассердили. Он сохранил спокойствие и невозмутимость. Но стоявший рядом Бапуджи рассвирепел. Он схватил садху за руку и потащил его к выходу. Бапуджи решил как следует отколотить садху за то, что тот проявил такое вопиющее неуважение к Дададжи. Но когда он двинулся к дверям, Дададжи спокойно обратился к нему: - Свами, отведи, пожалуйста, этого святого к себе в комнату и угости его фруктами, сладостями и молоком – он еще ничего не ел. И вручи ему какой-нибудь подарок на прощание. Итак, Дададжи велел Бапуджи вознаградить оскорбившего его! Святой Дададжи одаривал, а не проклинал, и его слова произвели на Бапуджи магическое действие. Бапуджи тут же успокоился и выпустил руку садху. Он доброжелательно проводил его в свою комнату и предложил ему молока, фруктов и сладостей. Перед уходом садху получил подарок и покинул ашрам совершенно довольный. Пока Бапуджи стоял и смотрел вслед уходящему Садху, он сказал про себя: «Что за несчастная душа! Судьба привела его к великому йогу, возможно, после долгих скитаний и поисков, но из-за накопленных дурных поступков, невезения и ложной гордости он не сумел узнать в Дададжи сверхчеловека! Кто знает, сколько еще ему придется повторять земные циклы жизни и смерти?» В настроении Бапуджи произошла удивительная перемена: на смену злости пришло сострадание. Конечно, это произошло лишь милостью Дададжи. Бапуджи искренне раскаивался в своем заблуждении, которое навело его на мысль избить садху. Подобные мысли были тем недопустимее для главного ученика такого великого святого, как Дададжи! Все его нечистые мысли сгорели в огне раскаяния, и на сердце у него стало легко. Так Дададжи преподал Бапуджи трудный урок самообладания.
Ежедневно ашрам посещало от двухсот до трехсот учеников. Дададжи никогда не спрашивал учеников, как их зовут, но знал имя каждого. Каждый раз, заговаривая с преданными, он всегда обращался к ним по имени. Среди учеников Дададжи была восемнадцатилетняя девушка по имени Минакси. Она была очень рада, когда ей представилась возможность впервые служить Дададжи. Стирая его одежду, она думала, как было бы здорово, если бы он обратился к ней по имени. Повесив одежду сушиться, она подошла к комнате Дададжи, остановилась на пороге и издали поклонилась. Когда она уже собиралась повернуться и уйти, Дададжи жестом подозвал ее. Она пришла в волнение, потому что это была ее первая личная встреча с Дададжи. Когда она склонилась в поклоне, Дададжи нежно потрепал ее по голове и ласково прошептал: - Тебя ведь зовут Минакси? Девушка была в восторге. Дададжи читал мысли людей с такой же легкостью, с какой образованный человек читает книгу. Большинство учеников знало об этом по личному опыту. Однажды Лаксмичанд Сетх сказал ученикам Дададжи: - Я заказал для Дададжи эти серебряные качели. Я был бы счастлив, если бы он посидел на них хоть пару минут. Но кто осмелится попросить такого аскета сесть на серебряные качели? Дададжи был настолько отстранен от всего мирского, что все его имущество состояло из двух шафрановых набедренных повязок и камандалу (сосуд для воды, который носят с собой аскеты). Так как Бапуджи стал любимцем Дададжи, все ученики посоветовали Лаксмичанду Сетху обратиться к нему. Все были уверены, что если Бапуджи попросит, Дададжи не сможет отказать. На следующий день Лаксмичанд Сетх, запинаясь, обратился к Бапуджи: - Свами, у меня есть заветное желание, чтобы Гурудэв посидел на моих серебряных качелях всего минуточку. Когда Лаксмичанд произносил эти слова, глаза его наполнились слезами, так сильны были его страх и надежда! От природы Бапуджи был очень мягкосердечен. Видя слезы на глазах у других, он часто начинал плакать сам. Он был сострадателен до глубины души. Бапуджи ответил: - Хорошо, я попрошу Гуруджи оказать нам милость и присесть на качели. Лаксмичанд Сетх поставил качели на веранде. Когда Бапуджи направился в комнату Дададжи, остальные ученики робко потянулись за ним. Бапуджи почтительно приветствовал Дададжи и обратился к нему со своей просьбой: - Гурудэв, Ваш дорогой ученик Лаксмичанд Сетх принес для Вас серебряные качели. Не могли бы Вы оказать ему и всем нам радость и присесть на них всего на несколько минут? Мы хотим, чтобы Вы очистили качели своим святым прикосновением. Мы от всего сердца молим Вас об этом. Каждый раз, когда Дададжи бывал