Гла­ва пят­надца­тая

 

Се­год­ня суб­бо­та, и, ед­ва я от­кры­ваю гла­за – спаль­ня за­лита теп­лым сол­нечным све­том, – мне хо­чет­ся вып­рыгнуть из кро­вати и не­мед­ленно бе­жать в сад, как ре­бен­ку, ко­торый жаж­дет пос­ко­рее вый­ти гу­лять на ули­цу, где его ждут друзья. В мо­ем слу­чае друзья – это тя­желые бу­лыж­ни­ки и квад­ра­тики са­довой плит­ки.

По­ка я изу­чаю свои кам­ни, подъ­ез­жа­ет Эми. Де­ти не­охот­но вы­ходят из ма­шины и мед­ленно идут к до­му. От­кры­ва­ет­ся вход­ная дверь, но преж­де, чем ты ус­пе­ва­ешь дой­ти до до­роги, что­бы поз­до­ровать­ся с ней, ма­шина тро­га­ет­ся с мес­та. Ты смот­ришь ей вслед. Пло­хо де­ло. Млад­шие об­ни­ма­ют те­бя, а Финн мол­ча про­ходит ми­мо, на­рочи­то шар­кая и еле пе­ред­ви­гая ху­дыми но­гами в прис­пу­щен­ных пор­тках.

Ти­шина. Это при­ят­но, но длит­ся не­дол­го. Мис­тер Мэ­лони вы­ходит в свой сад и при­нима­ет­ся мес­ти до­рож­ки.

– Их нель­зя мыть из шлан­га, – го­ворит он, за­метив, что я за ним наб­лю­даю. Нак­ло­ня­ет­ся и что-то скре­бет щет­кой. – Они от это­го пор­тятся. Мне нуж­но все приб­рать к при­ез­ду Эль­зы. Она зав­тра воз­вра­ща­ет­ся до­мой.

– Как за­меча­тель­но, Джим­ми.

– Все не то, – бор­мо­чет он, рас­прям­ля­ет­ся и идет ко мне. Мы встре­ча­ем­ся на гра­нице, там, где кон­ча­ют­ся его кус­ты и тра­ва и сто­ит моя ма­шина.

– Без нее?

– И с ней, и без нее. Она уже не та. Ин­сульт, зна­ете, это… – Он ки­ва­ет, как буд­то слу­ша­ет сам се­бя и сог­ла­ша­ет­ся с тем, как мыс­ленно за­кон­чил фра­зу. – Она уже не та. Но Мар­джо­ри все рав­но бу­дет очень ра­да. Я там в до­ме то­же приб­рался, толь­ко не знаю, за­метит ли она.

С тех пор как док­тор Джей­мсон вер­нулся с от­ды­ха, Мар­джо­ри уже не на мо­ем по­пече­нии, но, сколь­ко я ус­пе­ла за­метить, мис­тер Мэ­лони не очень хо­рошо справ­лялся без же­ны. В ку­хон­ной ра­кови­не гро­моз­ди­лась го­ра гряз­ной по­суды, из хо­лодиль­ни­ка по­пахи­вало. Мне не хо­телось втор­гать­ся в чу­жой быт, но по­суду я все же по­мыла и выб­ро­сила из хо­лодиль­ни­ка про­тух­шие ово­щи. Он так при­вык, что о нем за­ботят­ся, что не об­ра­тил на это вни­мания, ну или, во вся­ком слу­чае, ни­чего не стал го­ворить. Чес­тно го­воря, я сом­не­ва­юсь, что док­тор Джей­мсон, нес­мотря на свою вов­ле­чен­ность в жизнь со­седей, ста­нет мыть гряз­ные та­рел­ки. Так да­леко, на­до по­лагать, его обя­затель­ность не прос­ти­ра­ет­ся. Хо­тя… ес­ли вспом­нить, что он си­дел с то­бой в са­ду до по­лови­ны чет­верто­го ут­ра… И о чем вы толь­ко бе­седо­вали – ты, пь­яный в стель­ку, и он, в пу­хови­ке и с лет­ним за­гаром, – ума не при­ложу.

Я поч­ти­тель­но мол­чу, по­нимая, что мис­тер Мэ­лони и не ждет от­ве­та. По­том спра­шиваю:

– Джим­ми, а ког­да луч­ше са­жать де­ревья?

Он мгно­вен­но ожив­ля­ет­ся.

– Ког­да са­жать, го­вори­те?

Я ки­ваю и тут же на­чинаю жа­леть, что спро­сила. Те­перь при­дет­ся выс­лу­шать под­робную лек­цию.

– Вче­ра, – го­ворит он и хмы­ка­ет, но гла­за по-преж­не­му грус­тные. – На­до бы­ло это де­лать вче­ра, как и все ос­таль­ное. Но ес­ли не выш­ло, то сей­час. – И воз­вра­ща­ет­ся к сво­им до­рож­кам.

У те­бя в до­ме от­кры­ва­ет­ся вход­ная дверь, и вы­ходит Финн. Он весь в чер­ном, ка­пюшон зак­ры­ва­ет бóль­шую часть ли­ца, од­на­ко смеш­ные дет­ские вес­нушки ожив­ля­ют об­щее мрач­ное впе­чат­ле­ние. Идет пря­миком ко мне.

– Па­па ска­зал, чтоб я вам по­мог.

– О-о. – Не мо­гу со­об­ра­зить, что ска­зать. – Я, мм, мне не нуж­но по­могать. Я са­ма справ­ля­юсь. Но все рав­но спа­сибо.

Мне нра­вит­ся ра­ботать од­ной, в ти­шине и по­кое. Не хо­чу от­вле­кать­ся, что-то об­суждать и объ­яс­нять свои за­мыс­лы. Я уж луч­ше са­ма все сде­лаю.

Он с тос­кой смот­рит на мои бу­лыж­ни­ки.

– Они, по­хоже, тя­желые.

Да, они тя­желые. На­поми­наю се­бе, что мне не нуж­на ничья по­мощь, я во­об­ще ни­ког­да не про­шу мне по­мочь ни­кого. Пред­по­читаю об­хо­дить­ся сво­ими си­лами.

– Я не хо­чу ид­ти об­ратно. – Он про­из­но­сит это так ти­хо, что я не уве­рена, не по­чуди­лось ли мне.

Ну и как я мо­гу ему от­ка­зать пос­ле это­го?

– Да­вай нач­нем вот с этих кам­ней. Я хо­чу по­ложить их сю­да.

За­полу­чив в по­мощ­ни­ки Фин­на, я все де­лаю быс­трее: и ше­велюсь, и при­нимаю ре­шения. По­нача­лу не мо­гу най­ти вер­ный тон и ста­ра­юсь го­ворить шут­ли­во, ос­тро­ум­но, «по-мо­лодеж­но­му». Но пос­те­пен­но по­нимаю по его ко­рот­ким од­нослож­ным от­ве­там, что он еще мень­ше мо­его рас­по­ложен бол­тать. И мы ра­бота­ем мол­ча, на­чав с под­но­жия скло­на, лишь из­редка пе­рего­вари­ва­ясь по де­лу: это нап­ра­во, это луч­ше пе­ревер­нуть дру­гим бо­ком, и то­му по­доб­ное. Че­рез не­кото­рое вре­мя он уже сам пред­ла­га­ет, что где по­ложить.

На­конец мы от­сту­па­ем в сто­рон­ку, взмок­шие и за­пыхав­ши­еся, и ози­ра­ем свое тво­рение. Нам все нра­вит­ся, да­же очень нра­вит­ся. Ук­репля­ем кам­ни, пог­лубже за­гоняя не­кото­рые в зем­лю. Сме­шива­ем ком­пост с круп­ным пес­ком и прок­ла­дыва­ем ще­ли, что­бы бы­ло еще на­деж­нее. На­чина­ем сле­ду­ющий уро­вень, ос­тавляя мес­та, ку­да мож­но бу­дет по­садить цве­ты. Пе­ри­оди­чес­ки от­хо­дим на­зад и смот­рим, что по­луча­ет­ся, с раз­ных уг­лов зре­ния.

– А ког­да там вы­рас­тут вся­кие кус­ти­ки-цве­точ­ки, сов­сем хо­рошо бу­дет, – с на­деж­дой за­яв­ляю я.

– Угу, – ней­траль­но мы­чит он. Не пой­мешь, то ли одоб­ря­ет, то ли ему во­об­ще пле­вать.

– Еще ду­маю, не сде­лать ли фон­танчик.