вместе с Бапуджи, его голос наполнялся неземной нежностью. Он ласково спросил: - Тебе правда так нравятся эти качели? От одного звука его голоса Бапуджи пришел в ликование. Бапуджи испытывал такой прилив веселья, что ему захотелось немножко поребячиться, и он ответил: - О, мне ужасно нравятся эти качели. Если Вы попросите, я с удовольствием посижу на них. На самом деле Бапуджи не собирался сидеть на качелях. Он не мог даже подумать о таком. Но легкомысленные слова сами сорвались у него с языка, как стрела с тетивы! Он тут же устыдился и пожалел о сказанном. Но прежде чем Бапуджи успел как-нибудь загладить свой поступок, Дададжи встал, взял его за руку и повел к качелям. Все ученики последовали за ними. Подойдя к качелям, Дададжи попытался усадить на них Бапуджи. Бапуджи стал сопротивляться и попробовал вырваться, но безуспешно. Дададжи чуть ли не силой усадил его на качели. Бапуджи было ужасно стыдно. Дададжи указал на муравья, ползущего по изысканной бархатной подушке качелей, и весело сказал: -Взгляни, сын мой, этот муравей тоже сидит на качелях, но его не волнует, что бархат божественно мягок, а качели сделаны из красивейшего серебра, и он не считает, что право сидеть на них есть только у какого-то святого. Он считает, что эти качели для всех, даже он может очистить их. С этими словами он радостно рассмеялся, глаза его искрились. Бапуджи воспользовался этим беспечным моментом и соскользнул с качелей. Прежде чем кто-нибудь мог догадаться, что произойдет, Дададжи с сияющей улыбкой сел на качели и заявил: - Ну, ладно, праджапати (царь) готов сделать все, что заблагорассудится его подданным. Он начал грациозно качаться на качелях, и все счастливо улыбались. Как удивительна была его любовь к Бапуджи и остальным ученикам! Однажды, когда Бапуджи читал у себя в комнате, к нему вбежали две женщины. Одна из них была пожилой и производила впечатление богатой: на ней были ослепительные дорогие украшения. Внезапно она упала на пол подле Бапуджи, крепко обхватила его ноги и начала громко рыдать. Бапуджи был ошеломлен и не представлял себе, как утешить ее. Он ласково заговорил с ней: - Матушка, не плачь, прошу тебя. Успокойся, не волнуйся и расскажи мне, в чем дело. Вскоре она успокоилась и сказала: - Свами, мой единственный сын умер. Он был смыслом моей жизни. Как мне жить дальше? Прошу тебя, отведи меня к Гурудэву и помоги мне получить его благословение, чтобы у меня родился еще один сын. Бапуджи растерялся. Как может он просить Дададжи о подобном? Он ответил с сомнением: - Матушка, Дададжи далек от мирских забот. Как же я могу обратиться к нему с такой необычной просьбой? Но женщина снова заплакала. Ее спутница, частая гостья в ашраме и ученица Дададжи, обратилась к Бапуджи сдавленным от волнения голосом: - Свами, вот уже несколько дней эта женщина не ест и не спит. Она Плачет днем и ночью. Ты любимый ученик Дададжи и можешь испросить для нее благословения. Пожалуйста, сжалься над ней. Говоря, она тоже начала всхлипывать. Бапуджи оказался в затруднительном положении. Ему казалось, что обратиться с такой странной просьбой к Дададжи было бы слишком. В то же время, ему было жаль несчастную женщину. - Что ж, я понимаю твое горе и сострадание к подруге, - сказал он, - Хотя я не уверен, что поступаю правильно, но все же постараюсь убедить Гурудэва дать ей благословение. Приводи свою подругу в следующий четверг в часы даршана. Лицо пожилой женщины просияло, и она сказала: - Свами, когда я получу благословение Гурудэва, я всю жизнь буду пред тобой в неоплатном долгу. Бапуджи промолчал, и обе женщины ушли. В четверг пожилая женщина пришла в ашрам вместе с мужем. После обычного даршана, когда остальные преданные разошлись, Бапуджи подвел пожилую чету к Дададжи. Оба супруга предложили ему пранамы и расплакались. Бапуджи гадал, как же ему рассказать об их несчастье и молить Дададжи о помощи. Но прежде чем он вымолвил хоть слово, Дададжи со своим обычным удивительным состраданием возложил руку на голову женщине и сказал: - Милая дочь, не плачь. Божьей милостью, через год у тебя появится сын. Супруги пришли в восторг – именно этого они и желали. Их горе прошло, а ровно через год с того дня женщина родила сына. Много раз Бапуджи становился свидетелем чудотворных сил Дададжи, и это всего лишь один из таких случаев.
|