Я про­вери­ла в Ин­терне­те и очень об­ра­дова­лась, убе­див­шись, что в этом нет ни­чего не­воз­можно­го. Су­дя по ви­де­оинс­трук­ции, за во­семь ча­сов мож­но спра­вить­ся. И что осо­бен­но ра­ду­ет, моя са­довая плит­ка как раз для это­го сго­дит­ся.

Мол­ча ози­ра­ем сад в по­ис­ках под­хо­дяще­го мес­та.

– Вон там мож­но.

– Нет, по-мо­ему, луч­ше здесь.

Он за­думы­ва­ет­ся, по­том спра­шива­ет:

– А где у вас элек­три­чес­кий щит? По­нима­ете, ведь на­до бу­дет ку­да-то под­клю­чить на­сос.

Я по­казы­ваю, где щит, и Финн ре­шитель­но кон­ста­тиру­ет:

– Тог­да де­ла­ем здесь. Так бу­дет удоб­нее все­го.

– Угу, – го­ворю я, точь-в-точь как он. Я не драз­нюсь, так прав­да ку­да про­ще об­щать­ся. – Зна­ешь, я хо­чу об­ло­жить тру­бу кам­ня­ми, вот так, смот­ри. – Кла­ду пли­точ­ки од­ну на дру­гую. – А во­да бу­дет сте­кать из цен­траль­но­го от­вер­стия.

– Ти­па как взры­вать­ся?

– Ти­па как… жур­чать.

Он ки­ва­ет, но это его яв­но не впе­чат­ли­ло.

– Сей­час бу­дем де­лать?

– Зав­тра.

Финн, по­хоже, ра­зоча­рован, хо­тя труд­но су­дить на­вер­ня­ка, он слиш­ком скуп на эмо­ции, и в ос­новном это неч­то сред­нее меж­ду без­разли­чи­ем и пе­чалью. Я не приг­ла­шаю его прий­ти зав­тра. Ни­чего не имею про­тив его ком­па­нии, но все же од­ной мне при­ят­нее, в осо­бен­ности ког­да я са­ма тол­ком не знаю, что на­до де­лать. В та­кой си­ту­ации ме­ня не ра­ду­ет не­об­хо­димость что-то объ­яс­нять и об­суждать. Впро­чем, с Фин­ном мож­но не опа­сать­ся дол­гих об­сужде­ний.

– Вы всю плит­ку ис­поль­зу­ете?

– По­лови­ну.

– Мож­но мне взять ос­таль­ное?

– Для че­го?

Он по­жима­ет пле­чами, но яв­но что-то за­мыс­лил. Я мол­чу.

– Что­бы раз­бить.

– О!

– Мож­но я это то­же возь­му? – Он по­казы­ва­ет на ре­зино­вый мо­лоток.

В гла­зах у не­го све­тит­ся на­деж­да.

– Ну лад­но, – не­уве­рен­но сог­ла­ша­юсь я.

Он ук­ла­дыва­ет плит­ки в са­довую тач­ку и ка­тит ее че­рез до­рогу, к тво­ему сто­лу. Воз­вра­ща­ет­ся за сле­ду­ющей пор­ци­ей, сно­ва та­щит к сто­лу. В этот мо­мент ты вы­ходишь пос­мотреть, что он де­ла­ет. На са­мом де­ле ты да­же его об этом спра­шива­ешь, но он ни­чего не от­ве­ча­ет, а нап­равля­ет­ся ко мне в оче­ред­ной рейс. Ты наб­лю­да­ешь за ним, по­том идешь сле­дом.

– При­вет, – здо­рова­ешь­ся ты, не вы­нимая ру­ки из зад­них кар­ма­нов джин­сов. Изу­ча­ешь на­шу гор­ку. – Здо­рово.

– Спа­сибо. О черт! – Я вдруг ви­жу, как из-за уг­ла на на­шу ули­цу вы­ходит Ке­вин. – Ме­ня здесь нет! – Я бро­саю инс­тру­мен­ты и мчусь в дом.

– Что?

– Ме­ня здесь нет, – пов­то­ряю я, ука­зывая на Ке­вина, и зах­ло­пываю дверь. Но ос­тавляю ще­лоч­ку, что­бы ус­лы­шать, за­чем он при­пер­ся.

Ке­вин не­тороп­ли­во идет по ули­це.

– При­вет, – го­ворит он вам с Фин­ном, ко­торый очень ак­ку­рат­но кла­дет в тач­ку са­довую плит­ку воп­ре­ки сво­ему на­мере­нию ее рас­ко­лотить.

– При­вет, – от­ве­ча­ешь ты, и я слы­шу зна­комые дид­жей­ские ин­то­нации, как буд­то ты вклю­чил «сту­дий­ный го­лос», об­ща­ясь с нез­на­комым че­лове­ком. Я под­хо­жу к бо­ково­му ок­ну и ти­хонь­ко выг­ля­дываю на ули­цу. Ке­вин выг­ля­дит очень бла­го­об­разно, спи­на пря­мая, тем­ные джин­сы, плащ. Чис­тень­кий, ак­ку­рат­нень­кий, скром­нень­кий.

– А Джес­мин нет до­ма, – со­об­ща­ешь ты.

– Вот как. – Ке­вин смот­рит на дом, и я рез­ко от­ша­тыва­юсь от ок­на. – Как до­сад­но. Но вы уве­рены? А то вон… дверь у нее от­кры­та.

На се­кун­ду я пу­га­юсь, что он со­бира­ет­ся вой­ти и по­ис­кать ме­ня, как рань­ше, ког­да мы иг­ра­ли в прят­ки, и мне аб­со­лют­но не хо­телось, что­бы он ме­ня на­ходил. По пра­вилам, тот, кто те­бя на­шел, при­со­еди­ня­ет­ся к те­бе, вы уже вдво­ем жде­те сле­ду­юще­го, по­ка все не со­берут­ся в од­ном мес­те. Ке­вин поч­ти всег­да умуд­рялся на­ходить ме­ня пер­вым и ста­рал­ся при­жать­ся как мож­но тес­нее, так что я слы­шала, как бь­ет­ся его сер­дце и чувс­тво­вала на за­тыл­ке го­рячее ды­хание. Он нер­ви­ровал ме­ня с са­мого детс­тва.

Ты мол­чишь. Уди­витель­но, те­бе что, труд­но сов­рать? Ни­каких до­каза­тель­ств, что ты лгун, у ме­ня нет, но я так при­вык­ла пло­хо о те­бе ду­мать, что бы­ла уве­рена – уж что-что, а врать ты мас­тер. Ме­ня вы­руча­ет Финн.

– Она для нас ос­та­вила. Мы ее са­дов­ни­ки. – Он го­ворит рав­но­душ­но, без те­ни ин­те­реса, и по­это­му по­луча­ет­ся очень прав­до­подоб­но. Ты смот­ришь на сы­на с вос­хи­щени­ем.

– Обид­но. Ну что ж, поп­ро­бую еще раз поз­во­нить ей на мо­биль­ный, – с эти­ми сло­вами Ке­вин раз­во­рачи­ва­ет­ся и со­бира­ет­ся уй­ти. – На вся­кий слу­чай, ес­ли я не доз­во­нюсь до нее, пе­редай­те, что Ке­вин за­ходил. Ке­вин, – пов­то­ря­ет он.

– Хо­рошо, я за­пом­ню. Ке­вин. – Ты яв­но сму­щен всем про­ис­хо­дящим.

– Ко­неч­но, Кей­ран, – под­твержда­ет Финн, вы­каты­вая тач­ку на до­рогу.

– Нет, Ке­вин, – хмы­ка­ет он впол­не юмо­рис­тично, но слег­ка оза­бочен­но.

– Я за­пом­нил, – го­воришь ты, и Ке­вин мед­ленно бре­дет ту­да, от­ку­да при­шел. Па­ру раз он ог­ля­дыва­ет­ся, как буд­то хо­чет убе­дить­ся, что я вдруг не вып­рыгну из ок­на. Но да­же ког­да он окон­ча­тель­но скры­ва­ет­ся из ви­ду, я все рав­но не чувс­твую се­бя в бе­зопас­ности.

– Он ушел, – го­воришь ты и сту­чишь в дверь.

Я по­тихонь­ку выс­каль­зы­ваю на­ружу, но ста­ра­юсь дер­жать­ся так, что­бы твоя ши­рокая спи­на в слу­чае че­го ме­ня прик­ры­вала.

– Спа­сибо.

– Бой­френд?

– О бо­ги, нет. Но хо­тел бы это­го.

– А вы нет.

– Нет.

– По­хоже, слав­ный па­рень.

Толь­ко дру­жес­ко­го тре­па по ду­шам нам еще не хва­тало. Мень­ше все­го на све­те я хо­чу об­суждать с то­бой свою лич­ную жизнь. Или ее от­сутс­твие.

– Он мой дво­юрод­ный брат, – вы­пали­ваю я в на­деж­де, что это по­ложит ко­нец те­ме Ке­вина.

Ты де­ла­ешь круг­лые гла­за.

– Ни­чего се­бе.

– Он при­ем­ный.

– А-а.

– И все рав­но.

Мол­чим.

– У ме­ня есть ку­зина, Эй­лин, – не­ожи­дан­но со­об­ща­ешь ты. – Сись­ки у нее ог­ро­мен­ные и всег­да та­кие бы­ли, сколь­ко я пом­ню. Сто­ит мне о ней по­думать, сра­зу толь­ко их и ви­жу… – Ты вы­тас­ки­ва­ешь ру­ки из кар­ма­нов и де­ла­ешь вид, буд­то дер­жишь у гру­ди два здо­ровен­ных ар­бу­за. – Я всег­да был от нее без ума. Мы ее зва­ли Крош­ки Сись­ки, по­тому что, ког­да она ела, ту­да веч­но все па­дало. И ле­жало, как на пол­ке.

Мы бол­та­ем, стоя спи­ной к до­му, и смот­рим не друг на дру­га, а на Фин­на.

– Сей­час у нее уже чет­ве­ро де­тей. И они пе­ремес­ти­лись по­ниже, при­мер­но вот так, – ты опус­ка­ешь ру­ки с во­об­ра­жа­емы­ми ар­бу­зами чуть не до по­яса. – Но ска­жи она мне зав­тра, что ее удо­чери­ли… я бы, зна­ете ли…

– Мэтт, – фыр­каю я.

Ты де­ла­ешь не­вин­ное ли­цо. Я ка­чаю го­ловой. Уж не знаю, прав­да все это или нет, но яс­но, что ты на­роч­но ме­ня под­ка­лыва­ешь. Нет, я на это не по­ведусь.

– У ва­шей сес­тры…

– Син­дром Да­уна, – пред­восхи­щаю я твой воп­рос. И скре­щиваю ру­ки на гру­ди, го­товая к бою. Я всег­да на­гото­ве: что ты ска­зал нас­чет мо­ей сес­тры? Поч­ти все мои дра­ки слу­чались по это­му по­воду, ког­да я бы­ла ма­лень­кая. Есть ве­щи, ко­торые не ме­ня­ют­ся.

Те­бя оше­лом­ля­ет моя ре­ак­ция, и я опус­каю ру­ки.

– Я хо­тел ска­зать, что у ва­шей сес­тры пот­ря­са­ющие поз­на­ния в му­зыке.

По­доз­ри­тель­но при­щури­ва­юсь и вни­матель­но на те­бя смот­рю. Нет, ты ис­кре­нен.

– Э… да. Это прав­да.

– Она, ка­жет­ся, зна­ет да­же по­боль­ше мо­его.

– Ну, это нес­ложно.

Ты улы­ба­ешь­ся.

– Я до­гово­рил­ся нас­чет эк­скур­сии, на сле­ду­ющей не­деле. Ее всю­ду про­ведут, все по­кажут. Как ду­ма­ете, ей это бу­дет ин­те­рес­но? Мне ка­жет­ся, что да, – я уже при­водил к нам на стан­цию раз­ных лю­дей, но имен­но ей, по-мо­ему, это дол­жно быть очень лю­бопыт­но. Вы как счи­та­ете?

Я так изум­ле­на, что спо­соб­на толь­ко то­роп­ли­во кив­нуть.

– Ну и хо­рошо. На­де­юсь, вы не оби­дитесь, но я хо­чу спро­сить: как нам луч­ше это ор­га­низо­вать? Мне за ней за­ехать или вы ее при­везе­те? Или она са­ма до­берет­ся?

Я про­дол­жаю глу­по на те­бя та­ращить­ся в не­мом изум­ле­нии. Я не уз­наю те­бя. У ме­ня в го­лове не ук­ла­дыва­ет­ся, что ты все это ус­тро­ил и еще бес­по­ко­ишь­ся обо вся­ких ме­лочах. Уму не­пос­ти­жимо.

– Вы до­гово­рились, что ей про­ведут эк­скур­сию?

Ты рас­те­рян.

– Но я же обе­щал. А что? Что-то не так? Мне от­ме­нить ее?

– Нет-нет, – быс­тро от­ве­чаю я. – Она бу­дет в вос­торге. – С тру­дом по­дыс­ки­ваю нуж­ные сло­ва. И по при­выч­ке за­нимаю обо­рону: – А при­ехать она мо­жет са­ма, на ав­то­бусе. Она прек­расно с этим справ­ля­ет­ся.

– Хо­рошо. – Ты вни­матель­но на ме­ня смот­ришь, и это ме­ня раз­дра­жа­ет.

– Но мо­гу и я ее при­вез­ти. Ес­ли это нор­маль­но.

– Ко­неч­но. – Ты улы­ба­ешь­ся. – Вы за­бот­ли­вая стар­шая сес­тра.

– Млад­шая.

Ты удив­ленно сдви­га­ешь бро­ви.

– Она ме­ня стар­ше.

Ты сар­касти­чес­ки хмы­ка­ешь:

– Да, это же оче­вид­но. Она и ве­дет се­бя как взрос­лый че­ловек.

Я чувс­твую, что гу­бы са­ми рас­тя­гива­ют­ся в улыб­ке, но ста­ра­юсь сдер­жать­ся. От­во­рачи­ва­юсь пог­ля­деть, как там Финн. Ты то­же.

Он как раз взял в ру­ки мо­лоток.

– Вы на са­мом де­ле не про­тив, что он это де­ла­ет? – спра­шива­ешь ты.

– А вы?

– Это не моя плит­ка.

– Ему в глаз мо­жет за­лететь ос­ко­лок.

Мол­чим.

– Мо­жет по­резать ему ру­ку. Пе­ребить ар­те­рию.

Ты идешь че­рез до­рогу.

Не знаю, что ты ему го­воришь, но тол­ку от это­го ма­ло. Ты не ус­пе­ва­ешь за­кон­чить и пер­вую фра­зу, как Финн со все­го раз­ма­ху об­ру­шива­ет мо­лоток на мою дра­гоцен­ную плит­ку. Ты от­ска­кива­ешь в сто­рон­ку, что­бы увер­нуть­ся от ос­колков.

Двад­цать ми­нут кря­ду Финн с ос­терве­нени­ем кро­шит все, что сва­лил на твой стол. Он весь крас­ный, ли­цо пе­реко­шено от гне­ва. Твоя доч­ка, свет­ло­воло­сый ан­ге­лочек, ко­торая всег­да при­тан­цо­выва­ет на хо­ду, наб­лю­да­ет за бра­том из джи­па, ку­да ты раз­ре­шил ей заб­рать­ся. И об­зор хо­роший, и бе­зопас­но. Сам ты сто­ишь на крыль­це, скрес­тив ру­ки, и вид у те­бя не столь­ко встре­вожен­ный, сколь­ко за­ин­те­ресо­ван­ный. На­конец де­ло сде­лано, Финн изу­ча­ет ре­зуль­тат и мед­ленно, рас­слаб­ленно опус­ка­ет ру­ки. По­том ог­ля­дыва­ет­ся и впер­вые за­меча­ет, что вок­руг соб­ра­лось не­кото­рое ко­личес­тво зри­телей. Встря­хива­ет го­ловой, точ­но по­нем­но­гу при­ходит в се­бя. Сно­ва нап­ря­га­ет­ся, на­тяги­ва­ет ка­пюшон – че­репа­ха спря­талась в свой пан­цирь. Бро­са­ет мо­лоток в тач­ку и ка­тит ее ко мне.

– Спа­сибо, – бур­чит он, раз­во­рачи­ва­ет­ся и шар­ка­ет к до­му, опус­тив го­лову, про­ходит ми­мо те­бя и ис­че­за­ет внут­ри. Мне слыш­но, как хло­па­ет дверь.

И я ду­маю о том, что на­до поз­во­нить па­пе.

На­до. Но я не поз­во­ню. За вре­мя сво­его «са­дово­го от­пуска» я по­няла, что моя дверь зах­лопну­лась мно­го лет на­зад, да­же не пом­ню уже, ког­да имен­но. И ког­да зах­лопну­лась, не пом­ню, и ког­да я это осоз­на­ла, то­же, – но сей­час мне яс­но, что я еще не го­това вый­ти из сво­ей ком­на­ты.